Александр Амурчик - Вожделение в эпоху застоя. Caldamente. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 3

• Название: Вожделение в эпоху застоя. Caldamente. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 3
• Автор: Александр Амурчик
• Жанр: Современные любовные романы

Кажется, что это незатейливые истории сексуальной самореализации юноши в псевдопуританском социалистическом обществе. Но вчитайтесь – и вы обнаружите, что это острые горькие книги о сочувствии ближнему и естественных радостях бытия. В стране, где высшим достоинством представляется сила, высшей добродетелью – деньги, а высшим духовным взлётом – половой акт, дети родятся от случайного зачатия и, вырастая, продолжают унылый порочный круг. Автор нашёл в себе силы выйти за пределы этого круга.

---

– Как ты думаешь, что там у них происходит? – спросил я Татьяну, хотя и сам уже догадывался, в чем дело, она же в ответ что-то неопределенно пробормотала. Естественно, из чувства мужской солидарности я не мог не вмешаться, поэтому встал, спешно натянул брюки и постучал в дверь. Услышал Сашино «войди», я толкнул дверь и шагнул в зал. Светлана сидела одетая на диване в знакомой мне по опыту закрытой позе «не дам» – руки скрещены на груди, коленки плотно сжаты, глаза глядят неприязненно исподлобья, а Саша стоял перед ней и читал девушке мораль.

– Я чем-то могу вам помочь, друзья мои? – спросил я шутливо, но Саша, которому, видимо, было не до шуток, так как он уже начал терять терпение, вдруг ответил сварливо:

– Вот-вот, ты виноват, Савва, ты с ней и разбирайся.

Не спрашивая товарища, в чем я лично перед ним провинился, если он один на один не может склонить девушку к интимным отношениям, я, напустив на себя суровый вид, строго посмотрел на Светлану, та же глядела на меня из-под влажных ресниц жалобно, чуть не плача.

– Ну-ка, Светик, давай выйдем со мной на минутку, поговорим, – позвал я девушку и отправился в прихожую.

– Понимаешь, – сбивчиво начала разговор Светлана, едва мы с ней остались вдвоем, – еще в баре, с самой первой минуты я решила… – Тут девушка, порывисто прижавшись ко мне, всхлипнула и, не удержавшись, расплакалась. Как мне ее было не жаль, – не говоря уже о том, что этот ее порыв был мне весьма приятен, – я сказал:

– Так, давай-ка вначале утри слезы, и объясни мне, в чем дело, только говори четко и членораздельно.

– Понимаешь, Савва, мне сразу, еще в баре понравился ты, а я не проститутка какая-нибудь и не могу, не испытывая хотя бы симпатии, лечь с ним, ну, с этим Сашей. Я так и сказала ему об этом, поэтому он и начал скандалить, – пояснила она.

Что ж, позицию Саши в создавшейся ситуации можно понять, подумал я. Да и позицию Светланы тоже. И теперь именно мне надо будет каким-либо образом исправлять эту самую ситуацию. Нет, я не стал читать Светлане нотации на тему: «Надо-не-надо, хочу-не-хочу, дам-не-дам, или дам, но-не-вам», а вернувшись в комнату, негромко спросил Сашу:

– А что, если вместо Светланы к тебе придет Татьяна? Если хочешь, я попробую с ней поговорить.

Саша угрюмо кивнул, ему было все равно.

Согласия Татьяны я, откровенно говоря, боялся спрашивать, представляя себе, какой скандал она может закатить, – турчанка все же, горячая кровь. А с другой стороны, надо было хотя бы попытаться оказать почесть и хозяину квартиры, поэтому я отправился на переговоры с Татьяной.

– Танечка, – тяжело вздохнув, обратился я к девушке, входя на кухню и включая свет. – Ты не могла бы пойти и успокоить нашего хозяина Сашку. Выручи сестричку, а то у нее, мне кажется, что-то где-то замкнуло.

– Как это «успокоить»? – приподнявшись в постели, вспыхнула девушка. – Я что, по-твоему, должна ему «дать»? И не собираюсь. Что за глупости? Я останусь с тобой до утра. Не стыдно тебе такие вещи предлагать мне после того, что у нас с тобой было?

Ее обжигающий взгляд и обвиняющий тон заставили меня прикрыть глаза. Ну, как вам это нравится? Она «останется со мной до утра». А по тону так можно подумать, что до конца жизни. Я уже открыл, было, рот, чтобы в сердцах спросить, какая для нее по большому счету разница, с кем из нас спать, когда Татьяна, не одеваясь, быстрыми движениями похватав свои вещи и завернувшись в простыню, ушла в зал, громко хлопнув на прощание дверью.

Раскрыв от удивления рот, так как я уже и не надеялся на благополучный выход из того патового состояния, которое создалось в нашей компании, я еще несколько секунд простоял на пороге кухни, когда вдруг заметил, как из коридора, крадучись, словно кошка, ко мне пробирается Светлана. Затаенно улыбаясь, она быстро оглядела кухню и опустилась на матрас, и лишь тогда я, очнувшись, быстро выключил свет, чтобы она не имела возможности обозреть место совсем недавно произошедшей здесь любовной схватки.

