Артур Дойл - Изгнанники

• Название: Изгнанники
• Автор: Артур Дойл
• Жанр: Приключения

Франция, конец XVII века. «Король-солнце» меркнет. После вереницы балов и любовных сумасбродств блистательный Людовик XIV решает остепениться. Причина – новая фаворитка, маркиза де Ментенон, которую пока все считают умнейшей женщиной, а впоследствии прозовут «черной королевой». Многое, происшедшее во Франции в ту мрачную эпоху, злые языки приписывали влиянию этой женщины, сумевшей раз и навсегда покорить сердце властного короля. Перестановка сил и политическая обстановка в стране вынуждает главных героев книги сделать непростой выбор – променять Старый Свет на Новый, где шпагу заменяет карабин, а завитой парик может быть сорван вместе со скальпом.

В историческом романе «Изгнанники» сэр Артур Конан Дойл довольно оригинально вступает в явное соперничество с Александром Дюма и Фенимором Купером.

---

– Право, дамы должны быть очень благодарны вам, сударь, вы так же красноречивы, как храбры, – проговорила Адель Катина, стоя на пороге отворенной двери и слушая его последние слова.

Молодой человек на минуту забылся, высказываясь решительно и без стеснения. Но при виде молодой девушки он снова покраснел и опустил глаза.

– Большую часть жизни я провел в лесах, – продолжал он, – а там приходится так мало говорить, что можно и совсем разучиться. Вот потому-то отец и решил предоставить мне возможность пожить какое-то время во Франции. Он хочет научить меня кое-чему и другому, помимо охоты и торговли.

– И как долго вы намерены оставаться в Париже? – спросил гвардеец.

– Пока за мной не приедет Эфраим Савэдж.

– А это кто?

– Капитан «Золотого Жезла».

– Это ваш корабль?

– Да, моего отца. Судно было в Бристоле, теперь находится в Руане, а затем снова поплывет в Бристоль. Когда оно вернется оттуда, Эфраим приедет за мной в Париж и увезет меня.

– А как вам нравится Париж?

Молодой человек улыбнулся.

– Мне говорили еще раньше, что это очень оживленный город, и, судя по тому немногому, что мне пришлось видеть сегодня утром, я убедился в справедливости этого мнения.

– И действительно, – согласился де Катина, – вы чрезвычайно живо спустились с лестницы вчетвером; впереди вас, словно курьер, летели голландские часы, а сзади – целая груда обломков. А города вы ведь так и не видели?

– Только вчера, проездом, отыскивая этот дом. Поразительный город, но мне здесь не хватает воздуха. Вот Нью-Йорк – тоже большой город, но какая разница! Говорят, там целых три тысячи жителей и что будто бы они в состоянии выставить четыреста бойцов, только этому трудно поверить. Но там отовсюду можно видеть творение Божье – деревья, зеленую траву, блеск солнца на заливе. А здесь только камень да дерево, дерево да камень. Право, вы должны быть очень крепкого сложения, если можете чувствовать себя здоровыми в таком месте.

– А нам кажется, что крепки-то должны быть вы, живущие в лесах и по рекам, – возразила молодая девушка. – Удивительно, как это вы можете находить дорогу в такой пустыне?

– Ну вот. А я удивляюсь, как вы не рискуете заблудиться среди тысяч домов. Я надеюсь, сегодня будет ясная ночь.

– Зачем это вам?

– Тогда можно увидеть звезды.

– Ведь вы не найдете в них никакой перемены.

– Этого только и нужно. Если я увижу звезды, то буду знать, по какому направлению можно попасть в этот дом. Днем-то я могу взять нож и делать мимоходом зарубки на дверях, а то трудно будет найти свой след обратно; тут проходит столько народа…

Де Катина расхохотался.

– Ну, знаете. Париж покажется вам еще оживленнее, если вы будете отмечать свой путь зарубками на дверях, словно на деревьях в лесу. Но, может быть, на первых порах вам лучше иметь провожатого. Если у вас, дядя, в конюшне найдется пара свободных лошадей, то я смогу взять нашего друга в Версаль, где я принужден дежурить несколько дней. Там он сможет увидеть гораздо больше интересного, чем на улице Святого Мартина. Что вы на это скажете, месье Грин?

– Буду очень рад поехать с вами, если, конечно, здесь не грозит более никакая опасность.

– О, на этот счет не беспокойтесь, – сказал гугенот, – распоряжение принца Конде будет щитом и покровом на многие дни. Я велю Пьеру оседлать вам лошадей.

– А я воспользуюсь тем наличием времени, оставшимся в моем распоряжении, – произнес гвардеец, подходя к окну, где ожидала его Адель.

Глава VII. Новый и старый свет

Молодой американец был вскоре готов отправиться в путь, но де Катина медлил до последней секунды. Когда наконец он отошел от любимой девушки, то окинул критическим взглядом темную одежду спутника.

– Где вы покупали это платье? – спросил он.

– В Нью-Йорке, перед отъездом.

– Гм! Сукно недурное, темный цвет в моде, но покрой необычен для наших глаз.

– Я знаю только, что мне было бы куда удобнее в моей охотничьей куртке и штиблетах.

– А шляпа… У нас здесь не носят таких плоских полей. Посмотрим, нельзя ли изменить фасон.

