Владимир Лиховид - Пластун

• Название: Пластун
• Автор: Владимир Лиховид
• Жанр: Историческая проза

В историческом романе красочно описывается эпоха запорожского низового качества. Эта захватывающая история начинается с того, что главный герой попадает в плен к жестоким захватчикам татарам. Его родные убиты, впереди ждет рабство, но Иван не тот человек, чтобы покориться такой незавидной судьбе…

---

– Падлы они! Католики поганые! Сечь их, сечь в капусту, всех порешить! – взорвались ревом запорожцы. Сотни сабель взметнулись в воздух, горящие ненавистью глаза сечевиков прожигали насквозь итальянцев.

Те, ежась и втягивая головы в плечи, сомкнулись в тесную группу, бросая испуганные взгляды на разъяренных казаков. Четверо офицеров, стоявших позади посла, стояли гордо выпрямившись, пытаясь не выдать страха.

– Заверяю вас, сеньор атаман славных казаков запорожских, что погрузили их на борт «Льва» без моего ведома! – дон Горацио Беллини старался говорить также четко и уверенно, как и раньше, но голос его предательски дрожал, – это есть прямая вина капитана корабля сеньора Маргинелли! Клянус пречистой девой Марией, я ничего не ведал!

Тонкая усмешка мелькнула на губах гетьмана:

– Не ведал, говоришь? Ладно! Где сей капитан?

– На том свете черти ему уже смолу расплавленную в зад заливают, батько! Никитка ему балду насквозь прострелил. – Выступил вперёд бунчужный Покотила и мрачно ухмыльнулся.

– Так! Капитан, значит, убит. Ты уважаемый, ничего не ведаешь! А с мёртвого какой спрос, так? – тяжёлый взгляд гетмана упёрся в венецианца.

Посол опустил глаза. Желваки играли на его сухих морщинистых щеках. После секундового молчания он обернулся к группе офицеров за своей спиной и что-то быстро сказал по-итальянски. Грузный венецианец выступил вперёд, сжимая в руках побитый ребристый шлем.

– Это старший помощник капитана сеньор Николо Лоци. Он отвечает за погрузку корабля, и обязан был знать, что находиться в его трюмах! – посол бросил хмурый взгляд на грузного итальянца.

– Ну вот, панове, вже и крайний нашёлся! И так скоро! – гетман криво ухмыльнулся, оглядываясь на старшину.

Старые казаки переглянувшись, смеряли венецианского посла презрительным взглядом. Помощник капитана, слегка запинаясь, стал долго говорить по-итальянски, просительно поглядывая на предводителя казаков.

– Сеньор Лоци говорит, что капитан приказал ему организовать погрузку рабов на корабль в моё отсутствие как попутный груз до Стамбула. – Перевёл речь моряка посол. – Он был против этого, но капитан приказал, он не мог ослушаться.

– Всё, хватит! Всё с вами ясно, торгаши венецианские! – Самойло Кошка обвёл итальянцев тяжёлым взглядом. – Совсем совесть потеряли, паписты хреновы! За гроши готовы не токмо веру свою, но и мать родную продать! Попутный груз! Вы же христиане! Хоть католики поганые, схизматики, но христиане!

Тишина нависла над причалом, вослед за последними словами гетмана. Казаки мрачно глядели на венецианцев, храня молчание.

Даже турки с крепости прекратили палить из пушек, заинтересовавшись происходящим у корабля. Множество их столпилось на стенах и башнях, глядя на причал. Венецианские матросы и солдаты с ужасом посматривали на сечевиков, многие крестились и шептали молитвы. Посол и офицеры стояли бледные, пытаясь сохранить достоинство.

После затянувшейся паузы гетман нарушил молчание:

– Так! Хлопцы желают всех вас отправить чертям на сковородки, но я полагаю, что сие не есть справедливо. Вы всё же христиане, как мы, хотя хреновые! – Самойло Кошка усмехнулся.

Атаманы за ним одобрительно качнули головами.

– Всё оружие и товар с сего «Льва» дранного вже забрали? Добре! – миновав посла, гетман не спеша подошёл к офицерам.

Те, вытягиваясь при его приближении, с бледных стали землисто-серыми. Пристально наблюдая за венецианцами, Иван предположил, что именно так должны выглядеть люди, воочию видящие приближающуюся смерть…

Остановившись перед самым молодым из офицеров, гетман велел ему выйти вперёд.

– Довести корабль до своей Венеции сумеешь?

Посол перевёл вопрос казака. Офицер, которому было на вид не более двадцати лет, утвердительно кивнул, напряжённо глядя поверх головы гетмана.

– Добре. Так вот, пан ясновельможный посол! – атаман вновь повернулся к знатному венецианцу. – Сей молокосос повезёт вас до дому. Хватит ему и четверти команды! Так! Всех начальных людей фряжских, кроме сего – Гетман ткнул булавой в сторону молодого итальянца. – И каждого третьего из команды повесить на реях их корабля! И чтоб висельников не снимать, покуда не скроется из виду земля Крыма!

