Алена Воробьева - Феникс. Стихи

• Название: Феникс. Стихи
• Автор: Алена Воробьева
• Жанр: Поэзия

Феникс означает возрождение после разрушения – каждый человек, переживший жизненную катастрофу, сравнивал себя с фениксом. Не случайно своей эмблемой символ изображения феникса выбирали христиане и смертные цари. По древнему преданию, феникс плыл в Ноевом ковчеге во время потопа, и Ной за добрые слова феникса пожелал ему жизнь вечную. В стихах Алены Воробьевой феникс – как предчувствие и осознание любви, которая опаляет.

---

«Проходящему по полю…»

Проходящему по полю,
Вдоль небесных поселений,
Мимо храмов, мимо кровель
Черепичных на домах,
Ощущая под подошвой
Прах земли и перегноя,
Неги, лени – и работы
В долгих будничных трудах.

Проходящему по небу
Вдоль простых земных окраин,
Вдоволь ищущему знаки
И отличия судьбы,
Все мерещатся гробы
В царственных порталах рая,
Отпечаток или слепок,
И обильные хлебы.

Проходящему по снегу,
Созданному между-между,
Небом для земли, прослойкой
Между хлебом и вином
Неба и земли, послойно,
Не просящему ночлега
На земле, – отверзнув вежды,
В снег нательным пасть крестом.

2007

«Вздох полнолуния. Луна большая…»

Вздох полнолуния. Луна большая.
Играет в прятки с солнцем. Побеждает.
Сквозь тучи тьме пытается светить.
И снег на землю белым урожаем
Несет зима, и землю украшает.
Снег вновь напомнил мне, что я живая,
Что чувствовать умею и любить.

Снег на карнизы лепится нелепо.
Как соль на хлеб, он сыплется с полнеба
На полземли – на черный каравай.
И светятся огни. Как мало света!
Под белым снегом не заметно меток.
Лишь утро, поседевшее заметно,
Откроет, что засыпаны пути.

И весточкой от умерших, садится
На ветки дерева заснеженного птица,
И сбрасывает снег.
И дерево немое оживает
И шепчет: «Снег…» —
На белом каравае.
И шар огромный неба и земли
Един по цвету облаков и снега
Как белый сумрак, морок, как победа
Картины белой над цветной, где небо
Похоже на балет —
Застывший в плохо освещенной пачке,
В па-де-труа, в безмузыкальной спячке —
Щелкунчика, Жизели, без раскачки
В поклоне ждет букет.

Из белых веток дерева, где птица
С землей, с родными прилетев проститься,
Ссыпала с листьев снег.

И розой из луны, что – как живая! —
Свой отломив кусок, для каравая
Свет преломляла в снег.

2006

Anno Regni (В год царствования)

1

И все лица в полутьме – твое лицо.
И все спицы в колесе – твое крыло,
На котором я лечу в ночи,
И как свечи, фары горячи.

Мир бесстрастный страстью задышал.
Стала вдруг зияющей душа.
И в бездонный падаю полет.
И лечу. И встречи сердце ждет.

И гадает… И сжимает грудь
Новой тайной, что живая суть,
Новым чувством, что пришло за мной,
За моей неопытной душой.

Чувствую – твоя душа поет
Словно птица, и зовет в полет.
Лик твой ясен. Ангельская тишь.
Пропаду… Погубишь!
– Воскресишь!

2

Утром проснулась трезвой,
К ночи уснула пьяной.
Тысячеградусная твоя любовь
Выпита залпом. Огонь!

Сердце мое стало мишенью
В оптическом прицеле винтовки Амура.

Он стреляет без промаха, автоматически,
Руку набив на великих влюбленных.

У меня за спиной вырастают крылья,
Из моих глаз плещется солнце,
Рана кровоточит красиво,
Кровь, как гранатовый сок, струится.

Слава богам и богиням древним!
Розовощекий Амур ленивый
Знает судьбу своей каждой пули,
Что попадает на выбор спонтанный
В любое предсердие солнцем свинцовым.

Сердце не бьется? Сердце грохочет! —
Птицею в клетке, в тюрьме заключенным.
Освободи меня, освободитель! —
Дыхание Бога в моем дыханьи.

