Борис Георгиев - Жнец. Швец. Игрец

• Название: Жнец. Швец. Игрец
• Автор: Борис Георгиев
• Жанр: Русское современное

Ксеноопера «Жнец, Швец, Игрец» – вторая книга дилогии «Космопроходимцы». Он не помнил, как стал Жнецом; ничего не осталось в памяти, кроме множества убийств. Смерть интересовала его исключительно с профессиональной точки зрения. Заказ, полученный на планете Террана, не выглядел интересным, пока не выяснилось, что жертвой должен стать он сам. Бессмертному убить себя, чтобы выжить и остаться бессмертным? Вот задачка для истинного ценителя! С чем придётся расстаться ради любви к искусству убивать?

---

– Второй заход это нудно, – ворчал Быстрицкий. – Тормозить на предельном, опять разгоняться… И не где-нибудь в тени Боза, а надо будет под солнышко вылезти.

Альраи, надо сказать, злое солнышко, подставлять ему корабль лишний раз ни к чему. Террана потому и обитаема, что большую часть терранского года прячется в тени газового гиганта.

– Ну, слава Бозу! – Быстрицкий увидел: пришёл сигнал готовности. Тут же отправил подтверждение и отобрал у шкипа бразды. Начиналось то, для чего грузовику был нужен живой капитан.

Он рывком увеличил скорость, одновременно целясь кораблём в самый центр гигантского облачного вихря, где не будет болтанки. Автомат сначала нудил бы ища вешку, потом прорву времени потратил бы на поиск оптимальной исходной позиции, потом… Быстрицкому всё это было ни к чему: где примерно появится вешка, он знал; знал и то, что в атмосферный вихрь нырнуть лучше всего по центру, даже если потом придётся чуть дольше идти против потока и чуть-чуть больше обычного загрузить реактор.

– Я не понял, Ной?! – возмутился он двадцать минут спустя. – Что-то я вешки не наблюдаю. Если ты думаешь, что я тебе мальчик и буду заходить по два раза, так ты очень ошибаешься. Я зайду тебе и в третий раз. Так зайду тебе, не разберёшь потом где у тебя нос и где корма.

Когда идёшь по касательной на судне с гравитационным приводом через беспокойную атмосферу, дело решают секунды. Нужно быть предельно аккуратным, если, конечно, не хочешь, чтоб тебя засекли на втором заходе по характерным тороидальным всплескам гравипотенциала. Сквозной проход через беспокойную атмосферу, да ещё и с прицельным сбросом груза – тонкая работа. Быстрицкий скалился, лёгкими касаниями двигая ползунки позиционеров; поглядывал на главный экран и на второй вспомогательный, где публиковал свои ценные соображения шкип.

– Та я вижу, что уже всё пропало, – выцедил сквозь зубы капитан. – Где вешка, Ной? Нет, это уже даже не смешно.

Время принятия решения. Второй заход? Всё так же зверски скалясь, Быстрицкий двумя щелчками разбудил экран точной ориентировки и грузовой прицел. Ждать? Ориентировка. Вешки нет, прицелу захватывать нечего. Второй заход? Ещё чуть-чуть. Что там на радаре? Вот это да! Так не бывает. Визуально проверить?

– Везуха, – прокомментировал Эдик Быстрицкий, увидев на спине океана похожие на зелёных амёб пятна и белую чёрточку прямо по курсу.

«Такой заход стратить из-за хромоногого лодыря и саботажника?!»

– Где вешка?! – заорал капитан, понимая: ещё чуть-чуть и выбора не останется. Глупое положение: видеть цель без всякого радара, но не иметь возможности обработать. Это выше человеческих сил – положить груз в нужную точку «на глазок». Нужна вешка.

Обычно пилот не видит, с какой убийственной скоростью движется судно. Риф и лежащий на воде «Ковчег» не приблизились, не выросли, а прыгнули навстречу.

– Есть! – завопил в полном восторге Эдик Быстрицкий, услышав зуммер захвата цели.

Мигом перебросил фиксатор и дал «пуск». Надо было проследить, как отработает сбрасыватель, но капитан дошёл до самой высокой степени возбуждения: ещё бы! Бомбометание с визуальным контролем! Раз в жизни такое бывает. Можно позволить себе роскошь – увидеть своими глазами, куда попадёт груз.

– Что за бред?! – изумился он. – Зелёная метка целеуказателя лежала в точности на корпусе «Ковчега».

Капитан принял решение за долю секунды. Автомат не способен на такую глупость – экстренное торможение вблизи поверхности атмосферной планеты. Не помогло бы и торможение, сработай грузовой люк на долю секунды раньше. Но Эдик успел, точные расчёты автоматического наводчика пошли псу под хвост, недолёт.

– Недолёт, салага, – прокомментировал капитан, блокируя аварийку.

Ручной режим.

– Ной, Ной… Довёл ты меня до ручки, – шептал Эдик, выравнивая корабль и ориентируя так, чтобы видеть – как там «Ковчег»? Что за дикий фортель: поставить вешку прямо себе на корпус? То, что контейнер лёг мимо цели, в общем, пустяк. Будет на бурой спине терранского океана ещё один кораллитовый прыщ, чем больше суши, тем лучше. Эдик Быстрицкий, занимавшийся контрабандой не за деньги, а по глубокому убеждению, считал, что лишняя суша свободным поселенцам будет не лишней, поэтому про угодивший куда попало груз думать забыл. Где-то там, внизу, жёлтая коробочка лопнула от удара об поверхность воды, личинки полипов разнесло в разные стороны, подхватило течением, и стало им хорошо.

