Александр Шляпин - Охота на Циклопа

• Название: Охота на Циклопа
• Автор: Александр Шляпин
• Жанр: Детектив

Падение в июле 1942 года транспортного немецкого самолета «Юнкерс–90» в озеро в Псковской области скрыто тайной. Награды, денежное довольствие армии «Центр» за кампанию 1941 года спрятано под толщей воды. Цена груза – 12 миллионов долларов. Проходят годы, и тайна «Третьего рейха» становится добычей для искателей сокровищ. О месте падения знают два человека, но их уже нет. Опытный опер Иван Селезнев раскрывает серию жесточайших убийств и изобличает преступника, которым оказывается его друг…

---

– Ваня, я все понял! Приезжай ко мне в столицу, я буду рад тебя в ванне искупать, а если хочешь, то можешь на толчке хоть целыми днями сидеть. Ты дружище, только не вешайся – сказал Тимофеев, и засмеялся, посасывая хребет жирного леща.– Мы еще поймать этого гада должны.

– Что Тимофеевич – смешно? Над чужим горем грех смеяться. Мне через два года на пенсию, а я все в капитанах хожу. Майора мне пока даже не светит. А тут еще киллер Афанасьева, со своими заморочками! Все блин как назло. За что, за что я так прогневил господа?! – спросил Селезнев, жалуясь на свою нелегкую ментовскую судьбу.

– Не серчай Ваня, вот найдем мы убийцу, получишь ты своего майора, и иди ты на свою пенсию, ловить рыбу. Что сидишь ты, как филин на березе, наливай пиво да водку, а то я уже замерзать начал? Может, повторим заход в парную?! – Спросил Тимофеевич, улыбаясь.

В эти минуты Селезнев вспомнил покойного майора. На его душе в одно мгновение стало просто не по себе. Что он заслужил за эти двадцать лет работы в ментовке —майора?! А может просто оставаться человеком? Что он мог оставить хорошего о себе в минуту своего ухода из этой жизни?! Все это тяжелым грузом навалилось на его сердце и он, выдохнув полной грудью воздух, опрокинул стакан с водкой себе в рот, чтобы забыться.

Глава шестая Циклоп

В то самое время, когда следствие по делу убийства Афанасьева шло полным ходом, в одном из провинциальных городков, в двухстах километрах от места преступления, в одном из частных домов, на диване лежали фотографии, рукописи и карты. Они— то и были объектом преступлений.

– Валек, на кой хрен ты, опять клиента зажмурил? – спросил Сергей.

– Форточку прикрой щенок! Будешь указывать, что мне делать. Я, между прочим, все эти бумаги достал пока ты, в машине отсиживался…

– Я не про то. На кой хрен нам эти жмуры? Надо было наклофелинить археолога, а пока он в отключке, прошмонать хату, – сказал Сэм, пересматривая архив поисковика.

– Я смотрю, ты Серый, очень умный! Ты же не знаешь утырок, что там, в убойном отделе работает мой друг по Кавказу. Если бы клиент остался жив, то уже завтра мой портрет висел бы по всей области.

– На кой хрен ствол светить? Нам бабло не за трупаки платят, а за бумаги и карты. Теперь на твоей совести, уже два жмура. Заказчик будет недоволен и вряд ли простит этот косяк, – сказал Сэм, рассматривая документы.

– На моей совести урод, второй десяток жмуров! Я Валентин Санников, бывший капитан, и бывший мент отдела по борьбе с бандитизмом. Мне насрать на твоего хозяина! Я не для того ползал по Кавказу и даже был ранен в глаз, чтобы с кем то делиться баблом! За пять тысяч зеленых, пусть малолетки с мокрыми попами, занимаются его бумагами! У меня к этому делу свой, особый интерес особый! Я не настолько глуп, чтобы схватив жар— птицу за жопу, просто так её упустить и остаться без золотых чудо перьев.– Сказал Санников.

– Ты Валек, хоть и бывший мент, но дурак дураком? Да если заказчик пронюхает, про твои планы, то нас уже завтра зальют бетоном на одной из строек Москвы. Или зароют под новую ветку МКАДа вместо фундамента. Тут вся братва будет с «Калашами» на «Кайенах», «мерсах» и «лексусах». Посекут нас свинцовым дождем, хрен потом высохнешь. А мне помирать еще рано. Я же всего два месяца, как из зоны на волю съехал, – ответил ему Сэм, и в нервах бросил бумаги назад в сумку. – Не понимаю, ни хрена! Пусть сами разбираются – черт бы их побрал! – сказал он, и, включив телевизор, уперся в него.

– Трындец, будет тебе! Я тебя Сэм лично привалю, как врага народа! Если ты меня сейчас не накормишь я закопаю тебя в огороде! Иди каторжанин, лучше глянь на курицу, может, от неё уже угли остались?! – сказал Валентин.

Сергей, вышел на кухню, что— то бубня себе под нос. В его голове повторялись слова, сказанные «Циклопом». Вполне могло так случиться, что он действительно пристрелит его и даже не моргнет единственным глазом. Такое положение подельника и жертвы его не устраивало. Товарищеские отношения между ним и Валентином складывались не сегодня, и им было уже больше двадцати лет. Валентин был ментом, и этот статус был, как никогда нужен Сэму в его криминальных делишках. «Циклоп» мог поддержать его или в момент опасности выручить. Как компаньон, «Циклоп» был профессионал. Дело, которое Сэм замутил еще на зоне, требовало именно ментовской хватки. Маслов старался взвесить все эти «за и против», но факторы склоняли чашу весов в пользу партнерских отношений с Санниковым.

