Дмитрий Соснин - Времена и судьбы

• Название: Времена и судьбы
• Автор: Дмитрий Соснин
• Жанр: Русское современное

Судьбы потомков немецкого инженера-минера Андреаса Маулвурфа, приехавшего в Россию еще при Иване Грозном, описаны во времени с 1552 г. Тогда обласканный царем молодой немец получил в дар за подрыв Казанской крепостной стены восемь десятин вологодской земли да сто душ крестьянского люда. Маулвурфы быстро обрусели и, получив дворянство, стали носить редкую русскую фамилию Кротиковы. Последний потомок немецкого минера – советский летчик капитан Кротиков Д. А. – погиб в 1943 году.

---

Царь Василий не внял пророчеству патриархов и тем навлек на себя и свой род гнев божий. Так Глинская родила ему сына, который против естества, став великим князем в малолетстве, а потом и царем всея Руси, своей лютостью и изуверствами затмил всех своих предков, за что получил в истории нелестное имя – Иван Грозный.

В назидание царю Василию, Небо подарило монахине Соломонии крепкое здоровье, и она вскоре родила прелестного мальчика, судьба и отец которого истории неизвестны.

***

Однако, этим все не кончилось, и проклятие перешло на детей царя Ивана. В порыве бешенного гнева, царь ненароком убил железным посохом своего любимого старшего сына Ивана, прямого наследника трона, и впоследствии, на престол взошел слабоумный Фёдор. Это был последний царь из династии Рюриковичей. Сам Иван Грозный скоропостижно, без видимых причин скончался 18 марта 1584 года, когда ему было всего 54 года. Как гласит легенда, день смерти был предсказан свыше. Спасти род Рюриковичей от вымирания мог бы последний сын Ивана IV, царевич Дмитрий. Но через 7 лет после смерти Ивана, царевича Дмитрия, еще младенцем, зарезали в Угличе. Безвольный и больной царь Федор не уберег брата от гибели. А после его смерти на Русскую землю пришла смута. Церковь спохватилась, но было поздно, оставалось одно: замаливать перед Богом грехи царя Василия и его сына Ивана и возвести царевича Дмитрия в святые. Казалось бы, что на этом Небо смирится. Но не помогло. Проклятие переметнулось с семейства и дел Ивана Грозного, на тех лиц, с которыми царь Иван творил свои оргии. Да, с небом лучше не спорить.

Об этом гласят факты русской истории. Так под гнев божий сначала подпали царские опричники, самое ближайшее окружение, охрана и личное войско Ивана Грозного. Это были люди родовитые и высоких званий. Среди них молодые крепкие парни – дети князей, думных бояр, царедворцев, да и сами царедворцы. Стараниями и хитрыми интригами боярина Бориса Годунова, который тоже был опричником, опричнина была распущена в 1572 году еще при живом Иване. Годунов, боясь замарать руки в крови царских оргий, не безосновательно рассчитывая в будущем на царство, убедил Ивана в бесполезности и даже во вреде огромного числа приближенных служак, которых было более шести тысяч. Бориса Годунова поддержал Малюта Скуратов, они были сродственниками: дочь Малюты Мария, – жена Бориса. Так эти два самых «верных» царю человека уничтожали конкурентов. Но и с ними судьба обошлась сурово. Малюта Скуратов, а от роду Григорий Лукьянович Бельский, думный дворянин, который вошел в историю как самый жестокий, самый омерзительный тип, палач и злодей, загадочно погиб в Ливонском походе (1573 год). Но полагают, что он был отправлен на тот свет людьми Годунова. А этот Годунов, выходец из низкого сословия худородных бояр, но хитроумный служака, впоследствии став царем Всея Руси, и постоянно осознавая себя слугой, рабом в доме Рюриковичей, беспощадно изгонял известных русских князей с их уделов, каждый из которых с не меньшим основанием мог быть русским царем. В конце концов, так и вышло, династии из Годуновых не получилось. Сын царя Бориса – Федор, просидев на троне всего шесть недель, был жестоко растерзан стрельцами, вместе со своей матерью Марией Скуратовой. А к власти, после немалой смуты, пришел сурово гонимый в свое время Годуновым Дом князей Романовых.

6. Петр Великий

Начнем с Петра Алексеевича, четвертого царя из дома Романовых на русском престоле. Царем Петр Первый стал в 1682 году, в возрасте десяти лет. Его детские и юные годы, стараниями старшей сводной сестры Софьи, ставшей правительницей после смерти царя Алексея Михайловича, были превращены в испытания на выживаемость. Каждый день молодому царю грозила гибель. Опасаясь расправы со стороны регентши, мать Петра, княгиня Наталья Нарышкина держала его при себе в родовом селе Преображенском, подальше от Московского кремля и от управления государством. Но уже в десять лет юный царь, вдали от столицы, стал создавать свое собственное, пока только для забав, потешное войско. Это войско, состоявшее из преданных Петру близких по домашнему окружению юных добровольцев, впоследствии стало основой для русских полков нового типа. Старые стрелецкие полки, вовлеченные в московскую смуту на стороне Софьи и посадившие ее на престол, мародерствовали, бунтовали по любому поводу, не подчинялись командирам и в будущем были обречены на роспуск и уничтожение.

