Филимон Грач - Агент «Чёрно-Белый»

• Название: Агент «Чёрно-Белый»
• Автор: Филимон Грач
• Жанр: Русское современное

Трилогия "Чертово колесо" во многом автобиографична, хотя и написана в жанре галлюцинаторной реальности. Поиском смысла жизни В книге заняты практически все: это и бывший мурманский моряк Клещанский Вадим Викторович («Клещ»), который по молодости лет загремел на нары за фарцовку, а когда вышел по УДО, то тут же попал в новый переплёт, но уже с более «приятными» для себя последствиями, поскольку, уж лучше быть «гражданским спецназом» и принадлежать к так называемой туристической элите «путешественников класса «А», с перспективой посмертной реабилитации, чем носить пожизненно клеймо бывшего зека и ни иметь ни работы, ни денег, ни друзей. Занят поиском смысла жизни и его коллега «по цеху», громила Иван Гарантович («Гарант»), прямая противоположность ему и почти «дубликат» Сергея Воронцова. Также мучается этим вопросом и молодой прототип Дембель, который вместо того, чтобы после окончания службы в Советской Армии вернуться домой и сесть за праздничный стол, вынужден безвылазно бродить в лабиринте снов, попадая из одной передряги в другую…

---

Для каждого пассажира на теплоходе «Гора Броккен Хертц» менеджментом «TGSC» Ltd был разработан индивидуальный туристический план; так называемое «Меню Развлечений». Перед самой отправкой в рейс, на одном из общих собраний им было заявлено, что сначала их корабль пройдёт сквозь Бермуды (так и было сказано: «сквозь Бермуды», с единственным заходом в порт Пуэрто-Рико), и если всё пройдёт хорошо, то позже они обязательно встанут на шпринг над самой Марианской Впадиной, где и попробуют немного подтопиться. Этот маршрут входил в обязательную программу. Ещё, согласно «Меню Развлечений», в четырёх разных точках Атлантического Океана было запланировано погружение одновременно в десяти батискафах сразу, но только в разной визуальной видимости. А в море Гейгера, к примеру, «Горе» предписывалось столкновение с макетом «Летучего Голландца», выполненного в натуральную величину, что со слов организаторов круиза не должно было повлечь за собой каких-либо катастрофических последствий, так как «конец – это всегда начало». Кто кого должен был таранить, не сообщалось, но столкновение планировалось осуществить по всем законам мировых катастроф, то есть, по аналогии с зондоргами с Мортала; мол, это их коронный номер. Клещ на собрании пытался уточнить, кто такие «зондорги», но толпа зашикала на него, а Гарант исподтишка показал ему кулак. Ещё им было сказано, что в этом рейсе любой желающий может повстречаться со своим умершими, но поскольку удовольствие это не из дешёвых, то пусть каждый прежде для себя решит, какие конкретно мероприятия он хотел бы охватить. Ну, и как всегда, за дополнительную плату особо рьяных экстремалов планировалось высадить в Тихом Океане на спасательных плотах, а забрать на обратном пути в порт приписки без указания точной даты возвращения. Клещ никогда не относил себя к числу последних. У него в контракте сказано… В общем, не важно! Главная же интрига заключалась в том, что это была всего лишь часть основного «Меню Развлечений». После встречи с «Летучим Голландцем» пассажирам «Нью-Титаника» обещали весь список огласить целиком. «Если будет кому! – про себя ухмылялся Клещ, – весь список огласят, когда интрига наберёт максимальные обороты, и ты будешь тщетно искать хоть какие-нибудь свидетельства вчерашнего дня?» Но были ещё, оказывается, и такие, кто осмелился «зайцем» пробраться на борт. Устроители обещали не завидовать