Светлана, взяв меня за руку, усадила рядом с собой и, сменив обиженный тон на упреки, стала спрашивать, почему я сразу не захотел остаться с ней.

Я замялся. Что я мог сказать ей, как объяснить? Сказать, что выбрал Татьяну только из-за имени – смешно. Или что они с сестрой для меня (как и для многих других, впрочем), абсолютно одинаковы? Вместо этого я придумал кое-что другое:

– Понимаешь, Светуля, – проникновенно начал я, – Мне не хотелось расстраивать тебя, но у меня проблемы… ну, это… с сексом.

При этих словах Светлана недоверчиво отодвинулась и в недоумении уставилась на меня.

– Да-да, так что, пожалуйста, пойми меня правильно и не обижайся. – Я опустил голову на грудь. Говоря это, я и не думал врать, так как знал, что никто и ничто в мире уже не в состоянии подвигнуть меня сегодня вновь на интимные отношения с женщиной. Светлана же после короткой паузы потянулась ко мне и стала гладить по голове и плечам, пытаясь этим успокоить, но затем вдруг оттолкнула от себя и спросила:

– Но ты ведь только что спал с Татьяной!?

Я отрицательно покачал головой и для правдоподобия тяжело вздохнул. Светлана продолжала смотреть на меня недоверчиво, затем спросила:

– А сколько тебе лет, Савва?

– Двадцать шесть, – ответил я, затем взял ее ладони в свои и тут меня понесло, я стал жаловаться на жизнь, рассказал девушке, что это у меня произошло от неразделенной любви еще три года тому назад, и что с тех пор я вообще не спал с женщиной, – не получалось и все. И до того вошел при этом в роль, что мне стало ужасно жаль самого себя, и в глазах моих, кажется, даже выступили слезы.

Светлана вначале утешала меня, как могла, затем стала убеждать, что все еще будет хорошо, мне обязательно повезет и попадется хорошая, добрая и понятливая девушка, с которой у меня все наладится и в жизни, а затем и в постели тоже. При этом она вновь стала гладить меня по голове, по плечам и по спине, и вскоре я понял, что она в порыве сострадания готова стать той самой девушкой. Несколькими минутами позже, как бы случайно проведя рукой по моему паху и убедившись, что мое тело не реагирует на ее простые ласки, Светлана использовала массаж, но чуть было этим не загнала меня в сон. Убедившись, что и это не помогает, она переменила тактику и сказала строго, поставив мне условие:

– Поклянись, что никому не расскажешь, тогда я сделаю тебе минет.

Здесь следует отметить, что всего несколько лет тому назад в наших краях и слова такого никто не знал – минет, – а за просьбу исполнить его, то есть взять в рот, любой из парней мог запросто отхватить от девушки пощечину.

– Бля буду, клянусь, что никому не скажу, – силясь сохранить серьезность, тут же поклялся я.

Светлана несколько секунд в задумчивости смотрела на меня, затем деликатно освободив моего «удальца» из плена брюк, перешла к активным действиям.

Я безучастно лежал на спине, а сильное, гибкое тело Светланы скользило по мне, изворачиваясь, руки и губы ее творили буквально чудеса, и в результате девушка все-таки добилась своего, – этот дурень с головой, но без мозгов, мой «удалец», кое-как выпрямился и встал!

Светлана, увлекаясь, стала тереться и ласкаться об него все энергичнее, а затем, взявшись за дело всерьез, оседлала меня, доставив тем самым моему детородному органу нешуточную боль, и начала двигаться вверх-вниз и вперед-назад, лицо ее исказилось от страсти. Девушке, очевидно, понравился процесс «реабилитации», но, к сожалению, в своем усердии Светлана то и дело делала мне больно. Мой детородный орган не столько отвердел, сколько онемел, и я еле сдерживал руками свою любвеобильную партнершу, направляя ее так, чтобы она делала поменьше резких движений и не смогла причинить мне дополнительных неприятных ощущений. В эту, прямо скажем, нелегкую для меня минуту я находился в том состоянии, что, уже не думая о сексе, попросту был в страхе за свое здоровье и почти не надеялся на благополучный исход нашего акта. Светлана же, счастливая от того, что так хорошо и положительно на меня влияет, довела таки меня до пика – высшей степени экстаза, – и мой крайне измученный организм, наконец, выручил меня – произошло извержение, я кончил: это было ни с чем не сравнимое удовольствие, такое, наверное, бывает, как утверждают врачи, один раз в жизни – за несколько секунд перед смертью. Что ж, прочувствовав его и оставшись при этом в живых, я готов признать, что это была высочайшая по накалу и упоительности пытка: у меня уже не было ни слов, ни сил, чтобы поблагодарить мою лечительницу или мучительницу – называйте ее как хотите.

Умиротворенная и, надеюсь, удовлетворенная Светлана улеглась рядом, и я, теряя границу между сном и явью, задремал, обнимая ее. Но полноценно отдохнуть мне, к сожалению, не удалось – когда я вновь открыл глаза, на часах было уже четыре утра, и необходимо было вставать, чтобы поспеть на автовокзал к отправлению автобуса.