Евгений Черносвитов - Торрент-сутра СНА. Неизвестные Зигмунд Фрейд и Иван Галант

• Название: Торрент-сутра СНА. Неизвестные Зигмунд Фрейд и Иван Галант
• Автор: Евгений Черносвитов
• Жанр: Прочая документальная литература

Книга Марины и Евгения Черносвитовых – неожиданная. В ней абсолютно неизвестное о Зигмунде Фрейде и его единственном друге Иване Борисовиче Галанте! В этой книге воспоминания его ученика, Евгения Черносвитова, который был почти членом семьи Ивана Борисовича, пересказанные его женой Мариной. Совершенно не случайно «предметом» книги является Сон! Фрейд и Галант переписывались с 1925 по 1939 годы. Открытка на обложке – послана Фрейдом Галанту из Лондона, является его прощанием с другом!

---

…Из снов, какие никак с моей точки зрения не связаны ни с ближайшим прошлым, ни с актуальными настоящими переживаниями, ни с тревогами и надеждами дней грядущих…. То есть, ни с чем видимым, я выделяю ностальгические сны. Но, принимая сон за ностальгический, я все же не понимаю, почему грущу больше об этой части своей биографии, а не о другой? Наяву, если говорить о возможной ностальгии о каком-то периоде моей жизни, я бы выбрал совсем иной «кусок» своей жизни. Пока мне снится лишь один единственный сон, который по содержанию почти повторяется. Этот сон мне приснился сегодня. А именно: ЦГ МВД СССР в разгар огромной стойки и моя дружеская беседа с начальником госпиталя Анатолием Сергеевичем Голубенко. В реальной прошлой жизни такая доверительная беседа у меня была с ним tete-a-tete всего лишь раз, ночью, в его кабинете, когда совпали наши с ним ночные дежурства. Голубенко раз в месяц дежурил как рядовой хирург по собственному желанию. Тогда он мне рассказал о своих планах не только по строительству Центрального Госпиталя МВД, но и всех ЦГ по республикам и автономиям. Сегодня во сне мы шли с ним днем по огромной, кипучей стройке ЦГ и говорили, как славно возродится на госпиталь в скором будущем! Я видел Анатолия Сергеевича молодым и красивым, каким он был, когда я устроился в ЦГ по протекции моего друга и учителя, доцента кафедры психотерапии Виктора Яковлевича Деглина, который был в ЦГ консультантом. Через неделю, как я устроился, Виктор Яковлевич умер у меня на руках в реанимации ЦГ, от обширного инфаркта миокарда. (О работе в ЦГ МВД СССР я написал книгу «Кремлевская элита глазами психиатра. Записки главного психиатра МВД СССР». Частично, книга была опубликована в журналах «Современное право»). Повторяю: в моей реальной жизни нет ничего, что могло бы вызвать воспоминания о ЦГ МВД СССР или о А. С. Голубенко. Если бы я сам выбирал ностальгические сны, то, скорее всего – о моей работе в качестве судебно-медицинского эксперта в Николаевске-на-Амуре и пяти, прилегающих к нему районах! Но этот отрезок моей биографии, еще ни в одном сне, мне не приснился! Увы!..

…Когда появились первые телевизоры в СССР – мой отец, Василий Петрович, смеялся: «Нашим конструкторам телевизора не хватает немного интеллекта или интеллектуального усилия! Они сделали самое главное – преобразователь сигнала в видио. И не понимают, что экран в данном случае не нужен! Это логика прошлого. Экран уводит с правильного пути в сторону. Телевизор с экраном это гибрид преобразователя с кинопроектором. Экраном может быть любое пространство и на любом расстоянии. Даже в Космосе». Отец любил усовершенствовать радиоприемники и посвящал этому много свободного времени. И «Телефункен» и «Беларусь», которые были в нашей семье, ловили все радиостанции мира без всяких помех! К телевизору он ни разу не притронулся и мне, тогда еще подростку, пришлось самому чинить (ничего не понимая!) «Темп» (другие, ранние названия телевизоров я сейчас уже забыл!) – один из первых телевизоров с «большим» экраном, к которому линза нужна не была.

