Леонид Корычев - Отступники

• Название: Отступники
• Автор: Леонид Корычев
• Жанр: Русское современное

Прежде всего это книга о людях. О нашем огромном потенциале и о том, как бездарно мы его растрачиваем. О нашем прогрессе, не способном до сих пор вывести нас из каменного века. О наших ложных ценностях и нездоровом обществе. О нашей беспомощности и глупости.

Эта книга также об иных мирах, загадочных существах и головокружительных приключениях, о дружбе и, быть может, о любви и, вероятно, совсем немного о Ненависти.

---

В конечном счёте я провозился с ноутбуком до мая. Наконец настал счастливый день, на руках у меня было техническое заключение. Его я не удосужился прочесть, но это не умаляло способности этой бумажки содействовать возврату денежных средств.

Погода стояла тёплая, теплее, чем можно ожидать в мае, и солнечная. Благодаря этому снег сошёл быстро, хоть и не так давно, а посему обилие света пока ещё воспринималось как нечто экзотическое. Даже такие косные ворчуны, вроде меня, не могли противиться соблазну иногда бросать короткие взгляды по сторонам. Это-то меня и сгубило.

Вернув деньги за старое изделие, я тут же отправился покупать новое. Сладостное предвкушение наполняло мою душу лёгкой тревогой. Я размышлял о невозможности войти в одну реку дважды и повторно совершить неудачную покупку. Выбор модели был произведён мной заблаговременно.

Торговые ряды электронного рая, в который я попал, пестрили разноцветными огнями, разнообразными витринами и апатичными мордами неприветливых продавцов. Отовсюду раздавалась электронная музыка. Её я всегда условно делил на два глобальных жанра, первый – «тыц-пыц». Довольно популярный у подавляющего большинства моих сверстников жанр имел многочисленное число ответвлений и подвидов, в которых я всегда путался, но в целом их легко можно было бы свести к «тын-дын-дын дын-дын дын-дын», «тыц-тыц-тыц» и «тыц-тыц-пыц».

Помимо возможности банально обдолбаться и воздействовать на свои мозги разнообразной сомнительной химией, «тыц-пыц», в зависимости от подвида, конечно, давал возможность своим поклонникам забойно попрыгать, импульсивно дрыгаться, а иногда просто загадочно стоять в толпе, подняв у себя над головой руки, совершая неопределённые таинственные движения пальцами.

Второй жанр носил интригующее название «пик-пук». Идея влиять на кого-то громким звуком не нова, я лишь осмелюсь предположить, что в этом бесчестном способе воздействия на психическое здоровье «пик-пук» надолго останется вне конкуренции.

Не всякий эксперимент в музыке является «пик-пуком», зато всякий «пик-пук» непременно экспериментальный, в особо тяжёлых случаях – инновационный. Подразделять его на жанры не имеет особого смысла. У меня присутствует разумная уверенность, что современный учебник психиатрии значительно помог бы в этом.

Сама музыка не представляется чем-то отличным от случайного, бессистемного, а зачастую бессвязного набора шизофренических звуков разной степени тяжести и тягучести. Она идеальна для катания на розовых слонах по радуге, общения с внеземлянами, путешествия по параллельным астральным вселенным. Лично мне под неё всегда хочется впасть в депрессию и застрелиться.

Искусно лавируя между выскакивающими из-под земли заморенными не то голодом, не то активной ночной жизнью молодыми людьми, я продвигался к цели. Деликатно изображая на своём лице не то признаки наивного дебиллизма, не то простодушного слабоумия, я препятствовал их попыткам заарканить меня в стадо массовой прогрессивной культуры. Ничто не могло сбить меня с намеченной цели.

Без непредвиденных осложнений совершив покупку, безусловно, обрадовавшись новому приобретению, я вознамерился отправиться домой. Я мысленно проложил обратный маршрут, по которому и стал следовать. Мне почти удалось покинуть злополучные торговые ряды, да решил сделать небольшой крюк – заскочить в книжный магазин.

Около входа в это заведение я и встретил её. Таинственная незнакомка неопределённого возраста стояла почти неподвижно. Её скептический взгляд блуждал по сторонам. Благодаря тотально бесстрастному лицу она сильно смахивала на фантастически реалистическое скульптурное изваяние. Спокойствие и уверенность, не свойственные женской натуре пульсировали от неё волнами в разные стороны, заставляя воздух рядом с ней будто бы гудеть и вибрировать. Очаровательные черты лица и изумительные пропорции тела отчего-то настораживали. Трудно было сомневаться в её способности остановить слона на скаку вопреки наличию умопомрачительного маникюра и гладкой, пышущей здоровьем кожи, хоть признаки пригодной для подобного подвига мускулатуры отсутствовали начисто.

