Жорж Дмитриев - Лёгкая непрактичность. Стихи и проза

• Название: Лёгкая непрактичность. Стихи и проза
• Автор: Жорж Дмитриев
• Жанр: Русское современное

Три части сборника Сокровенное – стихи; Ожерелье: «Что в женщине Востока нас прельщает?» – цикл стихотворений, Проза – рассказы.

---

Любви своей не избегайте!

Не избегайте,
Не разрушайте маленькое счастье,
Не говорите тихо: «Уходи»,
Когда душа разорвана на части.

Не избегайте,
Не стройте стен, они вам не спасенье.
Себе не лгите, что свободны вы,
Кто любит – обречен на заточенье.

Не избегайте,
Дарите счастье тем, кто рядом с вами.
Не позволяйте зависти и лжи
Овладевать вдруг вашими сердцами.

Не избегайте,
И никогда её не оставляйте!
И даже если стерты все следы,
Любите, верьте, только не теряйте!
Не избегайте,
Сквозь боль и слезы напролом идите!
Не говорите тихо: «Уходи»,
А просто все забудьте и простите.

Не избегайте,
Ведь это лучшее, что есть у вас отныне!
Храните чувства светлые свои,
Хоть это тяжело в жестоком мире.

Л Ю Б В И свой не избегайте!

Вчера у Лебедя остановилось сердце

Вот так и мы рукоплескали,
Когда виватом оглашали финал
Балетный, лебединый.
Ты так же взгляд поймала мой,
Вся в восхищении от танца Майи…

Читая свежие стихи,
Я и сегодня вспоминаю эту сцену.
Судьба, предначертавшая нам рай,
Нам сыновей красивых подарила.
И на маршруте долгих лет
Она препятствий не чинила.

Кармен Плисецкой в ритме Щедрина
Встречали мы с восторгом той,
Далёкой, но породнившей нас,
Премьеры «Лебедя» Сен-Санса.

Вчера у «ЛЕБЕДЯ» остановилось сердце,

Но стая «Малых лебедей»
Стократно БРАВО-м огласит любые сцены мира.

Я благодарю тебя за то,
Что ты тогда мой взгляд поймала.
Плисецкой благодарны мы,
Что сказку танца в жизни нашей воплотила.

Я дарю Вам эту осень

Я дарю Вам эту осень, её рыжую листву,
Гомон, ранивший мне сердце, улетевших журавлей,
Краски яркие на небе так напуганной зари,
И улыбки первоклашек на не познанном пути.
Вы примите эту осень даром полным ощущения
Счастья посланного свыше,
Оцените ту заботу, что пришла к Вам от других,
Не растратьте к зимней стужи её благостных причин.

И в ненастный день смахните капли дерзкие с лица,
От пожара крон деревьев закружится голова.
Пусть исполнится желание провожать бессчётно раз
Клином на небе распятым не последний жизни год!

Расскажи мне о любви

На окраине души,
В домике у речки,
Сел я возле печки.
Весело трещат дрова.
Не беда, что сыры.
Льётся чувственный напев
В сумрак одинокий…
Вспышка вечного огня
Приоткрыла дверцу…
Это просто у меня
Трещина… на сердце…

Нет окраины души
У такого сердца!
Пульс его нас просит жить
Не сверля унынием.
Добротой искрится стих —
Сяду ближе к печке.
Пусть трещит смола в дровах, —
Ей в огне приятно.

Вот представилось сейчас,
Что сидим мы рядом
И курится из трубы
Дым твоих рассказов.
На углях моих трудов
Не испечь такого.
Знать дрова были сыры,
Раз коптят, не греют…
Расскажи мне о любви,
От которой нам сгореть
Было бы не страшно…

Валет с Дамой спасовали

Руку верную даю —
Ту, которой крестятся, —
Праведную, правую.
Искру божью вложу
В душу твою слабую.

У меня секрета нет,
Что люблю не за глаза —
Цвета моря Чёрного.
Ворожила, ворожила и меня
Приворожила ты улыбкой ясною.

Ты меня околдовала
Смехом зрелой юности.
Закружила, увезла,
От родной сторонушки.

Ты из рук моих возьми
Крестик поминальный.
Не забыть нам эти дни:
Бирюзовый шум волны,

В Городском саду цветы,
Послевкусие вина и
Прогулку на Ай-Петри…
Милосердный, Ты прости,

Валет с Дамой спасовали,
Не начав игры…

Вы знаете

Вы знаете, что любящие могут не вернуться?
Зажав всю волю в кулаке, вас отпустить?
Однажды утром с мыслями, но не о вас, проснуться
И всё же ждать вас и о вас грустить.

Вы знаете, что любящие могут не вернуться?
Не выдержать, свой мир сломав, вас не простить?
И со слезами на глазах от вас на 100 ключей замкнуться
И понимая, что нет сил, вас навсегда забыть.

Задумайтесь о том, что любящие могут не вернуться
И могут не писать, не волноваться, могут не звонить.
И никогда, и никогда вам к ним уже не прикоснуться.
Задумайтесь, а кто ещё вас сможет так сильно полюбить?

