Василий Мальцев - Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности

• Название: Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности
• Автор: Василий Мальцев
• Жанр: Юриспруденция

В работе на основе социально-философских и теоретико-правовых концепций исследуются вопросы, связанные с содержанием, структурой, значением и механизмом реализации принципов уголовного права, выявляются предпосылки, средства и формы их реализации в правоприменительной деятельности, что позволяет по-новому взглянуть на соотношение и структуру принципов всех уровней: уголовного права, уголовного законодательства и категорий Уголовного кодекса. Содержатся предложения По уточнению законодательных определений принципов равенства, гуманизма, справедливости, вины и законности, совершенствованию целого ряда других норм Уголовного кодекса. Разработаны рекомендации по применению уголовно-правовых норм при квалификации общественно опасных деяний, освобождении от уголовной ответственности, назначении наказания и освобождении от него. Издание подготовлено с учетом Федерального закона России от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Для научных работников, преподавателей, студентов юридических вузов, сотрудников правоохранительных органов, а также всех интересующихся проблемами теории и практики уголовного права.

---

Сомнения в значимости влияния принципов уголовного права на содержание УК 1926 г. обусловлены тем, что в данном Кодексе допускалась аналогия закона (ст. 16), понятие «наказание» было заменено термином «меры социальной защиты» (ст. 1), которые могли применяться и в отношении лиц, не совершивших общественно опасных деяний, по их связи «с преступной средой или по своей прошлой деятельности» (ст. 7)182. Следует отметить, что в период действия в России УК 1926 г. (с 1926 по 1960 г.) наблюдались массовые нарушения законности, были репрессированы миллионы людей.

По-видимому, можно говорить о том, что в большинстве случаев репрессии носили внесудебный характер, что, наряду с нормами УК 1926 г., параллельно действовали жестокие, несправедливые союзные уголовные законы (к примеру, постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности»183). Вместе с тем, по миллионам уголовных дел, рассмотренных на основе УК 1926 г., выносились законные и справедливые приговоры. Ведь и в УК 1926 г. предусматривались такие гуманные меры социальной защиты, как общественное порицание, денежный штраф, предостережение, возложение обязанности загладить причиненный вред и другие (ст. 20), широк был перечень смягчающих ответственность обстоятельств (ст. 48), отнюдь не «мертворожденными» были и нормы об условном осуждении и условно-досрочном освобождении (разд. 6)184.

Однако факт остается фактом. Уголовное законодательство периода государства диктатуры пролетариата задумывалось, создавалось и использовалось в качестве крайне острого социального инструмента тоталитарного режима нашего не столь уж и далекого прошлого. В тех условиях, когда пером законодателя водил классовый интерес, утверждение которого в обществе к тому же повсеместно и социально неадекватно форсировалось, а общечеловеческие ценности были отодвинуты на второй план, влияние уголовноправовых принципов на законодательство было ослабленным.

Однако это влияние все же имело место и отразилось во многих нормах Общей и Особенной частей УК 1926 г., воплотилось в огромной массе справедливых приговоров того времени. Едва ли будет большим преувеличением и утверждение о том, что именно социальная потребность в соблюдении принципов уголовного права, наряду с другими социально-экономическими причинами перехода России от пролетарского этапа к этапу позднего социализма в результате и обусловили реформу уголовного законодательства конца 50-х – начала 60-х годов прошедшего столетия. Идеи справедливости, равенства и гуманизма, принципы законности и вины нашли достойное воплощение в нормах УК 1960 г.185

Необходимость третьей формы отражения принципов уголовного права, связанной с непосредственным выражением их содержания в нормах уголовного законодательства, обусловлена прежде всего возрастанием значения общечеловеческих ценностей в социуме, а следовательно, и для современного уголовного права, обязанностью государства в предоставлении максимальных уголовноправовых гарантий соблюдения прав и свобод человека и гражданина как высшей социальной ценности российского общества (ст. 2 Конституции Российской Федерации).

Поскольку эта форма отражения принципов уголовного права (находящихся в генетической зависимости от содержания категории «социальная справедливость») предполагает самый высокий уровень абстрагирования и влияния соответствующих норм на содержание уголовного законодательства в целом, она обладает несомненным социально-методологическим значением и потому может быть охарактеризована как абстрактно-социолого-правовая.

