Сборник статей - Этнические конфликты в странах Балтии в постсоветский период

• Название: Этнические конфликты в странах Балтии в постсоветский период
• Автор: Сборник статей
• Жанр: Публицистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-9934-8113-5-7

Сборник статей посвящен рассмотрению причин возникновения, форм существования и механизмов реализации этнических конфликтов в Латвии, Литве и Эстонии в период 1991–2013 г. Представленные авторами материалы являют собой попытку осмысления опыта борьбы нетитульного населения этих стран против действующих в них режимов этнической дискриминации.

---

Таблица 1. Политическая идентичность и этнические группы (%)[1]

Данные показывают, что больше 80 % жителей идентифицируют себя с Латвией, что, по сути, является серьезным аргументом в пользу политической интеграции между этническим большинством и этническими меньшинствами. Вместе с тем факторы статуса гражданства и этнической принадлежности чувствительно корректируют общую картину формальной соотнесенности с национальной идентичностью. Русские и представители других этнических меньшинств значительно уступают латышам по идентификации с формальным членством с латвийским государством. Более того, этнические русские практически в одинаковой степени идентифицируют себя как с Латвией, так и с Россией, что, впрочем, не является противоречием, а лишь фиксирует ситуацию «наложенных» идентичностей ввиду как исторического сосуществования, так и мобильности в эпоху интенсивно размывающихся национальных и государственных границ. Проблема скорее заключается в том, насколько идентичность этнического большинства, субординирующего этнические меньшинства, порождает или, наоборот, нивелирует этнические конфликты в рамках национального общего.

Факторами, принципиально отличающими этническое большинство и этнические меньшинства, является выражение поддержки латвийской независимости и удовлетворенность демократией в Латвии. Как показывают данные таблицы, лишь 13,9 % латвийских русских поддерживают латвийскую независимость, считая, что «для меня независимость Латвии всегда была одной из важнейших вещей». 18,6 % опрошенных русских удовлетворены демократией в Латвии. Такая же невысокая оценка уровня демократии со стороны латвийских русских присутствует и в адрес России. Чуть выше показатели поддержки независимости и удовлетворенности демократией в Латвии у остальных представителей этнических меньшинств.

Крайне невысока среди представителей этнических меньшинств и территориальная идентичность с Латвией. Доля тех, кто выразил желание родиться и жить в Латвии, находится в пределах 30 %, «территориальной привязкой» которых является возрастной и семейный уровень. Среди представителей латышской национальности личностная удовлетворенность и мотивации к проживанию в Латвии не превышает 70 %, а миграционная мотивация к проживанию в странах Западной Европы, США и Канады превышает подобный интерес у представителей этнических меньшинств.

Показательны данные о персональной идентификации с национальными символами, выполняющими важную роль в успешной политической интеграции и национальной гомогенизации. Фактически именно национальные символы и их персонификация социальными группами создают «nationstate», обладающее устойчивыми признаками стабильности и устойчивости. Как видно из таблицы 1, существуют разительные отличия в уровне идентичности с национальной символикой среди опрошенных. На данные расхождения в распределении идентификации помимо этничности как принципиального фактора влияет гражданский статусный фактор, возрастной и образовательный факторы.

Если доля ответивших на вопрос о личной привязанности и значимости к таким символам, как национальный гимн и флаг Латвии, памятник Свободы в Риге, среди латышей на треть превышает такие же позиции среди представителей нетитульной нации, то в отношении других идентификационнообразующих факторов картина еще более резкая.

Данные нашего исследования позволяют утверждать, что важнейшие национальные символы, такие как национальные памятники, праздники и кладбища, группируются и выступают в качестве формы этнического воспроизводства вокруг строго разделенных групп этнического большинства и этнических меньшинств. Ориентация латвийских русских и других этноменыпинств на российские и советские национальные символы усиливает их многослойную политическую идентификацию и стратегию защиты от институциональной гегемонии этнического большинства. Принципиальные отличия в виде процентных соотношений между титульной нацией и этническими меньшинствами в области политической символической идентификации фиксируют процесс «негативной идентификации» как результат псевдоинтеграционной этнополитики. Этническое разделение, неразрешимые этноконфликты, а также приобретенный статус периферийных социальных образований этнических меньшинств – таковы итоги этнополитики и политической социализации населения Латвии.

