Светлана Дробященко - Невинные убийцы, или Поле для Наполеона. Записки психиатра

• Название: Невинные убийцы, или Поле для Наполеона. Записки психиатра
• Автор: Светлана Дробященко
• Жанр: Русское современное

Автор книги – врач-невролог, психиатр-нарколог. Книга содержит размышления автора на вечные темы – о замысле Создателя, любви и смысле жизни. События, описываемые в книге, основаны на реальных историях из богатой медицинской практики автора.

---

Ольга задумалась, потрясенная диссонансом между глубоким философским смыслом поэтических строчек и безумным видом поэта.

– А чьи это стихи, ты знаешь, кто их автор?

– Они мои.

– Так значит, ты пишешь стихи? А может быть, у тебя есть другие стихи?

– Нет, я сам не пишу стихи, а это стихотворение мне показали по телевизору и я его запомнил.

– А когда это было, кто их читал?

– Это было вчера вечером, я прочитал текст на экранетелевизора.

– А ты ничего не путаешь, Максим, ведь у тебя в палате нет телевизора?

– И вы тоже считаете меня ненормальным?

– Ну что ты, Максим, я пока только пытаюсь разобраться. Скажи мне, почему ты здесь находишься?

– Я убил свою маму.

– За что ты ее убил, что плохого она тебе сделала?

– У мамы сделались красные глаза, и я убил ее ножом.

– Тебе не кажется, что это недостаточная причина для убийства близкого человека?

– Я вам больше ничего не скажу, я и так потратил на разговоры много времени, а сейчас отпустите меня к себе!

– Хорошо, Максим, сейчас я вызову санитаров.

– Нет, не надо! Я очень люблю свою маму, я хочу, чтобы она была счастлива! Это самый близкий для меня человек!

– Ты осознаешь, что твоей матери больше нет в живых?

– Неправда, моя мамочка жива, она часто ко мне приходит, мы с ней разговариваем, она меня обнимает и поет мне колыбельные песни поруски и показахски…

– Максим, сколько тебе сейчас лет?

– Не знаю, моя мама мне об этом не говорила.

Итак, заключила про себя Ольга Михайловна, налицо явная разорванность мышления. Диагноз – шизофрения, прогредиентное течение. Но вот этот странный эпизод с телевизором и стихами! Интересно, что это? Галлюцинации или обманы памяти? Ольге не давал покоя глубокий философский смысл поэтических строк безумного автора. Она еще раз внимательно посмотрела на больного – Максим сидел на стуле безучастный, лицо ничего не выражало, было похоже на застывшую маску, от него исходил какой – то специфический запах, присущий всем психически больным. Ольга подошла к Максиму, чтобы проверить рефлексы – согнула его руку в локте и с большим трудом смогла разогнуть. Налицо явные признаки передозировки нейролептиков. Многие психиатры считают, что лекарства от шизофрении разрушают головной мозг быстрее, чем сама болезнь. Ольга Михайловна распорядилась, чтобы санитары отвели Максима Куттыбаева в палату. Затем пригласила дежурную медсестру.

– Рауза Сулейменовна, заполните новый лист назначений на больного Куттыбаева, я уменьшила ему дозу нейролептиков.

Медсестра вся побагровела от возмущения.

– Да вы, доктор, понимаете, что делаете?! Это же особо опасный агрессивный больной! Я отказываюсь с вами работать! Я на вас докладную напишу главному врачу!

– Рауза, не забывайте о субординации – ваша прямая обязанность выполнять назначения врача. А я в первую очередь отвечаю за лечение пациента и все, что происходит в отделении.

Медсестра молча развернулась и вышла из ординаторской, громко хлопнув дверью.

Ольга Михайловна была неприятно удивлена подобным поведением. Но по своему опыту знала, что в психиатрических отделениях наряду со сложными больными бывает и сложный персонал, сказывается быстрое эмоциональное выгорание. Немного успокоившись, она вернулась к изучению истории болезни Максима Куттыбаева. Ей хотелось понять, что происходит в сознании молодого человека, совершившего столь ужасное преступление.

