Ярослав Калака - Наряд. Книга 1. Чёрное небо

• Название: Наряд. Книга 1. Чёрное небо
• Автор: Ярослав Калака
• Жанр: Альтернативная история

Мир изменился. В недалёком будущем произошла глобальная политическая катастрофа. Для того чтобы выжить, всем несогласным с новым мировым порядком пришлось спуститься под землю и превратить сеть техногенных и природных подземелий в свой дом.

---

– Да.

– После того как Анатолий Петрович снимет с твоих глаз повязку, ты должен отрешиться от обычной житейской суеты, от великого и от малого. Ты не будешь уже принадлежать ни самому себе, ни своим начальникам, ни своим воспоминаниям. Ты отказываешься от своего прошлого, будущего, храня всё это только в сердце своём. Не будешь иметь имени, как лесная птица. Ты должен срастись с улицами, развалинами, землёй, по которым ты будешь идти, стать духом этих пространств, осторожным, подстерегающим, в глубине своего мозга вынашивающим одну мысль: свою задачу. Так для тебя начнётся древняя игра, в которой действующих лиц только двое: человек и смерть… И на этот раз с тобой рядом не будет инструктора, то есть меня, – тебе придётся рассчитывать только на самого себя, на свои собственные реакцию, ум, смекалку, навыки и пока ещё маленький опыт… Давай тетрадь подготовки к наземным действиям.

Пока я разворачивал тетрадь с расписанной подготовкой, зазвонил телефон – старенький коричневый тапик.

– Да, – ответил инструктор.

– Алексей Дмитриевич, Пароконный. Я хотел Вас спросить, как Ваше настроение и самочувствие? Как Ваш подопечный? Вы знаете, мы уже понемножечку закругляемся, даже больше, – в основном ждём Вас, – в трубке звучал голос начальника 72-го учебного центра подземных коммуникаций сопротивления. В бывшей жизни, по слухам, он был начальником кафедры тактики одного из военных училищ, которое ликвидировали незадолго до Великого Исхода.

– Мы уже идём, Николай Иванович, будем через 25 минут.

Подписав инструктаж и включив свой коногон, Алексей Дмитриевич повёл меня в командный блок.

В гроте, который играл роль приёмной, мы столкнулись нос к носу с подполковником Перчиным, начальником подземной разведки центра и преподавателем.

– Здравствуйте, Алексей Дмитриевич, не хворать и тебе, завтра будь осторожен, Гарвий.

– Здравия желаю, буду стараться, товарищ подполковник.

– Как дела, Серёжа? – спросил его Гнездивилов.

– Господи, как же он любит говорить, – вздохнул Перчин, имея в виду Пароконного, и кивнул на дверь. – Вас ждут.

Мы постучались и вошли, оказавшись в гроте, прозванном «верховным». За огромным столом восседал начальник Центра, беседуя по телефону. Рядом сидел командир моей роты, майор Перегудов, усатый, круглолицый человек. Грот освещался светом свечей и трёх керосиновых ламп: Пароконный не любил электричества. Стол был завален документами, стены увешаны флагами, а на многочисленных полках шкафов размещалась всякая всячина – начиная от каких-то спортивных кубков и заканчивая огрызками карандашей.

В углу капитан Лапшин, кадровик Центра, возился с проигрывателем дисков. В воздухе стоял запах виски.

– Почему Вас не было на построении на ужин, Гарвий? – рявкнул Перегудов.

– Был задержан мною, – невозмутимо ответил за меня Алексей Дмитриевич, который всегда заступался за «своих» курсантов. Владимир Дмитриевич насупился в усы, но решил промолчать: то, что связываться с Гнездивиловым было себе дороже, знали все.

В это время Лапшину всё же удалось наладить упрямое устройство, которое почему-то всегда, когда мне приходилось здесь бывать, либо ломалось, либо чинилось. По гроту ласково заструилась музыка. Николай Иванович махнул рукой Лапшину, указав на меня, после чего тот, поздоровавшись, сказал:

– Пошли пока выведем приказ, и распишешься…

Мы вернулись в приёмный грот, где, усадив меня на скамью, капитан ловко распечатал приказ на выброс и указал все места в многочисленных журналах безопасности и инструктажа, в которых было необходимо расписаться.

– Ну, с Богом, завтра, Дима. Удачи, и не волнуйся! – пожелал он. Несмотря на разницу в возрасте и званиях, мы были дружны и частенько общались на интересовавшие нас обоих темы. – Вот приказ, иди!

Когда я вошёл, общее напряжение спало, и мой командир роты с моим инструктором уже что-то живо обсуждали.

– Товарищ полковник, приказ, – я протянул бумаги Пароконному, перед ним была раскрыта моя тетрадь с подготовкой, подписанная Гнездивиловым, не хватало только его подписи. Начальник Центра уже, было, занёс чернильное перо перьевой ручки, но ему было суждено замереть в воздухе.