им, хотя тут же оговорились, что и эта ситуация в том числе была учтена ими заранее. «Всё у них учтено! Ишь ты!» А потом были эти странные проводы, напоминающие католический конклав, на котором корабельный устав решено было полностью упразднить! Его решили заменить…Блин! Клещ впервые слышал, чтобы регентство подменяло собой расписание вахт! «Гору Броккен Хертц» нарочно провожали с помпой, как «Титаник», и в этом тоже прослеживалась неприятная аналогия. Странные проводы, странное отправление… В самом деле! Вот уже седьмой день пошёл, а так никто и не повесился, не прыгнул за борт с пудовой гирей на шее? Скучно! Вместо этого избалованным экстремалам-дилетантам опять предлагался традиционный жвачный набор, состоявший, в основном, из обкатанных временем и, стало быть, успевших порядком надоесть, цивилизованных развлечений в виде диких танцев на своей партнёрше, а так же фальшивого караоке под натуральные пиво с коньячком. Да только всё это было давно не в диковинку для избалованного достатком богатого европейца. Хорошо ещё что судостроительная немецкая компания сдержала своё слово, и на нескольких палубах спроектировала для отдыхающих с дюжину точных копий наиболее знаменитых европейских улочек, причём, с учётом их подлинной национальной инфраструктуры. Так, в районе с 7 по 11 палубу, прибегнув к помощи несложного подъёмного механизма, (в чём-то, кстати, напоминавшим фуникулёр в миниатюре) наиболее взыскательный турист мог без труда оказаться,…ну, скажем, в одной из высокогорных альпийских харчевен, где весёлые тётки в красно-белых сарафанах всего за три продовольственные боны готовы были развлекать счастливчика до утра. Или, мигом спустившись на крохотном лифте-трансформере двумя палубами ниже, тут же очутиться в самом центре туристической Мекки Афин – Монистираки. Только теперь, по иронии судьбы, вместо полноценного отдыха, by litting their midnight oil (англ. – Просиживая все ночи напролёт) где-нибудь в одном из дымных английских пабов лондонского Сохо, многие из пассажиров рисковали заполучить обострение своего, едва подлеченного дома панкреатита, или (что совсем, уж, худо!) подцепить неприличную болезнь, проявляя нездоровый интерес к красным фонарям гамбургского Риппербана. Всё это было немного свежо, безусловно, и всё же, это происходило уже с ними однажды в их таком знакомом европейском измерении. Нет! Всем хотелось испытать чего-нибудь такого, чего до них ещё никто и никогда не испытывал! Словом, первая неделя в круизе прошла совершенно без происшествий, но на восьмой день плавания по судну стали упорно расползаться слухи о неком русском толстосуме, который, якобы, в качестве подарка ко дню рождения своей молодой любовницы за десять миллионов баксов всего(!) сумел выторговать себе из Хартфордшира одного весьма популярного в прошлом рок-музыканта! В английской «диаспоре» тут же единодушно сошлись во мнении, что это, скорей всего, сэр Пол Маккартни! Хотя, при чём здесь Хардфордшир? На что какой-то безымянный острослов тут же ехидно подметил, что «Гора» в очередной раз родила мышь. Было много всякого, в том числе сквозь нестройный хор голосов всё ощутимее стали пробиваться и весьма неожиданные заявления типа: «во всём виноват американский неоглобализм!» События развивились по нарастающей, а на девятый день плавания, вообще, случился курьёз! Нет, символического эрц-герцога Фердинанда больше никто не заваливал, просто когда публика опять шумно потянулась на завтрак, какой-то не менее принципиальный[2] юморист возьми, да и подключи прослушку к ретранслятору громкой связи!

