Валерий Анишкин - Быт и нравы царской России. Дворцовая жизнь русских царей и быт русского народа

• Название: Быт и нравы царской России. Дворцовая жизнь русских царей и быт русского народа
• Автор: Валерий Анишкин
• Жанр: Историческая проза

В этой книге представлена дворцовая жизнь русских царей, обычаи и быт царских дворов и русского народа с древнейших времен до начала XX века, включая правление последнего царя. Вместе с рассказом о национальных традициях, обрядах и обычаях в книге широко представлена тема нравственного состояния русского общества. Книга содержит обширный тематический материал и предназначена для самого широкого круга читателей.

---

Такой роскоши и такого количеством придворных как при дворе московского царя иностранцы не видели прежде ни в одной другой стране. Придворные, в золоте и драгоценных камнях, заполняли тесные палаты и все свободное пространство около дворца.

Эта роскошь уживалась с неудобствами. За царским столом гости ели из золотых блюд и пили из золотых кубков, но не было ни тарелок, ни приборов, ни салфеток. Русские носили на поясе нож и ложку.

Шуты Ивана Грозного

При своем дворе Иван держал дураков и шутов. От того, что шуты часто были недостаточно умны, их шутки отличались непристойностью и цинизмом. В те времена в каждом более или менее богатом доме держали одного или несколько шутов. У Ивана их насчитывались десятки. Некоторые из шутов поплатились жизнью за свое панибратство. К. Валишевский рассказывает о неком Гвоздеве, который был княжеского рода и занимал видную должность при дворе. По совместительству Гвоздев был шутом. Однажды Иван для забавы вылил на голову этого шута миску горячих щей. Тот закричал, и нетрезвый Иван ударил его кинжалом. К истекающему кровью Гвоздеву позвали лекаря. «Вылечи моего верного слугу, я с ним неловко пошутил» – сказал Иван. «Так неловко, что теперь ни Бог, ни ваше величество не заставите его играть», – ответил лекарь.

Иван Грозный использовал шутов даже в народных церемониях.

Общественная жизнь

Об общественной жизни времен Ивана Грозного можно судить по описанию К. Валишевского. Со двора состоятельные люди выезжали только в карете или верхом на лошади. Лошадь была убрана так же богато, как и ее хозяин. Даже летом часто ездили на санях, т.к. в санях было больше важности. Узкие сани предназначались только для одной персоны, но в ногах у господина пристраивалось еще двое слуг. Кучер, украшенный перьями или лисьими хвостами, ехал верхом на запряженной лошади. Если хозяин, к которому знатный господин ехал в гости, относился к более знатному роду, то по этикету того времени нужно было оставить свою лошадь у ворот. В Кремль могли въезжать только особо знатные лица, но и они не имели права проехать через весь двор, иначе их ждало наказание кнутом. К равным себе подъезжали к самому крыльцу, где гостя встречал сам хозяин, реже кто-то из слуг. Все подчинялось правилам этикета. Слова приветствия отличались смирением: «Прости мое скудоумие…», «Бью челом моему благодетелю…» и т. д.

В общественных местах этикет соблюдался меньше. Знатные люди не ходили в общие бани, т.к. даже самые бедные дворяне имели собственную баню. Мыться полагалось каждый день или хотя бы несколько раз в неделю. Это распространялось на все классы. Общим средством против болезней была рюмка водки, настоянной на перце, а после этого – баня.

Пиры на Руси устраивались часто. Пировали в большие праздники, по случаю свадеб, крестин и т. д. Важную роль, особенно при дворе, играло место, которое занимали гости, и дело доходило до драк и до кровавых схваток. Ели обычно вдвоем из одного блюда, куски брали пальцами, кости складывали на предназначенные для этого тарелки. Пир продолжался долго. Количество блюд поражало. Запах чеснока, лука, рыбы и спиртных напитков пропитывал воздух, к ним примешивался дух от многих несдержанных гостей. Такие торжества особенно невыносимы были для иностранцев. Женщины пировали отдельно, но иногда и их развозили по домам в бесчувственном виде от выпитого.

У набожных людей пиры проходили с обрядами. В этом случае приглашались духовные лица, которые платили за угощение молитвами, благословением пищи и напитков и т. д. Во время пира пели церковные песни. В прихожей кормили нищих. В других домах наоборот, пиры переходили в оргии. Тогда и мужчины и женщины собирались вместе.

Крестьянские пирушки назывались пиво, т.к. крестьяне должны были просить разрешение на изготовление крепких напитков: пива, настойки, меда, а это являлось предметом правительственной монополии. Разрешение получали на три дня, иногда на целую неделю. По окончанию этого срока фискальные агенты опечатывали напитки до следующего праздника. Как мы видим, исполнение принятых законов контролировалось и соблюдалось в ХVI веке неукоснительно.

