Ольга Клименкова - Кресло

• Название: Кресло
• Автор: Ольга Клименкова
• Жанр: Русское современное

Любовь, ревность, музыка и поэзия – всё это живёт в трёхминутных историях – песнях поэта-песенника Ольги Клименковой. История же под названием «Кресло» вышла за рамки трёх куплетов песенного формата. Но всё равно «Кресло» – это песня в прозе о любви и мистике, разочарованиях и надежде…

---

Память о кресле с мышеловкой на сидении осталась на сердце у Лорочки такой же прочной «татуировкой», как и та, на плече у Жени от химического карандаша.

Вообще-то, Лорочка была убеждена, что все беды от кресла. Она слышала, что других детей, в целях воспитания, ставят в угол. В какой-нибудь самый тёмный угол в доме. Но, поскольку самый мрачный угол у окна, выходящего во двор-колодец, был в их квартире занят креслом, то все наказания осуществлялись здесь, на чёрном, холодном сидении.

– Сядь и подумай, – так говорила мама.

– Садись в кресло и не вздумай подниматься, пока не поймёшь, – это бабушка.

– Ты чё, в кресло захотела? Щас скажу-у-у, – так стращал Женька.

Однажды из далёкого южного города Кабулети приехал погостить папин товарищ и однополчанин, с которым они прошли вместе войну. Он привёз всякой всячины – рыжую плоскую хурму, вяленый инжир, несколько бутылок самодельного вина саперави, грузинский хлеб, похожий на большие оладьи и целую наволочку грецких орехов. Взрослые устроили пир, а детям показали, как можно при помощи двери колоть орехи, положив их на порожек и прижимая створкой к дверной раме. Орехи были крупные, с золотистой тонкой скорлупой и при раскалывании издавали звук – крре, а дверь, которую всякий раз надо было приоткрыть, чтоб извлечь расколотый орех, издавала своими петлями и скопившимися на полу мелкими осколками скорлупы свистящий звук – ссло. Конечно, это слышалось только Лорочке, больше никому в голову не приходило обратить внимание на эти звуки. Но Лорочка явно слышала это КРРЕ – ССЛО, и, может быть, поэтому зловещая сущность этого слова проявилась, не заставив себя ждать. В очередной раз, пристроив орех на порожек между дверной рамой и створкой, Лорочка не успела убрать пальцы, а Женька уже прикрыл створку. Обжигающая боль молнией пронзила Лорочку, прошила её от правой руки через сердце до пяток, затем метнулась обратно вверх, яркими искрами брызнула из глаз и истошным воплем полетела по комнатам старой ленинградской квартиры и дальше через открытые форточки – во двор-колодец и на Лермонтовский проспект, перекрывая шум машин и гомон толпы.

Ну, куда, куда деваться бедной девочке от этого наваждения? Ведь у всего остального человечества слово – кресло — вызывает мысли о чём-то мягком, уютном, домашнем, располагающим к отдыху, дрёме, мечтательности, лени, приносящим комфорт и удовольствие. И лишь на несчастную Лорочку вслед за чёрным креслом из кухни ополчилась целая свора злых и беспощадных кресел, которые преследовали её всю жизнь. Иногда в этих преследованиях наступали передышки – то на несколько дней, то на несколько лет, но то так, то эдак, даже в перерывах, кресломонстры не переставали напоминать о себе.

2

После истории с орехами Лорочка две недели ходила с перевязанной кистью правой ручки, хотя рентген показал, что ни перелома, ни даже трещины не случилось. Грецкий орех из Кабулети несколько сдержал натиск дверной створки, и она лишь придавила пальчики, вследствие чего образовался синяк, который и приходилось рассасывать при помощи повязок с мазями. Ничего особо страшного, слава Богу, с ручкой не произошло, и осенью этого же года, когда Лорочке было уже семь лет, мама осуществила давно вынашиваемый план – привела дочь в районную музыкальную школу, куда её и приняли, проверив слух и чувство ритма. Маме растолковали, что с такими данными, которые обнаружились у её дочери, учиться надо, конечно же, на струнном инструменте – скрипке или виолончели, но, учитывая миниатюрность девочки, порешили остановиться на скрипке. Мама была несказанно рада, потому что осуществлялась не только её давняя мечта, но и мечта бабушки, а самое главное – мечта бабушкиного деда, портрет которого в тёмно-вишнёвой с золотом раме висел в большой комнате. Бабушка использовала любой случай, чтобы рассказать о своём деде какую-нибудь историю. Все эти истории в семье знали наизусть, повторялись они многократно с добавлениями новых подробностей. В своё время дедушка Жорж – так называла его бабушка – служил суфлёром в Мариинском театре. Бабушка уверяла, что он не только знал на память все оперные партии, но мог бы продирижировать любой оперный спектакль театрального репертуара. Когда бабушке предоставлялся случай ввернуть очередную историю на тему «дедушка Жорж», у неё моментально менялась интонация голоса, она начинала говорить нараспев, слегка «в нос» и в словах «роман», «концерт», «бордо» она произносила подчёркнутое – о:

– Великий Собинов требовал, чтобы на его спектаклях и концертах в суфлёрской будке был непременно дедушка Жорж. Однажды чуть не сорвалась премьера оперы «Садко» из-за того, что дедушка Жорж уехал отдыхать в Ялту.

