Юрий Ишутин - Ирония, грусть и ностальгия. Двадцать шесть рассказов и одна повесть

• Название: Ирония, грусть и ностальгия. Двадцать шесть рассказов и одна повесть
• Автор: Юрий Ишутин
• Жанр: Русское современное

Бандиты и моряки, герои Великой войны и дети, футболисты, лесорубы и забавные животные в условиях промыслового рейса… Морские истории, наивные сказки для взрослых и детские воспоминания. Всё это в одной книге. Спасибо за внимание, друзья!

---

Завершающим мазком открывшейся парню картины был гордо водружённый на плечо, огромный и красивый корейский вымпел, расшитый по бокам золотистыми драконами.

– Борисыч, ты где это взял? – удивлённо спросил вахтенный матрос.

– Где взял – там уже нет! – важно молвил Лёхин начальник, останавливаясь для того, чтобы прикурить сигарету.

На шум из рубки выбрались ещё несколько «полуночников». Среди них Лёха увидел Петровича, который внимательно рассматривал издалека драконов на вымпеле и что-то сосредоточенно обдумывал.

У них со старпомом были непростые отношения по причине излишней, с точки зрения Петровича, придирчивости последнего. И вот сейчас, похоже, у «Великого комбинатора» появился неплохой шанс для того, чтобы спустить заносчивого Чифа с небес на грешную землю.

Петрович ещё немного постоял, подумал и, хищно ощерившись своей золотозубой улыбкой, заговорщицки подмигнул вахтенному моряку.

Парень понял, что план созрел и утром ему не стоит слишком рано ложиться спать. Зная Петровича много лет, Лёха нисколько не сомневался в том, что задуманное кандеем представление будет соответствовать самым высоким требованиям незабвенного флотского юмора.

После завтрака немногочисленные свидетели могли наблюдать, как Петрович о чём-то недолго пошептался с прибывшими на работу корейскими переводчиками. Эти парни были родом с Сахалина, выросли в СССР и прекрасно ориентировались в хитросплетениях специфического российского юмора. В лихую годину они перебрались на историческую родину, но в душе всё равно остались русскими, хоть и со своеобразным разрезом глаз. Выслушав монолог Петровича, они прыснули в кулаки, но быстро взяли себя в руки, натянув на свои лица невозмутимые азиатские маски.

В это время Борисыч, под восхищённый шепоток собравшейся на перекур братвы, гордо вынес добытый ночью на чужбине красивый трофей.

– Откуда это у вас? – в голосе переводчика звенел металл, а его лицо, казавшееся восковой маской, не выражало ровно никаких эмоций.

Жёсткий немигающий взгляд требовательно сверлил «героя дня» и не давал возможности для отступления. Всё происходящее стало напоминать многочисленные фильмы про жуткую и неуловимую японскую «Якудзу».

– Славик, ты чего? – пытался разрядить обстановку почуявший неладное старпом.

В обычные дни переводчик Славка был «своим в доску» парнем, почти приятелем. Однако сейчас на Чифа, глазами Славика, смотрел совсем другой человек.

– Откуда это у вас? – повторил вопрос второй сахалинский кореец – высокий, крепко сложенный, спортивного вида парень.

– На улице подобрал… – быстро сообразил хитромудрый старпом.

– Вы не могли найти это на улице! – отрезал переводчик.

– Почему? – пролепетал Чиф, уверенности в его голосе явно поубавилось.

– Этот вымпел принадлежит знаменитой корейской школе тхэквондо. Для того, чтобы владеть им, вы обязаны сразиться с лучшим учеником этой школы и победить его в честном бою! – бесстрастно, как робот, отчеканил добродушный обычно Славик.

– Я занимаюсь в этой школе и могу помочь с организацией вашего поединка, – ровным голосом добавил крепыш.

На палубе, тем временем, собрался уже весь экипаж. Петрович, не спеша прохаживался в задних рядах, что- то неторопливо поясняя всем желающим. Послышались смешки…

– Славик, пойдём – чайку попьёте! – пригласил кандей своих заграничных приятелей.

– Спасибо, Петрович! – ответил второй переводчик и, обернувшись к поникшему Чифу, добавил:

– Подумайте, пожалуйста, о времени и месте поединка.

Борисыч был весьма далёк от спорта в целом и от тхэквондо – в частности. Богатырским здоровьем он тоже не отличался.

