Мила Алекс - Зеркала. Новое фэнтези. Новые миры. Такого вы ещё не читали

• Название: Зеркала. Новое фэнтези. Новые миры. Такого вы ещё не читали
• Автор: Мила Алекс
• Жанр: Прочие приключения

Мир, где мы живём, единственный или существуют другие? Возможно ли проникнуть в зазеркалье и узнать, что там происходит? Герой книги может это сделать, потому что он не принадлежит нашему миру. Он не принадлежит ни одному из миров. Но именно он должен их защищать, хочет он того или нет. Один год изменит его жизнь. Этот год разобьет его надежды и подарит новые, принесет потери и поражения, но оставит возможность победить и найти себя и свой мир. Но воспользуется ли он этой возможностью?

---

Больше я не видел маму и папу, мы остались с Таней вдвоём. Самолёт разбился, и все пассажиры погибли. Причина катастрофы неизвестна, есть только предположения, «черный ящик» по непонятной причине так и не нашли. Я много раз читал заметки об этой авиакатастрофе. Таня собирала и хранила их. Самолёт тогда искали несколько дней. А когда его нашли, Таня не поехала на место аварии, чтобы опознать моих родителей, она не могла оставить меня одного.

Таня не любит рассказывать о родителях. Раньше я часто спрашивал о них, особенно в подростковом возрасте. Я тогда задавал много вопросов, на которые Таня не могла ответить. Она рассказывала всегда одно и то же. Как будто вызубрила «легенду» и не отступает от неё ни на шаг, как секретный агент-неудачник. Из её рассказов я знаю, что они с мамой были сироты, их родители тоже погибли, когда они были маленькими. Может быть сиротство – это проклятие, карма нашего рода. Мама была старшей сестрой, Таня – младшей. Они с мамой плохо знали друг друга. После гибели родителей, их почему-то распределили в разные детские дома в разных городах. Поэтому, когда они стали взрослыми, каждая осталась в своем городе. Таня не смогла приехать на мамину свадьбу, потому что внезапно тяжело заболела, но всё уже было готово, и свадьбу откладывать не стали. Таня рассказывала, что они с мамой часто звонили друг другу, почти каждый день, и всё знали друг о друге. Но очень редко виделись. Таня приехала в гости к маме сразу после моего рождения. А в следующий раз увидела меня, когда мне было уже пять лет и родители оставили меня на её попечение, чтобы улететь и никогда больше не вернуться. Про эту поездку Таня либо не знает, либо не хочет рассказывать. Всегда говорит очень коротко: «Папа летел в командировку, а мама должна была ехать с ним». Зачем? Этого Таня не знает, она не спрашивала, ей надо было усвоить огромное количество информации о том, чем меня кормить и чем не кормить, чем лечить, куда водить, а куда не водить и т. д. Это она запомнила очень хорошо, и всегда с удовольствием рассказывает мне о том, что я любил апельсины и мандарины, а морковку не любил; а апельсины приходилось ограничивать, чтобы не начался диатез и т. д. и т. п. Сейчас и к апельсинам, и к мандаринам я отношусь совершенно спокойно. Наверное, всё-таки наелся в детстве.

Ещё Таня любит рассказывать, как трудно ей было со мной, ведь своих детей у неё не было, да и самой ей было всего двадцать два года. Сколько книг она прочитала и даже ходила на какие-то специальные курсы или семинары по воспитанию детей. Но все эти рассказы, ни на шаг не приближают меня к истории моей семьи. Так, что знаю я немного.

Есть ещё вопрос, который я часто задавал Тане: «Почему после гибели моих родителей почти не осталось никаких фотографий и документов». Вернее, фотография осталась всего одна – мамина, которая висит в моей комнате, а документы только мои. Таня говорит, что всё потеряно при переезде: она была молодая, неопытная и растеряла тогда много вещей от посуды до мебели. Когда родители погибли, она в срочном порядке оформляла опеку, чтобы меня не отдали в детский дом. И в это же время продала квартиру в своем городе и квартиру моих родителей, и купила ту, в которой мы сейчас живём. Квартира, и, правда, отличная. Большая, трехкомнатная, в хорошем районе, в хорошем доме. Сначала я ходил в самый лучший в районе детский садик, а потом в самую лучшую школу. Правда, не был самым лучшим учеником, но учился вполне прилично.

Самое странное, что ничего из того, что рассказывает Таня, я не помню. Таня объясняет это тем, что для меня потеря сразу обоих родителей было серьёзной психологической травмой. И дальше начинает говорить малопонятными психологическими терминами, откуда она их только знает, тоже на специальные курсы ходила, не иначе. Мне это мало что объясняет.

Я помню, как мама держала меня на руках и говорила: «Не скучай, моё солнышко, мы скоро вернемся. Ты поживёшь немного с тётей Таней, даже не заметишь, как быстро время пройдёт». А дальше, как провал, пропасть, никаких воспоминаний. Начало моей жизни с Таней я помню уже в новой квартире. Осень, наверное, сентябрь, солнечное утро. Таня говорит: «Просыпайся, сыночек» и гладит меня по голове.