Максим Куттыбаев родился в небольшом городке под Челябинском. Мать Максима была русской, отец – наполовину казах, наполовину немец. При рождении Максима мать была поздней родящей по медицинским меркам – 35 лет. Когда Максиму исполнилось два года, семья переехала в Казахстан. Вскоре отец ушел из семьи, и мать воспитывала сына одна. В детстве Максим рос и развивался наравне со сверстниками, рос тихим, спокойным ребенком. В школу пошел в семь лет, хорошо учился в начальной школе, в старших классах стали появляться тройки. Общался избирательно, друзей было мало, большую часть времени проводил дома за телевизором и чтением книг. Когда Максим окончил школу, мать заболела – развилось заболевание почек с исходом в почечную недостаточность. В армию Максима не в связи с болезнью матери. Учиться дальше не пошел, так как нужно было зарабатывать деньги. Устроился работать на местный химзавод. Не женился, отношения с девушками не складывались. Сведения о жизни Максима были собраны со слов двоюродной сестры матери, которая в настоящее время живет в Красноярске. Более подробной информации женщина сообщить не могла, о конфликтах Максима с матерью тетке ничего не было известно. Был ли болен Максим до совершения преступления, она тоже не знала. Других родственников у Максима не было, его отец давно исчез из поля зрения бывшей семьи. За все время пребывания в психиатрической клинике Максима никто не посещал. Скудные данные, сообщенные теткой, не внесли ясность в картину развития заболевания, не помогли понять, что же послужило причиной столь ужасного преступления. Сам Максим тоже не в состоянии ничего объяснить. В чем причина? Как пропустили начало заболевания? Может быть преступление совершено в состоянии аффекта, а затем психика не выдержала всего ужаса содеянного? Или же психоз развился внезапно, на фоне полного благополучия? Шизофрения – одно из самых загадочных заболеваний человека и причины ее до сих пор не ясны. Существует множество теорий ее возникновения – вирусная, наследственная, теория нарушения обменных процессов в тканях головного мозга. Но ни одна из них не является окончательной. Многие ученые говорят о роли стресса в провокации этого заболевания. Шизофрения многолика и многогранна. Сначала мозговой компьютер начинает работать с утроенной силой – больные испытывают наплывы мыслей, что – то изобретают, начинают общаться с инопланетными цивилизациями и тонкими мирами, ощущают себя великими историческими личностями. Иными словами, видят и воспринимают то, что не доступно здоровому человеку. Иногда обретают способность читать чужие мысли и предсказывать будущее. Порой становятся опасными, когда защищаются от невидимых преследователей, и в этом состоянии часто совершают тяжелые преступления. А затем головной мозг, не вынеся непосильного напряжения, перегорает, словно лампа накаливания. Разрушается интеллект, память, воля, эмоции. Человек превращается вничто. И протекает это заболевание у всех поразному – кто – то погибает после первого приступа болезни, а кто – то всю жизнь живет и работает с этим заболеванием. Ольга Михайловна вспомнила своего первого пациента, которого представляла на заседании студенческого кружка на кафедре психиатрии. Подросток 14 лет, школьник из далекой глубинки, троечник, за всю свою жизнь не прочитавший не одной книги, кроме школьных учебников, объявил, что разгадал закон строения Вселенной. Он выходил к доске с мелом в руке и с важным видом, как настоящий ученый, доказывал, что наша Вселенная устроена по принципу Матрешки. Тогда никто инее усомнился в диагнозе, все сочли высказываемые подростком мысли бредом больного шизофренией.

Ольга в школьные и студенческие годы увлекалась астрономией, но о подобной теории ничего не слышала. Только через десять лет она увидела по телевизору передачу, где американские астрономы говорили о вероятном включении одной звездной системы в другую по принципу матрешки…

Человеческому мозгу недоступны некоторые понятия, наши знания о мире ограничены. Может быть, Создатель специально установил в наш мозг некоторые фильтры, чтобы уберечь его от преждевременного сгорания? А у некоторых людей, в силу разных причин, эти фильтры разрушаются, и в их мозг поступает поток информации, недоступной здоровым людям? А затем мозговой компьютер этих людей перегорает от непосильной нагрузки.

Ольга Михайловна отложила в сторону историю болезни Максима Куттыбаева. Ей еще предстоял обход отделения и проверка стальных историй болезни.

Закончился рабочий день. Больничный автобус собрал сотрудников и развез их по домам.

На следующее утро на врачебной линейке дежурный врач доложил, что больной отделения судебной психиатрии Куттыбаев вечером пытался покончить с собой, а когда медперсонал предотвратил попытку самоубийства, набросился на дежурную медсестру и начал душить. Охранникам с трудом удалось его скрутить, больной был помещен в карцер с индивидуальным наблюдательным постом. Психомоторное возбуждение купировано назначением нейролептиков.

После линейки главный врач Василий Курганалиевич предложил Ольге остаться.

– Ольга Михайловна, мы с уважением относимся к специалистам из России, мы знаем, что у вас есть опыт работы в отделения общего психиатрического профиля. Но отделение судебной психиатрии особенное. И поверьте мне, заведующий этим отделением Айбулат Иркенович, обязанности которого вы сейчас исполняете, очень опытный специалист. Он защитил диссертацию по судебной психиатрии, около двадцати лет руководит этим отделением. Перед своим отъездом в командировку он пересмотрел назначения всех своих пациентов. И поэтому у меня просьба – когда возникнет необходимость в смене лечения, приглашайте меня для консультации. Я вас прекрасно понимаю, Максим Куттыбаев при первом взгляде на него вызывает жалость. Но имейте в виду, что он преступник, и тем более, психически больной преступник. Пока его мозг способен генерировать хоть какие – то мысли, большая вероятность того, что это будут мысли об убийстве. Мы можем быть спокойны только тогда, когда его психика будет полностью разрушена, и он превратиться в овощ. Тогда он будет безопасен. Да, безполезен для общества, но безопасен.