Итак, этому дню прочили стать обычным круизным днём, и лайнер, белым облаком скользя по прохладным зелёным волнам, мирно переносил на своём борту фрагмент планетарного сознания… Не удивительно, что к этому времени многие в душе уже были готовы наплевать на потерянные деньги, но то, что случилось утром восьмого февраля, заставило пессисмистов в корне пересмотреть своё отношение к отдыху. Клещ с Гарантом так же ни о чём не подозревали и привычно бездельничали. В частности, Клещ, следуя обещанию, данному им намедни своему напарнику, уже с ранней рани приводил себя в идеальное «огуречное состояние», то есть, стоя за стойкой американского бара, потягивал отвратительный во всех смыслах эклектичный джин-тоник. Но джин-тоник не водка – много не выпьешь! И вот, благодаря искусству судовых звукооператоров, звуки музык, принадлежавшие разным музыкальным стилям, причудливо накладываясь друг на друга, вдруг полились наружу, рождая на свет единую полифоничную мелодию. Представьте себе десять песен, звучавших на разных языках, и включенных одновременно! Но и это ещё не всё, у этого произведения была очень странная подкладка, заставлявшая слух чутко подстраиваться под его звучание! Не будучи пьяным в хлам, то бишь, пребывая почти в идеальном физическом состоянии, сегодня Клещ был цепок, как никогда, и потому ни одна деталь не могла ускользнуть от его чуткого профессионального взгляда. Между прочим, всегда, когда мало пил, Клещ успевал создать такой позитивный задел, что этого потом с лихвой хватало на несколько недель вперёд. Их Хозяин был очень тонким организатором, требуя от своих подчинённых по полной, он прозорливо верно оставлял за ними право грешить их старыми грешками, так ему удавалось избежать собственных перекосов в руководстве. Правильно! Оставь за человеком право выбирать, и со временем он станет само совершенство! Словом, день был как день – приятная музыка, лёгкий звон столовых приборов, и вдруг всё смешалось, децибеллы возросли многократно, и – эта пауза! Через время, ставшее дырой, проникли эти звуки, причём, были они далеко не песенными… Публика, заполнившая с утра американское кафе «Wild West», была ещё достаточно сонная (многие пользовались снотворным), поэтому пассажиры не сразу отреагировали ни сие пиратское включение, но уже через минуту подавляющее число иностранцев с недоумением уставились на огромный экран монитора, закреплённого над барной стойкой. Звуки, прорывавшиеся сквозь общую какафонию, были очень знакомыми, особенно для той части человечества, которая успела достигнуть своей половозрелости, и это ни с какой Баркаролой спутать было нельзя. Недвусмысленные стоны и упоенное сопение десятков совокупляющихся пар, сопровождавшееся каким-то невероятным животным подвыванием, всё это было более чем узнаваемым! Но и это были ещё цветочки, поскольку анонимным массовикам затейникам этого показалось явно недостаточно и они ещё «для кучи» решили закрутить массовую порнуху! Это был святой Интернационал! Это был привет из скандально известных Содома и Гоморры! Было слышно в стерильной тишине, как падают из рук едоков их ножи и вилки, как опрокидываются стаканы, как кто-то закашливается, подавившись, как, скрипнув где-то на подвернувшихся ножках, охнув по-человечьи, стул вместе со своим седоком загремел под стол… На несколько минут, может быть кому-то показавшихся вечностью, на экранах бесчисленных мониторов по всему кораблю воцарился Его Величество Коитус! Клещ сначала глазам своим не поверил, но когда среди гробовой тишины победно прозвучал торжественный аккорд первого оргазма, когда казалось, что всеобщий стыд арктическими объятиями сковал всех присутствующих, вот тут-то он не выдержал и заржал, как конь в чистом поле. Провоцируя людей на столь необычный конфликт, кто-то довольно безошибочно определил для себя их наиболее уязвимые места, и стали ими не греко- ахиллесовые пятки, а такие легко ранимые англо-франко-бенилюксовые души. Столько десятилетий корпевшие над нивелировкой своих демократических законов, за один заход бедные европейцы лишились юридического целомудрия. И, хотя, показ этого мега-порно фильма происходил в жёстком формате реального времени, смонтирован он был, безусловно, рукою самого дьявола. Судя по реакции европейцев, многим из них довелось узнать себя в кадре, в буквальном смысле дорогих и любимых! Ведь, чего греха таить, несколько раз в пику «натуралам» на экране мелькнули сценки, откровенно демонстрирующие однополую любовь. Примите наши соболезнования! Гарантовичу повезло в большей степени, он в это время как раз прогуливался со своей новой знакомой по резиновой дорожке вдоль открытого бассейна с забортной водой. Гарант по-своему расценил согласие узкоглазого персика не мешать его ухаживаниям, и потому изо всех сил старался помочь заморской барышне добыть её вожделенные бонусы. Прогуливаясь налегке, они вели неспешную беседу на английском, причём, она прикидывалась жертвой, а он пытался внушить ей мысль о том, что мужчины любят женщин исключительно платонически. И вот, когда сети были расставлены, а колибри сделала вид что попалась, на огромном жидкокристаллическом экране, обычно используемом публикой для распевок в караоке, в быстро сменяющих друг друга кадрах, словно галечный пляж, тут и там стали мелькать мужские и женские ягодицы. Но, видно, нервное напряжение на корабле к концу первой недели было слишком велико, потому что цепная реакция смеха буквально смела этот шаткий паритет, где архаичная мораль кое-как уживалась ещё со здоровым чувством юмора, и это было спасительным знамением, безусловно. Спустя минуту, корабль гоготал сотнями развёрстых глоток, народ вскакивал из-за столов, роняя стулья, опрокидывал шезлонги и ломился к выходу, попахивало паникой. Словом, Гарант хотел завернуть, но заворачивать было некуда, и тогда, внаглую подхватив свою подружку за талию, без объяснения причин он вместе с ней рухнул в переполненный людьми бассейн. Было ли это простым совпадением, или и впрямь таким образом их собственный контракт начал работать? «Долгожданный скандал встал в позу бешеного огурца? Что ж! – подумал Гарант, весело барахтаясь в воде, – тогда пора сматывать удочки!»