Давид Кизик - Время Феофано

• Название: Время Феофано
• Автор: Давид Кизик
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-448-5

Книга описывает события, происходящие в Византии в 10 веке. На фоне жизни близких людей и окружения Анастасии, прошедшей путь от провинциальной актрисы до императрицы Феофано. Мировая политика, влияющая на события в Азии, Африке, Западной и Восточной Европе. Затрагиваются вопросы взаимоотношения Рюриковичей и правящей династии Византии. Княжение Ольги и походы Святослава. Формирование народов и стран. Становление мировых религий. Происхождение некоторых географических наименований и терминов. Акцентируется на цикличности мировых событий.

---

– Зато потом, когда Мерван ушел, сам женился на дочери Гурама из Кларджети. И отдал за нее Гураму в откуп свой Джавахети, – усмехнулся Никифор. – Арчил мог позволить себе такую щедрость и к Аносинам, и к Багратидам, потому как уже фактически утерял эти области. К тому времени в Тпхисе Мерван посадил своего наместника эмира и все окрестные земли Гогарены, вместе с выжившими аристократами отдал ему в подчинение.

– Хорошо, – согласился Смбат. – Допустим, Георгий имеет право отобрать у эмира Тпхиса область Мтианети[577], что расположена по берегу Куры и западнее Арагвы. Но на эту часть Иверии претендуют и хорепископ[578] Квирике[579], и я.

– А Картлы тут причем? – Удивился Никифор и добавил ехидно: – Насколько я помню, Картлоса[580] похоронили на южном берегу Куры. Он так и не смог перейти эту реку. А Мтианети принадлежала Гогарене, то есть кахам, пока не вошла в состав Тпхиского эмирата. Если не ошибаюсь, там даже находилась ее старая столица и духовный центр Уплисцихе[581].

– Зато сын Картлоса построил город Мцхета в междуречье при слиянии Мтквари и Арагви, – проворчал Смбат, пропустив шпильку Никифора мимо ушей. – Даже поэты слагают стихи про то место: «Там, где сливаются, словно две сестры, струи Арагвы и Мтквари».

А Ашот Курапалат[582] убедительно доказал, что если река Мтквари протекает по территории Картли-Кларджети, а Мцхета построена в месте ее слияния с рекой иберов Арагви, то значит и область этого города распространяется на территорию Нижней Иверии. То есть фактически являются продолжением Картли.

И тогда он разбил войско эмира Тпхиса и отобрал у него земли левобережья до реки Ксани[583]. Теперь область Мцхета-Мтианети именуют у нас не иначе, как Внешняя Картли.

– Не знаю, насколько убедительным был Ашот, но эмир Тпхиса расценил его вторжение на свою территорию, как наглое и бесцеремонное. – Заметил Никифор. – Недолго арабы позволили Ашоту владеть этими землями. И если мне не изменяет память, эта бесцеремонность в конечном итоге стоила Ашоту жизни.

Оба немного посопели и выпили вина. Потом Смбат продолжил:

– После великомученика Арчила единой страны оставшейся от Вахтанга Горгаслана больше нет. Сегодня она поделена на три части. Столица абхазов в Кутатиси. Столица цанар – в Телави[584]. Наша в Артануджи. А Мцхета и Уплисцихе, древняя твердыня и культовый центр Гургистана остались в центре земель, как камень преткновения.

Сейчас земли Мцхета-Мтианети принадлежат Аносинам. Но там кафедра нашего архиепископа, который старается сохранить веру христианскую у ее жителей. И он ближе всего к Уплисцихе. Кому как не нам владеть Внешней Картли?

– Выходит империя Вахтанга Горгаслана распалась так же, как и подобная ей эфемерная империя Карла Великого на западе, – усмехнулся Никифор. – Я слышал, что цанары стали отрекаться от веры «сирийских[585] отцов» и стали разрушать христианские храмы и монастыри. Тут явно видна политика Тпхиского эмира и наместника Арминии из Барда.

– Да нет же, – возразил Смбат. – Они ничего не разрушают, хотя и не строят. Мтиулы цанары вернулись к старому язычеству Владыки гор[586] из Сирака. А наместник арабского эмирата Арминия теперь находится не в Барда, а в Карсе.

– Какая разница, – махнул рукой Никифор. – Пока вы только стараетесь сохранить веру христианскую, Георгий Аносин уже принес икону Богородицы в землю Мтианети, снова отбив ее у эмира Тпхиса. Так почему же он не может владеть ею по праву победителя?

И к тому же, если я не ошибаюсь, архиепископ Мцхета входит в епархию каталикоса из Питиунта?

