Наталья Комлева - Розовые сопли. Учебник категорического романтизма

• Название: Розовые сопли. Учебник категорического романтизма
• Автор: Наталья Комлева
• Жанр: Прочее домоводство

В данном неформальном учебнике автор стремился показать, что романтизм не просто существует «как таковой», он обязательно реализуется в жизни каждого человека, а обстоятельства и особенно последствия романтизма в отношениях бывают вовсе не романтическими. Верно, по мнению автора, и обратное: неромантические, на первый взгляд, отношения могут содержать романтическое ядро. Эти факторы необходимо учитывать, для того чтобы не попадать в часто встречающиеся «ловушки романтизма».

---

Кстати, любопытно – а возможно, имеет психологическое значение – то, что все упомянутые люди, кроме Робеспьера и Барраса, фактически были погодками, годы их рождения отличались незначительно (Александр Богарне, например, был старше жены на три года, а другие упомянутые мужчины были кто на год младше, кто на год старше Жозефины), т.е. принадлежали к одной и той же возрастной страте. Большинство, кроме Гоша и Пишегрю, принадлежало и к одной и той же социальной группе – дворянству. То есть, говоря другими словами, это были разборки между своими – за славу, власть и деньги. А женщина, Мария-Роза-Жозефа, была мячиком, который в этом матче пинали их ноги.

Была ли она красива? Нет. Была ли привлекательна? Да, очень. «Что-то в ней было, что безумно нравилось. Это была настоящая женщина».3 Говорили о неподражаемой плавности её движений, о её певучем голосе. Просто сирена! Манкая креолка с Мартиники стала одной из merveilleuses, прелестниц, появившихся в Париже после термидора. Прелестницы отличались свободой поведения и нарядов. Вместо кринолинов, фижм и корсетов они носили платья a-la greque из лёгких, иногда полупрозрачных тканей, подчёркивающие все достоинства ничем не стеснённой женской фигуры. Летняя обувь не скрывала прелестные ступни, оставляя их в значительной мере открытыми. На щиколотках merveilleuses часто носили браслеты, заметные вследствие слегка укороченных юбок, уже не подметавших пол, как раньше. Руки обнажались почти до плеч. Злые языки прозвали всё это «голой модой». Мадам де Богарне не просто входила в число столичных merveilleuses, она была из merveilleuses Поля Барраса – наряду с Терезой Тальен, Жерменой де Сталь и мадам Рекамье. Все эти дамы были моложе мадам де Богарне: де Сталь – на три года, Тальен – на 14 лет, Рекамье – на десять. Все прелестницы Барраса в своих домах вели светские салоны, где собиралось избранное общество и текли свободные беседы о политике и об искусстве. Возможно, содержание некоторых бесед становилось известно Баррасу, который, вероятно, иногда кое-о-чём нужном ему спрашивал своих прелестниц и при необходимости давал им необременительные маленькие поручения. Лишь у merveilleuse мадам де Богарне в Париже не было своего дома. Баррас подарил ей особняк на улице Шантерен. За верную службу? За любовь? За то и другое в совокупности? Скорее всего, здесь необходим не один, а два предлога: и «за», и «на» – за и на верную службу, за и на любовь… Однако дама была уже немолода, в год заключения брака с Бонапартом ей исполнялось 33 года. В конце XVIII века это был таки возраст! Пора было глубоко задуматься о том, как упрочить положение своё и детей – свежесть ушла, прелесть увядает и, несмотря ни на какие технические таланты к исполнению рекомендаций Кама-сутры, придётся от клиентов из высшего света постепенно перейти к клиентам пониже, а затем и вовсе исчезнуть с горизонта мадам Удачи. Так что предложенный Баррасом брак с генералом, пусть даже с бедным и не очень привлекательным внешне, приходился кстати.

Теперь о мужчине. Наполеон Бонапарт (1769 – 1821), император Франции с 1804 по 1815 гг., был по происхождению корсиканцем, и фамилия его отца была Буонапарте. Он, как и Жозефина, родился не в материковой Франции, а в одной из её заморских территорий, и тоже в семье дворянской, но небогатой и незнатной, как и семья Жозефины. Наполеон был младше своей будущей первой жены на шесть лет.

Будучи пятилетним, он однажды увязался за своей двадцатичетырёхлетней матерью, которая пешком направилась в гости. Мать не хотела брать с собой ребёнка и отругала его, приказав вернуться. Но мальчик бежал и бежал за ней. На некрутом, но каменистом спуске ребёнок споткнулся и упал, прокатившись по склону несколько метров. Мать молча переступила через плачущего сына и пошла своей дорогой. Так Наполеон получил урок: внимание и хорошее отношение нужно заслужить, оно не даётся просто так, по праву рождения – даже отношение мамы.