Спустя двадцать с лишним лет, примерно, то же самое, говорил мне и моему другу из Тбилиси, своему аспиранту, Рэм Викторович Хохлов. Дело в том, что Бесо отказался от продолжения научной работы на одной из кафедр физики МГУ, сделанное ему Рэмом Викторовичем: «Я после защиты кандидатской буду директором Тбилисского завода по производству телевизоров. Буду выпускать телевизоры лучше японских!» На что Рэм Викторович сказал: «Тогда твои телевизоры должны быть не больше спичечного коробка. И ты должен исправить ошибку всех мировых производителей телевизоров – экран это для кинопроектора, а не для процессора!.. Пусть, купивший у тебя телевизор, сам решает, какого размера и где он „поместит“ экран; будет ли это свободная стена на кухне или стена его дома. Или кусок неба…!» И после некоторой паузы, в которую мы впадали втроем, Рем Викторович добавлял; «А, вообще-то ты, Бесо, должен сейчас думать не об экране – это, как ты сам знаешь вещь у нас решенная, а о проекторе. Пора его помещать в фалангу указательного пальца или в мочку уха!»

Я часто вспоминаю и отца, и Рэма Викторовича, когда речь идет о каких-то новых электронных штучках, которые появляются сейчас в США, Японии, Южной Корее! Но, сегодняшнее воспоминание, которое я изложил выше, прямо связано с моим первым сном, который я увидел, как только уснул (около 4 часов). Этот сон, по моему мнению, никак не связан с реальностью, в которой я сейчас живу и варюсь!

Мне приснился мой старый друг (которого я никогда не видел воочию), профессор психологии и психиатрии из Женевского Университета, Иоганн Шульц. Так получалось, что когда он приглашал меня в Университет или с лекциями, или на конференции, я оказывался занят. Однажды он даже решил, что я отказываюсь приехать, потому что у меня нет денег для поездки. И написал мне очень деликатное и теплое письмо, робко намекая, что все расходы с поездкой к нему буду оплачены, и что Университет приглашает также и мою жену на тех же условиях просто отдохнуть в Швейцарии. Увы, мы уезжали в Вену. Мы тогда с Мариной были охвачены желанием и рвением разгадать загадку трагедии в Майерлинге. Мои друзья из Вены каким – то образом добыли для нас в подлиннике (sic!) супер секретное досье, собранное Рихардом фон Краффт-Эбингом, тогда придворным психиатром последнего императора Австрии, Франца Иосифа Габсбурга. Досье было украдено специально посланным в Вену агентом Гитлера (фюрер очень интересовался тайной гибели кронпринца Австрии). Здесь скажу (мы с Мариной об этом писали много!), что тайну мы раскрыли и сделали ряд публикаций и в нашей стране (СССР), и за рубежом (в Австрии, Франции, Англии, Югославии). Шульц, получив очередной отказ, видимо обиделся и наша переписка с ним прекратилась. Он даже не ответил на мое последнее письмо, к которому прилагалась наша с Мариной статья, Статья была опубликована в «Учительской газете»; наше название – «Трагедия в Майерлинге», было без нашего ведома, заменено на «Благодарение судьбе» (Sic!)

«…Как будто заснувший, лежит общий друг,
И на пол стекают из крови озера.
А в углу близ стены – вся упрек
и испуг —
Мария Вечора».

(Велимир ХЛЕБНИКОВ. «Мария Вечора». 1909—1912 гг.)

«…О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Я сказал:
Долой Габсбургов!
Узду Гогенцоллернам!».

(Велимир ХЛЕБНИКОВ. «Я переплыл залив Судака…». 1909-начало 1910гг.)

Вспомнил я это все, повторяю, в связи с первым сном, ясным и живым, как сама реальность, в которой я живу! Я в гостях у Иоганна Шульца в Женевском Университете. Иоганн – копия прокурор из фильма «Кто есть кто» (главный герой Бельмондо). Этот фильм я видел последний раз лет 20 назад, в кинотеатре аула Чох. Это – последнее прибежище имама Шамиля. В кино мы пошли всей гурьбой моих друзей, в том числе с внуком или правнуком имама, профессором-хирургом из США.

