Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография

• Название: Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография
• Автор: Юлия Кувалдина
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4365-0142-0

Настоящая работа представляет интерес как для теоретиков, так и для практиков. Автор попыталась разобраться в причинах не только интенсивного развития компромиссных моделей судопроизводства в современном законодательстве, но и в причинах разного отношения правоприминителя к подобным процедурам.

В работе предпринята попытка разработать концептуальные основы компромиссных уголовных производств, определить их правовую природу и место в системе уголовного процесса, разграничить основание и условия применения, определить процессуальный порядок и последствия использования, выделить категории дел, по которым которых возможно компромиссное производство, установить ограничения на их применение в зависимости о процессуального статуса лица, совершившего преступление, высказаны предложения по внесению комплексных изменений в уголовно-процессуальное законодательство, направленных на совершенствование компромиссных моделей судопроизводства.

Для студентов, аспирантов, профессорско-преподавательского состава юридических вузов, научных сотрудников.

---

Это нормативное положение вызвало к жизни дискуссию о том, какой должна быть уголовно-процессуальная форма – единой или дифференцированной. По мнению большинства авторов, основным направлением дальнейшего развития уголовно-процессуальной формы должна была стать ее унификация[70]. В пользу этой точки зрения высказывались следующие аргументы. Тенденция к установлению единого порядка расследования, рассмотрения и разрешения уголовных дел обусловлена: во-первых, конкретными материально-правовыми и процессуальными основаниями (единое понятие преступления, единая судебная система, единая система принципов уголовного процесса); во-вторых, требованием обеспечения законности и гарантий прав участников процесса; в-третьих, всей предшествующей историей развития уголовного процесса, которая изобилует печальными примерами истолкования процессуальных форм как неких внешних и обременительных формальностей[71]. Высказанная учеными в начале 60-ых г.г. идея установления единой системы уголовного процесса по всем делам и для всех этапов судопроизводства была вполне своевременной и имела в целом положительное значение.

Однако со временем обоснованность стандартизации уголовно-процессуальной формы безотносительно к тому, что является предметом ее действия, стала справедливо ставиться под сомнение. Единый порядок производства по уголовным делам из всех европейских государств сохранялся только у нас. В результате догматической приверженности универсальному принципу мы получили на долгие годы процедуру крайне громоздкую, связанную с крупными материальными затратами, которые не могли себе позволить даже экономически благополучные государства, а самое главное, не страхующую от поверхностного рассмотрения уголовных дел, судебных ошибок[72]. Особенно нецелесообразным оказалось применение обычного, развернутого процессуального порядка по делам о несложных преступлениях. Необходимость выполнения многих формальностей, связанных с соблюдением такого порядка приводила к тому, что простые дела, расследование которых могло быть завершено за несколько дней, находились на предварительном производстве «законные» два месяца. В результате стадия предварительного расследования по такого рода делам приводила к чрезмерному усложнению и затягиванию производства по делу, ослабляя надежность процессуальных гарантий прав участников процесса – обвиняемого, потому что он вынужден был в ожидании своей участи длительное время оставаться подследственным, и потерпевшего, потому что отдаление судебного разбирательства лишало его возможности получить возмещение материального и морального вреда, причиненного ему преступлением. Стало очевидно, что достижение целей уголовного судопроизводства по ряду категорий уголовных дел требует применения особых процессуальных средств.

Ряд авторов пришли к выводу о том, что повышению эффективности уголовного судопроизводства, которая определяется тем, насколько действующая уголовно-процессуальная форма справляется со своими функциями – служит достижению его целей и задач, будет способствовать ее дифференциация[73]. Они отмечали, что для дифференциации уголовного процесса уже имеются материально-правовые и процессуальные предпосылки: соответственно установленной нормами материального права дифференциации преступлений на категории в зависимости от характера и степени их общественной опасности, вида и размера наказания, а также степени сложности дел определенной категории в разрешении как фактической, так и правовой стороны, и т. д., может быть дифференцирован и единый в целом порядок судопроизводства[74]. Кроме того, законодательная политика государства на всем протяжении ее истории свидетельствовала о том, что дифференциация носит не случайный характер, а представляет собой явно выраженную тенденцию. УПК РСФСР 1960 г. (в редакции Указов Верховного Совета РСФСР от 27.10.60, 24.08.66, 11.03.77, 13.12.77, 24.01.85), сохраняя единый порядок судопроизводства, тем не менее, предусмотрел его дифференциацию. Им были установлены особые правила производства по делам частного обвинения, по делам несовершеннолетних, по применению принудительных мер медицинского характера (ст. 27, гл. 32–33); допускались две различающиеся вначале весьма значительно формы расследования – предварительное следствие и дознание (гл. 9, 10), предусматривалось досудебное прекращение дел по нереабилитирующим основаниям (ст. ст. 6-10).

