Александр Иванушкин - Нокла и Горизонт

• Название: Нокла и Горизонт
• Автор: Александр Иванушкин
• Жанр: Русское современное

События, изложенные здесь, случились с автором в юности. Все в этой остросюжетной повести – истинная правда. Конечно, правда не документальная, а во всю художественная. Место и время действия – стройбат, лесоповал, восьмидесятые. Всем выжившим и не потерявшим себя, посвещается.

---

.3

В апреле Нокла еще белая и болото держит, но на ночь ЗИЛ уже можно глушить. Заведется. Сам собой уходящий мороз, это ежегодное реликтовое чудо. Сейчас, конечно, проще – наклон Земной оси и теплый для северного полушария отрезок орбиты. А раньше-то один Индра за все отдувался. И Ашвины его.

В чем-то Нокла имела свой уникальный наклон оси и свою не общую с Землей орбиту. То есть была вполне самостоятельной планетой неведомой звездной системы в другой, неизвестной галактике. Обыденное чудо совмещения происходило только во мне (а теперь и в вас). А еще Нокла говорила с людьми во сне. Первый месяц мне снилась только делянка и бесконечно разнообразные сучки, которые я упрямо рубил под оптимальными углами.

Это непрерывное ночное усилие (оптимизировать угол падения топора), можно спокойно назвать обучающим. Так Нокла доводила своих духов до совершенства. В реальность это отразилось, в итоге, как абсолютная точность и высокая скорость боя. Именно боя, потому что на волоке мы сражались. Отношение к работе, как к битве и к битве, как к работе (не различение этих двух) – родное, общее, наше с Алеутом «одно».

Потом сны усложнились. Точнее, усложнились обстоятельства снов, а мучительное усилие «оптимизировать это» осталось и даже стало сильнее. Нокла увеличила масштаб «задачи, которую надо решить» как всегда ничего не объясняя прямо, дабы исключить шанс на имитацию, дабы я «точно стал», а не «начал пытаться слыть». Нокла желала, чтобы я оставался живым.

Деловой лес здесь растет на пологих буграх, что выступают, как спины древних зверей из моря моховых болот. Зимой эти болота промерзают и держат трактора и лесовозы. Летом эти болота тают и не везде держат даже легкого человека. Моховое болото – это ковер из мягкого мха толщиной до четырех метров, что затянул поверхность древнего пресного моря неизвестной глубины.

Мох в поверхностном слое живой, а ниже мертвый, а еще ниже уже разложившийся в полужидкую бахрому. И мало кто, ступив на покачивающийся ковер, может точно сказать, какой толщины этот ковер вон там, через два шага: 3 метра или 3 сантиметра. Но в апреле еще все герои. С бугра на бугор Вилкин трактор пер не стесняясь, напрямую.

И зря. Этот участочек был слишком ровный и не такой белый, как остальное. Белый, конечно, да с нездоровым оттенком. Я видел это с бугра, а вот Вилка из трактора – нет. Потому я знал, что будет за три секунды до случившегося. Нокла вздохнула и слизала трактор целиком. Вот он был, а вот его нет. Тракторный след по белому полю уходил в черную квадратную дыру. Дыра дымилась. В ней барахтались Вилкины чекеровщики (они грели жопы на капоте и успели спрыгнуть в черную жижу). А вот Вилка в закрытой кабине опускался сейчас с трактором вниз.

Бобер бежал с бугра и ревел: «Шесты рубать! Костер пампуй!» Его помвала таранил сугробы следом с тягой на плече (тяга помвала, это трехметровый шест с двузубой железкой на конце). Алеут бежал с бугра снося по дороге топором тонкие длинные сушины. Я бежал вслед подхватывая их и прижимая комелек к комельку подмышкой. Последнюю зацепил топором и к черной дыре подгреб нагруженный шестами и дровами.

Бобер уже снял с себя одежды и прыгнул в жижу. Помвала опустил в нее вертикально свою тягу на всю длину, и голый Бобер, перебирая ее руками, ушел в глубину. Мы с Алеутом помогли выбраться пускающим пузыри чекеровщикам. Мокрые шакалята взялись памповать костер. Мы отобрали у них пару ровных стволиков и попытались нащупать трактор. Один шест во что-то уперся.

Вынырнул Бобер и сообщил:

– Тама дальше чистая вода. Густо только сверху на метр. В родник заехал, долбоеб. Но черно – глаз выколи.

– Тут шест уткнулся…

– Ща к вам поднырну. Огня там больше давайте!

Вилкины и сами, чтобы не помереть, старались отчаянно. Сухие палки трещали, костер разгорался. Помвала вытащил на свет ненужную уже тягу и перебежал на нашу сторону провала.

– Давай шест. Держать буду. И другой туда же уприте.

Помвала зажал оба шеста подмышками и оплел их руками. Суровая морда его выражала: «Убей, все одно удержу».

Черно, значит, глаз выколи? Мы с Алеутом быстро разделись на смену Бобру, что уже выбирался по нашим шестам с соплями черного мха на голове и плечах.

– Вот дрянь скользучая. Разгрести б. Не обосритесь там, герои. На трактор не больно похоже.

Бобер пошлепал к огню отогреваться, вилкиным же повелел:

– Харе жопы сушить. Взяли по суку. Сволочь эту наматываем и вытаскиваем. Надо хоть немного света туда.

Жижа оказалась теплой, а вода под ней ледяной. По шестам я добрался до того, во что они упирались. Это был камень. Даже, наверное, каменный столб. Даже, похоже, покрытая мелкой резьбой верхушка каменного столба толщиной в один мой обхват. Камень был теплее воды, но воздух вышел, и я рванул вверх.

Третьим нырнул Алеут. Я и Бобер обжигаясь впитывали жар костра то спиной, то пузом. На краю дыры росла куча склизкой дряни. Вилкины пытались создать окошко во мху. Помвала спросил:

– Ну чо там?

– Хрен знает, – ответил Бобер.

– А ты, Ванька, чо нащупал?

– Не знаю…

Бобер скосил хитрый глаз:

– Пойдешь по этой хрени вниз?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.