…До самого конца ремонта Чиф старался не попадаться на глаза суровым корейским спортсменам, во время рабочего дня редко покидал каюту, существенно облегчив службу не только Петровичу, но и многим другим морякам. Его крутой спортивный трофей судовая братия увидела лишь после выхода в рейс, когда берега гостеприимной Кореи остались далеко за кормой.

Любой член экипажа, которому приходилось посещать каюту старпома, видел висящий на переборке большой и шикарный вымпел «знаменитой школы тхэквондо», понимающе хмыкал и прятал улыбку. Парни, которых зловредный Чиф начинал особо доставать своими придирками, непременно заводили в его присутствии разговор про восточные единоборства и обращались к Борисычу за консультациями, как к «специалисту».

За такими нехитрыми развлечениями время рейса шло быстрей, и работа не казалась такой нудной и однообразной.

Однако пора и честь знать. Благодарю читателя, который осилил мою писанину и дочитал до этого места.

Я уверен в том, что, что мы ещё не раз встретимся. Но это будет уже другая история…

* Речь идёт о событиях, описанных в рассказе «Зуб мудрости».

**Чиф- старший помощник капитана. Произошло от английского – chief mate. (прим. автора).

Про Фомича – боцмана, охотника и террориста По мотивам флотских баек.

Потрепанный многомесячной «рыбалкой», переживший за рейс немало штормов и прочих напастей, старина-СТР неспешно пробивался сквозь беспокойное Охотское море на свидание с родным берегом, а его экипаж пребывал в ожидании долгожданной встречи с родными и прочих нехитрых, но таких необходимых в жизни любого человека, радостей.

Ожидание праздника, как известно, намного приятнее самого праздника.

Впервые за долгие месяцы тяжёлого и нервного рейса, люди получили возможность немного расслабиться. Казалось бы, всё самое трудное и опасное осталось за кормой, идёшь домой, сделай это просто и без приключений.

Однако так бывает не всегда…

Пошли третьи сутки перехода. За первые двое команда привёла в порядок всё своё хозяйство – каждый по своему заведованию, и теперь такое понятие, как «рабочий день», стало на траулере весьма условным.

Тут и там, то и дело раздавалось жизнерадостное ржание молодых и не очень, лужёных глоток. Настроение было праздничным и приподнятым…

Авральных работ не намечалось, свежая погода нахождению на палубе не способствовала.

Часть экипажа разбрелась по каютам после сытного обеда, некоторые моряки остались в кают-компании: сыграть партейку-другую в «Кинга» и потрепаться «за жизнь».

«Ревизорская» вахта только началась*. В связи с неспокойной погодой, Семёныч – второй помощник капитана решил вызвать на мостик опытного, много лет отходившего в моря, матроса.

Этого немолодого, невзрачного и ничем не примечательного на первый взгляд мужичка, неведомым ветром задуло на суда добывающего флота. С места прежней работы за Иваном (так звали нашего героя) тянулся таинственный шлейф неправдоподобных слухов и рассказов о его необычайных способностях.

В числе прочего, рассказывали историю о том, как ему удалось, путём какой-то чудовищно затейливой аферы, «развести» и оставить в дураках экипаж огромного плавзавода в полном составе, начиная от капитана-директора и заканчивая уборщицей**.

В начале рейса народ из палубной команды пристально наблюдал за новичком, будучи готовым к любым неожиданностям. Однако мужичок не торопился проявлять ничего особенного, работал не хуже других, в общении показал себя весёлым и остроумным человеком.

Вскоре негласное наблюдение было снято, и моряк был полностью «прописан» на добытчике, как заслуживший доверие.

Боцман Фомич был наиболее заинтересованным лицом из числа наблюдавших за новичком и тоже смог убедиться в полной благонадежности своего нового подчиненного…

Всепоглощающей страстью Фомича была охота. В любой час дня и ночи, при слове «утка» или « фазан», рефлексы у боцмана срабатывали не хуже, чем у самого выдрессированного спаниеля.

Даже на судно Фомич умудрился пронести и вывезти в рейс видавшую виды двустволку, которую боцман не променял бы на любой, самый навороченный и обвешанный заморской оптикой «Ремингтон».

Дичи в районе Камчатки всегда было с избытком, особенно тогда, когда приходилось работать недалеко от берега, и Фомич, время от времени, постреливал зазевавшихся и не ожидающих подобного коварства от людей на судне, уток.

Не наживы ради, а лишь для спортивного интереса…

…Тем временем, вахта «ревизора» мерно и неспешно катилась к своему экватору.