Я опоздал к началу лекции, которую читал Иоганн, рассматривая разнообразные роскошные цветы, на клумбах, изящно сопровождающих широкую асфальтную дорогу-площадь в Университет. Сразу скажу: в действительности венский университет ничего общего не имеет с университетом в моем сне. А Университет в моем сне никакой из известных мне Университетов мира, где я бывал, не похож. Когда я вошел в аудиторию, то увидел, что огромный амфитеатр забит битком. При виде меня, входящего с растерянным лицом, один из студентов встал и уступил мне место. Как-то получилось, что я вошел в дверь галерки (на русском студенческом жаргоне моего времени – камчатки). Тем не менее, Иоганн, который стоял на сцене рядом с кафедрой, меня увидел и дружески помахал мне рукой. Потом обратился к студентам со словами, что несколько прервет свою лекцию (о чем была лекция – я не знаю, помню только, что читал он ее на французском языке), чтобы рассказать о своем друге, профессоре из Москвы, который только что вошел в аудиторию. Думаю, что, если бы это случилось в реальной жизни, все было бы именно так! Что он говорил обо мне – не помню! Потому что полностью был поглощен проблемой, возникшей у меня из-за двух студентов, которые сидели передо мной: он и она. Она вдруг одела невероятных размеров шляпу, которая загородила полностью мне все, что было впереди, в том числе Шульца вместе с трибуной. Я вежливо шепотом попросил студентку чуть наклониться к своему партнеру, не осмеливаясь из-за приличия попросить ее снять огромную соломенную шляпу! Студентка выполнила мою просьбу, наклонилась и прижалась к студенту, но это ничего не изменило: шляпа поглощала все! Какое-то время я сидел в растерянности, не зная, что делать? Я знал, что стоит мне встать, чтобы видеть моего друга, как какой-нибудь другой студент пожертвует своим местом ради меня и будет мучиться за шляпой на моем месте. Мне это делать не хотелось! Вот тут-то начались чудеса, из-за которых я вспомнил, проснувшись, и своего отца, и Рэма Викторовича Хохлова (читай выше). Пока я сидел в раздумье, произошло начало чуда! Я вдруг почувствовал, что кто-то положил руку мне на плечо и голосом Иоганна Шульца говорит: «Женя! Тебе мешают эти двое?» Я оборачиваюсь – и точно! Передо мной стоит Иоганн и улыбается, показывая рукой, в которой свернутый трубкой лист бумаги, в сторону студентки в шляпе! Но при этом, я продолжаю слышать непрерываемый голос Иоганна, читающего лекцию со сцены, опираясь на трибуну! Я встаю, чтобы посмотреть, кто там, на сцене вместо Шульца? И, как трюки Бегемота! На сцене тоже стоит Иоганн Шульц и дружески помахивает мне рукой, в какой держит свернутый трубкой лист бумаги! Я оборачиваюсь – Шульц рядом со мной на галерке! Я смотрю полуоборотом, и вижу двух Иоганнов Шульцев: один – на сцене, другой возле меня! Шульц, который рядом со мной, не обращает никакого внимания на мою растерянность, и повторят свой вопрос: «Женя! Тебе мешают эти двое?» Автоматически и молча я киваю головой! Происходит второе чудо! Шульц свернутым трубкой листом бумаги с размаха бьет по спине студентке в шляпе… и она вместе со своим другом разлетаются на осколки, которые закручиваются в спираль, как при смене слайдов в Nero Home и растворяются в воздухе, а передо мной – чистое пространство! Я прекрасно вижу Иоганна Шульца, который на сцене читает свою лекцию! Я поворачиваюсь к «своему» Иоганну Шульцу с вопросом, не зная, что его спросить и как, вообще, отреагировать на эту проделку швейцарского Бегемота, которым оказался мой ученый друг?! Но Шульц опережает меня: «Женя! А не лучше ли тебе