Отец решил, что образование и воспитание его старшие сыновья – Наполеон и Жозеф – должны получить во Франции, и десятилетним Наполеон, не знавший толком французского языка и обычаев, был помещён в Отенский коллеж, а затем – в Бриеннское военное училище. Там мальчик получил уроки стойкости в противостоянии недружественной среде, постоянно вступая в драки с соучениками из-за насмешек над его поведением и произношением. Когда Наполеону исполнилось шестнадцать, умер отец, и мальчику пришлось получить ещё один урок: урок единоличной ответственности в сложном деле заботы об осиротевшей многодетной семье. Он распутал запутанные дела отца, очистил имение от долгов и на свою собственную небольшую зарплату офицера-артиллериста стал содержать родню, оставляя себе только на самое необходимое. Часто его еда составляла кусок хлеба и кружку молока – один раз в день. Юноша не мог тратиться на новую одежду, на пирушки с сослуживцами, на развлечения, и он стал читать, много читать: в доме, где юный офицер снимал комнату, помещалась лавка букиниста, и тот давал Наполеону книги «на ночь». Поскольку надеяться в жизни Наполеону было особо не на что, он избрал своим чтением не романы, а литературу по военной истории, географии, математике, военному делу. С помощью этих знаний молодой офицер мог хоть немного восполнить отсутствие протекции в карьерном продвижении. Бедность и необходимость постоянно заботиться о многочисленной родне воспитали в Наполеоне волю, а также стремление преуспеть именно в военной карьере, ведь на тёплое место в гражданской службе он надеяться не мог. И действительно, прежде всего именно глубокие знания, стойкий и решительный характер отмечали в нём те, кто сталкивался с Наполеоном в «Тулонском деле», где он впервые прославился. Бедность, настоятельная необходимость нести ответственность за большую семью и потребность совершить карьеру ради лучшего будущего семьи и ради завоевания хорошего отношения со стороны матери дали Наполеону ещё один урок: урок непрестанной разнообразной работы. «Я работаю всегда, работаю во время обеда, работаю, когда я в театре, я просыпаюсь ночью, чтобы работать».4 И ещё один урок получают все бедняки: цель (состоятельность, карьерный рост, выгодная женитьба и т.п.) – всё, средства её достижения значения практически не имеют. Глядя на короля, кланявшегося бунтующей толпе из окна Тюильрийского дворца, Бонапарт произнёс: «Какой трус! Как можно было впустить этих каналий? Надо было смести пушками 500—600 человек – остальные разбежались бы сами!»5

Капитан Бонапарт (он изменил фамилию, чтобы она была больше похожа на французскую) впервые прославился, участвуя в подавлении роялистского мятежа в Тулоне (август-декабрь 1793 г.). Мятеж не могли подавить почти полгода, и только реализованное предложение молодого капитана-корсиканца о смене артиллерийских позиций и разработанный им план пехотной атаки привели республиканцев к успеху. Тулонская победа стала и личной победой Бонапарта – двадцатичетырёхлетний артиллерийский капитан получил звание бригадного генерала, минуя сразу несколько ступеней. Однако звание не было подкреплено соответствующей должностью, и генерал Бонапарт полировал парижские мостовые в своём видавшем виды мундире, стараясь добыть хоть какой-то надёжный источник пропитания для себя и своей многодетной семьи. Пришлось протирать штаны в приёмных, в том числе добиваясь внимания со стороны члена Исполнительной Директории Поля Барраса.

Роялистский мятеж в Париже в 1795 г. заставил директора Барраса, назначенного на время подавления мятежа ещё и начальником парижского гарнизона, вспомнить о молодом, знающем и решительном генерале. Парень беден, родня и большинство друзей – с окраины страны, надёжной протекции нет, перспектив практически никаких, однако хорошо проявил себя в военном деле. Вряд ли он упустит шанс на бонус – значит, согласится на всё, в том числе и на большую кровь. И действительно, Бонапарт, оговорив для себя полную свободу рук, согласился на предложение Барраса участвовать в подавлении мятежа и, впервые использовав в городских условиях пушки против толпы, ликвидировал и рассеял основную часть мятежников. Баррас сделал Бонапарта своим адъютантом, а затем – заместителем. Дело молодой генерал всегда сделает хорошо, а слава достанется начальнику, т. е. Баррасу. Тем более что и приглядывать за перспективным военным удобнее было, держа его в буквальном смысле рядом. Решительность и быстрота точной реакции Бонапарта – как в делах военных, так и в отношениях по службе – делала его весьма вероятным сильным игроком в совсем не далёком будущем не только на военном, но, вполне вероятно, и на политическом поприще. За парнем нужен был глаз да глаз, как и за Луи-Лазаром Гошем. (Кстати, Бонапарт на тот момент считал Гоша своим единственным соперником в военной карьере и славе.)