Александр Гурин - Русский Ришелье

• Название: Русский Ришелье
• Автор: Александр Гурин
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-4444-2586-2

Весной 1656 года судьба друйского воеводы Афанасия Ордина-Нащокина решилась в Москве. По воле государя всея Руси предстояла Афанасию миссия дерзостная и опасная, но для страны важная, предрекавшая не только жизнь, полную приключений, но и возможность необычайного возвышения, шанс стать, как выражались потом иноземцы, «русским Ришелье».

О сложной и противоречивой личности «предтечи Петра Великого», ушедшего в тень отечественной истории, рассказывает эта книга.

---

Скрипнула дверь – на пороге стояла одна из красивейших женщин России Мария Милославская-Романова – милая супруга Алексея Михайловича, которую он сам, по любви, без малейшего политического расчета выбрал себе в жены. Царица кротко взглянула на своего мужа и господина, поинтересовалась:

– Государь, не пора ли нам идти к заутрене?

При ее взгляде, нежном и любящем, царь вновь ощутил смущение. Подумал сердито: «А все получилось из-за того, что спим в разных постелях!»

Да, царь, обладавший огромной властью, не имел права, коим пользовался любой из его подданных: незаметно для других припасть к любимой супруге. По старинному обычаю, каждую ночь в опочивальне царя дежурили два знатных дворянина-спальника, готовые защищать царя, кликнуть лекаря при болезни, подать воды. Выходили они лишь тогда, когда к государю приходила царица. Но чтобы она явилась, необходима была целая церемония. Самодержец всероссийский отправлял слугу в покои царицы и тот при боярынях объявлял: мол, государь желает видеть государыню[4]. Понятно, что наутро после такого публичного приглашения все во дворце знали: а царь-батюшка провел приятную ночь…

Осенью, когда холодные дожди мешали предаться царскому развлечению – соколиной охоте (Алексей Михайлович так увлекся ею, что даже книгу самолично написал «Устав соколиной охоты»), царь повадился вызывать в постель жену каждый вечер. Но уже через несколько дней застеснялся пересудов и перестал звать супругу к себе столь регулярно. Однажды промозглым вечером спальники помогли государю раздеться, и он приготовился почивать. Но сон не шел, царь ворочался на мягкой перине и с досадой размышлял: «А зря не позвал Марию. Чего стесняться, государь я или нет, могу делать все, что заблагорассудится! А то некому избавить меня от одиночества…» Внезапно стало происходить нечто необычное. Оба спальника, словно по команде, внезапно вышли из опочивальни. Еле слышно скрипнула дверь, и царь увидел в полутьме женский силуэт. Алексей Михайлович обрадовался: «Ай да Мария! Словно услышала мой зов». Вслух похвалил: «Молодчина!» Вошедшая женщина проворно и бесстыдно сбросила с себя одежды и тут, не видевший в темноте ее лица, Алексей Михайлович по более полной обнаженной фигуре вдруг понял: это не она! Тем временем пришедшая к царю в опочивальню вместо царицы боярыня Ирина Мусина-Пушкина (это ее родственники дежурили в ту ночь), не тратя времени на разговоры, нежно прильнула к нему. Шепнула с кокетством в голосе: «Не прогоняй!» А царь и не собирался это делать – хоть и не так прекрасна была внешне боярыня, как царица Мария, но тоже весьма соблазнительна. А уж страстна оказалась настолько, что для государя подобное было в новинку! Он лишь осторожно зажимал ей рот рукой, когда она кричала – не нужно было, чтобы весь дворец такое слышал.

Потом она пылко шептала, как мучительно ждала этого часа, как долго чувствовала себя так, как будто околдовали ее, опоили зельем приворотным. Говорила, что ночи напролет, лежа в постели мужа, все мечтала об Алексее – самом неотразимом мужчине. Не станем скрывать, приятно было слышать государю, что ценят его не как царя, а за личные достоинства. Вскоре вновь страстно прильнула к нему боярыня. Незваная гостья в отличие от скромницы-государыни – его супруги – не сдерживала себя, не скрывала сокровенных желаний. Сначала любовница дерзостно гарцевала на нем, затем громко стонала в любовном экстазе, очутившись внизу. Государь был удивлен не только ненасытностью ее страсти, но и тем, что неожиданно для самого себя оказался способен без устали эту страсть боярыни удовлетворять. Той ночью так и не заснул государь всея Руси…

Поутру, стараясь не глядеть на бесстыжую полюбовницу, государь встал и тут же отправился в личную мыльню – хоть телесно очиститься перед молитвой. Уходя, оставил боярыню обнаженной, расслабленно лежащей в его постели; вернувшись же, он не нашел ее вовсе, словно приснилось ему все это. Царь вздохнул и принялся замаливать свой грех…

Следующим вечером службу в опочивальне несли уже другие спальники. Боярыня не пришла. Мария так и не узнала об измене любимого мужа, но царь с тех пор настолько смущался своей верной супруги, что иногда даже чуть краснел при ее появлении. В церкви он усердно замаливал свой грех, а вечерами, увы, порой его снова охватывало желание, чтобы повторилась та безумная ночь. Ирина Мусина-Пушкина больше не появлялась в его опочивальне, но через несколько месяцев при встрече стала лукаво поглядывать то на царя, то на свой округлившийся живот – мол, хорошо постарался, государь всея Руси.

