Михаил Басханов - «У ворот английского могущества». А. Е. Снесарев в Туркестане, 1899–1904.

• Название: «У ворот английского могущества». А. Е. Снесарев в Туркестане, 1899–1904.
• Автор: Михаил Басханов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4469-0728-1

Настоящее издание – научная биография выдающегося представителя русской школы военного востоковедения А. Е. Снесарева (1865–1937). В книге рассматривается туркестанский период (1899–1904) жизни А. Е. Снесарева, который имел важное значение для его формирования как военачальника и исследователя стран Востока. На основе архивных документов раскрываются многие эпизоды службы А. Е. Снесарева в Туркестане: поездка в Индию, рекогносцировки по Туркестанскому краю, командование Памирским отрядом, поездка в Великобританию, работа с британскими военными атташе. Значительное внимание уделено эволюции военных и военно-востоковедных взглядов А. Е. Снесарева, а также малоизвестным эпизодам его личной жизни. Многие архивные материалы и фотодокументы из российских и британских государственных и личных собраний вводятся в научный оборот впервые. Книга выходит в свет к 150-летию со дня рождения А. Е. Снесарева.

---

«Вчера (после почти 1½ месячного путешествия) в первый раз приехали в культурный угол – Гильгит (недалеко от слияния рр. Канджута и Ясина в Северной Индии), где были представлены двум барыням, нескольким английским офицерам, докторам… Доктор оказался говорящим по-французски и я с ним наговорился вволю… Сегодня вечером будет парадный обед (для нас), на [который] будут приглашены и дамы. Меня посадят рядом с одной, [которая] говорит по-французски… Я совсем одичал: лицо черное, сам угрюмый, волосы совсем короткие, движения дикаря… Все смотрят на нас с любопытством, что еще больше меня стесняет… Сегодня придется нарядиться во фрак с белым галстуком…»[71].

Из Гилгита русские офицеры продолжили движение в глубь Индии. Их путь лежал в Сринангар, столицу Кашмира, где располагались управление политического резидента при магарадже Кашмира[72] и Гилгитское политическое агентство. В Сринагаре, куда Снесарев и Полозов прибыли около 12 сентября, они представлялись кашмирскому магарадже Пратап Сингху и были приглашены на ужин к британскому резиденту в Кашмире полковнику сэру Аделберту Талботу (Colonel Sir Adelbert Cecil Talbot). Ужин прошел в товарищеской обстановке, и, как писал Снесарев сестре, ему пришлось «распевать под рояль». Не исключено, что среди присутствующих могли находиться политический агент в Гилгите капитан Маннерс-Смит (Captain Manners-Smith), получивший известность во время штурма форта Нильт в Хунзе, за что он был награжден Крестом Виктории[73], а также лейтенант Фредерик О’Коннор (Lieutenant Frederick O’Connor), переведенный на службу к полковнику Талботу из разведывательного управления штаба индо-британской армии. О’Коннор самостоятельно выучил русский язык, хорошо говорил на урду, пушту и тибетском. Летом 1901 г. он был выслан к пер. Калик и Минг-Теке для встречи русских офицеров, которые, как ожидалось, c разрешения индо-британского правительства должны были посетить Индию с научными целями[74]. О’Коннор писал в своих мемуарах, что прождал русских у перевалов несколько недель, но они так и не появились. Британской разведке еще не было известно, что после поездки в Индию Снесарева и Полозова дальнейшая схема разведки в Индии была пересмотрена штабом Туркестанского военного округа.

Генерального штаба капитан И. К. Серебренников, которого так ждал летом 1901 г. лейтенант О’Коннор, писал в этой связи: «Предыдущие подобного рода командировки наших офицеров в Индию совершались с предварительного уведомления и даже разрешения индо-британского правительства. Опыт этих командировок обнаружил, что англичане крайне подозрительны относительно целей поездок наших офицеров. Под видом гостеприимства и необходимой охраны делались всевозможные стеснения. Достаточно сказать, что нашим офицерам запрещено было останавливаться на более или менее продолжительное время в каком-либо пункте; местным жителям было запрещено вступать с ними в беседу под опасением большого штрафа, и даже были случаи приставления часовых к тем помещениям, где офицеры находились. Исключение в этом отношении составляет поездка в Индию в 1898 г. капитана Новицкого, встретившего со стороны англичан прекрасный прием и полную готовность показывать все, что его интересовало. Но, при позднейших поездках (в 1899 году подполковника Полозова и капитана Снесарева), отношения англичан резко изменились к худшему <…>. Поэтому я просил о том, чтобы моей командировке был придан совершенно частный характер без особого уведомления о том британского правительства»[75]. Серебренников прибыл в Индию через Бомбей.

Следующим пунктом маршрута по Индии стал небольшой городок Марри, лежащий недалеко от Равалпинди. Марри являлся климатическим курортом и был очень популярен у чинов пенджабской администрации и их семей, особенно в летний период. Марри также являлся военным центром Пенджаба. Здесь располагался летний штаб командующего Пенджабским корпусом. В письме из Марри Снесарев приводит некоторые детали своего там пребывания: «Я писал тебе из Гильгита, теперь я в Марри, небольшом городке (к западу от Сринагара)… С англичанами, как и нужно было ожидать, произошли недоразумения, [которые] в Гильгите такую было приняли для меня резкую форму, что я чуть было не поднял скандала … Теперь наше путешествие получило нежелательную для меня форму какой-то прогулки: всюду встречи, парадные обеды, тосты… После обеда музыка (я пою, вызывая незаслуженные восторги обедненных голосами англичан и англичанок)»[76].

