Владимир Еркович - Обреченные

• Название: Обреченные
• Автор: Владимир Еркович
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-88010-394-2

На примере группы TRACKTOR BOWLING показана история альтернативного рок-движения в России, начиная с самого его зарождения. Описан этап становления культуры, ее расцвет и последующий переход в разряд культа для тех, кто понимает.

Книга для тех, кто интересуется сутью вещей в российской музыке. История TRACKTOR BOWLING в полной мере показывает, что из себя представляет жизнь рок-группы, живущей за пределами эфирных телеканалов и радиоформатов.

---

Грек к этому времени уже второй год жил в России и учился в МГТУГА на инженера вычислительных систем. Несмотря на то что приехал он из Греции и по-русски почти не говорил, родился Афанасий в СССР. В пятидесятых годах, спасаясь от гражданской войны, его бабушка и дедушка эмигрировали в Советский Союз. В Ташкенте родились его мама и папа, а в 1973 году и он сам. В конце семидесятых, когда из Союза уже начали потихоньку выпускать, его родители уехали обратно в Грецию. Но они сохранили веру в советскую систему образования и настояли на том, чтобы их сын поехал в учиться именно в Москву. Он тогда не интересовался ничем, кроме музыки, но все же послушался родителей и уехал в далекую Россию. Как показала история, приезд Афанасия Банасиоса в Россию в августе 1993 года сильно повлиял на жизни очень многих людей.

Греку, который в Москве пребывал в некоторой музыкальной изоляции, было интересно познакомиться с настоящей действующей группой (в России он пока ни одной такой не знал), тем более что парни обещали подогнать свой аппарат. С комбиками и ударной установкой комната стала походить на нормальную реп-базу. Так «АЫ» начали репетировать в подведомственной ему музыкалке, а он старался приходить на каждую их репетицию. Просто сидел и слушал. Особенно ему нравился барабанщик Кларк, самый молодой в группе. Они стали много общаться о музыке и вообще за жизнь, и через некоторое время Грек с Кларком начали играть вместе, без «АЫ», а с ними и Кондрат.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Ко мне пришел Кларк как обычно послушать нового музла и услышал, как я пиликал на гитаре. Ему понравилось, и он предложил мне попробовать поиграть с ним. А я тогда толком и играть-то не умел. Это предложение для меня было несколько волнительно, но я согласился.

Константин (Кларк) Ковров

Наши дела в «АЫ» меня уже в край достали. Все это было больше похоже на публичный дом, чем группу, которая хочет чего-то большего от этой жизни. Тем более я слышал, как играет Грек, он очень интересный гитарист. Я понял, что надо делать банду отдельно от «АЫ» и всего этого «Дома-2». Тогда я вспомнил про Кондрата. Уровень у него тогда был, конечно, очень слабый. Кроме того, у Сани была большая проблема. Он очень волновался и не мог играть, когда на него кто-то смотрит. Я буквально отворачивался, делал вид, что меня нет в комнате, и только тогда он мог что-то сыграть. Но я решил, что это пройдет, как впоследствии и получилось.

У Кондрата не было ни электрогитары, ни опыта игры на ней. Но Кларк обещал найти ему какой-то инструмент, и вскоре подогнал вполне сносный Led Star и древнюю, убитую примочку «Лель», которая вызывала характерный фон в колонках. Этот хрипловатый звук знаком каждому, кто когда-либо имел дело с советскими гитарными педалями. Грек, Кондрат и Кларк начали играть втроем в общаге на Фестивальной улице. Это еще не был TRACKTOR BOWLING, но тем не менее, уже тогда они начали наигрывать темы для будущих песен группы. Вкусы участников группы четко сходились в одной точке. Ее можно обозначить двумя координатами: Downset и Biohazard. В этом направлении они и стали работать.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Делать мне было тогда нехера, я нигде не работал и не учился. Поэтому каждый день я приезжал к трем часам в музыкалку и играл. Если там была репа «АЫ», то мы играли до нее и после нее. Если не было, то целый день. Особенно много мне дало общение с Греком. Он хорошо меня натаскивал, показывал какие-то фишки. Я помню, какой переворот у меня в голове случился, когда Грек мне сказал, что Soundgarden играют в пониженном строе. Я просто был в шоке. Все, что я считал единственно верным, а именно классический строй в «Ми», разрушилось в хлам.

Грек был фанатом, он мог часами сидеть и снимать гитарные ходы любимых групп. Обладая отличным слухом, он сперва подбирал гитарный строй, а потом учился в нем играть нужные риффы и переборы. Это напоминало работу опытного медвежатника со сложным сейфом. Сначала изучаешь систему, принципы работы, а потом подбираешь комбинацию. Все для того, чтобы услышать в стетоскопе нужный щелчок, за которым тебя ждет награда. В случае с Греком наградой был подобранный трек, который ложился в его копилку знаний, пополняя набор приемов, фишек и ключей для игры. Под влиянием Грека Кондрат тоже опустил строй, и они стали играть в «до диез».

