Ирина Чередниченко - Улыбка Фортуны

• Название: Улыбка Фортуны
• Автор: Ирина Чередниченко
• Жанр: Русское фэнтези

Евгению Струкову улыбнулась Фортуна, хотя с этим он мог бы поспорить. Ему казалось, что все, что с ним произошло ― случайность, помноженная на его талант и трудолюбие. Встреча с королем Псюхе I и его свитой изменила жизнь Евгения и его брата Егора. У них появилась цель, за которую можно отдать жизнь. Свою, но не жизнь любимой девушки. Ведь кто-то очень не хотел, чтобы братья получили дар короля, бесценный в информационную эпоху. На кон поставлены слава, почет, а главное ― власть.

---

– Скоро день рождения Психологии как науки. Почти сто пятьдесят лет назад Вильгельм Вундт7 открыл в Лейпциге свою лабораторию экспериментальной психологии. Вы, вероятно, помните об этом…

Еще бы король не помнил! Псюхе I мысленно перенесся в девятнадцатый век, откуда вскоре был извлечен настойчивым вопросом королевы:

– Вы согласны, ваше величество?

– Да, конечно! А о чем ты говорила?

– Мы можем устроить бал.

– Великолепно. Мне тоже хочется повеселиться, лицезреть танцевальное искусство. Кстати, что сейчас танцуют?

– К этому нужно привыкнуть, ваше величество, – осторожно начала королева. – Без подготовки понять современный танец сложно…

После беседы с королевой Псюхе I задал себе вопрос: кто же все-таки подходит для получения Знания? – и ответить на него не смог.

Глава 3. Подслушанный разговор

Яркая июньская зелень парка радовала всех, кто обращал на нее внимание в этот теплый день. Струков же был целиком поглощен личными проблемами и не замечал ничего вокруг. Только одну маленькую лазейку оставил он в окружающем мире, ею была все понимающая Лена. Больше никого и ничего он видеть и слышать не хотел.

Уже который день он не мог выйти на контакт с представителями королевства Логос.

– Ты понимаешь, – бормотал он, обращаясь к Лене, – сам король пообещал открыть Знание, когда оно мне понадобится. Говорил, что я почувствую первую ступеньку моста в Логос, достаточно только захотеть. Я очень хочу! Ты веришь мне?

Струков сидел рядом с Леной на парковой скамейке в позе ямщика: широко расставив обтянутые джинсами колени, опираясь на них локтями. Только в руках он не держал вожжи и кнут, а поддерживал ими свою понурую голову, запустив длинные тонкие пальцы в густую светло-русую шевелюру.

– Верю, Жень! – Лена погладила Струкова по плечу.

– Но я ничего не чувствую! Я даже пытался нащупать этот мост ногами. Прохожие принимали меня за ненормального. Один мальчуган поинтересовался: «Скажите, дяденька, вы танцуете или болеете?» Меня такое зло взяло!

– Прости его. Со стороны не всегда можно понять человека, – успокаивала девушка.

– Самое обидное, что я все рассказал Терехову. Что он обо мне подумает? Что я трепач?

– Владимир Яковлевич – серьезный ученый. Он не станет отмахиваться от фактов, которые ты ему сообщил. Кстати, может, в этом и разгадка?

– В чем? – Струков оторвал голову от рук и уставился на Лену.

Прядь волос на его макушке смешно торчала вверх и колыхалась от легкого ветра.

– Ты дал слово не разглашать тайну.

– Терехов мог все разболтать?

– Он наверняка никому не скажет. Но вдруг король узнал о твоем разговоре с деканом?

– Как он мог узнать? Подслушивал, что ли? – усмехнулся Струков.

– Я не знаю – как. Но это самое правдоподобное объяснение. Ты его…

– Предал, хочешь сказать? – в голосе юноши зазвенела металлическая нотка.

– Нет, нет! Подвел, понимаешь? Он хотел открыть Знание только тебе, чтобы ты потом передал его людям.

– Боже, какой я идиот! Раз в жизни мне необыкновенно, грандиозно повезло, и я все испортил!

Молодые люди, поглощенные разговором, не заметили, как, пренебрегая асфальтированными дорожками, через не очень ухоженные газоны к ним приближался стройный паренек в джинсовых шортах и свободно болтающейся белой футболке. За ним семенил черный как смоль ризеншнауцер. Пес держал в зубах подобранную где-то веточку.

Не дойдя до скамейки метров пять, паренек велел собаке лежать, а сам незаметно подошел к Струкову и Лене и уселся на траву за их спинами. Пес внимательно следил за юным хозяином, но встать не решался. Паренек достал из кармана футбольный свисток и только набрал побольше воздуха в легкие, чтобы оглушить брата и его девушку, как услышал такое, что на несколько секунд забыл выдохнуть.

– Я не говорю, что ты был прав, рассказывая о посещении королевства. К тому же это было так необычно, что трудно поверить, – тихо говорила Лена.

– Но ты же мне поверила? – Струков вглядывался в глаза девушки.