И чем старше я становился, тем всё более странной казалась мне наша семейная история, тем больше вопросов задавал я Тане. Но, она упорно придерживалась одной и той же версии, рассказывала одну и ту же «легенду».

3

Ну вот, пролетел ещё один день. Ещё один безумный день, полусонный с утра, с неудачной попыткой учиться днём, и постепенно ускоряющийся к вечеру. С беготнёй по магазинам, чтобы купить самые красивые цветы и что-нибудь вкусное для своей девушки. И бестолковое свидание у неё дома в присутствии родителей. Марина плохо себя чувствовала, сегодня ей стало хуже, она почти не улыбалась.

Приполз домой сонный и расстроенный, к тому же ещё и поздно. Хорошо, что Тани нет. Она бы прочитала мне целую лекцию о деятельности мозга с непроизносимыми словами и поучительными примерами из жизни. Откуда такие познания у бухгалтера без опыта работы, можно, только догадываться.

Я рухнул спать. Как я завтра буду функционировать? Да нет, не завтра, уже сегодня.

…………………………………………………………………………….

Облако закрыло луну. Фонари погасли, даже окна домов сразу все стали тёмными. Темнота и шорохи заполнили комнату.

– Почему здесь всё время темно? Я хочу его рассмотреть! Как можно жить в постоянной темноте!

– Не подходи так близко, он проснётся. И говори тише. Здесь не всегда темно. Когда день, светит солнце, светло и всё видно.

– Солнце, это что ещё такое? Надо было прийти, когда светит это самое солнце. А сейчас мне не видно ничего! Очень темно.

– Говори тише, ты его разбудишь. Нет, лучше вообще не говори.

– Даже если он нас увидит, то всё равно подумает, что это сон.

– Он человек? Он похож на человека.

– Тише, тише, пожалуйста. Конечно, он не человек.

– Он долго жил среди и людей и стал человеком. Такое же может быть.

– Нет, не может.

– Он один? Она оставила его одного?

– Ну и что. Он взрослый уже.

– Она так долго его прятала.

– Никто его не прятал, как можно спрятаться среди людей?

– Осторожно, а вдруг здесь где-то её зеркало.

– Здесь везде зеркала.

……………………………………………………………………………

Луна вышла из-за облака. Фонари опять начали светить. Темнота расступилась. Зеркало в коридоре мерцало матовым молочным светом.

4

«Ну и сны у меня в последнее время! И ещё голоса в голове». Чувствую себя совершенно разбитым. «Может не ходить никуда, выспаться. А потом к Марине», – только я это подумал, телефон заиграл бодрую мелодию. Таня?

– Мак, у тебя всё в порядке? Как ты? Может быть мне приехать?

– Приехать? Таня, что с тобой?

– Ты хорошо спал сегодня, тебе никто не мешал? Ночью было тихо, ничего не случилось?

– Да нет, мне только сны снились дурацкие. А вчера мама приснилась. Я один отлично справляюсь, работай спокойно.

– Какие сны?

– Я не помню уже, помню только, что ерунда какая-то. Что ты так разволновалась. У меня все хорошо, только Марина заболела, у неё, простуда.

– Мак, пожалуйста, если что-то случится, ты сразу звони, в любое время. Я приеду, – про Марину даже не услышала.

– Что должно случиться? – Да что это такое сегодня с Таней. Как будто ей тоже сон плохой приснился.

– Обещай, что сразу позвонишь.

– Обещаю, сразу позвоню. У меня, правда, всё в порядке. Не волнуйся, – как её ещё успокоить?

– И институт не пропускай. Очень жаль, что Марина заболела, но ты должен учиться, – услышала всё-таки про Марину.

– Я не пропускаю, но сейчас уже опаздываю, мне собираться пора.

– Извини, сыночек. Что-то мне тревожно за тебя. Береги себя.

– Берегу. Ты тоже береги себя, Таня. Пока.

– Счастливо, сынок. Звони.

Таня всегда называла меня «сынок, сыночек». И относилась ко мне, как к сыну, как к своему родному ребёнку. Таня – мой единственный родной человек, других родственников у меня нет. Она заменила мне маму и папу, бабушек и дедушек, дядюшек и тётушек и даже «седьмую воду на киселе». Она любила меня, заботилась обо мне. Я знаю, что родители не всегда относятся к родным детям так, как она относилась ко мне. Не всем с родителями так везёт, как мне повезло с тётей. Я благодарен ей за всё, что она для меня сделала и сделает. Что было бы со мной, как сложилась бы моя жизнь, если бы не она? Всё своё время она посвящала мне, так и не вышла замуж, и своих детей у неё нет. Даже сейчас, когда я уже взрослый и с моим будущим всё более менее ясно, Таню совсем не заботит то, что обычно волнует большинство женщин – как устроить личную жизнь. А ведь ещё немного, и может быть поздно, она немолодая уже. Надо бы с ней об этом поговорить, как-нибудь поделикатнее. А то мы всё время обо мне разговариваем. Что я хочу, о чём мечтаю, кем себя вижу. Сейчас Таня немного поутихла, а раньше постоянно интересовалась, кем я хочу быть. Начиная с детского сада, она задавала мне этот вопрос. Мне даже кажется, что она делала это с определенным интервалом, например, один раз в месяц.