Сергофан Прокудин - Все бабы – … Книга о любви и ненависти

• Название: Все бабы – … Книга о любви и ненависти
• Автор: Сергофан Прокудин
• Жанр: Русское современное

Говорят, что свою первую книгу человек пишет всю жизнь. Именно столько ушло у меня на текст, который вам выпало счастье прочесть. Десятилетиями я ставил половые опыты, записывая свои научные выводы. Однако эта книга – не о женщинах и сексе, а о чём-то большем. О любви и ненависти, о потерях и ожиданиях, о мудрости и распиздяйстве. Во избежание когнитивного диссонанса настойчиво рекомендую не читать книгу натурам лицемерным, впечатлительным, воцерковлённым и воспринимающим жизнь излишне серьёзно.

---

У меня есть мечта…

По справедливости говоря, бабе после сорока лет можно уже заворачиваться в простынку и своим ходом медленно ползти на кладбище. Однако это было бы негосударственным, нехозяйским отношением к пожилым женщинам. Если всех их пустить под нож, страна опустеет на треть, и некому будет въёбывать в народном хозяйстве. Поэтому у меня есть шикарная законодательная инициатива, которую я хочу предложить нашим госдумцам. Они за последние годы приняли столько ереси, что моя идея – ничуть не хуже их безумных законопроектов.

Я всегда считал, что женская зона – это антигуманное изобретение. Только представьте себе: толпы молодых бабёнок детородного возраста чалятся за колючей проволокой. Им бы трахаться во все щели да короедов вынашивать, так нет же – ходят строем в бесполых одёжках и имеют друг дружку чулками, набитыми горячей кашей. Так мы никогда не решим демографической проблемы в стране! Будь моя воля, я бы давал реальные срока исключительно дето- и мужеубийцам, а также наркоторговкам. Остальным – выписать серьёзные штрафы и пинками под жопу выгнать за лагерные ворота.

Но вот концлагеря для женщин в возрасте от 40 до 60 лет я ввёл бы обязательно. Если уж отстреливать климактерических тёток нецелесообразно, я на это двадцатилетие отправлял бы их в специальные зоны: пусть существуют себе там, глупые, растолстевшие, жесткомясые, нарядившиеся в нелепые тряпки. Пусть работают там в промзонах по десять-двенадцать часов, производя множество полезной продукции для российской экономики. Пусть – за неимением иных объектов – лаются между собой хоть круглосуточно, выплёскивая злую энергию. Мужиков им всё равно уже не надо, а те из тёток, у кого ещё сохранились остатки либидо, пусть вылизывают или тычут друг друга деревянными страпонами.

Но это – ещё полдела. После того, как баба отстоит свою смену у станка или за швейной машинкой, нельзя давать ей много досуга, иначе мозг будет размягчаться от жалости к себе. В нерабочее время с лагерницами должны работать психологи, постепенно приучая их к мысли о том, что переживаемые физиологические процессы являются естественными, и с этим надо смириться. А ещё в обязательном порядке бабёнки должны посещать самые разные курсы: по вязанию носков, по правильному повязыванию платочка, по варке сорока видов варенья или рассказыванию сказок. Это им ещё пригодится, когда они вернутся к вольной жизни в виде бабушек.

Надо вам сказать, что бабушка – это не статус, а образ жизни. Недостаточно обзавестись внуками для того: при ранней активности современных пубертатов стать бабушкой – дело нехитрое. Нет, в какой-то момент своего пожилого существования баба – на манер просветлённого буддиста – начинает ощущать себя бабушкой. Вот в изоляции от человеческого общества она и должна естественным путём прийти к этому состоянию, освоившись в своём одряхлевшем теле и усмирив немотивированные выбросы злобы, обретя милые старушечьи ямочки на щеках и добрую улыбку.

Вот она выходит на свободу в свои золотые 60, и у лагерных ворот её встречают взрослые дети и умилительные внучата. Мужья за это время уже передохли или нашли себе молодок – ну и хуй с ними! Зато теперь трогательная бабушка будет истинной опорой своей семьи: на неё можно и детишек временно оставить, и по бытовым вопросам посоветоваться, а уж какие блины бабуля умеет печь!

Таким образом, мы вернём эволюцию в её нормальное русло, временно изымая из социума слабое звено и возвращая его обратно уже усовершенствованным. При этом – заметьте! – никаких лагерных печей и голода, никак абажуров и кошельков из женской кожи. А премию, которую мне присудит нобелевский комитет, я готов охотно пожертвовать на обустройство первых концлагерей для пожилых тёток. Иногда я бываю сказочно щедрым, так что аплодисментов – не надо!