– Да, – покривила душой Лена. – Но ты не должен был говорить об этом даже мне!

– Это невозможно было скрыть. Я места себе не находил, чуть инсульт8 не заработал – так у меня голова пухла! Меня словно кто-то подталкивал. Иногда мне казалось, что язык во рту не помещается, а рвется все рассказать. Я со всех сторон только и слышал о грядущей революции в науке, отовсюду на меня смотрели плакаты со словом «информация». Рядом с университетом расположился научный центр «Логос». И так далее. Я задыхался от того, что на меня навалилось.

– Понимаю. Я бы тоже не смогла держать все в себе. Может быть, они поймут, что требовали невозможного, и выйдут на контакт через несколько дней?

Вдруг почти рядом раздался тихий смех, похожий на покашливание. Лена и Струков-старший завертели головами, но не заметили даже пса, лежащего за кустом, и стоящего рядом Егора.

– Ты слышал? – спросила Лена. – Смеялся кто-то.

– Слышал. Но, кажется, это ветер? Или вон тот старичок, что осуждающе на нас смотрит?

На лавочке наискосок сидел худой невысокий старичок в светлом хлопчатобумажном костюме и летней шляпе с множеством дырочек. Судя по осанке, это был отставной военный: спину он держал ровно, колени расставлены не шире, чем допускалось военным этикетом. Он строго смотрел в пустоту перед собой.

– Вряд ли. Хоть он и не производит впечатления безобидного.

– Да, хихиканье было неприятным, – согласился Женька. – Наверное, я на тебя плохо действую и у нас обоих слуховая галлюцинация9.

– У меня галлюцинаций не бывает, – улыбнулась Лена. – Это, вероятно, было что-то похожее на смех, который мы сейчас боялись услышать.

– С чего это ты взяла, что я чего-то боялся?

– Все боятся быть осмеянными, особенно когда они знают такое, о чем другие и не догадываются.

Струков-младший за скамейкой весь обратился в слух.

– Ты найдешь этот мост. Кажется, он появляется, когда не ждешь, – Лена пригладила хохолок на голове юноши. – Я тебя очень люблю. И не отдам никаким потусторонним королевам и их потомкам.

– Фу, какое слово выбрала: «потусторонним»! Нет, это чистое Знание! Они копируют нас, но слишком много знают. А это вредно. Главное – не владеть фактами, а уметь с ними работать.

– Как это делаешь ты, – заметила Лена.

– Как это делаю я, – расцвел довольной улыбкой Струков.

– Гав! – ризеншнауцеру надоело лежать, тем более что струковский младший брат о нем, похоже, позабыл.

Пес подскочил к опешившим Евгению и Лене. Пока он пытался от радости облизать им носы, Струков-младший выскользнул из-за скамейки и сделал вид, что только что подошел.

– Норд, фу!

– Егор? И давно ты здесь? – во взгляде Женьки сквозила настороженность.

Когда-то давно, развлекаясь в одной из интеллектуальных игр, Женька дал определение братьям: «Младший брат – человек, имеющий тех же отца и мать, что и ты, но значительно младше тебя по возрасту и являющийся карикатурой на твои достоинства, к тому же обладающий массой не присущих тебе недостатков. Старший брат – сын тех же родителей, что и ты, но немного старше по возрасту, с огромным самомнением и большей свободой действий».

– Только что подошел. Здравствуй, Лена! («Так я и расскажу о нечаянно подслушанном разговоре!»)

– Здравствуй, Егор, – улыбнулась Женькина спутница.

– Что тебе нужно? («Вечно этот братишка шпионит за мной!»)

– Ничего. С Нордом гуляю. («Очень мне нужно за вами шпионить»).

– Гуляй дальше.

– Понял. Пока, Леночка.

– Всего доброго.

– «Пока, Леночка», – передразнил брата Струков. – С чего это он так фамильярно с тобой разговаривает?

– Ты его брат, вот и научи его почтительности, – парировала Лена. – Он не всегда умеет держать дистанцию в общении.

– Да, он немного агрессивен. Всегда стремится попасть туда, куда не просят. Или подойдет так близко, что отступать приходится, или ведет себя со старшим (мной, например), и с очаровательными девушками (тобой, разумеется) как равный. Иногда даже школьному начальству дерзит.

Егор же, гуляя по парку, обдумывал услышанное и отказывался верить сам себе. Но все-таки затем он пришел к следующим выводам:

1) Женька, похоже, вляпался в какую-то непонятную историю;

2) в этой истории замешаны не совсем обычные люди;

3) эти не совсем обычные люди что-то обещали брату, но по какой-то причине не выполняют;

4) речь в разговоре шла о «Чистом Знании» – значит, обещана потрясающая информация;

5) соединяет их с нашим миром невидимый мост, умеющий перемещаться;

6) Женька верит во все это, а Лена – нет, хотя делает вид, что верит.

Егор чуял необыкновенное приключение. Вот бы спросить Женьку! Но об этом не может быть и речи. Ничего, он обойдется без расспросов и сам найдет таинственный мост, если у брата мозгов не хватает.