Дружный одобрительный рёв запорожцев заглушил последние слова гетмана. Сабли сверкнули в воздухе, проклятие и угрозы посыпались на головы итальянцев. Офицеры и матросы повалились на колени, читая молитвы. Молодой офицер и бледный посол стояли ни живые, ни мёртвые в кольце разъярённых сечевиков.

– Давай хлопцы, окажем честь сим торговцам «живым товаром» – атаман поднял булаву вверх.

Казаки скопом кинулись на венецианцев, пинками сбивая их на землю и волокли за шиворот на корабль. Другие запорожцы полезли по вантам на мачты, держа верёвки. И скоро десятки трупов заколыхались на концах длинный рей «Золотого Льва». Грузный помощник капитана висел, вывалив посиневший язык, на красивом фонаре корабля, украшавшем его корму.

– Вот так, пан посол! Передашь своим венецианцам, что казаки запорожские так наказывают тех, кто на торговле душами людскими себе барыши делает! Уразумел? – Самойло Кошка сурово взглянул на пожилого венецианца.

Тот, понурив голову, хранил гробовое молчание. Молодой офицер, смертельно бледный на нетвёрдо ступающих ногах направился к оставшейся в живых кучке своих матросов. Венецианцы мигом бросились на корабль, явно пытались быстрее отдать швартовы и скорее покинуть берег и страшных казаков…

Глава 22

– Девок и детишек посадить на чайки и глядеть мне! – гетман грозно уставился на куренных атаманов – Ежели кто из хлопцев хоть пальцем тронет дивчину, то голова с плеч! Уразумели?

– Уразумели Сёма, уразумели! Не беспокойсь, хлопцам добро ведомы законы Сечи! – прохрипел молодой запорожец, спрыгивая с лошади на причал.

– И галеры появились в море, с берега паруса видели! – доложил другой дозорный.

Гонцы прибывали один за другим, докладывая о походе больших сил противника.

– Ясно! – гетман помолчав, взглянул на чистейшее небо над головой. – Ну, хлопцы, ходим! Все добро, что не успели загрузить в байдаки – сжечь или бросить в море. Полоненных басурман порешить всех! Город в огонь! Все!

Последнюю команду выполнять особой нужды не было; кругом чадили костры из турецких кораблей в гавани, горели склады, лавки и дома богатеев Кафы. Пламя быстро перекидывалось с крыши на крышу, и столбы чёрного дыма уже затмевали поверженный город.

Груженные до краёв чайки одна за другой от причалов. Оставшуюся добычу казаки безжалостно спихивали вместе с возами в воду, либо жгли на берегу.

Иван последним сел в одну из чаек полтавцев. Встав на её корме, он смотрел на удаляющийся город. Горящие корабли у причалов, перевёрнутые вверх колёсами арбы, убитые и лошади. И целый холм на берегу окровавленных трупов горожан Кафы. Купцы, судьи, мусульманские священники-муллемы, знатные татарские мурзы. Все те, кто не успел вовремя скрыться из города…

Раздув огромные полотнища парусов, «Золотой Лев» уходил в море, обгоняя казацкие лодки. Повешенные моряки, как ёлочные игрушки, болтались на его реях. На корме одиноко маячил молодой офицер, отдавая приказания своей малочисленной команде.

Несмотря на висельников, портящих внешний вид корабля, Иван залюбовался им. Красив, красив, ничего не скажешь! И грозен – вон сколько усилий стоило взять его сечевикам. Нестоящий царь морей!

С бастиона громыхнула пушка, пустив в небо клубы дыма. Турки что-то орали оттуда плывущим на чайках казакам. Запорожские лодки скопом уходили от берега и заняли всю акваторию гавани. Крайним чайкам, в основном из куреня полтавцев, пришлось идти почти рядом со стенами бастиона, невзирая на угрозу обстрела. Но турки больше не стреляли. Привстав, сечевики внимательно вглядывались в крепость, пытаясь догадаться, что замышляют басурмане.

Человек, покрытый кровью, в изодранной одежде появился на самом конце бастиона. Двое турецких воинов поддерживали его под руки. Подняв изуродованное лицо, он взглянул на плывущие внизу чайки.

– Летяга! Да это же наш Богдан-Летяга, живой! – зашумели казаки на лодках, опустив вёсла.

Повскакивав на борта, они отчаянно махали руками человеку на бастионе. Искалеченный пытками пластун с трудом поднял руку, приветствуя товарищей. Слабая улыбка тронула его разбитые губы.

Тоже вскочив, Иван с замиранием сердца смотрел на бастион. Это был тот самый Летяга, он должен был пробраться в фортецию! И он почти сутки держался под пытками…

Турок в огромной чалме и сверкающих доспехах поднял над головой саблю. Воины, державшие казака бросили его на колени возле пушки. Ещё несколько турок сгрудились там, творя что-то с пластуном. Армада запорожских лодок застыла в гавани Кафы. Сечевики, побросав вёсла, напряжённо глядели на бастион, пытаясь понять, что там происходит. Юсуф-паша потряс саблей. Длинный ствол тяжёлого орудия выдвинулся за стену. И на нём, прикрученный верёвками к дульной части пушки, висел изувеченный пластун. Казак, выгнувшись дугой, шептал что-то, глядя на чайки товарищей.