– Товарищ курсант, уже поздно, у Вас ещё масса подготовительных дел, – его хотел, было, перебить Перегудов, но осёкся, – и завтра, бесспорно, необыкновенно важный день, который открывает новую страницу Вашей жизни. Николай Иванович имел громадный, высокий лоб, маленькие серые глаза и необычайно подвижные руки фокусника, помогавшие каждому его слову жестикуляцией. – Но для одного вопроса время мы всё же найдём… – он в задумчивости потёр пальцами лоб, что было у него привычкой.

Боковым зрением я заметил, как замерцали глаза у моего внешне невозмутимого инструктора. Теперь подвергались экзамену мы оба.

– Скажите-ка мне, Гарвий, конечно же, не дай Бог, но всё-таки, нет, не Вам, давайте возьмём гипотетических стрелков, предположим, что один из них стоит лицом, грудью по направлению к ожидаемым пулям противника, а второй боком… обоим не за что укрыться… Кто из них меньше рискует и почему?

В конце вопроса в грот вошли Перчин и Лапшин.

– Я извиняюсь, – сказал последний, – товарищ полковник, начальник службы жизнеобеспечения будет через 15, начальник медицинской через 10 минут, а до начальника связи пока не могу дозвониться.

Я облегчённо вздохнул. С вопросом повезло:

– Не следует стоять боком к противнику под тем якобы предлогом, что так представляешь меньшую площадь для прицела. Дело в том, что в таком положении наиболее важные для жизни органы человека более уязвимы для пуль противника, чем в положении, когда он стоит к нему лицом.

Гнездивилов победоносно улыбнулся уголками губ и поднялся со скамьи.

– Останьтесь, Алексей Дмитриевич, – попросил Пароконный, – если не торопитесь. А Вы, Гарвий, свободны, – расписавшись, он протянул мне мою тетрадь, – и помните, что все мы, будем завтра ждать Вашего благополучного возвращения.

– До свидания, товарищ полковник, товарищ подполковник, товарищ майор, товарищ капитан, Алексей Дмитриевич.

– Кривенко ждёт тебя, – пробасил Перегудов. – И через час ты должен быть в постели, я проверю!

– И помни, Гарвий, – напоследок сказал Перчин, передавая мне маленький тубус – контейнер для моего связного, – что если риск – отец разведки, то осторожность – её мать.

Глава II в которой главный герой получает отнюдь не новый выходной костюм, видит соблазнительный натюрморт с бутылью, наполненной подозрительной прозрачной жидкостью неизвестного происхождения, идёт в кино, учит молитву, а также с нескрываемым наслаждением вместе с товарищами уплетает галеты и лук

Время поджимало, но, несмотря на усталость, до отбоя мне предстояло сделать кучу дел. Все они касались предстоящего завтра выброса на поверхность и были безотлагательны. Плюнув на логику очерёдности, я решил выполнять их по принципу «что первое под руку попадётся». Первым попалось получение гражданской одежды. В ней на поверхности я был должен выглядеть как обыкновенный босоножка, то есть бродяга. Для этого я пришёл в каптёрный грот, который располагался в жилой части системы Центра.

– Смотри-ка, Дима, у меня припасён для тебя подарок, – сказал мне каптёрщик Коля Кривенко, протягивая мне синие кальсоны.

– Тёплые, – улыбнулся я, пробуя ткань на ощупь. – Что тебя интересует в этот раз?

– Олово, – ответил Коля.

Он был круглолиц и отличался необыкновенно практичным складом ума. Впрочем, каптёрщики всегда парни не промах.

– Если тебе на глаза попадётся оловянная ложка или вилка, а лучше парочка, я буду несказанно рад.

– Я тебя понял… Коля, а когда будет смена комков? Мой совсем стёрся, погляди, особенно с внутренней стороны! – я расстегнул несколько пуговиц, чтобы продемонстрировать состояние своего кителя.

В Центре курсанты ходили в военной полевой форме. Говорят, что прежде их меняли раз в полгода.

– В следующем месяце… Думаю, в конце… Может быть. Не говори пока никому, на данный момент это строго конфиденциальные данные, – подмигнул он мне и улыбнулся. – Держи. Носки, штаны, футболка, джемпер, свитер, куртка, ремень, кепка… – он вывалил передо мной кучу замызганного тряпья, от которого отвратительно разило. – Распишись здесь. Я торопливо, но тщательно проверил одежду и расписался в карточке выдачи.

– Через какие точки выходишь-входишь? – спросил Кривенко, стряхивая пепел от сигареты в полулитровую банку, наполовину заполненную почему-то не окурками, а одним только пеплом.

– Восемнадцатая и первая.

– Ну, можно сказать, что повезло.

– Почему?

– Недалеко от нас.

– А, ты об этом. Коля, побежал, куча дел, спасибо.