Антон Кротов - Афганистан триста лет спустя. Автостопом и пешком в 2005 году

• Название: Афганистан триста лет спустя. Автостопом и пешком в 2005 году
• Автор: Антон Кротов
• Жанр: Психология, социальное

Впервые А. Кротов проник в Афганистан в 2002 г. (об этом есть книга «Страна А., или Автостопом по Афганистану»). Спустя три года, в 2005, А. Кротов вновь отправляется автостопом в Афганистан, и замечает, что в некоторых местах за три года прошли такие изменения, как за 300 лет в других регионах мира. А другие места, напротив, всё ещё «зависли» в средневековье. Пешком по дорогам Афганистана, ночуя у местных жителей, автор изучает их быт и описывает его в книге. С авторскими фотографиями.

---

Водитель долго и усердно выписывал серпантины узкой деревенской дороги своим огромным мощным «Уралом». После двадцати минут такого спуска, сопровождаемые улыбками и приветствиями местных жителей, мы прибыли на самую нижнюю улицу – о чудо! когда-то даже асфальтированную! – вдоль которой росли длинные тополя. Сзади, выше по течению, наблюдался ещё один мост через реку, на афганскую сторону; ниже находилась воинская часть за забором, куда мы, собственно, и везли уголь. Попрощавшись с водителем и поблагодарив его, я занялся поиском ночлега.

* * *

Ваханская долина!

Красивейшие места, одно из самых гостеприимных мест на планете, самый удалённейший от моря уголок. Ведь известно, что по морю проникают изменения и так называемая цивилизация, по морю в Европу пришли картофель и табак и сто других вещей, и по морю из Европы распространились тысячи других. Портовые города – особые города, где появляются первыми товары и люди из самых разных стран, потому что морская перевозка грузов и сейчас, как всегда, дешевле всех остальных путей. А вот страны, не имеющие выхода ни к какому к морю, дольше сохраняют своеобразие; экономисты считают их отсталыми, путешественники – наиболее интересными. В Азии таких континентальных стран всего восемь: 1) Афганистан, 2) Монголия, 3) Бутан, 4) Непал, 5) Лаос, 6) Таджикистан, 7) Киргизия, 8) Армения. А Таджикистан – ещё самая континентальная из них, так как тащить сюда импортные грузы приходится аж через три страны: через Россию и Казахстан с Киргизией. А из всего Таджикистана, Ваханская долина – одно из континентальнейших мест на земле.

Я шёл по главной дороге на запад, в сторону выезда. Но солнце уже заходило, так что с поиском ночлега не стоило медлить, а на главной дороге домов не было. Поэтому я через поле свернул к деревне и там сразу стал объектом интереса для местных жителей. Не прошло и трёх минут, как меня, убедвшись в том, что я говорю по-русски, зазвали в один из близлежащих домов.

Памирские дома имеют особую конструкцию. Они квадратные и одноэтажные, без чердака. В доме сделан помост, высотой полметра от пола, где и происходит вся жизнь: здесь едят, спят, общаются. Заходишь в дом и попадаешь сразу в его середину, снимаешь ботинки и залезаешь на сей помост. Под помостом устроена печь, где местные пекут хлеб, она же и сохраняет тепло. В середине крыши имеется окошко для света: электричество в высокогорных сёлах Памира существовало лет двадцать, примерно с 1970 до 1990 г, а все прежние и последующие годы памирцы живут при естественном освещении. По вечерам также используются керосинки.

На плоских крышах сушатся и хранятся кизяки, сено и другие полезные материалы.

Строительный материал здесь – камень и глина. В садах растут яблоки, на полях – пшеница, картошка и другие овощи. Привозные товары продаются в небольших ларьках, их два-три в каждом большом посёлке. Большинство товаров – российского производства: кетчуп, сахар и сгущёнка совершают 5000-километровое путешествие из Центральной России на Памир, чтобы быть здесь проданными втридорога редким зажиточным памирцам. А деньги у этих памирцев возникают только одним способом: кто-то из семьи направляется на заработки в Россию, и после полугода тяжёлого труда, за вычетом ментовских и бандитских поборов привозит домой, например, $500, которых хватает для покупок всей семьи в течение года. Местные зарплаты тут невелики: учитель, работник связи, врач или водитель, работающий на государство, получают здесь всего $10—20 в месяц, а пенсия – и того меньше. Но это уже много: в 1999 году, когда я (с Митей Фёдоровым) впервые посетил Таджикистан, $10 тут считалось хорошей зарплатой, а плохие зарплаты и средняя пенсия составляли тут $2 в месяц. На бирже труда, среди предлагаемых работ, была даже работа сторожа с месячной зарплатой $0,6. Конечно, сторожу больше и не надо: ведь есть где жить, $0,6 хватит на чай и соль, а лепёшки можно привезти и из деревни.