Де Катина взял шляпу и, загнув один край, прикрепил его к тулье золотой булавкой, вынутой из собственной манишки.

– Ну, теперь она приняла совершенно военный вид и подошла бы любому из королевских мушкетеров, – смеясь, проговорил он. – Штаны из черного сукна и шелка ничего себе, но отчего у вас нет шпаги?

– Я беру с собой ружье, когда уезжаю из дома.

– Mon Dieu, да вас схватят, как бандита.

– У меня имеется и нож.

– Еще того хуже. Видно, придется обойтись без шпаги и, пожалуй, без ружья. Позвольте мне перевязать вам галстук, вот так. Ну а теперь, если у вас есть намерение проскакать десять миль, то я к вашим услугам.

Надо сказать, что молодые люди, отправившиеся вместе верхом по узким и многолюдным улицам Парижа, представляли собой странный контраст. Де Катина, старше лет на пять, с тонкими и мелкими чертами лица, остро закрученными усами, небольшого роста, но стройный и изящный, в безупречном костюме, казался олицетворением нации, к которой принадлежал.

Его спутник, напротив, был высокого роста, мощного телосложения, он то и дело поворачивал свое смелое и в то же время задумчивое лицо, с живостью наблюдая окружавшую его странную и новую жизнь. Всем своим видом он, казалось, представлял собой тип той новой, нарождающейся нации, которая имела все задатки впоследствии стать более сильной из этих двух. Коротко остриженные соломенные волосы, голубые глаза и грузное тело указывали на то, что в жилах его текло больше отцовской крови, чем материнской. Даже темная одежда с поясом без шпаги если и не ласкала глаз, то говорила о принадлежности ее владельца к той удивительной породе людей, упорнейшие битвы и блестящие победы которых подчиняли себе природу как на морях, так и на обширнейших пространствах суши.

– Что это за большое здание? – спросил он, когда всадники выехали на площадь.

– Это – Лувр, один из дворцов короля.

– И он там?

– Нет, король живет в Версале.

– Как? Подумать только, у одного человека два таких дома.

– Два? О, гораздо больше – и в Сен-Жермене, и Марли, и Фонтенбло, и Колоньи.

– Зачем же ему столько? Ведь человек может жить сразу только в одном доме.

– Да, но он зато может поехать в тот или другой, как ему вздумается.

– Это восхитительное здание. В Монреале я видел семинарию Святого Сульпиция и считал, что красивее этого дома ничего и быть не может на свете. Но что тот в сравнении с этим!

– Как, вы бывали в Монреале? Значит, вы видели крепость?

– Да, и госпиталь, и ряд деревянных домов, и большую мельницу, окруженную стеной с востока. Но вы-то разве знаете Монреаль?

– Я служил в тамошнем полку; побывал и в Квебеке. Да, друг мой, и в Париже найдутся люди, которые жили в лесах. Даю вам слово, что почти полгода я носил мокасины, кожаную куртку и меховую шапку с орлиным пером и ничего не имею против надеть их снова.

Глаза Амоса Грина засветились восторгом, когда он узнал, как много общего между ним и его спутником. Он стал осыпать капитана вопросами, пока новые друзья не переехали наконец через реку и не достигли юго-западных ворот города. Вдоль рва и стены тянулись длинные ряды солдат, занятых учением.

– Кто эти люди? – спросил Грин, с любопытством смотря на них.

– Это солдаты короля.

– А зачем их так много? Разве ожидают неприятеля?

– Нет, мы со всеми в мире.

– В мире? Так к чему же они собраны?

– Чтобы быть готовыми к войне.

Молодой человек с изумлением покачал головой.

– Да ведь они могли бы приготовиться и дома. В нашей стране у каждого в углу, у камина, стоит наготове мушкет, мы не тратим бесполезно время в мирную пору.

– Наш король очень могуществен и имеет немало врагов.

– А кто же нажил их?

– Ну, разумеется, он же – монарх.

– Так не лучше ли вам было обойтись без него?

Гвардеец в отчаянии пожал плечами.

– Так мы с вами попадем в Бастилию или в Венсенскую тюрьму, – предостерег он. – Знайте, что король приобрел этих врагов, тщась о благополучии своего государства. Всего пять лет тому назад он подписал мир в Нимвегене, по которому отнял шестнадцать крепостей у испанских Нидерландов. Потом он наложил руку на Страсбург и Люксембург и наказал генуэзцев, так что нашлось бы много охотников напасть на Францию, окажись она чуточку послабее.

– А почему он сделал все это?

– Из-за своего величия и ради славы Франции.

Чужестранец некоторое время обдумывал эти слова, пока путешественники ехали меж высоких, тонких тополей, бросавших тень на залитую солнцем дорогу.

– Жил некогда в Шенектеди один великий человек, – наконец проговорил он. – Люди там простые и доверчиво относятся друг к другу. Но после того, как между ними появился этот субъект, у них вдруг стали пропадать вещи: у одного – бобровая шкура, у другого – мешок жинсенга, у третьего – кожаный пояс. Наконец, у старого Пета Хендрикса исчез трехгодовалый бурый жеребец. Тогда начали повсюду разыскивать пропажу и нашли все в хлеву нового переселенца. Вот мы – я и еще несколько других – взяли да и повесили его на дереве, не раздумывая о том, что он человек великий.