В российском уголовном законодательстве его принципы были впервые самостоятельно названы и определено содержание некоторых из них в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г.:

«Статья 2. Принципы уголовного законодательства

Уголовное законодательство Союза ССР и республик основывается на принципах законности, равенства граждан перед законом, неотвратимости, личной и виновной ответственности, справедливости, демократизма и гуманизма.

Лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности независимо от происхождения, социального, должностного и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, политических убеждений, пола, образования, языка, отношения к религии, рода и характера занятий, места жительства и других обстоятельств.

Никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом.

Никто не может дважды нести уголовную ответственность за одно и то же преступление»186.

В УК РФ 1996 г. указаны лишь пять принципов уголовного законодательства: законности (ст. 3), равенства граждан перед законом (ст. 4), вины (ст. 5), справедливости (ст. 6) и гуманизма (ст. 7), но при этом дается определение всем принципам.

При сопоставлении этих нормативных актов представляется характерным то, что и в Основах 1991 г., и в УК 1996 г. говорится именно о принципах законодательства (см.: гл. 1 «Задачи и принципы Уголовного кодекса Российской Федерации», что в обоих перечнях принципов указаны и наименования всех тех из них, которые ранее нами были отнесены к принципам уголовного права.

Таким образом, с одной стороны, проводится различие между принципами уголовного законодательства и принципами уголовного права, а с другой – принципы уголовного законодательства отграничиваются от иных, по содержанию менее широких уголовноправовых принципов (допустим, принципов уголовной ответственности или назначения наказания).

Совпадение наименований принципов разного уровня также вполне органично, ибо содержание принципов уголовного законодательства предопределяется содержанием принципов уголовного права (здесь имеет место опять-таки зависимость генетического порядка). Дело не в синонимичных названиях. Важно лишь не путать содержание этих принципов, выявлять сферу реализации, общие и специфические признаки каждого из принципов уголовного законодательства, строго исходя из содержания соответствующего принципа уголовного права.

Что касается упоминающихся в ч. 1 ст. 2 Основ 1991 г. принципов неотвратимости ответственности, личной ответственности и демократизма, то их соотношение с принципами уголовного права другое, нежели указанных (одноименных) принципов.

Принцип демократизма иногда рассматривался в качестве определяющего к принципу равенства граждан перед законом187. Не приходится сомневаться в наличии связи между этими понятиями. Однако именно равенство находится в основе демократизма, питает его, выступает его критерием, а не наоборот, так как уровень народовластия в конечном счете определяется тем, в какой мере соблюдаются права и законные интересы граждан и в какой степени в праве воплощены равные возможности всех членов общества. Исторически идея равенства, возникшая до появления права и государства, предшествует идее демократизма, отразившей форму организации государства.

Равенство как юридическое понятие шире по объему и богаче по социальному наполнению. Поэтому скорее демократизм есть выражение принципа равенства граждан перед законом (последний универсален для всех отраслей права), чем наоборот. Если к тому же учесть, что демократизм в уголовном праве даже в советский период имел значение лишь тогда, когда в «случаях, предусмотренных законом, к исправлению лиц, совершивших преступления, привлекаются трудовые коллективы и общественные организации по их ходатайству или с их согласия»188, то становится очевидным, что ни руководящей идеей, ни основополагающим принципом уголовного законодательства он считаться не может. Сфера проявления демократизма узка. К истокам и фундаментальным категориям уголовного права он прямого отношения не имеет.

Демократизм как правовая идея, следовательно, непосредственно не связан с принципами уголовного права. Его обозначение в Основах 1991 г. в качестве принципа уголовного законодательства во многом объясняется влиянием на правосознание союзного законодателя традиционных представлений теории социалистического уголовного права, ряд норм которого послужили поводом (на наш взгляд, все же без достаточного основания) к выводу о фундаментальной значимости демократизма для советского уголовного законодательства.

Принципы неотвратимости ответственности и личной ответственности, безусловно, связаны с принципами уголовного права. Однако эта связь лишь частично выражает характер того воздействия, которое оказывают принципы уголовного права на содержание уголовного законодательства. К тому же и это обусловленное уголовноправовыми принципами специфическое содержание понятий неотвратимости ответственности и личной ответственности весьма четко отражается в содержании принципов УК 1996 г. и помимо этих понятий.