Коллективные попойки (братчины) проходили под председательством выборного старосты. Благочестивые люди на эти собрания обычно не ходили. Пили на этих сборах без меры, напивались до полусмерти, доказывая этим свою дружбу гостю или товарищу. Ели тоже до отвала.

Однако, К. Валишевский, например, считает, что свидетельство о привычке русских к неумеренному употреблению спиртного противоречивым. В записках 1567 года, изданных в Любеке119, иностранным послам дается рекомендация воздерживаться от неумеренного питья, так как пьянство считается в Московии величайшим пороком. Известно также, что в конце царствования Ивана Грозного продажа спиртных напитков была разрешена только в одном пригороде под названием Наливки, правда другие города пользовались полной свободой открывать кабаки, количество которых увеличивалось в интересах финансовой политики. Церковь старалась бороться с кабаками, но без особого успеха. Нравы, отличавшиеся распущенностью, особенно наблюдались среди людей низших классов.

Церковь осуждала и удовольствия и светское искусство. Особенно она преследовала скоморохов, которые стояли вне закона и способны были на любые проделки. Для безопасности они кочевали группами по 30—50 человек и их побаивались. Это были комедианты. Они разыгрывали разные представления. Еще водили дрессированных медведей, которые изображали продажного судью или обманутого мужа.

Во времена Ивана Грозного любили также различные состязания: стрельбу из лука, кулачные бои и бои с дубинками, бег наперегонки и др., но больше всего любили травлю медведя собаками, а еще больше с участием человека, который шел на него с рогатиной.

На Руси любовью народа пользовались странники и юродивые или блаженные. Они пренебрегали одеждой и даже в морозы ходили раздетыми. Их боялись и почитали. Они могли беспрепятственно заходить в лавки и даром брать все, что им нужно. Юродивые считались святыми и смело говорили правду в глаза даже государям. Церковь терпела их, а Иван Грозный на похоронах блаженного Василия даже нес гроб с его телом.

Смерть Ивана IV

Иван был крепок телом и мог прожить достаточно долгую жизнь, но, как пишет Н. М. Карамзин, «…угрызение совести без раскаяния, гнусные восторги сластолюбия мерзостного, мука стыда, злоба бессильная в неудачах оружия, наконец, адская казнь сыноубийства истощили меру сил Иоановых…».

Зимой 1584 года появилась комета со знамением в виде креста между церквями Благовещения и Ивана Великого. Царь вышел на крыльцо, долго смотрел и сказал, меняясь в лице, что это знамение его смерти120. После этого Иван собрал со всей России около 60 астрологов и волхвов, отвел им дом в Москве и через Бельского говорил с ними. Вскоре Иван тяжело заболел, его тело опухло. Говорят, астрологи предсказали царю точную дату его смерти, т.е. 18 марта, но Иван под угрозой казни на костре приказал им молчать об этом. Царь еще надеялся на выздоровление, но все же собрал бояр и продиктовал завещание: объявил царевича Федора наследником престола, назначил советников, чтобы они помогли слабому здоровьем Федору в государственных делах, выразил признательность всем боярам и воеводам, распорядился уменьшить налоги и выпустить всех узников, а также литовских и немецких пленников. «Казалось, что он, – пишет Н. М. Карамзин, – готовясь оставить трон и свет, хотел примириться с совестию, с человечеством, с Богом – отрезвился душою, быв дотоле в упоении зла… казалось, что луч святой истины в преддверии могилы осветил наконец сие мрачное хладное сердце…».

Забыв жестокие казни Ивана, московский народ молился о выздоровлении своего богом данного царя, молились даже опальные семьи. Самого же Ивана, когда ему становилось лучше, несли по его просьбе в палату с сокровищами, и он рассматривал драгоценные камни, алмазы и яхонты. Англичанин Гарсей рассказывает о том, как он однажды сопровождал царя в сокровищницу, где Иван с видом знатока стал объяснять ему достоинства камней и их ценность.

До нас также дошла история о том, как его невестка, жена Федора, пришла навестить его как больного, а он с похотливым бесстыдством приставал к ней так, что она в ужасе бежала от него.

Постепенно силы покидали царя, он терял сознание, звал убитого сына, разговаривал с ним. 17 марта ему снова стало лучше, и на следующий день он сказал Бельскому, чтобы он объявил астрологам казнь, потому что чувствует себя бодро, и они ошиблись с датой его смерти. «Но день еще не миновал», – ответили астрологи. Больному приготовили ванну, в которой он пролежал три часа, потом попросил шахматную доску, чтобы сыграть с Бельским, но вдруг упал и скончался.