Василий Лягоскин - Тайна пролива «Врата скорби». Том первый

• Название: Тайна пролива «Врата скорби». Том первый
• Автор: Василий Лягоскин
• Жанр: Альтернативная история

Это первый том исправленной и дополненной версии научно-фантастического повествования «Дома мы не нужны». История приключений подполковника Кудрявцева и его друзей в далеком прошлом – от первых мгновений, когда они оказались в мире неандертальцев и доисторических хищников, до того дня, когда люди, победившие в борьбе за существование, смогли бросить вызов таинственному Спящему богу. За семьдесят тысяч лет до наших дней самым главным в их жизни оказались честь, мужество, дружба, любовь…

---

В следующее мгновенье Бэйла, а вместе с ней и все остальные резко повернулись на скрип металлической двери. Дверь эта скрывала нутро огромного, судя по угрожающей эмблеме, имеющего отношение к электричеству, шкафа. Из него выступили и замерли перед таким же неподвижным отрядом парень в спецовке и светловолосый мальчишка. К пацану и рванулась первой Дина Рубинчик с криком: «Михаэль, мальчик мой!». Она обняла его всем телом так тесно, что для ее же поцелуев осталась свободной только вихрастая русая макушка.

За этой парой стоял парень, улыбаясь сначала смущенно, а затем со все нарастающим удивлением на лице. Эта улыбка стала восторженной, какой-то радостно-мальчишеской, когда за спиной Тагер командир на русском языке, который она, кажется, начала немного понимать, воскликнул:

– Старший сержант Левин! Что ты, черт тебя побери, тут делаешь?!

Глава 9. Валерий Ильин. Все сначала

Валерий Николаевич Ильин, строитель, бизнесмен, с невероятным трудом построивший свое дело в Москве, оглядел свою новую команду. Николай Рубцов, номинальный комендант лагеря, быстро слинял с площадки, где все провожали отряд командира. Слинял, прихватив двух ребят покрепче с лопатами, которые Валерий неосмотрительно оставил прислоненными к гаражу – ближайшему к лесу строению. Сейчас эта троица жестикулировала руками метрах в пятидесяти, очевидно распределяя очередность рабочих смен – лопат было всего две, а работников, включая коменданта, трое. И Ильин не был уверен, что Рубцову не придется помахать шанцевым инструментом, подавая пример подчиненным – командир поставил перед ним жесткую задачу – к возвращению Кудрявцева с командой три могилы должны быть готовы к траурной церемонии. Иначе место коменданта станет свободным. Впрочем, Валерий был уверен – Николай все равно очень скоро слетит с теплого местечка; руководить людьми здесь, сидя в мягком кресле, не получится. А Рубцов, скорее всего, иначе работать не мог. Или мог, но разучился. Но это были уже проблемы самого коменданта, ну и подполковника тоже.

Последнего Ильин не винил за то, что с отрядом ушли самые крепкие и умелые на вид мужики; понимал, что дело им предстояло трудное и опасное. Но как ему самому выполнять свое, с такой рабочей командой?

Итак, перед Валерием стояло шестнадцать человек; он семнадцатый. Вычитаем трех детей (считая его внука). Одну девушку придется оставить при них – слишком малы для самостоятельных игр.

– Ларису – жену – с ними не оставишь, – подумал он, – сразу пойдут разговоры за спиной. Она у меня женщина понимающая, так что самый легкий участок не для нее.

Он посмотрел на Ирину, свою бывшую, такую же молодую и бесшабашную, как в то время, когда он только он начинал крутить с нею любовь. Она стояла, откровенно улыбаясь ему, и Ильин едва сдержал ответную улыбку. Лариса была женщиной не только понимающей, но и безумно ревнивой, а начинать свою карьеру начальника с пощечины по своему лицу никак не хотелось.

– А пусть поработают в паре, – почти злорадно решил он, и кивнул женам – бывшей и нынешней, – Лариса Ивановна, Ирина Павловна, вы вдвоем, ну и…

Из-за спины услужливо протянулась рука с листком бумаги, исписанным мелким аккуратным почерком и Валерий взял его, благодарно кивнув Котовой, заместителю командира по кадрам. Как отреагировала на его кивок Мария Сергеевна, он не видел, поскольку женщина скромно осталась стоять позади.

– Так…, – протянул он, вчитываясь в список, из которого уже были исключены (помечены галочками) весь отряд командира, троица невольных могильщиков, так и не приступившая пока к рытью и Виталька Дубов, одиноко маявшийся на своем посту с автоматом в руках.

– Так, – повторил он, – Гурьянова Нина Ивановна и Орлова Раиса Петровна…

Две девушки синхронно кивнули. Стояли они в разных краях неровного строя, окружившего его полукругом, но, как оказалось, были родом из одного города, из Коврова; даже закончили одно медицинское училище, только Нина в восьмидесятом году, а Раиса уже в новом веке, в две тысячи третьем. Об этом он и сообщил слегка обалдевшим девушкам, тут же проводив их вместе с супругами к внушительной куче профильных труб:

– Вот это, девчата, надо убрать, сложить аккуратно к бане, – показал он на трубы, при этом невольно ткнув пальцем в ногу мертвого мотоциклиста.