Музыка уже худо-бедно получалась, и парни решили искать вокалиста и басиста. Первым кандидатом на место у микрофона оказался Паша Овчаров. Он играл на гитаре в известной тогда группе Crocodile TX. После нескольких репетиций стало ясно, что Паша был на уровень выше всех, и вытянуть парней в одиночку не мог. Он довольно быстро ушел. Басистом взяли парня по имени Ваня, одноклассника Кларка. Того самого, который дал Кондрату гитару. Но Ваня тоже слился. Его жена была не в восторге от таких поигрушек в студенческой общаге. Свежеиспеченный армянский тесть быстро взял его в оборот и пристроил в семейный бизнес. Слив Ивана сопровождался жесткими шутками про торговлю бараниной и шашлыком на Киевском вокзале.

А потом начались проблемы с начальством. Директор общежития давно напрягался на Грека, что тот пускает в музыкалку кого попало. Его главная претензия была в том, что никто из тех людей, которые громко играют и не менее громко пьют в помещении общежития, не имеют отношения ни к университету, ни даже к гражданской авиации. В итоге группу поперли, а директор расформировал музыкалку и пустил туда жить каких-то своих знакомых. Чуваки на какое-то время остались без места для репетиций, а весь аппарат перевезли в Матвеевку.

Так продолжалось пару месяцев, пока в группе не появился вокалист Дмитрий Петров. Как именно он появился не помнит никто, включая его самого. Вроде как через Кларка. Петров был скинхэдом и тусовался с суровыми правыми парнями. Скины тогда только появлялись в Москве, но уже начинали накрывать концерты и мочить без разбора всех, кто выглядел не так, как им казалось правильным. Попасть под замес было очень легко. Широкие штаны, пара лишних сережек в ушах, борода, крашеные волосы, не дай бог дреды – такой пассажир быстро сбивался с ног и был жестоко бит. Почему? Просто так было принято. Потому что, по их мнению, русский человек должен быть, если уж не бритым наголо, то хотя бы иметь аккуратную стрижку и носить скромную одежду. А всех, кто не вписывается в эту визуальную схему, необходимо было выжигать каленым железом и бить тяжелыми ботинками. Петров был неправильным скином. Да, он цитировал Ницше, но вместе с тем любил Cypress Hill и хип-хоп. Как и его друзья, он ходил в качалку, не пил и не курил. Башню ему рвало и без алкоголя.

Дмитрий Петров

Я уходил в армию в 1991 году из Советского Союза, а вернулся вообще непонятно куда. Меня тогда обуревали разные чувства, я постоянно что-то искал. На почве постоянных драк с чурбанами в армейке меня неплохо переклинило, и на гражданке я быстро сошелся с правыми парнями. Агрессивность культуры скинхедов накладывалась на мою собственную несдержанность. Я тогда был вообще неуправляемый. Дрался постоянно, кулаки не заживали. Поводом могло быть что угодно, от словесной перепалки до неправильного взгляда.

Несмотря на боевое хобби, Дмитрий был очень музыкальным парнем. Еще один факт в пользу того, что он был неправильным скинхэдом. Музыкального образования Дима не имел, но хорошо владел контрабасом. Он играл быструю кантри-музыку, стиль Bluegrass в одном ресторанном бэнде и даже зарабатывал этим неплохие деньги. Почему его позвали в группу не басистом, а вокалистом, история умалчивает. На бас-гитару взяли Леню Голубева, сильного музыканта с хорошей техникой игры слэпом.

Но Голубев ненадолго задержался в группе, вскоре его сменил Илья по кличке Качан. Интеллигентный образ Качана сильно выделялся на фоне других участников группы. В неформальной среде считалось, что чем неопрятнее выглядит человек, тем лучше. А Илья был круглолицым, розовощеким парнем с аккуратной стрижкой. Кроме того, он был весьма зажиточным чуваком. Наверное одним из первых представителей московской золотой молодежи. Он вел богемный образ жизни: хорошая машина, хорошая бас-гитара, девочки, алкоголь, кокаин. Илья работал в магазине по продаже дорогой одежды и не знал, что такое трудности жизни.

Зная о проблемах с пропиской, Петров сразу предложил парням переехать на его базу. Она находилась в подвале жилого дома на Бережковской набережной, недалеко от Киевского вокзала. Это было аутентичное бомбоубежище в сталинском доме, рассчитанное на прямое попадание снаряда. Чтобы зайти на базу, надо было довольно глубоко спуститься в подвал, по пути отворяя тяжелые металлические двери как в игре Wolfenstein. Здание было сделано с той же основательностью, что и все постройки времен вождя народов. По Москве было много таких подвальных репетиционных баз. Схема получения помещения была простой, наивной и в наше время просто невозможной. Парни шли в ЖЭК или ДЭЗ, в общем, в управляющую контору, и просили разрешения занять пустующее подвальное помещение взамен на сохранение порядка, мира и спокойствия жильцов дома. Тогда еще коммунальщики не додумались сдавать все возможные площади в аренду. Их больше заботила перспектива возможной прописки бомжей. Они предпочитали пустить в подвал молодежь, чем потом гонять оттуда дурнопахнущих людей, которые круглый год ходят в теплой одежде.