Елена Картунова - Найди свой дождь. Сборник стихов

• Название: Найди свой дождь. Сборник стихов
• Автор: Елена Картунова
• Жанр: Поэзия

Автор славой не озабочен. Но любая деятельность должна быть подытожена. Поэтому данный сборник – что-то вроде отчета о проделанной работе. Основная цель создания книги – сделать подарок родным и друзьям. Но если кто-то еще заинтересуется сим трудом, автор будет приятно удивлен.

---

И ты другой, и я давно другая

Всё – то же, всё – по кругу. День сурка.
Лишь время неизменно убегает.
Незримо изменяется река.
И ты другой, и я давно другая,
и мир не тот, и мысли подросли,
пустили корни, глыбами, не сдвинешь.
Хозяйничает в доме тихий сплин —
привычная, как воздух, половина.
Мы с ним срослись.
                                Бывает – убегу,
развеюсь и назад спешу с повинной,
чтоб рядом сесть на теплом берегу
и вдаль смотреть на мутные вершины,
о чём-то вспоминая.
                                   Летний миг
подбрасывает свежие картины:
заката будоражащий кармин,
рассвет, одетый в дымку палантина.

А много ль надо страждущей душе? —
Дождя щепотку, ветра пряный привкус, —
и смысла всплеск на новом вираже.
А что до сплина… Он мне чинит примус.

Солнце будет

В голове, как в бочке, гулко.
То ли город взял в тиски
площадей и переулков,
тыча плоские мазки
лиц, авто, гнильё рекламы.
То ли старая печаль,
не истлевшая ни грамма,
притулилась у плеча
и бормочет заклинанья —
ни сбежать, ни отскрести.
Гнёт своё на первом плане
потускневшего пути,
                        как проклятье.

Скинуть Богу?
Говорят, он всё решит,
и растает понемногу
злая опухоль души.

Говорят, для тех, кто верит —
кто умеет верить, он
осветляет краски сферы,
очищая горизонт.

Жаль, но верить не умею.
Время – доктор. Даже крест,
обесцвеченный до мела,
иногда теряет вес.

Остальное перетрётся.
Жизнь вопросами щедра —
не соскучишься. А солнце?
Будет. Прячется… Игра…

Вот и всё

Любовь живет на сто десятом небе.
Во сне пытаюсь вверх, но лишь парю
в падении.
                    Втекает серый пепел
сгоревшей ночи в новую зарю.

Но та, что наверху, зовет упорно.
Признаться бы, что веры нет и сил.
Характер нынче – дрянь, цинично-вздорный.

Далекая, ты лучше не проси.
Прошла пора, когда любилось просто,
как моря вздох, открыто и светло.
От прежних крыльев – твердый шрам коросты.
Хронически болит разбитый лоб.
Ну, что еще? Спасибо за надежду.
Хотелось бы – по звездному мосту…

А помнишь, как любила я прилежно?
Обидно – не узнать сегодня ту,
доверчивую, глупую.
                                    Но тайно
хожу назад – к той прежней. И её
ругаю – ошибалась постоянно.
А та меня жалеет.
                               Вот и всё.

Сирены любви

Скажи, как долго дух весенний
тревожить будет море снов?
Опять опасные сирены
поют на рифах про любовь,
зовя корабль на погибель.
Зажать бы уши.
                         Где ты, страх?
Несётся бот безумной рыбой
на обветшалых парусах.
Назад!
           Укачивают волны
под жадным взглядом хищных звёзд —
им любопытно.
                          Плеск солёный.
Неутешительный прогноз.

Сирены громче, рифы ближе.
В просвете – зыбкое «авось».
И ни одна из умных книжек
не даст ответа на вопрос,
как избежать ловушек мая.
Молюсь. Возможно, пронесёт.

Луна куражится хмельная.
Застыл на пенном гребне бот…

О мечтах и летних снах

Я всё о том же – о мечтах,
о летних снах и зимних сказках.
О том, как было хорошо наивно верить в чудеса.
Душа открытая проста. Летя на пламя без опаски,
сжигает крылья.
Лёгкий шок, непонимание в глазах,
                                                      была – и нет…
Но бывший прах
                        вновь торжествует птицей Феникс.
Ей – что вулканы, что потоп.
                              Одно желание – гореть.
Шагая радостно,
            с утра искрится день – всегда весенний.
В стране за далью золотой
                            никто не знает слово «смерть».