…В то утро, взяв себя в руки при виде добродетельной супруги, царь отбросил смущение, приветливо взглянул на красавицу-жену и достал из кармана часы.

– Подожди меня, – повелел он супруге, видя, что время еще есть.

С утра необходимо было сделать самое важное из всех дел, намеченных на сегодняшний день. Государь начал писать письмо расторопному воеводе Друи Афоньке Ордину-Нащокину (это он для подчиненных был Афанасием Лаврентьевичем, а для царя – Афонькой, холопом государя всея Руси). На случай, если послание к воеводе перехватят враги, царь шифровал его самим же придуманным шифром.

Алексей Михайлович знал, кому поручать непростые дела. К тому времени биография Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина уже вполне могла бы стать основой приключенческого романа. За много лет до описываемых событий он сумел тайно пробраться через Польшу в столицу Молдавии Яссы (а в Польше в то время велено было хватать всех московитов). В Яссах Ордин-Нащокин жил под видом слуги молдавского господаря Василия Лупу (тайного друга России). Турки ничего не заподозрили, ведь молдавский господарь был их вассалом и числился у них на хорошем счету. А разведчик выведал: Стамбул лишь пугает Москву войной, но начинать ее не будет. Через пару лет русский дворянин ловко узнал и о планах Варшавы.

Теперь же воеводе пограничной Друи предстояло не только разведать самый удобный путь русской армии из Белой Руси к Риге, но и выполнить сложную тайную миссию. Тайна была столь велика, что государь, как уже говорилось, предпочел лично зашифровать послание, которое верный стольник из учрежденного Алексеем Михайловичем приказа Тайных дел должен был доставить воеводе Ордину-Нащокину. Теперь исход войны, в которую были вовлечены несколько крупных держав, в определенной мере стал зависеть и от худородного провинциального дворянина Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина. А самого его и его сына ждала такая жизнь, что авантюрный роман в сравнении с выпавшей им судьбой скучным покажется!

Часть первая. В стране чудес и колдуний

Глава I. Путь к Митавскому замку

В первый день августа 1656 года от Рождества Христова несколько всадников на добрых конях ехали по лесной тропинке, что петляла неподалеку от границы Речи Посполитой и вассального этому государству герцогства Курляндского. Все путники были одеты в немецкое платье. В этой группе нетрудно было определить главу – дворянина в шляпе с пышным плюмажем, отличавшегося гордой осанкой и выглядевшего старше своих спутников.

Если бы в этом пустыннном лесу кому-то повстречался маленький отряд, то наблюдатель недоуменно посмотрел бы ему вслед: что за шальной немецкий барон рискнул в такое время отправиться в дальний путь?! Несколько вооруженных мушкетами слуг – конечно, неплохая защита от разбойников. Но что они могут сделать, окажись на пути эскадрон одной из воюющих сторон?!

Боевые действия длились в этих краях уже не первый год. Сначала царь всея Руси Алексей Михайлович, откликнувшись на мольбу украинского гетмана Богдана Хмельницкого (шестую уже по счету), двинул войска в помощь восставшим украинцам и белорусам. Затем ослаблением Польши воспользовался шведский король Карл X. Началась война всех против всех, и только герцогство Курляндское казалось островком мира и спокойствия посреди бушующего пламени войны.

Всадники ехали не спеша – путь был долог и следовало поберечь коней. Чтобы скоротать время, тешили себя разговором. Дворянин на русском языке пояснял одному из своих спутников, человеку в европейской политике неискушенному, как развивались события в этом регионе:

– И вот свейский король занял Варшаву и объявил себя королем не только Швеции, но и Польши. А ведь за несколько лет до этого вообще не имел ни одной короны.

– Как так?!

– А вот так. Был Карл-Густав простым немецким генералом…

При этих словах собеседник усмехнулся про себя, подумав: «Простым генералом! Мне бы так».

Рассказчик заметил усмешку, но продолжил, не став ее комментировать:

– Командовал он шведскими войсками в Германии. Счастье вдруг привалило к нему, когда шведы решили выдать замуж его двоюродную сестру…

– Небось за знатного господина?

– Еще бы! Ведь сестрица этого генерала сидела на шведском троне. Говорят, всем хороша была королева – и красива, и умна, и правила мудро. Ухажеров вокруг этой Христины вилось, что пчел около улья. Говорят, что и нынешний король был в нее влюблен и восхищался ею. Он не попытался уложить Христину в ее же постель в королевском дворце, как это безуспешно пытались сделать другие ухажеры, а официально предложил жениться.