– Им хорошо, а тебе, Ной, когда мы встретимся, я сделаю плохо, – заявил Быстрицкий, разглядывая плавучую гостиницу. Дистанция – четыреста с чем-то метров, скорость сближения – почти ноль, высота…

– Чтоб ты был здоров, Ной! Что за бардак у тебя на палубе?!

Дымное, чёрное что-то. Вспышка! Вспышка! Радиомачта падает. Пожар? Взрыв? Быстрицкий прикидывал, что можно сделать. Мелькнула мысль: «Не от моего ли контейнера?» Капитан прогнал её. Это потом. Что сделать? Вода… Ной там один, не справится.

– Цистерна! – вспомнил Быстрицкий и стал действовать.

«Сбросить воду из резервной. Пульт, киберкарго, панель управления. Вот она. Осторожно, здесь тебе не там. Здесь тяжесть. Уронить тридцать тонн… Нельзя. А если он там, на палубе? Гравизахват. Не та кнопка! Дурак, уронишь вместе с цистерной! Фиксаторы. Есть!»

Грузовик дрогнул, цистерна, отделившись, попала в гравизахват.

«Двумя пальчиками, Эдик… Так. Теперь смотри: подбросить, раскрыть створки, чтоб не хлюпнуло, а брыз… Тварюка!»

Примериваясь аккуратно выплеснуть воду из подвешенной в гравизахвате цистерны, Эдик глянул на экран. Жуткая чёрная тварь с блестящей щучьей мордой взметнулась над палубой как раз против цистерны, повела башкой и кинулась с места в атаку.

– Э! Полегче! – возмутился Быстрицкий. – Таких, как ты, не бывает!

Бывает или не бывает, а вот ведь. Грузовик тянуло вниз, не справлялся реактор. Шкип закатил истерику. Чёртова щука мяла цистерну, как воздушный шарик. Сбросить в море? Вместе с баком? Стряхнуть? Быстрицкий, дёрнув джойстиком гравизахвата, попробовал сбросить прилипалу, но только хуже стало. Утащит в воду и бак и корабль, понял Быстрицкий. Поддайся, и ты победишь, мелькнула вторым планом глупая мысль. А может, не глупая?

– Совсем… наоборот… – выдохнул Эдик, перевёл реактор в импульсный режим, отдал все сто процентов мощности гравизахвату и отправил цистерну в надир вместе с неведомой тварью.

Грузовик подбросило. Перегрузка. В глаза темно. Полегчало. «Невесомость? Падаю?» Спустя секунды Эдик пришёл в себя. Невесомости не было. Шкип справился, подхватил корабль и теперь выводил на исходную. «Я цел, а как там щука?» Из моря столб воды к небу. «Это и должно выглядеть как подводный взрыв. Здесь неглубоко, я его по дну размазал. Если оно выжило после такой оплеухи, я первый сниму перед ним шлем. Ковчег волной ударило. Был ли на палубе Ной?.. А, вот он».

Эдик увидел пёстрый гриб раскрытого парашюта, припомнил – на «Ковчеге» же аварийные катапульты имеются, – стал подруливать и готовить гравитрап к приёму гостя. «После такой катавасии можно плюнуть на конспирацию слюной. Знаешь, Ной, я как-то даже не ожидал увидеть тебя так скоро. Ты думаешь, тебе это не икнётся? Всё припомню: и вешку, и щуку эту гадскую. Подхвачу тебя, сброшу второй контейнер… Теперь можно не прятаться, всё равно перехватят на возвратном курсе. Так что не переживай, по шее я тебе дать успею. Загремим с тобой на пару в шахту…» В глубине души Эдик Быстрицкий всё ещё верил, что как-нибудь получится извернуться.

Шестой сноп

Искра ужаса, упавшая в разум Жнеца из слабосильного тела цели, полыхнула пожаром. Забытое переживание. Жнец вскинулся, поднял на дыбы послушное амальгадильское тело. Страх смерти парализовал разум. Когда веганский амальгадил чует опасность, он нападает без колебаний. Он кинулся на большое, быстрое, которое надвигалось сверху. Разорвать в клочья и утопить! Оно брыкалось. «Что со мной?» – подумал Жнец. Волны ужаса, бившие в разум из тела цели, мешали думать, а тут ещё боль… Топить! – заставлял могучий амальгадильский инстинкт. И тут сверху рухнула невыносимая тяжесть. «Я умираю? Не может быть…» – думал Жнец, хватаясь за последнее, что связывало его с миром – тонкий ментальный столбик цели, по-прежнему заполненный болью и страхом смерти. Он не хотел умирать. Он боялся. То, что связывало его с миром – ничтожная соломинка! – не способно было вместить полный разум Жнеца. Он приноровился к замедленной реакции нервных узлов зверька, попытался втиснуться в это… как оно называется? После томительной задержки пришёл ответ – мозг. Не получалось разобраться в обрывочных суетливых откликах мозга и в то же время управлять телом. Слишком узкий информационный канал. «Я хочу жить!.. Но я же бессмертен?..» С большим опозданием Жнец понял, что случилось.