Владимир Скиф - Где русские смыслы сошлись

• Название: Где русские смыслы сошлись
• Автор: Владимир Скиф
• Жанр: Поэзия
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-91076-132-6

Стихи Владимира Скифа чисты, прозрачны, глубоки, светоносны, как озеро-море священный Байкал. О них нельзя говорить презренной прозой. Их надо читать, слушать, осязать, чувствовать, зрить, обонять, погружаться в мелос и растворяться в нём… В них отражается РУССКИЙ КОСМОС, рыдает РУССКОЕ СЕРДЦЕ, сквозит обжигающий РУССКИЙ ВОЗДУХ, сияет вселенской мудростью РУССКАЯ ЛЮБОВЬ и осеняет светом РУССКАЯ НЕБЕСНАЯ БЛАГОДАТЬ.

Евгений Семичев

---

Так судил Бог: коль хотите нести правду, быть совестью народов, помните: в мире будете иметь скорбь (Ин. 16, 33). Из столетия в столетие мы протягивали руки и взывали:

Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные объятья![5]

А они в ответ:

…глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла![6]

И приходил роковой срок (и приходят новые сроки), и пушки стреляли (и опять будут стрелять), стонала земля, плавилась, рассыпались в прах горы, но стоял человек, русский человек. «Мильоны» их? А нас?

…Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,
С раскосыми и жадными очами![7]

В глазах Владимира Скифа плещется Байкал, и в поэзии его, морозной, свежей и по-сибирски крепкой, играет волнами «Славное море – священный Байкал»:

И мой Байкал. И этот чистый свет,
Мои глаза и душу напоивший.
Я не загинул. Я ещё поэт,
Не зря, быть может, на земле светивший[8].

И ещё:

Под сырой осенней позолотой
Оживаю от душевных ран…
Из меня уходит сумрак плотный,
Как с Байкала-озера туман.[9]

Воистину, выплеснувшееся на землю и ставшее Байкалом небо, сибирская ширь заживляют все раны души и изгоняют из неё сумрак. Что перед этой красотой, необъятностью вся наша боль, все наши слёзы, невзгоды, разлуки? Лишь штрихи лёгкого дождя, лишь ветерок, опахнувший лицо… Не потому ли так свежо лицо Владимира Скифа, так неуловимо-легка его улыбка? И так точно, так проникновенно его слово?

Посреди дороги древней
В тишине почую Русь.
И душой к родной деревне,
Как к иконе, прислонюсь.[10]

Пусть болью проникнута его мысль о родной земле. Но и надежда живёт в его слове, и благодарность Богу за всё. А в этом и есть полнота, в этом и есть сила:

И увижу: в тёмном небе
Так и кружит вороньё.
То кровавый снег, то пепел
Век мой сыпал на неё.
У деревни сто отметин,
Сто зарубок, сто могил:
Кто любил её на свете,
Кто мечами порубил.
Слава Богу, что живая,
Что не мёртвая она.
В небе рана заживает,
Красным полымем полна.[11]

Наша сила в вере, в любви к родной истории, в преданности нашей великой стране. Да, мы Скифы, но Скифы великие, вечные, непобедимые…

Игорь ИЗБОРЦЕВ, г. Псков

«Все боли века я в себе ношу»

Мне приятно сказать своё слово о творчестве Владимира Петровича Скифа – талантливейшего русского поэта, по моему глубокому убеждению, входящего в десятку лучших поэтов всей России. Его стихи – по-сибирски сдержанные и глубокие, чужды надрывного пафоса, который у нас сегодня, увы, среди мужчин-поэтов, числящих себя патриотами, часто переходит в пораженческие рыдания по поводу кончины России. Увы, оснований для квасного патриотизма нет, мы живём в суровое время, предъявляющее России суровые геополитические и социальные вызовы. Тем мужественнее должен быть русский поэт. «То не поэзия, что не делает меня чище и мужественнее», – сказал кто-то из мировых философов.

И эти слова в полной степени можно отнести к творчеству Владимира Скифа. Его вырывающееся из глубин души самоцветное слово трогает сердца читателей, даже самых взыскательных и искушённых. После прочтения стихов Скифа хочется жить, любить, творить на благо страны, хочется страдать и бороться. А иначе для чего нужны стихи? Я не буду тут писать о системе образности Владимира Скифа, про то сказали и, я уверена, ещё не раз скажут профессиональные критики (в частности, блистательный и снайперски точный в оценках Вячеслав Лютый).

