Алла Лескова - Фимочка и Дюрер. Вне жанра. 3-е издание. Исправленное.

• Название: Фимочка и Дюрер. Вне жанра. 3-е издание. Исправленное.
• Автор: Алла Лескова
• Жанр: Русское современное

Перед вами уже третье издание первой книги Аллы Лесковой «Фимочка и Дюрер». Владимир Снегирев, журналист: «Алла Лескова стала тем человеком, благодаря которому мое мнение о социальных сетях коренным образом изменилось. Лескову без оговорок можно считать родоначальницей нового жанра в современной словесности. Пишет вроде бы о простых и даже бытовых вещах, но каждый раз, без исключения, ее тексты трогают ум и сердце. Лескова – лучший автор социальной сети, для меня это факт бесспорный».

---

Чувство стыда. Загадка. У кого-то оно есть, запредельное и жгучее, у кого-то нет вообще… Кому-то стыдно быть богатым, пока есть бедные. Представляете, есть и такие. Но чтобы было стыдно, что… жив, при том, что вокруг много смертей? Бывает и такое. Чувство вины, что жив. У Бориса Рыжего как раз было такое изнуряющее чувство. Изнурило до самоубийства.

Есть стыд. Загадочное, непостижимое чувство. Как ДАР. И как МУКА… Дар всегда мука.

***

Вчера в двенадцатом часу ночи возвращалась с работы. В притихшем вагоне метро я сидела с пустой от усталости головой, почти засыпая. Вдруг громко зазвучала музыка. Адажио Альбинони. Свирель. Вот молодчина кто-то, такую музыку на мобильник догадался поставить.

Но слишком громко для мобильника звучала свирель. И все ближе адажио приближалось ко мне. А вместе с ним женщина лет сорока, с сумкой через плечо и свирелью в руках и губах. Она играла, глядя перед собой, вернее, внутрь себя, будто никого не видя, как слепой музыкант. Играла прекрасно. Лицо ее было простое и милое, уставшее и обычное. Пальто, сумка, обувь – недорогие, но не убогие. Женщина, каких много. Только не все ходят по вагонам метро с белоснежной, может, даже самодельной свирелью, и играют Альбинони в ночной электричке.

Деньги она принимала, благодаря кивком головы, не замедляя шаг.

***

Преподаватель по химии сказал в группе сына за два дня до экзамена: ребята, у меня друг погибает в больнице… Кровь нужна. Сходите, сдайте, пожалуйста… Экзамен, обещаю, все сдадите.

Сегодня вся группа поехала в больницу. Сын говорит, что не из-за экзамена. Говорит, что у преподавателя слезы видел…

Я верю детям. Что не из-за экзамена.

***

Коко Шанель сказала, что у настоящей женщины должно быть маленькое черное платье. Коко Шанель сказала, что идеальная женщина это та, которая не устраивает сцен и сдерживает себя, когда обидно и больно. Коко Шанель много чего сказала.

А мы-то тут при чем?

***

Тоска по негромким людям. Все чаще.

***

Прочитала информацию: израильские коммунальные службы готовы к снегопадам. А питерские и московские каждую зиму глаза делают и в обморок падают на собственный же неочищенный лед.

***

Муж знакомой выехал на встречку, рядом сидел его близкий друг… Муж знакомой был нетрезв. Друг погиб. Муж запил. Потом вышел из запоя. От суда как-то отвертелись. Решили на семейном совете, что не так живут, мол, это был сигнал свыше. Решили, что надо жить по-другому. А именно: меньше жрать… Похудели оба на семь кг. Успокоились. Хорошо выглядят.

Кроме того, вспомнили, очень кстати, что погибший друг попивал и вообще был блядуном.

***

Почему-то слушаю Синатру – и сразу хочется в Америке оказаться…

Кажется, что там, именно там, под Синатру, случится что-то настоящее, разрывающее. И что именно там, в Америке, где такая музыка и такие синатры, и такие николсоны и альпачины с денирами, все будет хорошо и сильно… Пой, Синатра, пой. Плоди иллюзии. Иллюзии – самое лучшее, что может быть в жизни. Я их люблю.

***

Смотрю по Культуре «Герман, сын Германа».

Он не умер, что угодно мне говорите…

Герман и Светлана, жена. Потерять мужа страшно. Потерять мужа – Германа… Какие силы тут помогут?

Вспоминала сегодня, как привезли нас в Репино на семинар. Ввалились мы шумною толпою. Тут открывается дверь одного из номеров Дома отдыха, и маленькая немолодая женщина с глазами девчонки четко произносит: пожалуйста, потише, Алексей Юрьевич отдыхает, он плохо себя чувствует…

Десять лет назад это было. Такая любовь до гроба и после него… это ЛЮБОВЬ. Любовь пожилых, которые еще фору дадут молодым.

Недавно прочитала, что после сорока женщина уже не женщина, и надо валить от нее, потому что ну как же можно с уже не таким упругим телом жить… Если мужчина не знает, что делать с сорокалетней женщиной и воспринимает женщину как тело – это его горе. Но вот час назад в КВНе все падали от смеха. Знаете, от какой шутки игроков? – Максим Галкин не любит песню «Я люблю, когда ты голая ходишь по дому». Все валялись.