Мы были рядом в тех местах.
                      Ты – пилигрим, а я – с драконом.
На небосводе всех начал горели звёздные слова.
Страница девственно чиста.
                                 Мы здесь еще едва знакомы.
Роман в зачатке.
            Лунный бал, где па сплетались в кружева.

Прошли века. Теперь мы здесь.
                          Что приключилось, я не помню.
Роман закончен кое-как.
                            Финал – искусство не для всех.
Душа уставшая – в гнезде.
                            Я без дракона. Ты – паломник.
Лишь та же млечная река
                                      мерцает в утренней росе.

Расстаемся в первый раз

Разрывают сгоряча. Расстаются незаметно:
вроде было, да прошло – полустёртая строка.
Разрывают, – и тогда снег валит в разгаре лета.
Расстаются в тишине:
                               «чмок» бездушный и «пока».

Разрывали сотни раз, но от боли возвращались.
По привычке? По любви? —
                                         Сразу и не разберешь.
Одиночества ледок да бессонница с печалью.
Там ещё была весна, и в разлуке плакал дождь.

Расстаемся в первый раз – улыбаемся с зевотой.
Обещания звонить и в глуши не пропадать.
То ли грустно, то ли нет. Гонят прежние заботы.
Что-то в памяти кипит и… уходит, как вода.

Сезон охоты

Не спрашивай, зачем приходит грусть.
Сезон охоты. Вышла за добычей:
осенний луч попробовать на вкус,
листву спугнуть попутно, – так, обычай.
На прочность испытать гнездовья звезд,
раскиданных под крышей небосвода
(вдруг выпадет птенец?)
                                      И в полный рост,
добравшись до Луны, отведать меда.

Казалось бы, всего хватает, но
вынюхивает нежные изыски,
чтоб их, как первосортное вино,
нахально смаковать.
                          Вот сердце. Близко.
Там вкусности горячие живут,
болезненно-ранимы, кровоточат.

Ей день дождя назначил рандеву,
неся ненастья лакомый кусочек.

Песня о нас

Из прозрачных дождей утро сшило рубашку
и надело её на холодный рассвет.
Разметало, как дым, раскалённые наши
встречи южных ночей… Сколько зим, сколько лет
                                                              Сколько лет…

Дни стекают песком. Полустёртые краски
на полотнах любви, где теряет листву
старый сад у пруда. А по кругу на связке
бродят стайки теней – сны о нас наяву.
                                                     Сны о нас наяву.

Но приходит порой призрак прежних признаний.
И садится у ног – слёзы счастья в глазах.
От вчера до сейчас вёрсты боли меж нами.
Я вернулась бы, но скрыты тропки назад.
                                              Скрыты тропки назад.

Брежу

Найди меня, бездарно потеряла
свои следы.
                       Вчерашние пути
истоптаны, запутаны, а рядом
лишь эхо оголтелое летит.
Ждала рассвета, думала – поможет.
Но он кивнул на вянущий закат,
сметая за хребет ночное ложе
мерцающего звездного песка,
и в солнце растворился.
                                     А светило
заполнено бушующим собой.
Стирает пятна бурями, как мылом,
разбрасывая пену.
                                 И любовь,
затмения, разлуки, непогода —
ему, что пыль космических дорог.

Свернулся ветер в лоне небосвода.
К сосне не достучаться – за корой.
У туч – сиеста. Горы онемели.
Луна – в себе. Безумная волна
привязана к базальтовой постели
прибрежных скал – безвылазно больна.

Наверно, я такая же и брежу
о мире с именами «ты» и «я»,
зависнув безнадежно где-то между
галактик и земного бытия.

Эхо осени

Август

Это август бродит рядом, просто август.
Подготовка к желтой грусти сентября.
Переспевшие плоды скисают в брагу.
Пьяный ветер. Захмелевшая заря.

Сумасшедшие глаза в тумане боли.
Беспричинная тревога. Бисер слез.
Виноградная беседка, стул и столик.
Притаился нерешаемый вопрос.

Мысли – тучами, безжалостно кусают.
Раскрылатилась вселенская печаль.
И душа, полураздетая, босая,
одинокая.
                   Но ангел у плеча
нежно шепчет, утешая…
                                        Знаю, милый.
Это август, репетируя тоску,
солит раны – где обманом, где-то силой,
отрывая от живого по куску.

Безутешная любовь уселась против.
Может, виделись однажды в легком сне.
Есть улики, говорит, в большом блокноте —
полустертые стихи, и все о ней.

Глупый август, мы теперь до зимней спячки
вместе будем выжидать из тишины
что-то важное. Но память ловко прячет
те ответы, что особенно нужны.

Бездомное лето