Ольга Фикс - Институт репродукции

• Название: Институт репродукции
• Автор: Ольга Фикс
• Жанр: Русское современное

История акушерки Насти, которая живет в Москве в недалеком будущем, когда мужчины научатся наконец сами рожать детей, а у каждого желающего будет свой маленький самолетик.

---

– Заполните, пожалуйста, опросный лист, – сказала я вежливо, и протянула ему увесистую пачку скрепленных листков А-четвертого формата.

Он взял и углубился в чтение, время от времени хмыкая или фыркая, изредка хмурясь. Пару раз даже рассмеялся. Что он там нашел смешного? Более иссушающего текста в жизни не видела. «С какого возраста живете половой жизнью? С кем впервые вступили в половой контакт? Когда в последний раз успешно совершали половой акт? Случалось ли вам испытывать трудности с осуществлением полового акта? С кем вы чаще всего совершаете половой акт: а) с мужчиной; б) с женщиной; в) с самим собой; г) разное. Нужное подчеркнуть…»

И так далее, и тому подобное. Этот вопросник у них стандартный, один и тот же, и для мужчин, женщин и трансгендеров. Ну правильно, не трудится же, составляя три разных – мало ль кто еще сюда забредет.

Я его не то что заполнить – дочитать бы до конца не смогла. Ну ладно, еще первую пару страниц можно почитать для прикола. Находясь в определенном настроении, можно даже и посмеяться – хорошо, допустим. Но – двадцать пять страниц?! И, уж поверьте мне, там чем дальше, тем скучнее и противнее. И все время про одно и то же.

Коcтя же заполнял вопросник на удивление добросовестно. Выражение лица его говорило, что каждый раз, перед тем как поставить галочку или крестик, он переспрашивает сам себя, что-то уточняет, выпытывает с дотошностью следователя. Видимо, ему было очень важно отвечать на всю эту галиматью со всевозможной искренностью и серьезностью.

А может, просто он по жизни такой – искренний и серьезный?

Он так старался, что мне сделалось его жалко. Захотелось высунуться из окошка и закричать:

– Прекрати! Ты что же думаешь – это все всерьез? Никто все равно не будет это читать – думаешь, им тут делать нечего?! Данные просто обрабатывает компьютер, их интересуют только психофизиологические характеристики. Ну, в смысле псих ты или не псих, и здоров ли физически – чтобы в случае возможных осложнений не подал на них потом в суд. Но, по большому счету, им даже это по фигу. Единственное, что для них важно по-настоящему – это сможешь ли ты вовремя сдать деньги в кассу.

Но я не закричала. Я молча сидела в своей стекляшке и пялила на него глаза. В конце концов, мне же лучше. Чем дольше пишет – тем дольше на него смотрю.

2

Мы с доктором Левой долго в тот день провозились – подсаживали дяде Феде очередной эмбрион, потом три часа разбирались с Кричевскими.

Муж очередной раз в последний момент передумал, и они с женой устроили разборку прямо у дверей малой операционной. Конечно, в очередной раз победили деньги, и драгоценный эмбрион злосчастному мужику был все-таки подсажен. И то сказать, зря он, что ли уже с месяц как в холодильнике обретался? У нас тут, между прочим, аренда холодильников тоже очень не дешевая.

Ох, не завидую я этому ребятеночку!

Честное слово, будь я на месте этой сучки-жены, давно бы уж наняла суррогатку. Не понимаю, как она может потом спать с человеком, которого прилюдно так унижает? Это что, тоже любовь называется – такие вот отношения?

И, между прочим, мужик-то не зря опасается – с его уровнем тестостерона импотенция еще как грозит!

И как можно на такое идти – и из-за чего? Из-за денег!

Или, может, он ее все-таки любит несмотря ни на что?

Черт их разберет, этих пациентов, с ихними любовями!

Я хмуро отмывала инструменты перед отправкой в стерилизацию, когда дверь в процедурку неожиданно отворилась, пропуская доктора Леву. Он вальяжно прошествовал к только что оттертому мной от крови железному столу, с легкостью, необычной для его грузного тела, запрыгнул и устроился на нем по-турецки. Уставился на меня огромными карими глазами, в коих застыла навек вся печаль страждущего человечества, и вопросил.

– Ну, и что ты, Настя, думаешь про этого вьюноша?

Ведь как в воду глядел – именно о нем-то я и думала! Но что именно думала, не рассказала бы доктору Леве и под пытками.

Поскольку я молчала, доктор Лева поскреб где-то там в зарослях волос намечающуюся лысину и ответил сам себе:

– Психиатра к нему надо было вызывать, а не деньги брать-контракт подписывать.

Спрыгнул со стола, легко, грациозно, по-кошачьи почти бесшумно, и пошел вносить данные в компьютер.

