Павел Лебедев - Онлайновые фокус-группы. Возможности ограничения и особенности процедуры. Монография

• Название: Онлайновые фокус-группы. Возможности ограничения и особенности процедуры. Монография
• Автор: Павел Лебедев
• Жанр: Прочая научная литература

Книга представляет собой переработанную диссертацию на соискание ученой степени кандидата социологических наук, защищенную в Институте социологии РАН в феврале 2011 г. Эмпирическую базу исследования составляет проект ФОМ «Поколение ХХI: структура и “среды” достижительных стратегий». Данная работа обращена к широкому кругу читателей, интересующихся Интернетом и новыми онлайновыми методами социологических исследований. Результаты и выводы работы будут полезны для социологов, работающих в сфере качественных и интернет-исследований, и могут быть рассмотрены как методические рекомендации и практические руководства.

---

Таким образом, мы приходим к выводу, что характеристики, которые делают группу людей, общающихся между собой, онлайн-сообществом, связаны не с пространством, а зависят от таких сущностных характеристик, как разделяемые интересы, значимые темы, общепринятая история, социальная иерархия, существующие ритуалы, нормы или границы.

Что же происходит с когнитивной моделью времени в Интернете? Возможность временного разрыва между сообщением и ответом на него – асинхронность – является одной из ключевых характеристик некоторых форм интернет-коммуникации (социальная сеть, форум, блог, электронная почта). У. Митчелл показывает, что в асинхронной коммуникации нет ничего необычного. Гонцы, почта и другие, более современные средства позволяют фиксировать сообщение на том или ином носителе и передавать не только дистанционно в пространстве, но и во времени. Асинхронность в данном случае может восприниматься как некоторое ограничение. Однако синхронность далеко не всегда является преимуществом, особенно в современном мире, когда человек включен во множество коммуникаций. Асинхронность части этих коммуникаций дает возможность человеку спокойно распоряжаться своим временем, перераспределять свое внимание. В конечном счете синхронную коммуникацию имеет смысл воспринимать только как предельный вариант асинхронной, в которой временной разрыв сведен к минимуму [138, р. 16].

Однако продолжительность промежутка между репликами в ходе асинхронной коммуникации в Интернете должна быть приемлема для участников коммуникации, так чтобы не возникало ощущение прерывания, ухода от коммуникации. Как совершенно справедливо заметила А. Миркам, «чтобы присутствовать в киберпространстве, нужно научиться себя там проявлять (embodied). Проявлять себя там – это участвовать. Участвовать – это достаточно хорошо знать правила взаимодействия (interaction) и движения (movement), <…> потому что движение и взаимодействия создают проявленное присутствие (embodied presence)» [135, р. 23–24]. Другими словами, только активное действие (высказывание) может свидетельствовать о присутствии человека в пространстве интернет-коммуникации. Пассивный просмотр интернет-страниц, чтение каких-либо обсуждений на форумах, в блогах не является в этом смысле присутствием в коммуникативном пространстве, проявленным присутствием.

В зависимости от формата коммуникации длительность приемлемого промежутка между репликами может сильно варьироваться. В рамках переписки по электронной почте нормальным может быть промежуток в сутки и более; в рамках общения на форумах и блогах – несколько часов; в чатах задержка ответа в десятки минут может свидетельствовать о прекращении коммуникации.

Д. Якобсон, рассуждая о временных разрывах во время синхронной КОК, отмечает, что обмен репликами в таком формате требует в 4–5 раз больше времени, чем при личном общении, и участники онлайн-общения пытаются поддерживать поток общения в быстром темпе, выражаясь кратко и сжато. Если в рамках общения лицом к лицу значение молчания может быть проинтерпретировано с помощью невербальных знаков, задержка ответа в КОК может явиться причиной возникновения неоднозначности и тревоги. Отсутствие ответа может трактоваться совершенно по-разному. Участники пытаются устранить неопределенность, продолжая отправлять свои сообщения, которые сигнализируют об их присутствии и их включенности в диалог [99, с. 188–189]. На обратную сторону подобного рода коммуникации указывает Б. Марков, отмечающий, что аргументация требует проверки и осмысления, а на это обычно нет времени. Преимущество скорости, таким образом, превращается в недостаток. Вопросы, ответы, комментарии идут синхронно, и тут не остается времени для формирования собственного мнения [65, с. 477].

Для обдуманных суждений больше подходит асинхронный формат коммуникации. Однако такая коммуникация дает пользователям не только время для продумывания и составления своих сообщений, но и возможность для избирательной самопрезентации, что приводит к совершенно другим межличностным впечатлениям, чем они могли бы быть в ходе синхронной КОК или взаимодействия лицом к лицу. И здесь мы можем перейти к еще одной отличительной черте интернет-взаимодействия – автономности участников коммуникации, что при отсутствии ряда коммуникационных кодов (виртуальных, голосовых и т. д.) приводит к анонимности участников коммуникации, возможности выстраивать идентичность, отличную от реальной.