– «Да и хрен с ним! Пусть папа разбирается»! – сказал под нос сам себе Сэм. – Иди хавать Валек, бройлер спекся! Захвати в баре пузырь и рюмки! Я не люблю жрать водку с граненых стаканов. Ощущаю себя, каким – то люмпеном из колхоза «Десять лет без урожая»! Я человек интеллигентный. Пить желаю благородные напитки и только из хрустальных бокалов, – сказал Сэм, вытаскивая горячего и румяную курицу на протвень. По кухне будоража нервную систему мгновенно разошелся запах жареной птицы с чесноком.

В кухню на этот благовонный дух вошел Валентин. Кличку «Циклоп» лет шесть назад получил от своих же сослуживцев по спецназу. Как— то при проведении очередной операции, по захвату банды Гилаева. Один из боевиков, во время боевого контакта выстрелил из подствольника. Граната ВОГ— 25 разорвалась совсем рядом. Основную массу осколков принял на себя бронежилет, но один из осколков все же попал Валентину прямо в правый глаз. Бортом МИ— 8В он доставлен был в Шали, а оттуда в госпиталь города Ростова. Момент взрыва Валентин вообще не помнил. Помнил только, как, «праздничным салютом» вспыхнул огонь, в ночном небе, а уже через мгновение провал в сознании. Очнулся он в госпитале. Там Валентин и обнаружил под слоем бинтов и ваты, странную впадину. Хирургу пришлось удалить его, из— за полной утраты органа зрения, службу в «спецназе МВД», пришлось ему оставить. Присвоив звание капитан, его уволили с глазным протезом и с минимальной пенсией. Злость и ненависть к людям стали доминантой его воспаленной психики. В любой компании, при любых мероприятиях единственным его разговором было возвращение зрения. «Циклоп» где— то слышал, что якобы в Японии вместо глаза имплантируют телекамеры. Валентин, ничего не умел делать в гражданской жизни. Даже стрелять из оружия ему пришлось переучиваться. Отсутствие ведущего правого глаза сводили все его прежнее умение к полному нулю. Пули не попадали в цель, пока в один из дней он не опробовал стрелять с левой руки.

– Черт побери вкусно пахнет, – сказал Валентин, протягивая тарелки. – Гриль получился прямо, как из ресторана! Ну— ка, давай— ка хозяин обслужи инвалида без очереди!

Сэм острым ножом ловко разрезал курицу пополам, разложив половинки по тарелкам. Нарезав соленых огурцов, он украсил еду зелеными колечками, придавая продукту этетический вид.

– Рюмки в серванте возьми. Помой. Я с них последний раз четыре года назад пил.– Сказал Сэм, намекая на то, что провел эти годы в поселке Горный в учреждении ИУ 64/3 УФСИН РФ.

– Смотреть тошно на курицу без приправы. Хоть бы кетчуп, какой купил, – упрекнул Валентин, полоща в раковине рюмки. Жрать в хате будем, тут можно врезать дуба раньше срока. Не мог, что ли печь протопить?

– Ты, Валек, не зуди, мне над ухом. В хате возле камина будем хавать. Я люблю телик смотреть и наслаждаться пищей. У меня в холодильнике кетчуп есть. В дверке на нижней полке.– сказал Сергей.

«Циклоп» открыл холодильник и от увиденного, присвистнул. На нижней полке, стояла трехлитровая банка квашеной капусты, да пластиковая бутылка с кетчупом. В качестве прикола, прямо по центру висела игрушечная мышка. К её груди была приклеена табличка с надписью «Так жить нельзя» больше в холодильнике ничего не было. Лишённый напрочь, чувства юмора «Циклоп», при виде суицидной «мыши», скупо прохихикал.

– Слышь, хозяин, а что у тебя холодильник пустой? У тебя, что денег нет жратвы накупить? Или ты в нем ботинки зимние хранишь?! – спросил Валентин, стараясь перевести разговор в другое русло.

– Я Валек, дома, бываю раз в четыре года. Бабы у меня нет. Детей тоже. Поэтому кроме, как кормить мышей – мне больше некого. У меня даже кота нет, потому, что он сдохнет в моем доме от голода! Если мне вдруг пожрать приспичит, то я могу и в ресторан сходить, – с гонором сказал Сэм, намекая на то, что у него через дорогу появилась модная китайская закусочная.

– Ну, у богатых свои причуды! А на хрена ты, придурок, мышь в холодильнике повесил? – Спросил Валентин, сгорая от любопытства.

– Я же дома бываю редко! Бомжи по хатам лазят часто, вот мне и приходиться таким образом оборонятся от воров. Откроют холодильник, посмеются и уходят, так ничего не взяв. Один раз, даже на столе оставили сто рублей, и записку написали. «Купи хозяин хлеба – покорми мышей!» Я целый час ржал от такой щедрости. Видишь, даже братва имеет чувство юмора, – сказал Маслов, нарезая хлеб.– И заметь, ничего ни разу не взяли.