– Только формально, – тотчас возразил Смбат. – Во время гонений на иконопочитателей, жители Иверии были недовольны официальной доктриной Константинополя. И тогда вспомнили о патриархе Сирии возглавлявшем оппозицию. Арагветский князь Давид послал в Антиохию большую делегацию для того, чтобы поставить в областях Иверия и Имеретия автокефального католикоса. Большая часть участников посольства погибла по дороге от рук арабов и разбойников. До Антиохии дошли только двое. На Соборе Антиохийской Церкви[587], было решено рукоположить одного из них в самостоятельного католикоса, а другого – в епископа. Но когда, первый католикос Иоанн вернулся, то обнаружил, что все Закавказье, занято арабами и что кафедра архиепископа Мцхета на территории Тпхиского эмирата. Тогда, по приглашению герцога Льва Аносина, он своей кафедрой избрал Питиунт в Абазгии. Рядом с Себастополисом[588] в Апсилии, где находилась кафедра Константинопольского архиепископа. Но название – Иверский католикосат все же сохранилось. Отныне Иверская церковь имела право избирать и рукополагать католикоса Собором местных епископов и не зависеть от патриархии Константинополя, объявившей гонения на иконопочитателей.

Этим воспользовался и Лев Аносин, чтобы вывести свое герцогство из протектората Византии и создать независимое царство.

– Пусть так, – согласился Никифор. – Патриархии разные, зато вера одна. И абхазские цари сохранили эту веру даже в период гонений на иконопочитателей.

– Как же сохранили, – едко заметил Смбат. – Пригрели у себя гонимых со всех земель. Установили у себя культ Богородицы и несут свою ересь соседям.

А разве не наши епископы, во главе с архиепископом Мцхета сохранили преданность Константинополю, даже когда вся Азия встала на сторону Фомы Славянина?

– Я бы не стал этим гордиться, – возразил Никифор. – Такая позиция скорее была на руку халифату и сектантам павликианам, которые травили иконопочитателей.

– Каталикос, под предлогом того, что до Константинополя путь неблизкий, всех окрестных епископов рукополагает в Питиунте, – продолжал жаловаться Смбат. – И, конечно же, эти епископы выбираются из священнослужителей лояльных Леонидам. Это ведет к расширению Абхазского царства. Лазское[589] и Одишское епископства давно в составе Иверской церкви. Архиепископ Мцхета, хоть и рукополагается в Константинополе со времен Горгаслана, тоже освещает миро в Питиунте. А теперь еще к абхазам примкнула и Гурийская область[590], к югу от реки Чорохи[591], народ которой внезапно изгнал эристава[592] от Багратидов и призвал эристава от Леонидов. Под предлогом того, что их не устраивает епископ, назначенный из Мцхета. Это уже прямое посягательство на нашу территорию. Между прочим, за ней на запад вдоль побережья уже Чанети – земля византийской провинции Халдия. Разве тебя, как византийского магистра это не беспокоит?

– Почему это должно меня волновать? Георгий освобождает побережье от ставленников халифата. Он очистил Одиши и Лазику от арабов. Им уже закрыт выход к Черному морю. А что делали Багратуни из Тао-Кларджети, когда Византия изнемогала от войн с мусульманами? – В свою очередь переспросил Никифор. – Двойная позиция Багратидов и привела к тому, что не жалуют Картлов ни в Гурии, ни в Лазике, ни в Иверии. Горские народы еще помнят, как пес Аббасидов Буга[593], прошелся огнем и мечем по Закавказью. И еще помнят, как князь Баграт[594] из Самцхе[595] помогал Буге зверствовать.

А Аносины обстраивают и возобновляют города и храмы. Укрепляют и строят крепости и монастыри. Патриарх Константинопольский Феофилакт высоко оценил заслугу Гиоргия за сохранение и распространение христианства в Кавказских горах и послал царю благодарственное письмо. Давай выпьем за веру христианскую! – Никифор жестом подозвал виночерпия, который наполнил чаши вином.

– А как бы ты поступил, если бы твоих сыновей вместе с их семьями держали в заложниках? – Заступился Смбат за деда Баграта, осушив чашу.

– А зачем он отдал их в заложники? – Парировал Никифор. – Мог бы сражаться с арабами, как Мамиконяны.

– Наши деды и прадеды иногда вынуждены были служить халифу, чтобы сохранить свой род и народ, – возразил Смбат. – И сохранили! А род Мамиконянов истребили.

– И двуличные Багратуни из Кларджети тотчас воспользовались этим, чтобы присоединить к себе их вотчину, провинцию Тайк, а вместе с ней и наследственную должность армянских спарапетов, – тотчас добавил ехидно Никифор. Рука Смбата непроизвольно потянулась к рукояти кинжала. – Неужели я тебя так обидел, что ты нарушишь законы гостеприимства и обнажишь кинжал на хозяина? – Усмехнулся Никифор, заметив это. – А где инстинкт самосохранения, присущий Багратуни?

Кровь ударила Смбату в голову, и он потянул кинжал из ножен. Но Никифор перехватил его руку и, надавив сверху, с силой вернул кинжал в ножны.

– Ладно, ладно, остынь! Будем считать, что я погорячился, – примеряющее сказал Никифор. – Давай не будем портить праздник царевичу Роману.

– Баграт стал арабским наместником в Гугаркеи тем самым сохранил его население от истребления, – проворчал Смбат, взяв себя в руки. – Это, между прочим, оценил и базилевс. Когда Буга ушел из страны, он закрепил за Багратом наместничество в соседней с Гугарком провинцией Тао, присвоив ему высокое звание курапалата.