Как показало будущее, обе полярные точки зрения оказали свое влияние на законотворчество – в нем диалектически проявились тенденции как к унификации, так и к дифференциации процессуальной формы[75]. Оказалось, что единый порядок уголовного судопроизводства не только не исключает, но даже предполагает определенную дифференциацию в отдельных случаях, при этом дифференциация процессуальной формы не разрушает ее единства. Во-первых, унифицированный порядок производства касается большинства дел, тогда как дифференцированный относится к их небольшому числу; во-вторых, при производстве по любому уголовному делу сохраняется действие принципов уголовного судопроизводства, общих условий отдельных стадий и гарантий прав участников процесса.

По-разному понимался вопрос о понятии, критериях, а также внешнем проявлении дифференциации уголовного процесса. Многие авторы отождествляли дифференциацию с упрощением уголовно-процессуальной формы[76]. Другие понимали дифференциацию как такую тенденцию развития уголовного процесса, которая приводит к существованию внутри него различных производств: обычного, упрощенных и производств с более сложными процессуальными формами[77]. Исходя из этого, дифференциация в зависимости от особенностей дела, адекватных специфическим свойствам отдельных категорий преступлений, сложности их рассмотрения, может выражаться в уменьшении или увеличении количества стадий по различным категориям дел[78] либо количество этапов деятельности остается неизменным, а меняется инструментарий (наполнение стадий)[79]. Третьи отмечали, что дифференциация проявляется в таком построении уголовного процесса, при котором в его рамках существует целый ряд отличающихся производств, приспособленных для различных потребностей. Критериями дифференциации при этом выступают: направленность уголовного производства; степень соотношения публичности и диспозитивности. В соответствии с этими критериями выделяют: 1) основные, дополнительные и особые производства; 2) процедуры, с преобладающим публичным или частным началом. Сами же производства различаются по трем критериям: 1) наличие определенной материально-правовой базы, объективно требующей отличий в законодательном регулировании; 2) наличие особенностей деятельности правоохранительных органов на всех (или хотя бы части) стадиях уголовного процесса; 3) наличие существенных различий по сравнению с обычным порядком производства, которые бы в конечном итоге приводили бы к изменению форм деятельности по этим делам[80].

В ходе дальнейшей дискуссии дебатировался вопрос о допустимых в уголовном процессе направлениях дифференциации[81]. Основные итоги полемики можно свести к следующим положениям. Главенствующими в структуре уголовного процесса, как в силу значимости, так и по объему фактической уголовно-процессуальной деятельности, были признаны основные производства. Среди основных производств с учетом степени сложности дела были выделены обычные, упрощенные и производства с более сложными процессуальными формами. Оценивая данную классификацию, некоторые сторонники идеи дифференциации, подвергли резкой критике позицию об упрощении форм уголовного судопроизводства, считая ее уязвимой с точки зрения установления истины, всестороннего, полного и объективного рассмотрения уголовных дел, обеспечения прав участников процесса. По их мнению, основным направлением дифференциации уголовно-процессуальной формы должно было стать ее усложнение, введение дополнительных процессуальных гарантий по ряду категорий уголовных дел[82]. Сторонники же упрощения процессуальной формы полагали, что оно является объективно назревшей задачей, продиктованной как теоретическими соображениями, так и интересами практики: упрощение процедуры направлено на обеспечение более простого и оперативного реагирования на преступление, более быстрого и результативного разрешения дел при максимальной экономии уголовной репрессии[83].

Основное содержание научных дебатов 80-ых гг. XX в. как раз касалось возможности применения для разрешения уголовно-правовых конфликтов упрощенных конструкций. Основной целью развития упрощенных конструкций признавалось максимальное уменьшение промежутка времени между моментами совершения преступления и назначения наказания виновному лицу, задачами – достижение целей уголовного судопроизводства при максимально возможной его рационализации, экономичности и в оптимальные сроки. Авторами обосновано мнение, что в упрощенных порядках действуют гарантии, предусмотренные для обычной формы судопроизводства, но только в измененном виде[84]. Все права у сторон уголовного процесса сохраняются, но появляется реальная возможность свободно ими распоряжаться; у компетентных органов исчезают одни обязанности, но появляются другие, закрепленные законом. Сохраняющиеся в измененном виде в упрощенных производствах гарантии обеспечивают, в конечном счете, достижение задач уголовного судопроизводства, защиту прав его участников.