В 1689 году по настоянию матери Петр женился на Евдокии Лопухиной и, опираясь на потешное войско, отстранил Софью и ее окружение от государственной власти. Из стрелецких и потешных полков была создана регулярная армия, которую обучали иностранцы, в основном немецкие и голландские офицеры. С новой армией Петр Первый дважды ходил воевать Азов и в 1696 году присоединил его к России.

Но, насаждаемая царем европейская воинская дисциплина была встречена «в штыки» старыми стрельцами и недовольство службой среди них постоянно нарастало. Оно усугублялось тяжелыми условиями солдатского бытия и жестокостью иностранных командиров. В 1698 году четырехтысячный московский стрелецкий полк, находясь в походе из Азова на Луки, взбунтовался и повернул свой марш на столицу. Лазутчики от заточенной в монастырь Софьи обещали стрельцам за подмогу, вернуть им старые привилегии и избавить от ненавистных иностранцев и русских бояр.

У стен Новоиерусалимского монастыря, где теперь город Истра, стрелецкое войско было наголову разбито петровской гвардией, а оставшиеся в живых, разбежались по домам. Царь Петр в это время находился за границей и вынужден был спешно возвратиться. Все крамольные стрельцы, их командиры, их семьи подверглись повторному сыску, изгнанию с жилья и истреблению особо дерзких. Роль палача при Петре Первом, исполнял уличный торгаш и балагур, а потом конюшенный при царском дворе и первый потешный воин – Алексашка Меншиков. Это потом он, через дружбу Петра, стал вельможей, фельдмаршалом и первым военным министром в России. Но в начале пути Меншиков выслуживался перед царем не только военной храбростью, но и услугами сводника, и хладнокровного киллера. Мораль простая: «Царь – бог, царская воля – закон». Под началом Меншикова и при непосредственном участии царя и его приближенных было казнено полторы тысячи и сослано более шестисот человек, стрельцов и членов их семей. Большая часть казней проводилась в разрушенном поляками Новодевичьем монастыре и на Красной площади в Москве. Для бывших царских воинов наступили тяжелые времена. Гонения продолжались до 1707 года.

7. Потомки Маулвурфа

Несколько слов о потомках капитана Маулвурфа. В период от Ивана Грозного до Петра Великого, а это более ста лет, новый русский род жил без потрясений. Семья разрослась и многие обустроились в Москве и Петербурге. Но мужская ветвь клана из поколения в поколение крепко держалась за фамильное поместье Кроты. Об этом из записей в синей тетради известно следующее.

Зачинатель рода Андрей Иванович Кротик (немец Маулвурф) женился на Анне Семеновне Лагутиной, и они все свои годы прожили в Кротах. Родили троих сыновей. Первенца назвали Иваном, по имени царя Ивана Четвертого.

Иван Андреевич, первый сын Маулвурфа, свободно говорил и по-русски, и по-немецки, но молился уже только по православному. В 1591 году женился на дочери московского помещика Самохина, привез жену в Кроты, и вскоре у них родился сын, названный Дмитрием, в честь царевича, погибшего в Угличе.

Этот Дмитрий Иванович, первый внук немецкого инженера, рано остался без отцовского надзора, который вторично женился и привел в дом другую хозяйку. Рос Дмитрий в московском имении своей матери и знал только русский язык. Его матушка, Евдокия Самохина, привезла малолетнего сына в отчий дом и подстриглась в монахини. Когда Дмитрий вырос, три года служил в кавалерии, потом вышел в отставку, женился, как и дед на русской женщине, боярышне Ольге Кашиной, и обрусел настолько, что прибавив к фамилии деда русское окончание «ов», во всех документах стал записываться только как Кротиков – русский помещик. С молодой женой возвратился в отчий дом. В 1623 году у них родился сын, названный в честь прадеда Андреем. Андрей Дмитриевич женат был дважды. От первой жены детей не было. Во втором браке, от жены немки, в 1662 году у него родился сын Дмитрий, первый в роду Кротиковых Дмитрий Андреевич.

Волею судеб, этот Дмитрий Андреевич оказался в Преображенском полку Петра Первого в одной роте с Ярославом Казариным. Этот отпрыск князя Никиты Голохвастова-Казарина хорошо знал историю о том, как его дальний предок в 1570 году был казнен Иваном Грозным при помощи бочки с порохом, которую начинил немецкий инженер Андрей Крот. Ярослав как-то спросил у Дмитрия, не знает ли он что-нибудь о немецком инженере с фамилией Крот. Непосвященный в эту историю Дмитрий прямо ответил, что это его первый немецкий предок. Потом долго не мог взять в толк, чем это он насолил Ярославу. А тот, затаив злобу, тайно стал искать возможности отомстить семейству ненавистного немецкого инженера.