В ходе исследования наши гипотезы о политической модели латвийского общества подтвердили существование двухобщинного разделенного общества: латыши ориентированы на восстановление и поддержку национального государства, а этнические меньшинства (прежде всего русские) больше ориентируются на достижение политического равенства и демократического представительства.

Этнокультурная идентичность в латвийском политическом процессе

Согласно нашим исследованиям 1996, 2000, 2003, 2011‑х годов, институциональное доминирование латышской нации с характерными для нее ресурсами защиты и внутренней сплоченности сочеталось с практикой этнического и лингвистического «нарциссизма» и культурного реваншизма. В то же время развитие этнокультурных меньшинств в Латвии строго происходило в подчиненных ими рамках ассимиляционной политики.

Наша концептуальная модель этнокультурной идентичности в Латвии включает в себя дименсии этнической, лингвистической, культурной идентификаций, а также культуры межэтнических взаимоотношений.

Обратимся к анализу этнической идентификации. По данным ЦСУ ЛР на 2011 г., население Латвии составляло 62,1 % латышей, 26,9 % русских и 11,0 % представителей других национальностей. В нашем исследовании мы пользовались демографическими данными до публикации об итогах национальных переписи, поэтому общее количество латышей составляло 57,7 %, русских 30 % и 12,3 % лиц других национальностей. Статистические данные, а также данные массовых опросов убедительно показывают на численно превосходящую группуэтническихлатышей, общееколичество которых увеличилось на 4 % к 2011 году и составляет более 2/3 населения страны. Этническая идентификация, согласно нашему исследованию, принципиально не отличается от статистических данных об этнической принадлежности. Более дробные индикаторы об этнической идентификации позволяют уточнить общую картину.

На вопрос: «Представители какой этнической группы есть в Вашей семье?», 94,1 % латышей указали на лиц латышской национальности и 12,2 % – на представителей других этнических групп. Аналогичная ситуация наблюдается среди лиц нетитульной нации, у русских среди членов их семьи и друзей 78,5 % составляют этнические русские и 2,7 % – латыши. Представители иных этнических образований также составляют большинство среди членов их семьи и друзей.

Достаточно сплоченная этническая идентификация в Латвии родственна строгой дифференциации статуса этнических меньшинств. На вопрос: «Как Вы считаете, Вы принадлежите к этническому меньшинству?», 6,8 % латышей готовы принять статус этнического меньшинства, 33,7 % русских и 55,5 % – лица других групп (таблица 2).

Таблица 2. Этнокультурная идентичность и этнические группы (%)[2]

Неразрывно с этнической идентификацией выступает языковая идентификация, служащая одной из важнейших предпосылок строительства нации. А владение и использование языка титульной нации этническими меньшинствами является не только выражением лояльности к нации, но и служит одним из ключевых факторов в интегративных процессах. Зона пользования национальными языками была тестирована путем обращения к лингвистической ситуации в семье. На вопрос: «На каком языке Вы говорите в семье?», 92,7 % латышей используют в семье свой родной язык, 7,3 % русских используют латышский и 13,4 % лиц этнических групп также используют латышский язык в своей семье. Наоборот, 5,6 % латышей говорят в своей семье на русском языке, 91,2 % русских и 80,6 % лиц других групп используют в семье русский язык. Использование в целом латгальского языка в семье незначительно – не более 0,6 %, среди представителей латгальской нации объем использования данного языка не превышает 3 %. Отметим, что этнические меньшинства в отличие от русских демонстрируют большую степень ассимиляции в латвийское общество через латышский язык, чем у других групп. Согласно нашим данным, представители всех этнических групп меньшинств высоко оценивают значимость латышского языка в обществе и выражают активную мотивацию в изучении и использовании языка титульной нации. Различия касаются значительного сокращения зоны употребления русского языка среди латышей (несмотря на их высокий уровень владения русским языком); также немного выше квота использования европейских языков среди этнических групп меньшинств, особенно среди молодого поколения.