***

Фантастически ледяной ветер в Питере, сжигающий лицо… Носится в черном бесснежном воздухе… Ни одной снежинки нигде. Черный город с огнями и бешеным ветром. Автобус как спасение, там печка и можно прижаться к людям. Впервые захотелось прижаться к толпе автобусной, хоть как-то согреться. Очень холодно. Слезы от этого по всему лицу. Но я не плачу. Просто зима.

***

Открыла глаза, лежу, думаю – зачем? Закрыла снова. Опять думаю – зачем закрыла? Пока думала – уснула. Проснулась, открыла глаза, лежу, думаю – зачем?

***

Есть люди, у которых нет в организме слова «спасибо». Нет рефлекса. Они, мне кажется, такими родились.

Как будто хромосомы какой-то нет.

***

Подскажите: много ли дают за убийство нудного, душного и дураковатого охранника, который не дает мне работать вот уже два часа и рассказывает, как у него не держатся зубные протезы и натирают десну снизу и какое говно крем «Корега», который рекламируют?

***

Если вы проснулись без чувства непоправимости, значит утро доброе.

***

Не понимаю, почему всех так раздражают вопросы Марка Цукерберга? Меня не раздражают.

Вас часто за день спрашивают, как дела? Как вы себя чувствуете? Что происходит и о чем думу думаете? Да при этом по имени называют, а ведь нет ничего слаще для человека, чем его имя. Мне нравится.

***

С радостью выписалась из больницы.

Самое яркое впечатление – соседка по палате, заведующая детским садом, которая называла меня Саррой. Это я где-то в разговоре упомянула, что еврейка.

– Саррочка, – нарочито грассируя, обращалась ко мне с запредельно фальшивой улыбкой завсадом, – закройте за собой дверь…

Я, конечно, не закрывала, потому что меня зовут Алла.

– Саррочка, вы что, глухая, ваша задача здесь закрывать двери…

Мне хотелось врезать по этой завсадовской морде. Это была даже не морда, а скорее жопа, побитая жизнью и борьбой за выживание на зарплату завдетсада.

Выжить удалось на славу. Внизу стоял шикарный мерседес, на котором приезжал ее муж, зав АХЧ этого же бюджетного сада. По городу скучали несколько квартир, им принадлежащих, а во рту сияли тридцать два имплантата стоимостью полтора миллиона. Все это было продемонстрировано всей палате с подробным рассказом и называнием всех стоимостей.

– Саррочка, дай сигарету…

Это было последней каплей. Вывести меня из равновесия… это надо очень постараться. Я посмотрела на седые распущенные патлы, на 32 имплантата. Я смотрела на нее долго, потому что глаза у меня долгие. Мне было противно, но я смотрела. Она отвела взгляд, и тогда мне пришлось взяться за ее угреватый подбородок, поднять его высоко и сказать:

– Еще раз назовешь меня не моим именем…

Но не успела я закончить, как она рухнула на кровать и дрожащими руками схватила тонометр, стала измерять давление…

Живи, несчастная.

***

Хожу по этому проспекту на работу и с работы…

Как точно. «И в эту минуту вспыхнули фонари по всему Каменноостровскому. Еще не совсем стемнело, и вдруг вспыхивают фонари. Знаете, как это прекрасно… Все. Больше ничего. В эту минуту – перевернулось во мне что-то. Точно я совсем погибал и чудом спасся. Стою, шапку зачем-то снял. Старый дурак, думаю, на что ты убил пятьдесят лет жизни?»

«Петербургские зимы». Георгий Иванов.

***

А Холокост-то, оказывается, стольким покоя не дает… Вроде бы приличным людям. Сам факт, что об этом вспоминают ежегодно… их раздражает.

Тоска.

***

Впускаешь человека в свою грудную клетку, почти как торакального хирурга… В сердце впускаешь, в его сердцевину… А тебе потом – раз и по самому больному. Два, три, четыре… А ты сидишь, или лежишь уже, а тебя добивают. И думаешь – а какого… впустила? Тебя просили? Вот и лежи теперь.

А потом опять впускаешь.

***

Интересно через годы пересматривать Тарковского…

Смотрю сейчас «Жертвоприношение». Ничего элитарного. Все понятно, просто, гениально. Именно потому, что все понятно. Просто. Не оторваться. Нужно было дорасти, вероятно. С его, Тарковского, душевным опытом совпасть.

***

Звонок с неизвестного номера. Говорит по-русски с сильным американским акцентом.

– Меня зовут Майк. Я представляю компанию… Алла, вы вчера начали заполнять анкету для выигрыша гринкарты, так?

– Так…

– Почему вы не закончили заполнение, вам помочь?

– Не закончила, потому что не знала, что за участие в лотерее нужно платить… У меня сейчас нет таких денег, но скоро будут…

– У вас нет денег? Вы не работаете?

– Я работаю.

– Я не понимаю… Вы работаете, но у вас нет денег?

– Именно так, сейчас этой суммы нет…