Мне, как поэту, а не критику, важнее другое – талант Скифа, поставленный на службу России, лучшему в ней. Способность Скифа-поэта любить Россию не с завязанными глазами, не через розовые очки, а любить в свете пушкинских заветов – принимая такой, какой её нам Бог дал, с непростой русской историей, трагичными изломами и величайшими прорывами, её, летящую в бездну и вдруг воспаряющую победно в зенит на глазах изумлённого мира, приготовившегося к её кончине, – парадоксальную нашу Россию, способную рождать таких поэтов, как Владимир Скиф.

Книги Владимира Скифа ясно показывают, что их автор сейчас на взлёте и ещё не раз порадует всех нас, своих коллег и – главное! – читателей, духовными прорывами и душевной глубиной.

Диана КАН, член Союза писателей России, лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция», лауреат Всероссийской премии «Имперская культура», г. Новокуйбышевск

Взгляд из вечности

Трудно, чрезвычайно трудно писать рецензию после всеохватного биографического очерка Владимира Бондаренко, открывающего поэтическую книгу Владимира Скифа «Русский крест», но всё же попробую. Любому думающему читателю бросится в глаза символическое сочетание Имени и Заглавия. Действительно, вся поэтическая реальность Владимира Скифа держится на символах. Символ Креста, символ России, Народа, Любви, Поэта… Владимир Скиф – опытный публицист в стихах, ему присущ богатый метафорический строй. Метафора гармонией своей охватывает разрушенную реальность (та самая «трещина мира», которая пролегла через сердце поэта). И хотя в метафорическом строе стихов Скифа чувствуется влияние поэзии Юрия Кузнецова, это не подражание, а общность, обусловленная единым миропониманием: болью за Россию.

Собственно, и смелое включение в традицию классики, и портреты поэтов, писателей связаны именно с этим. Скиф в стихах – поэт поступка, его слово действенно, как дело. Потому Слово в его стихах пишется с большой буквы.

И раным-рано я встаю,
Над светом, над землёй стою.
Душой высвечиваю Слово,
Оно – души моей основа.

И всё-таки в поэзии Скифа словно два начала. Одно стремится к простому, повествовательному изложению, другое осмысляет окружающий мир при помощи метафор. Пример тому – стихотворение «Летняя кухня». Само изображение летней кухни, прошлого – гармонично и просто. Переход же из настоящего в прошлое и из былого в настоящее переполнен метафорами.

Сдвигается даль за окошком.
Как тень, преломляется день,
Сжимается время гармошкой:
И снова я вижу плетень…
. . . . . . . .
В грядущее мне улетать.
Туда, где деревни потухли,
В столицах – народ жестяной.
Где русскую летнюю кухню
Навек разлучили со мной.
Туда, где ползучее пекло
Спалило родные края.
Где смотрит Россия из пепла,
Из шатких основ бытия.

Очень часто всё стихотворение построено на символе, переосмыслении фразеологизма. «Пожары»:

Пластают шапки. Шапок горы.
Поэт стоит и говорит:
– Неужто все в России воры,
Ведь шапка каждая горит?!

Музыкой боли объято стихотворение философское, за которым стоит не изображение, а множество способов читательского осмысления:

Время – тёплое, холодное.
Время семени и злака.
Распускается мелодия,
Будто бы головка мака.
Почва мира каменистая,
Божьим промыслом объята.
И горит звезда кремнистая,
И болит всё то, что свято.

Скиф – хороший, умный лирик. При этом философская его поэзия чиста и прозрачна, написана ясно («всё на русском языке»).

Жизнь – она не позолота,
Но в одном уверен я:
Мне и петь, и жить охота —
Мне по росту жизнь моя.
Жизнь – она не повторится,
Потому охота мне
Жить и сердцем серебриться,
Будто верба при луне.
. . . . . . . .
Будет счастье и везенье,
Возле жизни – свет сквозной,
И Святое Воскресенье
После Пятницы Страстной.

Одно из лучших стихотворений «Россия. Тоска. Бездорожье…» скорее лирическое, чем ораторско-пафосное. В нём сказывается традиция русского романса, приглушённое его страдание.

…И нет ни крыльца, ни причала
Душе с вековечной виной,
Как нету конца и начала
У русской дороги степной.

Вообще во всех стихах есть ощущение движения жизни, лёгкости написанного (в хорошем смысле этого слова).