У современных женщин довольно модно выглядеть в двадцать лет как сорокалетняя, обнюханная кокаином проститутка с десятилетним стажем употребления. В сорок же лет многие наоборот следят за собой настолько щепетильно, что достоверно вычислить их возраст по внешним признакам задача нетривиальная. С равным успехом незнакомке могло оказаться двадцать лет или, скажем, тридцать пять.

Среднего для женщины роста, опрятно одетая. Трудно понять что конкретно побуждало присматриваться к ней, наверное, всё. Меня невозможно записать в стан героев-любовников, а мой успех у противоположного пола заключается только в том, что они разбегаются прочь на все четыре стороны, как черти после заутренней, уже через десять минут общения.

Частично этому, наверняка, способствует моё отношение к ним как к двуличным тварям и в целом низшим существам. С другой стороны, как ещё я должен относиться к созданиям, выражения лиц которых в подавляющем большинстве случаев напоминают недовольный кирпич? Притягательная внешняя обёртка нередко оказывается полой. Попытка вести вразумительную беседу с человеком-фантиком превращается в лицезрение титанических умственных усилий, однако, не способных породить нечто большее, чем непрерывную словесную дефекацию.

В обществе женщин мне непременно становится скучно. Терпеть чужие нелепые бредни, при возможности поделиться с окружающими своими, куда более интригующими, что за вздор?

Мне памятен случай, полагаю, наглядно иллюстрирующий многостороннюю подоплёку данного вопроса. В одну из наших многочисленных совместных прогулок с Маленьким Инфантильным Кобельком он приметил двух самок. Поскольку основная аксиома его мира звучит как «я неотразим», то мы просто обязаны были совершить попытку навязать им своё общество.

Я не хочу сейчас углубляться в размышления о личном восприятии сложившейся действительности. Изначально мне была явственно очевидна обречённость на провал наших стараний. Вообще, я терпеть не могу знакомиться с кем бы то ни было методом стихийных наскоков. Искренне убеждён, что это унижает моё человеческое достоинство. Мне весьма редко доводилось видеть адекватное восприятие подобных попыток знакомства. В основном другая сторона скукоживается и от чего-то начинает довольно энергичную войну с ветряными мельницами. Опрыскав тебя концентратом вони скунса, вторая сторона самодовольно фыркает и удаляется.

Любому здоровому человеку не доставляет удовольствия отмываться от чужого, ничем не заслуженного зловония. Круговорот оного, впрочем, работает исправно. В тот вечер я не смог удержаться от способствования его естественной циркуляции. Нанёс, как говориться, упреждающий удар.

Каждый раз я открыто предупреждаю друга, что брать меня с собой на какие бы то ни было знакомства – затея в высшей степени идиотская. Каждый раз он игнорирует мои предостережения. Течение эволюции и обилие досадных оказий в личной жизни выработали во мне устойчивый защитный механизм, а также панический страх по отношению к любым женским особям в количестве более нуля штук.

Наблюдать за потугами друга в области охмурения зрелище, к сожалению, довольно жалкое. Он виляет хвостиком, скребёт лапкой, жалобно поскуливает, при этом трётся об ноги, как кошка. Поразительнее всего то, что иногда это срабатывает. Но не в описываемом случае. Минуты три я внимательно молча наблюдал, как диалог не клеится совершенно.

Чужая оживлённая беседа была прервана нашим появлением, а заводить новую, очевидно, не хотелось. Я бы уже давно прекратил эту пародию на частную антрепризу, но друг упорствовал. Интенсивность махов его хвоста не спадала.

Меня прорвало после блистательно оригинального вопроса со стороны девушек: «А что вам надо?». Я ответил пугающе невозмутимо и довольно искренне: «Ну, конечно же, огреть вас чем-нибудь тяжёлым по голове, затащить в кусты и изнасиловать». Девушки тут же перешли на противоположный тротуар и под непрекращающийся гомерический хохот моего компаньона изменили направление своего движения на диаметрально противоположное. Больше я никогда их не видел.

Уверен, что подавляющее большинство псевдоспециалистов уже составили мой психологический портрет. Флаг им в руки, однако мне любопытна причина, заставившая их осилить такое огромное количество написанного. Остальным, менее предвзято относящимся ко всему вышесказанному, возможно, показалось, будто я резко негативно отношусь к противоположному полу, но это отнюдь не так.

Я просто обожаю женщин и боготворю их. Правда. Честно, я не шучу. Обычно я делаю это издалека, дабы не разбить вдребезги зыбкий идеализированный образ непорочной чистой девы, вырисовывающийся у меня каждый раз накануне потенциального знакомства. Ну, или просто когда я вижу чьё-то симпатичное личико. Возможно, мои ожидания изначально завышены, так как я стремлюсь найти женщину – человека, а не самку – животное.