Лицензия на изнасилование

Изнасилование – это нехорошо, и спорить с данным постулатом вряд ли кто-то будет, разве что садюга по убеждению. Лично не по мне занятие – пужать до поноса молодых девиц и приступать с ножичком во мраке ночи к замужним дамам. Я не страдаю комплексом неполноценности и уверен в своих возможностях, а потому предпочитаю женщину в комфортном душевном состоянии, расслабленную и морально подготовленную к любовному акту комплиментами, цветами и нашёптываниями на ушко всяких милых глупостей. Уж она тогда не останется в долгу и выдаст в постели фейерверк таких ощущений, по сравнению с которыми барахтанье в кустах на скорую руку и в предчувствии блюстителя порядка покажется просто пародией на секс.

Но я сегодня о другом. Что там ни говори, изнасилование имеет под собой древнейшие корни: оно замешано на вековечном охотничьем инстинкте, помноженном на стабильное желание мужиков-халявщиков вкусить запретного плода, не прилагая к тому никаких душевных и финансовых усилий. И бороться с этим явлением можно с равным неуспехом как до построения коммунизма, так и до второго пришествия Христа, если только унисекс ещё раньше не вытеснит в нас здоровые плотские влечения.

Однако для меня всегда было загадкой, как и почему женщины реагируют на сам факт насилия.

Предположим, что вы – женщина, приятная во всех отношениях. И вот идёте вы домой вся в предвкушении встречи с семьёй, приятного вечера с чаепитием и прочих аналогичных мероприятий. Как вдруг из кустов на вас с лаем выскакивает пёс размерами с телёнка. Испугаетесь? Само собой. Что будете делать дальше? Одно из восьми: броситесь наутёк либо попытаетесь ласковыми словами и кусочком пирожка задобрить зверюгу. И это правильно. И никогда вам не придёт в голову стыдить животное, угрожать ему карой в виде собачника или, хуже того, броситься врукопашную, чтобы защитить свою новую юбку.

Тогда почему, скажите мне, попадая в лапы насильника, женщины в первую очередь начинают царапаться и грозить маниаку дяденькой-милиционером? А потом статистика удивляется: и чего это такое количество трупов остаётся после сексуальных преступлений? Да так уж наших женщин воспитали семья и школа. Что-то воочию я не видел ещё ни одного изнасилованного мужчины, потому что брат наш и так всегда согласен поебаться, если, конечно, физически состоятелен. Женщины же, как существа эмоциональные, к процессу соития относятся не в пример трепетней. Ещё в нежном возрасте девчонки катают в альбомчики псевдоцитату из Бальзака: «Умри, но любви без поцелуя не давай». И ведь, случается, погибают по причине гипертрофированных понятий о гордости и чести. А того не понимают, что насильники делятся на две одинаково противные категории: либо тупая скотина, видящая в женщине исключительно аппетитный кусок мяса, либо несчастный извращенец, в обычных условиях ни на что в постели не способный. И уж ежели они вышли на тропу войны, то так просто не остановятся, потому что ими управляет бейсик инстинкт, а не мозги. Следовательно выбор невелик – молча покориться либо попытаться ублажить самца должным образом.

Милые дамы, я не призываю вас с готовностью раздвигать ноги перед каждым встречным-поперечным, покусившимся на вашу честь. Однако прагматичные американцы придумали не только гнусный термин «харрасмент». Они ещё и мудро указали, составляя для своих гражданок инструкцию о том, как вести себя при угрозе изнасилования: «Если вы чувствуете, что изнасилование неизбежно, постарайтесь расслабиться и получить удовольствие».

Вы возмущены? Тогда поступайте иначе: не заводите случайных и сомнительных знакомств, не шляйтесь в тёмное время суток по пустынным местам, а если уж надумали выйти полюбоваться звёздами, обопритесь на надёжную руку своего мужа (ёбаря, друга, партайгеноссе – нужное подчеркнуть). Предпринимайте разумные меры предосторожности, да не изнасилованы будете.

Но я опять-таки сегодня не о том. Оставим за рамками нашего исследования девочек-подростков, честных жён и радеющих о своей душе старушек. Для всех них изнасилование – действительно как нож вострый. Психологическая травма, кошмары по ночам, источник будущих комплексов и всё такое.

Однако как говаривал Джордж Оруэлл: «Все животные равны, но некоторые – равнее». Разговор у нас пойдёт о трёх категориях женщин, на изнасилование которых в извращённых формах я бы с удовольствием выдавал лицензии всем желающим.

Рассмотрим на примере.

Задумали мы как-то с корефаном Аркашей оттянуться по полной программе. Была у нас квартира, хорошая музыка, море водки и приятный осенний вечер, располагающий к мечтательности и женской ласке. А вот женщин в наличии как раз и не было. Мы пошерстили наши телефонные книжки, но все знакомые фемины, как назло, либо ушли замуж, либо просто находились вне пределов физической досягаемости.