1.4. Анонимность и конструирование идентичности

Вопрос об анонимности человека в Интернете – наверное, одна из самых активно обсуждаемых тем не только среди ученых, но и среди политиков, законодателей. М. Кастельс отмечает, что долгое время Интернет оставался приватным пространством, что обеспечивалось «благодаря анонимности сетевой коммуникации, а также вследствие технических проблем с отслеживанием отправителей информации и идентификацией содержания сообщений, передаваемых с использованием интернет-протоколов» [44, с. 198].

Тема идентичности в современных социальных науках вызывает постоянный интерес. Как отмечает Е. Горошко, если раньше идентичность рассматривалась как нечто стабильное, неизменчивое, то сейчас о ней говорят в посмодернистской интерпретации, через категории конструирования, составления из множественных частей [19, с. 148]. Такой пересмотр точки зрения вызван тем, что в современном западном мире в эпоху развития капитализма, общества потребления и плюрализма размываются жесткие социально-классовые, религиозные и иные ценностные модели. Человек нуждается в постоянной самоидентификации, выстраивании своей идентичности. Работа индивида по формированию своей идентичности тесно увязана с освоением нарративного дискурса и с практиками потребления [69, с. 29; 91, с. 287].

Интернет как ненасыщенный коммуникационный медиум дает людям большую свободу для формирования идентичности. В повседневной жизни наши усилия по самопрезентации обычно ограничены тем, что мы не можем изменять свой облик. Хотя физические характеристики в известной степени корректируются благодаря косметике или моде, в целом они практически неизменны. В виртуальном пространстве Интернета тело не является «неотчуждаемой собственностью». То, как человек «выглядит» в глазах другого, зависит исключительно от информации, которую он о себе сообщил [76, с. 204–206]. А. Горных и А. Усманова говорят об Интернете как о месте распада автономного эго и производстве символической идентичности [18, с. 269], Д. Иванов – о размытой и изменчивой идентичности в Интернете [38, с. 63], У. Митчел – о манипулятивной, не полностью телесной, интеллектуальной фабрикации идентичности в Интернете [138, р. 10].

Все эти позиции, безусловно, имеют под собой основания. Они тесно связаны с базовой идеологемой Интернета и представлениями о киберпространстве как месте свободы, безграничности, бестелесности и т. п.11 Относиться к этой ситуации, на наш взгляд, нужно как к данности, избегая каких-либо оценочных суждений. В этом смысле мы солидарны с позицией Г. Рейнгольда, который еще в 1993 году призывал смотреть на особенности коммуникации в Интернете как на данность. Маски и самораскрытие являются частью грамматики киберпространства, так же как визуальный ряд и монтаж являются частью грамматики телевидения. Грамматика КОК-медиа включает синтаксис игры с идентичностью: новые идентичности, фальшивые идентичности, множественные идентичности [147, р. 147–148].

В контексте настоящей работы, посвященной методу ОФГ, важными для нас являются следующие вопросы: каким образом у участников текстового общения составляются представления друг о друге и как эти онлайн-представления соотносятся с офлайн-реальностью. При наборе участников ОФГ исследователь отбирает людей, соответствующих определенным критериям. Поэтому в рамках опосредованной коммуникации в Интернете важно понять, кто именно скрывается за той или иной виртуальной личностью.

Основными элементами презентации себя в Интернете долгое время были «никнеймы» (nickname) – сетевые прозвища и «аватары» или «юзерпики» (user pic) – визуальные образы. По ним не всегда можно легко определить даже базовые характеристики человека, типа пола или возраста. Неудивительно, что исследователи по-разному относятся к возможности полноценной коммуникации в Интернете, без искаженных представлений об идентичности общающихся друг с другом.

Как отмечают исследователи, при формировании представлений о человеке в рамках текстовой интернет-коммуникации в блогах, форумах, чатах важную роль играет лингвистический стиль. Д. Якобсон пишет, что такой стиль включает в себя «языковую интенсивность, вербальную непосредственность и лексическое разнообразие. В дополнение к выбираемым словам на способы представления образов также влияют и паралингвистические указатели» [99, с. 183]. А. Миркам указывает, что для понимания идентичности человека в Интернете значимы все элемента текста, вне зависимости от того, намеренны они или нет. Вся информация об онлайн-персоне обычно заключена в форму и содержание написанного текста [135, р. 22].