Марина Бочарова - Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман

• Название: Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман
• Автор: Марина Бочарова
• Жанр: Русское современное

Фэнтези-роман, где все условность, кроме главной героини, гомункула Розалии. Созданная принцем-магом при помощи алхимии, она должна была стать идеальным орудием для борьбы с младшим братом, который хотел не просто захватить трон. Но Розалия начинает действовать куда как самостоятельней…

---

– Овен управляет головой. Телец управляет шеей, – стал читать он по латыни, увлеченно, забыв о Рафаэле. Но тот прервал принца:

– Я вижу, вам знакома латынь, – Рафаэль начинал испытывать к нему интерес.

Людовик встрепенулся.

– Да, у меня есть учитель латыни, – Людовик остановился, но тут же спросил, – Мастер Рафаэль, скажите, отец вернется?

Тот кивнул: «Да».

– Тогда я вас приглашу в гости! А теперь мне пора идти.

Историк только тихонько сказал: «До свидания, мой принц», а принц уже выскочил из дома на улицу. На этот раз через входную дверь, выбежав из лаборатории по лестнице. Без приключений он добрался до дворца, задержавшись лишь у кафедрального собора. Его высокие шпили уносили вверх за собой сердце маленького Людовика, но он никому и никогда не говорил о них, считая только своими и ничьими более. Но долго стоять с задранной головой ему не дали – кучер, восседая на телеге с прелой капустой, что чуть не задела принца, громко и сердито прикрикнул, и Людовик стремглав понесся к забору, где был тайный ход для него и других детей. Он поначалу думал тихонько повесить накидку на гвоздь, но брань садовника на сына напомнила ему о хвастовстве последнего, и принц, сняв плащ, незаметно положил его на землю. Он отправился, и спокойным прогулочным шагом отправился по дорожке во дворец, слушая, как в спину несутся крики садовника: «А, вот где твой плащ! Ах, он весь в грязи! Мы с матерью столько работали, чтобы его купить. Я тебя высеку!».

В конце зимы по столице бежали мальчишки и юноши, с криками: «Король вернулся! Повержен враг!». Мастер Рафаэль был прав, Король вернулся живым. Но оказалась права и Королева – её муж и правитель не вернулся прежним. В последнем бою он получил удар эфесом шпаги в голову, отчего владетель огромного королевства начал слепнуть. Поначалу он думал, что это временно, но с каждым днём предметы расплывались все сильнее, теряли очертания, оттенки цветов.

Его отец доверял немногим, хотя и был окружен многими придворными. Теперь Людовик начал читать ему все письма, доносы, писал за него приказы, записки, слушал разъяснения к тому, что он делал. По приказу Короля Генрих Черный так же делился с принцем секретами об окружающих людях, но пока ещё не обо всех. Вот так, в то время, пока сын садовника дрался с другими мальчишками, а дочка горничной примеряла тайком у зеркала брошь фрейлины, Людовик постигал сложную и тонкую науку, науку управления. Ведь он должен был сесть не просто на красивый стул, зовущийся троном, а беречь жизни и садовника, и служанки, и герцога, и всех-всех своих подданных. Так учил его отец.

От Короля уходило зрение, а от его старшего сына уходило детство. Тихо, незаметно, под шуршание бумагой в кабинете отца. Оно могло покинуть его на поле сражения, или в спальне прекрасной девушки. Но все это были мечты юношей, а перед Людовиком стояла жизнь, как есть, без прикрас.

Как-то в один из вечеров, после монотонного дня, полностью состоявшего из писем и распоряжений, Людовик запер на ключ свою комнату и устроился в кресле у окна. Зимний вечер отличался от дня только густотой темных красок. На столе горела единственная сальная свеча, остальные принц погасил. Он решил, что сейчас достаточно и этого, чувствовал, что ушедшие за день силы вновь влились в него. Ни о чем особенном не думая, Людовик остановился у окна и бросил взгляд на полоску дороги перед дворцом. Деревья, крыши, даже собор растворились во тьме. Несколько закопченных фонарей, первых в городе, слабо освещали ограды домов. Они будто светили только себе. Тут в их тусклый блеск начали попадать летящие тени, серой вереницей струящиеся по улице. Да, принц видел, как за ними сгустки тумана колышутся, движутся, вытягиваются лапами пауков и хищных зверей. Проплыли и неясные силуэты черных людей, зыбкие и изменчивые. Людовик замер, завороженный. Через пару минут вереница полностью пропала, видно продолжая шествие по другим кварталам.

Мальчик воспринял увиденное как должное, нечто естественное, и до поры никому не говорил об этом.

До конца зимы более ничего примечательного не случалось.