В Марри были получены первые свидетельства о большом голоде в Индии, вызванном неурожаями. Положение усугублялось эпидемией чумы, свирепствовавшей в августе-ноябре 1899 г.[77] К счастью для путешественников, основной очаг ее распространения лежал на юге и юго-западе Индии, вне района их предстоящей поездки.

Отсутствие официальных отчетов Полозова и Снесарева о командировке в Индию не позволяет проследить некоторые детали маршрута и род их занятий. К примеру, мало что известно о деятельности в Индии подполковника Полозова. В письмах к сестре Снесарев практически не упоминает о нем, что, впрочем, вполне естественно, принимая во внимание специфику их деятельности. Тем не менее, Полозов никуда не потерялся и постоянно находился рядом со Снесаревым. Между тем, в Марри они ненадолго расстались.

Около 20 сентября Полозов приступает к самой ответственной части задания – рекогносцировке Пешаварского района Северо-Западной пограничной провинции. Район был чрезвычайно важным в военном отношении, здесь находились Пешаварский и Кветтский укрепленные районы, штабы Пешаварского и Когато-Курасского военных округов, проходили стратегические коммуникации, имелась сеть железных дорог. В стратегическом отношении район прикрывал со стороны Афганистана жизненно важные Хайберский и Боланский проходы, выводящие к переправам на Инде. Защита этих проходов и переправ составляла основу британского оборонительного плана на случай русского вторжения.

Целью рекогносцировки Полозова был сбор военно-статистических сведений для описания северо-западной пограничной полосы Индии – района, заключенного между индо-афганской границей и Индом на западе и Пенджабской равниной на севере.

С самого начала поездка подполковника Полозова в Пешаварский район была обставлена многими условиями и запретами[78]. Прежде всего, ему не разрешили вернуться в Россию через Кветту и Сеистан, британцы опасались утечки сведений о строившейся в то время железнодорожной ветке от Кветты на Нушки[79]. Ему был запрещен осмотр ряда гарнизонов и фортов, а также проезд по недавно построенной ветке Северо-Западной железной дороги от Мьянвали до Газ-гата, проходящей вдоль левого берега Инда. Также Полозову не удалось проехать в Чаман (выше Кветты), где велось строительство оборонительных позиций.

В течение 10 дней Полозову удалось лично осмотреть Хайберский проход, укрепления Пешавара: форты Балла-Гисар (центральный во всем Пешаварском укрепленном районе), Дисамруд, Ланди-Котал, Али-Меджид, Мод. В Кветтском районе он исследовал долину Инда, пустыню Тап и Боланский проход, снял планы станций и профили фортов на участке железной дороги между ст. Кольпур – Абд-и-Гум – Гирок.

2 октября Полозов вернулся в Марри из поздки в Пешавар и Кветту. Программа рекогносцировки была выполнена не в полной мере, ряд вопросов остался не выясненным. Позиция британцев в отношении русских офицеров резко изменилась, появились запреты, усилилось психологическое давление. Обратимся к архивному документу, который позволяет представить обстановку тех дней. В середине ноября 1899 г. командующий войсками Туркестанского военного округа сообщал начальнику Главного штаба:

«Генерального штаба подполковник Полозов, командированный со штабс-капитаном Снесаревым в Индию, письмом от 2-го октября сего года из Мурри на имя подполковника Лукина[80] сообщил о крайних стеснениях со стороны англичан, а именно:

Не говоря о том, что на просьбу подполковника Полозова возвратиться через Кветту и Сеистан британское правительство ответило отказом, оно сверх того выразило желание, чтобы оба наших офицера путешествовали все время вместе и не останавливались на более или менее продолжительное время в каком-нибудь пункте.

До Минг-текинского ущелья наши офицеры не были особенно стеснены, но здесь они встретились с подполковником английской службы Мак-Суини, который, будучи недоволен результатами своей поездки по России, представил наших офицеров весьма опасными людьми, так как они великие знатоки Индии и командированы для рекогносцировки ее северо-западной границы, а слугу при подполковнике Полозове Кабир-шаха выставил агентом окружного штаба, не раз выполнявшим наши поручения в Кабуле[81].

Со времени встречи с подполковником Мак-Суини, подозрительность англичан, по словам подполковника Полозова, не знала пределов и за нашими офицерами стали наблюдать три английских офицера. Сочтя затем, это наблюдение недостаточным, английское правительство, как случайно узнал подполковник Полозов, предписало местному населению не подходить к нашим офицерам и их слугам, под страхом заплатить штраф 500 рупий за беседу с нашими офицерами. Наконец, англичане старались еще в г. Гилгите интригою избавиться от Кабир-шаха. Подполковник Полозов пишет, что хотя тогда их интриги ни к чему не привели, но, тем не менее, для успокоения подозрительности англичан он будет вынужден отослать Кабир-шаха в Ташкент.