Доктор Лева – это явление, требующее отдельного описания. Впрочем, может достаточно будет просто сказать, что весу в нем девяносто пять килограмм при росте сто шестьдесят пять сантиметров? Что ходит он по отделению в распахнутом белоснежном халате, небрежно наброшенном на неизменную в любую погоду, ярко размалеванную гавайскую рубаху до колен? Что волосы свои – неукротимую гриву пегих черно-седых кудрей – стягивает в хвост бархатной черной резинкой?

Что резинки эти несчастные часто соскальзывают у него с хвоста, и теряются, и тогда доктор Лева идет к себе в кабинет и достает новую, из верхнего ящика стола, где полным-полно всего вперемешку: резинок, заколок, рецептурных бланков, ручек, карандашей, шоколадок и презервативов.

Наверное, стоит еще добавить, что именно доктор Лева был моим первым мужчиной.

Между прочим, не каждая девушка может похвастаться, что ее дефлорировал настоящий профессионал – доктор адролого-гениколог, врач высшей категории, и прочее, и прочее, и прочее.

Ясное дело, не каждая, а только работающая в нашем Институте, причем пришедшая сюда прямо из училища, молодой, незамужней и, разумеется, девственной.

Нет, то есть доктор Лева-то ебет все, что движется. Просто ведь недевственницу нельзя заново дефлорировать, правда?

Доктор Лева Левин – еврей, но родом из Самарканда. Так что, будучи человеком восточным, всех нас – своих многочисленных кратковременных пассий – считает чем-то вроде своего гарема. Чувствует за каждую в глубине души некоторую ответственность.

Это имеет свои хорошие стороны – он снисходителен (до определенной, конечно, степени) на работе. В трудных случаях всегда подскажет, посоветует, деньгами даже выручит, если надо.

И это имеет свою плохую сторону – доктор Лева вечно норовит всюду сунуть не только свой член, но и свой нос. Нет, он не ревнует, он просто не может относиться к судьбе своей девушки (а мы все для него свои, даже если это было всего лишь раз) равнодушно. Он вечно наблюдает, во все встревает, дает советы.

Общепринятой морали для доктора Левы не существует. Мораль у него есть, это факт, но только какая-то своя собственная.

Однажды, я заболела – кашель, насморк, глаза красные как у кролика. Температура поднялась прямо на работе, и меня заколотило так, что Дашка Золотова – мы с ней тогда вдвоем на смене были – позвонила в панике дежурному врачу, не зная что со мной делать, а главное – как ей одной управляться теперь в родзале, нельзя же было, согласитесь, меня туда запускать в таком виде.

Доктор Лева вызвал ей на помощь Милку Чернову из предродовой – там в ту ночь и была-то всего одна баба, и та без никакого раскрытия, так что двум акушеркам всяко делать было нечего, а меня сгреб в охапку, завернул в одеяло и повез – куда вы думаете? К себе домой. Мол, не тащиться же мне в таком состоянии полтора часа в свою Яхромку, да и ему, как дежурному врачу нельзя из больницы исчезать посреди смены так надолго.

И добрейшая Анна Даниловна, бывший фельдшер скорой помощи и законная Левина супруга, между прочим, вовсе еще не старая и, несмотря на троих детей, очень красивая, всю ночь выхаживала меня старинными прадедовскими способами – растирала уксусом, ставила горчичники, отпаивала малиной и липовым цветом, укутывала в теплый шерстяной плед…

Эх, мне бы к ним в дочки! Мама родная в жизни со мной так не возилась! Да и ни с кем другим из нас насколько я помню.

*

– Значит так, – произнесла мама, глядя, по обыкновению куда-то мне за плечо, вероятно, в светлое будущее. – Сейчас заберешь Гришку из садика. Посмотри, чтоб как следует оделся, и не забыл варежки в сушке. Отвезешь его на мат. кружок в Свиблово. Пока он там, зайди к Элине за анкетами для кабардинских беженцев, они мне сегодня будут нужны. Попроси Элину завернуть их в пакет и положи себе под кофточку. Как в прошлый раз – следи, чтобы не торчало! Поедете обратно, по дороге, на Ботаническом, захватите Марфу с хореографии. Приедете – поедите. Там, на полке макароны, в холодильнике сосиски. Покидаешь все в воду, пока разденетесь, оно уже и сварится. Поедите – проверь у Марфы уроки, а твои я проверю, когда приду. Спать не позже десяти. И обязательно поиграй! И Марфа чтоб поиграла. Ты же знаешь – музыка это как зубы чистить, каждый день обязательно. Ты все поняла?

Я киваю, восторженно глядя на нее, пытаясь, как всегда безуспешно поймать ее взгляд. Конечно, я все поняла. Конечно, я все сделаю. Конечно, я со всем справлюсь. А как же иначе? Я старшая. Я большая. Мама может на меня во всем положиться.