Жители Ваханской долины

Жители горного Таджикистана с ностальгией вспоминают то золотое время, когда в годы СССР этот регион хорошо дотировался: жители приграничных районов, как говорят, «имели московское снабжение, ни в чём не было недостатка», было электричество, связь, автобусы в райцентр, работа и зарплата, и каждый наблюдатель, смотря на противоположный берег Пянджа, видел все преимущества социалистического строя. На том берегу жгли кизяки и ездили на ишаках, раздавался призыв муэдзина, пешеходы поднимали тучи пыли, так как афганская сторона Пянджа никогда ещё асфальта не ведала. Теперь всё изменилось: во время гражданской войны (1993—99) таджики ездили к афганским соседям за необходимыми вещами, на таджикском берегу исчезло электричество и зарплаты, сигналы машин сменились на «и-а» ишаков, а на афганском берегу всё чаще стали появляться мотоциклисты, и вот строится уж дорога, которая соединит Таджикистан, Афган и Пакистан в высокогорной их части – китайцы строят её, а таджики надеются: будет дорога, будет работа, будет нормальная жизнь.

Десять лет гражданской войны Памир был изолирован от остального мира: и так здесь нет ни портов, ни хороших дорог, но ещё и повстанцы блокировали дороги в основную (западную) часть страны. Сами памирцы были ни за повстанцев, ни против них. В деревнях периодически появлялись группы вооружённых людей, ратующих за освобождение или отделение восточной части страны, собирали пожертвования в натуральной (продуктовой) форме и уходили в горы. Бывало, что в одной семье два брата сочуствовали разным лагерям: один служил в правительственной армии, а другой обитал в горах с повстанцами. Расстройство путей сообщения из-за войны было весьма велико, государственного снабжения не было, но памирцев спас благотворительный фонд Ага-Хана: в течение десяти лет всем памирцам, каждой семье, бесплатно привозили муку, а иногда ещё масло и одежду. Эти гуманитарные грузы развозились из Оша по всем памирским селениям. Все памирцы очень благодарны Ага-Хану и его фонду, который десять лет спасал людей от голода.

Кроме продовольственной помощи, фонд Ага-Хана тратит деньги на постройку дорог, мостов, плотин, школ, университетов не только в Таджикистане, но и в Афганистане и в некоторых других малоденежных частях мира. А вот в чём его сущность. Исторически, жители Горного Памира и северо-востока Афганистана являются исмаилитами. Исмаилизм – это одно из ответвлений ислама, наиболее либеральное течение, можно назвать их крайним течением шиизма, а можно и не называть, чтобы ортодоксальные шииты не обижались. Исмаилиты считают, что высшая духовная власть на Земле до сих пор сохраняется у потомков Пророка Мухаммада, и один из них (он и зовётся Ага-Хан) – потомок Пророка в 54-м поколении – считается «имамом нашего времени». Ага-Хан, человек без бороды, живущий во Франции, является для исмаилитов высшим авторитетом, в толковании Корана и объяснении правил шариата применительно к современности. В отличие от других мусульман, считают они, что шариат (закон Божий) может со временем изменяться, применительно к данному народу и к эпохе, и Ага-Хан объясняет, как именно нужно жить и вести себя в конкретных современных ситуациях. Он ездит по миру с проповедями, а также имеет во многих странах своих представителей, которые объясняют интересующимся религиозные вопросы. В каждой исмаилитской деревне есть местный «халифá», специалист по религии. Вместо мечетей соблюдающие исмаилиты собираются на вечернюю молитву в доме у кого-либо, каждый вечер у другого человека, по очереди, молятся, общаются, проповедуют, пьют чай. В крупных сёлах функции мечети выполняет «джамаат-хана» – дом собраний. А молиться им достаточно лишь трижды в день – утром, днём и вечером.

Ага-Хан всем памирцам многократно советовал отказаться от пьянства, ибо выпивка ещё в советские годы проникла в быт многих людей. Однако, не все следуют призыву имама. Особых грешников отделяют от общины на некоторое время, надеясь, что они исправятся. Кроме этого, Ага-Хан имеет особую любовь к образованию: хочет, чтобы все получали образование, и ради этого специально строит в Хороге университет. А также он говорит торговцам, чтобы они без опасений отпускали товар из своих лавок в долг, и Аллах вознаградит их за это. Всего в мире есть несколько миллионов исмаилитов, точно никто не знает; в истории возникали целые исмаилитские царства, но ныне их нет. Среди исмаилитов много богатых людей, они живут в рассеянии в западных странах, и все отчисляют из своих доходов долю Ага-Хану, а тот распределяет эти средства на помощь нуждающимся, например в Афганистане и Таджикистане, и деньги это немалые, возможно 50 млн. долларов в год, а то и больше.

Свойства имама передаются по наследству. Когда нынешний глава исмаилитов умрёт, будет вскрыто его завещание, и все узнают, кому из его потомков по мужской линии перейдёт высшая религиозная власть в общине, а с ней – и руководство денежным фондом.