А посему, от размышлений крепости единства
Двух судеб, связанных в одну,
Вам следует всё выдержать и
Не испытывать на прочность брачных уз!

Перечеркнуть хочу

Опять наступившее утро
Смотрит мне в рот
С глазами осенней скуки
Смотрю на ушедший год,
Решая, куда бы спрятать,
Наивность старого сердца?
Пора в последний полет…
Сложив потертые крылья, —
Искренность бьётся о гололёд,
Чтоб разлететься пылью —
Ведь я не смог стать твоей былью!
Больно твоим ногам
Хрустеть по мне каблуком —
Страстью изорваны нервы…

Ползёт бесчувственным пауком
По паутине души,
Тебе адресованное, стихотворение.
Решая, куда бы спрятать,
Наивность старого сердца,
Перечеркнуть хочу
Полвека ушедших лет!

Снизойди!

Как длинна к тебе, Господи, очередь?
Ведь отпущено нам тобой малое:
Утро краткое, лучезарное,
День томительный в ремесле,
Вечер тихий, молитвой окрашенный,
Ночь – мечтание о лучшей судьбе.
Подари мне, о Боже, ту женщину,
Без которой я жить не могу.
Дай украсить её одиночество,
Ведь забота – моё естество.
Подскажи ей, о Боже, мой праведный,
Что я – суженый ей давно,
Что клеймом твоим: Верой, Надеждою и
Любовью прожить с ней тобой суждено.
Что в душе её слишком доверчивой
Никогда не поселится грусть.
Как мечтает она о доченьке,
Что Еленой во сне зовёт.
Ты ведь дал нам Завет – завещание.
Бью челом тебе, Господи, милостивый,
Дай исполнить его в Любви!
Отмолю, отслужу,
Снизойди!

Да, вреден Север для меня!

Да, вреден Север для меня
И не люблю холодную я воду.
Ведь наше северное лето —
Карикатура южных зим…
Я с тобой хочу пройти вдоль моря:
Белый парус в хороводе чаек,
Свечи-кипарисы вдоль маршрута,
Запах миндаля, дымок прибрежного мангала,
И гудок весёлого авто…

От Аркадии до Ланжерона
Километров семь пешком.
Хорошо, когда перед закатом,
Солнце зонтики цветные серебрит.
Как приятно нам идти спокойным шагом
И о чём-то тихо говорить…
Друг сердечный, напиши мне слово,
Только слово: «Приезжай!».
Мы пойдём гулять до Ланжерона,
Не рискнув проехать на авто!!!

Dum spiro, spero!

Вот так бы завалиться невзначай —
Без повода, без глупых объяснений,
И ляпнуть, улыбнувшись: я на чай…
И извиниться, что без приглашений.

Увидеть, как блеснут твои глаза —
Две звездочки-смешинки, что прячутся
Под чёлкой шёлковых волос;
И выйдет муж на наши голоса,

А я с цветами, под шафе, во фраке!
Ну, пусть не фрак, пусть брюки и пиджак
И в той рубашке, что ты мне купила
…(Смотри-ка, милый, как она тебе идёт!).

Мне и минуты было бы вполне
Достаточно, чтоб наглядеться снова
И в памяти своей твой образ обновить.
Исчезнет замешательства игла

И я услышу шепот: ты в своем уме?
– Придумать ничего не мог другого?!
…(И этот миг напомнит мне тебя,
такой, как прежде, мной любимой).

Да, я устал причины сочинять,
На первый взгляд, реально неземные —
Зачем и почему поцеловать
Мне хочется глаза твои и руки дорогие.
Живёт в груди ещё остаток боли…
В конце концов, ты заберешь букет
…(Ты помнишь мой любимый цвет!?),
А то шипы мне пальцы искололи.

Ты не сердись, сейчас уйду,
Скажи ему, что перепутал спьяну
…(Ты знаешь, я же ведь не пью).
И я пойму, что всё в тебе без перемен,

Что время над тобой не властно.
Мне без тебя… да, я тобой дышу!
И не надейся – ждать не перестану!

Dum spiro, spero – лат.
(дум спиро, спэро)
пока дышу, надеюсь (из Овидия).

Вялотекучесть

Он прилетал всегда под Новый год,
А также, по возможности, в июне.
Она из года в год ждала его
И плакала от счастья накануне.
Но этот год закончился почти,
Остыли дни и обтрепались ткани.
Он позвонил: «Мне некогда. Прости», —
И оглушил короткими гудками.
Она старалась не валиться с ног:
Врала, спала и резала салаты,
Потом сама решилась на звонок,
Ответ был нарочито грубым.
С тех пор она забросила дела,
Слабея от воды и хлебных корок…
Но вот однажды утром поняла,
Что он, такой, ей ни на грамм не дорог.
…На тумбе из тарелки шёл дымок,
На завтрак принесли пюре с подливой.
Но он не ел…
Он сделал всё, что мог,
Чтоб женщина его была счастливой.
Он улыбался, песенку мурча,
За стрелкой наблюдал на циферблате…

И бесполезно звать ему врача
Коль отлюбило его сердце.
У жизни есть всему предел:
И долгих лет вялотекущих ожиданий,
И глубины сердечных ран в сей час,
Порвавших его в клочья!

Скрип