сидеть рядом со мной, в VIP кресле?» Я не успеваю ничего ответить, и даже пальцем пошевелить, как (третье чудо) оказываюсь в удобном кресле рядом со сценой, на которой Иоганн Шульц читает лекцию, отложив в сторону свернутый трубкой лист бумаги, которой он «уничтожил» мешавших мне видеть его с галерки студентов. В голове еще ни одной мысли, что говорит Иоганн на сцене – не понимаю, ибо не могу сосредоточиться, как слышу за спиной шепот: «А, может быть, ты будешь слушать меня у себя в номере отеля, завтракая? Ты ведь пошел в Университет прямо из аэропорта и наверняка голоден!» Я оборачиваюсь и вновь вижу двойника Иоганна Шульца у меня за спиной! А в голове вдруг возникает мысль, что, действительно, не помешало бы перекусить и выпить пару чашек крепкого кофе. А лучше – large whisky! В этот момент я начинаю понимать героев современных английских и американских бестселлеров, которые в трудных психологически обстоятельствах говорят: «I need large whisky!»6 Или – «I need large vodka!» Или я на вопрос Иоганна незаметно для себя кивнул головой в знак согласия с его предложением слушать и смотреть его выступление в университете прямо из своего номера отеля. Или Иоганн Шульц—Бегемот прочитал мои мысли, но (четвертое чудо) – я вижу себя за уютным столиком на кухне… номера для VIP, в венским или женевском отеле, жующего сочный, с кровью кусок говядины, а в руке у меня стакан с моим любимым венского разлива ирландским виски «Kreuz Ritter»! А прямо передо мной сцена, на которой Иоганн Шульц продолжает читать свою лекцию! Теперь я даже понимаю, о чем эта лекция – о Гамлете, принце датском, нашем современнике! Слушая друга, я мысленно говорю себе: «Во загнул! Принц Гамлет – наш современник! А как воспринимают эту белиберду, студенты? Разинув рты!» И уже не удивляюсь, что одновременно нахожусь как бы в двух пространствах: у себя в номере и в аудитории университета! Не успела промелькнуть эта мысль, которую я выделил курсивом, как вновь слышу Иоганна, который, взяв стул, подсиживается ко мне за столик, и, наливая себе виски, говорит (он и там, на сцене, и одновременно со мной за столиком в кухне отеля): «Женя! Ты, отнюдь, не в двух пространствах сразу… Ты – в одном пространстве! И это пространство хорошо тебе известно! Ты – в виртуальном пространстве из своего домашнего компьютера! Когда я получил твое согласие прилететь в Женеву на мою лекцию, я „поместил“ тебя в твою электронную почту и „отправил“ ко мне. Получил тебя в письме, чтобы посмотреть, понравится ли тебе моя программа, которую я хочу тебе показать, когда ты на самом деле приедешь! Пока ты сидел и копался в своих сновидениях в Завидово, я научился делать то, что тебе сейчас представляется булгаковщиной! Да и Булгаков, думая, что фантазирует в своих „чертовщинах“, на самом деле описывал то, что теперь очень просто и реально делается» Пока в моей голове роились всякие мысли, в том числе, что это – сон, всего лишь мой сон, Иоганн Шульц, на миг оставив меня одного в моей кровати в Завидово, появился (приснился!) вновь со словами: «Путешествие, скажу так, по виртуальному пространству, – это для меня есть, пройденный этап… Я тебя легко научу этому. А вот твой torrent сна – во многом опережает мои мысли о технологии „зазеркалья“ Льюиса Кэрролла! Не знаю, правда, понимаешь ли ты сам, что пишешь? В любом случае мы друг другу необходимы! Я тебя обучаю трюкам в виртуальном пространстве. А ты меня – в torrent сна! Bon, mon ami?» «Sa va!», — сказал я, и проснулся… Было половина 8-го, собачка Женевьева потащила меня гулять. А потом я увидел иной сон!