– Щас, – подперла кулаками бока Ирина, – что у нас, мужиков не хватает?

Она оглянулась, бросая взгляд на переминающуюся в сторонке с ноги на ногу мужскую «гвардию» команды. Поп, Серега Благолепов, так и щеголял в рясе, от которой слегка пованивало, почему тот скорее всего и стоял в сторонке. Второй, тоже Серега – Ежиков, «писатель» – стоял рядом за компанию. Щуплый и не обретший с молодостью правильной осанки, он явно побаивался толпы девушек, и потому прятался за поповской спиной.

– Да.., – протянули хором супруги (женщины), и повернулись опять к мужу – бывшему и настоящему, – ты хоть нам рукавицы какие выдай.

– Это я сейчас, мигом! – обрадовался бизнесмен-строитель.

Он закричал часовому, справедливо полагая, что в грузовом автомобиле никак нельзя было обойтись без спецодежды

– Виталик!

Часовой тут же обернулся. Был он, как успел убедиться Ильин, парнем весьма общительным, несение службы молча не было его коньком, и сейчас он был явно не прочь почесать языком, не забывая, впрочем, оглядывать окрестности. Однако разговор получился весьма коротким. Виталий на вопрос о рукавицах кивнул на свою машину, вернее на переднюю ее часть с кабиной:

– Там на пассажирском сидении две упаковки перчаток, двадцать пар…

Он, скорее всего, хотел продолжить, может объяснить, зачем ему так много рабочих перчаток, но Валерий торопливо кивнул, и тут же спрятался от него за кабиной.

Машина с какой-то погрузочной установкой, возвышающейся над этой самой оранжевой кабиной, стояла, прислонившись левым боком к железобетонной стене пока еще не обследованного строения так, что пробраться внутрь можно было только со стороны дверцы водителя. Что Ильин и сделал, снова увидев Валерия, теперь уже сквозь широкое лобовое стекло КАМАЗа. Но на Дубова ему смотреть было не интересно; он с большим удовольствием оглядел богатства, хранящиеся в этом помещении.

На полу перед пассажирскими креслами, на резиновом коврике, лежали, как и говорил раньше водитель, два топора и бензопила «Хускварна». Рядом, в комплекте к ней, десятилитровая канистра с жидкостью красного цвета (Валерий, часто сам бравшийся на стройке и за топор, и за пилу, не мог не узнать характерного цвета бензина, заправленного специальным маслом для импортных бензопил). В сумке защитного цвета были, без сомнения, запасные цепи, напильники, масло – тоже специальное, уже для добавления в саму пилу, и что-то еще нужное, чтобы «Хускварна» исправно выполняла свою работу. Упомянутые выше перчатки лежали, стянутые резинками в две пачки, одну из которых он тут же взял. Взял он с собой и десятиметровую рулетку, и тяжелые ножницы для резки проволоки, лежащие тут же, на сидении. Прихватил и один из топоров.

Четыре пары перчаток тут же обрели владельцев; пятая была почти торжественно вручена Кате Никулиной – девушке весьма преклонного возраста (по паспорту ей было уже восемьдесят лет!) – согласившейся выполнять пока роль кочегара в бане. Что такое вытяжка и поддувало она знала, так что за баню можно было быть спокойным. На вопрос попа, так ли сейчас необходимо топить баньку, начальник ответил, что совсем скоро должен вернуться командир с отрядом, и кому-то может быть необходимо будет смыть пот или… кровь.

– Да и тебе, Сергей Алексеевич, не мешало бы подмыться (он так и сказал).

– А я с радостью, – тут же помчался поп следом за восьмидесятилетней девушкой. Впрочем, оттуда он выскочил почти сразу же, уже с двумя обливными ведрами.

– Во чешет! – засмеялась Зина Егорова вслед спешащему вприпрыжку за водой Благолепову.

– Так вы же его и научили, Зинаида Сергеевна, – за компанию улыбнулся всеобщей кормилице Ильин.

– Можно просто Зина, – вернула ему улыбку Егорова.

– Хорошо, Зина, – Валерий машинально оглянулся на своих двух женщин. Они как раз укладывали первую трубу к бревенчатой стене, – выбирай двух помощниц и беритесь за мясо, пока оно свежее. Там две фляги из трех из-под подсолнечного масла почти пустые. Я сейчас сооружу какой-нибудь очаг, надо их отмыть… Конечно, маслом старым все равно пахнуть будет…

– После «Фэйри»? – фыркнула Егорова, – у меня на кухне полная литровая бутылка есть. Никакого запаха, поросятину эту будете есть – только за ушами трещать будет. Да и очажок сама сварганю – невелика хитрость.

Ильин поднял руки, соглашаясь.

– А в помощницы мне, – она тоже заглянула в листок.

– Только не Широкову, – поспешил Валерий, – пусть она с детьми посидит, да хотя бы и рядом с вами. Ну и Мария Сергеевна мне пока нужна.