3

Надо научиться дышать ровно рядом с тобой,
Иначе дыхание перехватит от счастья
Просто сидеть с тобой рядом, смотреть на твое
Прекраснейшее – из смертных
                                    и быстротечных – лицо,
И неземные отсветы видеть твоей души,
Как горит она огоньком бестелесным, заре
Рассветной подобна, пламени тихой свечи,
Что в молитвенном храме горит богомольно всю ночь.
Любовь к тебе – это пылинка на подошве твоей,
Единственный вдох воздуха, солнцем пронизанного
Жарким днем, когда во рту расцветают
                                                  бутоны цветов, —
Разве достойна твоего мира такая любовь?
Которая станет скромной частицей твоей души
И не обратит рассеянное твое внимание на себя
До поры, пока не настигнет тебя ее красота,
Застанет врасплох, и ты восхитишься ею,
                                                         словно Творец.
Только что делать, если вся душа твоя
                                                             соткана из любви,
Только что делать, если обожествляю тебя…
Нет мне имени в сердце твоем, в судьбу твою нет пути,
Так зачем дыхание еле перевожу от счастья.

4

Ты мне можешь поклясться на Библии и на Коране,
Что твоя любовь не имеет ко мне отношенья, —
Лишь тогда наши души и наши тела не изранят
Ангел бури священный и огненный ангел мщенья.

Потому что законы и долга и чести нарушив,
Лишь один исполняем закон, изреченный сердцем —
Быть человеком, творить любовь в падших душах,
Очищать ее жемчуг от частичек навоза и скверны.

Потому что выбора два – два конца у кольца
                                                                      единого —
Или: земной любовью освежевать чувства.
Или – небесной кровью наполнить душу.

– Да возгорится огонь любви непотухший,
Неопалимый, огненной розой цветущий.

5

Что, если не простясь, простимся,
И станет выбеленным лист
Судьбы несбывшейся – летим
На небеса, без долгих виз.

Вдогонку радуге – мосту —
Бежим, творя восьмое чудо:
Мы держим за руку мечту —
Любви друг друга амплитуду.
Нам отворятся небеса…

В доспехах черных рыцарь светлый —
Златоволосый, словно ты —
Пронзит своим копьем поэта
Дракона жгучей красоты —

Любовь земную и соблазны
Мирские – будут воскресать
Без чуда Воскресенья, разно, —
Но голова слетит опять.

Смотри: кто любит – не постится.
Как в отчем хорошо саду…
И, если не простив, простимся —
Господь простит любовь в ладу.

6

Прятаться нечего. Мне все равно,
Что говорят на ладонях – линии.
Выжгу на сердце своем клеймо
Твоего несравненного имени.

Духа печать твоего – как герб,
Татуированный на моей душе.
Имя твое – преломленный хлеб
Тела Христова в цветном витраже.

Терпкого красного – вкус вина —
Вкус твоих губ, как Спасителя кровь.
И оживает смятенно зима
От твоих вещих, пророческих слов.

Храм красоты твоей – солнечный диск,
Луч золотого песка в часах.
На сокровенных застыли весах
Дух твой – и лик.

7

Вволю забыты. Обречены.
Чистой любовью отлучены.

Излуки разлуки
Полощут души
В миру послушников
Контрастным душем.

Страстного танго
Неслышная музыка
Ведет наши души
В покой незаслуженный.

И обрывает у ангелов крылья
Как лепестки ромашек —
И осыпаются, обессиленные,
Снегом на черные пашни.

8

Небесный огонь полыхает в моих глазах.
Я ангел с подъятой трубой, я агнец распятый.
Крылатой мучительной смерти восходит звезда
В зените чернильных небес как знаменье расплаты.

Как просто дар Божий отринуть, не зная его.
До дна пить кровавую, горькую, жадную чашу,
И верить – на дне ее плещет святое вино
Из крови земной, виноградной – любивших и павших.

Созвездия верят в причудливость строк или встреч
И взглядом с небес озаряют уснувшие пашни.
И вся красота, что щемит быстротечность сердец,
Уже увядает. И наша любовь – день вчерашний.

Но страшно смотреть было – ада отверзлись врата
И ровной дорогой багряных булыжников манят.
И рая врата облаков раскрывают крыла,
Впуская нас в гости, где мы – ангелица и ангел.

Но флаги опущены. Светом сияет труба
Средь туч грозовых – будто молния в грозном параде.
И буря стихает. Распятых снимают с креста.
Крылатый – воскреснет. Иным не уйти от распада.

2007

«Твои я напою уста…»

Твои я напою уста…
От масла розового душно.
Чья тень крылата у моста,
Кто ищет здесь другую душу?

Кто, задыхаясь от любви,
Едва переведя дыханье,
Скользнул в подъезд немого зданья
На зов неслышимый: «Приди!»

И разговор наш полуночный
Войдет в легенду или миф.
Возьми, смотри – вот оникс черный,
Гранат пьянящий, Суламифь.

Твоей любви будить не стану,
Доколе не проснешься ты.
В твоей душе пока туманы,
В бутонах алые цветы.

Но твоя шея, лик античный
Уже созрели для творца.
По глыбе мрамора привычно
Скользит движение резца.

И лик твой, грозный и прекрасный,

Конец ознакомительного фрагмента.