Глава 3

Наступила шестнадцатая весна для Людовика, ранняя, быстрая, шумная. Зима отступила быстро, как побежденный враг, и о ней позабыли вмиг. Люди, спрятав тяжелые шерстяные одежды в шкафы, одевшись ярко, по-весеннему, потоками выкатывали на улицы, и дальше, за город, на луга и поля, где гуляли и веселились. Сады цвели пышно, будто это было впервые, стараясь показать всю свою красоту. Очнулись и придворные. Заскользили по прудам и рекам изящные лодочки, все чаще видели пары среди юной зелени сада. Запели соловьи, с новой силой стали писать стихи поэты и музыканты. Людовик со свитой часто выезжал верхом за городские ворота, раз посетил свой любимый замок. Такой видел весну маленький принц, и даже радовался, когда во дворце поднялась суматоха из-за празднования его дня рождения. Счастья прибавляло и то, что на пару недель его освободили от работы в канцелярии. Людовик, сидя за занятиями или прогуливаясь по дворцу, слушал весь предпраздничный шум. Он был маленьким мальчиком, но и без философии уже знал, что все это затихает только в час беды и смерти. Ведь даже ночью есть шорохи и шепот. И принцу нравилось все это, ведь он рос во дворце самого большого государства в этих северных краях, и всё это было его жизнью.

Мужчины и женщины с одинаковым упорством придумывали новые наряды. А портные, шляпники, обувщики и перчаточники потирали руки от ожидаемой прибыли, и одновременно ругались на навалившуюся работу. К ним везли пестрые шелка из мифических восточных стран. И алый бархат со стороны теплого Средиземного моря. И белые невесомые кружева из местных мануфактур. У ювелиров лежали коробочки с жемчугом со всего света. Золотые цепочки, серебряные шнуры относили всем мастерам сразу. Нередко няньки или мать отводили старшего принца к главной придворной портнихе. Ему шили костюм синего цвета, с полосками-вставками из золотой ткани. Делали наряд и для Франциска, но он не радовался этому и только порой шипел на швею как змея. Второй принц был бы счастлив, если бы замолчали все, даже птицы. Весенний гомон приносил ему лишь раздражение, и он чаще скрывался в своей комнате.

Вечером, перед празднествами Людовик наблюдал из своей комнаты за гостями. Он стоял коленками на стуле, опираясь руками на высокую оконную раму. Принц уже заметил несколько князей, принцев и королей со свитой, которых видел крайне редко. «Интересно, что задумал отец?», – припомнил он недавнюю переписку с ними. Но вот что его поразило, так это появление маленькой девочки лет одиннадцати, в сопровождении отца, властителя соседних земель, вторых по величине после его страны. «Ведь его дочь мала, что бы выставлять её в свет», – решал загадку Людовик. И она разрешилась очень скоро, следующим утром.

За час до полудня тронный зал заполнился гостями. На середину зала вышел царственный отец Людовика, ведя под руку сына. Хотя это принц помогал ему, ослепшему, но делал это аккуратно, как можно более незаметно для других.

Взгляд Людовика упал на гостей – среди них стояла та самая маленькая девочка, очень нарядная, дочь короля-соседа, к которому его отец так спешил на помощь несколько месяцев назад. И зачем они прибыли сюда по разбитым войной весенним сырым дорогам? Людовик почему-то думал об этом, но не предполагал, что его отец, стоя посреди бальной залы, блестящей от огней, подзовет совсем юную принцессу к себе и возьмет её за тонкую ручку:

– Сегодня моему сыну, наследному принцу исполняется шестнадцать лет. Но сегодня мы празднуем не только его день рождения. Я объявляю о его помолвке с принцессой Дианой. Через семь лет они поженятся. Поприветствуйте свою будущую королеву!

Для Людовика вся торжественная зала наклонилась в бок и скатилась куда-то вниз. Голова и рукоплескания затихли. Как так? Как так!

Двор радовался, искренне или нет, но лишь на одном лице улыбка так и не появилась. Впрочем, там её и не появлялось никогда. Этот человек был младший брат принца крови, Франциск. Он незаметно сделал несколько шагов назад, выбираясь из толпы, улизнул через залу, где за столами сидели менее именитые гости, и словно невидимый призрак проник сначала в свою комнату, потом в сад, а оттуда известным лазом в заборе ушел в город. Правда, прежде чем покинуть дворец, он задержался в своей комнате. У дальнего угла стоял глубокий сундук для игрушек, в который его маленький хозяин нырнул и вытащил дешевый домотканый плащик, купленный на местном рынке в базарный день. Деньги он тогда попросил у матери, будто для другого дела. Хранился он под деревянными собаками и солдатами. О, Франциск любил сажать их вкруг и устраивать военный совет! Порой его фантазия заходила в области не для детского ума, что пугало нянек и королеву. Родители порой предлагали ему другие игрушки, но мальчик предпочитал видеть именно их. Он считал, что любые другие игрушки сделают его мягким. Поэтому он не любил поэзию или рыцарские романы. Точно зная, что в этом ящике никто не будет убираться, по его запрету, он хранил здесь тряпье, купленное на местном рынке.