В доказательство своих слов бабушка доставала старинную перламутровую шкатулку, поворачивала ключик и извлекала оттуда пожелтевшую записку, адресованную дедушке Жоржу и подписанную Глазуновым. В тысячный раз жертва бабушкиных историй внимала:

«Господин Полянский, соблаговолите прервать свой отпуск и вернуться в Петербург. Премьеру будет петь г. Собинов. Ваши материальные издержки будут возмещены». Среди этих историй была одна, о которой при детях особенно не говорили, но ясно было, что связана она с каким-то романом дедушки Жоржа или с его романтическим увлечением. Предметом его воздыханий была артистка кордебалета. Тогда дедушка Жорж был молод, холост и работал тапёром в балетном классе. Если бы вероломная балеринка не увлеклась скрипачом из театрального оркестра и не сделала бы дедушке отставку, то, похоже, он бы, чего доброго, на ней и женился. Но ему пришлось остаться с разбитым сердцем. Он очень страдал и даже уволился из балетного класса, перешёл работать аккомпаниатором в оперную студию, где и выучил все оперные партии. Там же он познакомился со своей будущей женой. Она работала переписчицей нот, обладала великолепным почерком, мягким характером и сердцем, полным сочувствия к страданиям покинутого несчастного. Утешая и отвлекая его от чёрных дум, юная переписчица нот сумела «переписать» набело и судьбу дедушки Жоржа. А ведь, если бы они не поженились, не родилась бы у них дочь – бабушкина мама, а уж до Лорочки дело бы и вовсе не дошло. А балеринка вышла замуж за скрипача, про которого дедушка Жорж при любом удобном случае говорил – «бездарность!». Всё постепенно образовалось, успокоилось, во всяком случае, внешне. Он очень любил свою дочь – бабушкину маму и мечтал учить её музыке, но как-то не сложилось. Внучка Верочка, то есть Лорочкина бабушка, при попытке обучать её игре на фортепьяно проявила такое малоуспешие и малоусердие, что дедушка Жорж часто цитировал Пушкина:

– Не мог он ямба от хорея,
Как мы ни бились, отличить…

Ну просто никто не желал служить Мельпомене. А дедушке Жоржу, видно, так хотелось взять у жизни реванш. Кто-то из его отпрысков должен был стать музыкантом и продемонстрировать миру и всяким «бездарностям» высокое и неподражаемое мастерство. И вот эту миссию судьба, похоже, решила поручить исполнить Лорочке, праправнучке суфлёра из Мариинки.

Музыкальная школа размещалась в старинном особняке. В некоторых классах сохранились изразцовые печи, лепные потолки, высокие зеркала в золочёных рамах. И здесь Лорочка познакомилась со следующим в её жизни креслом. Оно стояло перед входом на сцену небольшого зала, где обычно проходили экзамены, концерты и зачёты. Поставили его для того, чтобы очередной экзаменующийся или выступающий вундеркинд мог присесть в ожидании своего выхода. Услышав, как объявляют его выступление, юное дарование вставало с кресла и исчезало в дверном проёме, ведущем на сцену, а его место занимал следующий. Это кресло внешне очень сильно отличалось от чёрного из кухни. Оно было обито алым кретоном, подлокотники и весь край овальной изогнутой спинки были усыпаны маленькими, вырезанными из дерева розочками цвета слоновой кости. На сидении лежала плоская подушечка, обшитая по краю шёлковым кручёным шнуром. Казалось бы, изящная вещь в стиле рококо должна была стимулировать вдохновение, музыкальность и чувство прекрасного. Очень может быть, что так оно и происходило – с кем угодно, только не с Лорочкой. Липкий, опустошающий страх обливал холодом руки и душу маленькой скрипачки, ожидающей выхода на сцену. В верхней части живота раскрывался зонтик, а в голове сумбурно пульсировала то ли мысль, то ли мечта – перепрыгнуть через время и оказаться в некоем вечере, когда экзамен уже кончился, а следующий – ещё очень не скоро. Но нет, она вынуждена сидеть и, пытаясь скрывать кресельную муку ожидания, прислушиваться – не объявляют ли её выход. И – вот оно:

– Выступает ученица первого класса Лора Полянская. Класс преподавателя Юлии Викторовны Шведовой. Ридинг. Концерт. Первая часть. Концертмейстер – Лилия Георгиевна Кац.