Лилия Максимова - Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман

• Название: Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман
• Автор: Лилия Максимова
• Жанр: Русское современное

Однажды подруга сказала Лизе, что в жизни женщины присутствует, как минимум, четверо важных для нее мужчин. Друг: с ним здорово поговорить «по душам», но… никакого секса! Любовник: для него – только секс, не стоит мучить его откровениями. Муж: ему положено немного того и чуть-чуть другого. И начальник: он как решит – так и будет! Лиза рассмеялась, пошутив, что ее любимому мужу приходится отдуваться за всю четверку. Она даже не предполагала, что и остальные трое тоже появятся в ее жизни.

---

– Кажется, нам с тобой пора притормозить! – подмигнул Виктор ее фотографии и поставил ее на старое место. Впереди ведь и вправду уйма времени, зачем торопиться?

В комнату вошла мама.

– С кем это ты разговариваешь? – настороженно спросила она и поставила на стол поднос с ужином.

– Да так…

Сын неопределенно махнул рукой, но его счастливая улыбка была адресована фотографии, которую Валентина Гордеева старательно припрятала, как только в июле за сыном закрылась дверь. Возвращение портрета этой легкомысленной девчонки совсем не порадовало хозяйку. Она напрасно надеялась, что снимок останется пылиться среди книг, и ее Виктор забудет о существовании какой-то там Лизы!

Сын был единственным смыслом существования Валентины Гордеевой, потому что кроме него у нее никого и не было. Бывший муж наслаждался обществом молодой жены, которая, по его словам, собиралась подарить ему нового ребенка. А Валентина все чаще чувствовала себя совсем одинокой. Вот и Витю, глядишь, окрутит какая-нибудь девица – только она сына и видела! Из-за затаенной на всех мужчин обиды от Валентины иногда доставалось и Виктору, но чаще она окутывала его своей ревнивой заботой, поощряя стремление сделать карьеру и не одобряя увлечений типа Лизы Лучинской.

– Витя! Тебе учиться надо, а не любовь крутить! – упрекнула она сына, многозначительно указав взглядом на портрет кудрявой девушки. – Ты должен помнить, что у тебя впереди выпускной класс, а потом вступительные экзамены…

– Знаю, знаю, – отмахнулся Виктор от старой песенки. – Разве ты дашь мне забыть об этом?

Глаза мамы в момент наполнились обиженными слезами.

– Не смей так со мной разговаривать! – всхлипнула она. – Я все-таки твоя мать и, между прочим, не бросила тебя, как папочка! Ему-то до нас и дела нет, а я всегда… все для тебя…

Виктор знал, что мама разбередила свою любимую рану, и теперь остановить ее будет совсем непросто. И он сделал то, что в таких случаях срабатывало всегда: обнял ее и погладил по волосам.

– Ну, не надо, мам! Ты у меня самая замечательная.

Из-за плеча сына Валентина скосила глаза на фотографию улыбающейся Лизы и торжествующе подняла брови. Вот! Пока что сын принадлежит ей! Ей одной!

– Кстати! – как бы невзначай сообщила мама. – Власта Эрастовна мне рассказывала, что постоянно видит эту твою… Лизу в компании двух молодых людей. Я не помню… Она называла фамилии… Кажется, один из них играл в вашем скандальном спектакле Фисбу!

– Задорин и Клементьев, – сразу понял Виктор, отпуская маму, и попытался чем-то оправдать Лизу. – Они ее друзья.

Попытка получилась неубедительная, потому что Гордеев и сам верил в это с большим трудом. Раздражение и досада, прозвучавшие в голосе сына, не укрылись от маминого внимания.

– Милый мой! – покачала головой Валентина. – Между мужчиной и женщиной не может быть дружбы! Только любовь… да и то – далеко не всегда!

В школьном дворе толпились выпускники, первоклашки и их родители. Для 10 «В» линейка на 1 сентября была в этом году последней, и это придавало мероприятию торжественности. Прочесывая отдельно стоявшие группы людей в поисках своего класса, Виктор столкнулся с Властой Эрастовной, которая так, между прочим, упомянула, что надеется на его более серьезное отношение к учебе и «даже не допускает мысли, что он ее разочарует». Пф! Замучила она его своими наставлениями!

Данное самому себе обещание не терять голову от Лизы Лучинской рассыпалось в пух и прах в ту секунду, как он ее увидел. Чуть вздернутый носик, блестящие кудри, короткая юбка… Что может быть привлекательнее?

Лиза, как ни странно, стояла среди других девчонок в стайке, которая окружала Евгению Юрьевну. Учительница математики, смеясь, отбивалась от вопросов о своей свадьбе. Галя Архипова держала ее правую руку и рассматривала обнимавшее безымянный палец Евгении Журавской золотое обручальное колечко – подарок Эдуарда Андреевича.

Лиза обернулась и, увидев Виктора, заискрилась улыбкой.

– Представляешь, они все-таки поженились! – подойдя к нему ближе, сообщила она новость. – Правда здорово?

Гордееву стало неловко. Она на что-то намекает? Думать про свадьбу для них – это пока рановато!

– Привет! – просто сказал он.

– Привет, – откликнулась она, погладив его лицо взглядом. На его левой щеке едва виднелся плохо вытертый след от губной помады.

– Почему ты на меня так смотришь? – улыбнулся Виктор, заметив, что ее брови изогнулись домиком.

– Соскучилась, – честно призналась Лиза и хихикнула. – А еще у тебя вся щека в помаде.

Она подняла руку и потерла пальцами кожу на его скуле.

– Это мама, – смутился Гордеев.

Лиза кивнула.

– Понятно.

От того, что она не стала сомневаться в его словах, на сердце у Виктора потеплело. Он наклонил голову набок, и ее ладонь оказалась зажатой между его щекой и плечом. Ее взгляд засеребрился нежностью, и Лиза провела большим пальцем по его губам. У него возникло желание схватить ее в охапку и закружить по двору.

– Гордеевы! – опустил их с небес на землю голос Снежаны. – Перенесите свои эротические сцены в домашнюю обстановку! Линейка уже начинается!

Классы выстроились в соответствии с отметками на асфальте школьного двора, и директриса потребовала тишины постукиванием по микрофону. Тот засвистел, и все поспешили зажать уши.

Власта Эрастовна отложила микрофон в сторону и профессионально поставленным голосом громко произнесла:

– Поздравляю вас с началом учебного года! Для кого-то он первый, для кого-то – последний…

Стоя в заднем ряду шеренги, Гордеев отключился от текста официальной речи почти сразу. Наклонившись к Лизиному уху, он тихо спросил:

– Как твоя нога? Больше не болит?

– Попрыгать? – шепотом поинтересовалась она и стрельнула в него смешливым взглядом.

Не успел он отказаться от предложения, как Лиза и вправду пару раз подпрыгнула на левой ноге. Тугие холмики ее груди под белой полупрозрачной тканью блузки тоже подскочили. Ну, как же не сходить с ума, когда она такая?… Виктор нашел ее руку, и Лиза переплела с ним пальцы.

– …В результате школьной реформы десятые классы теперь будут считаться одиннадцатыми, – продолжала вещать директриса. – И я рассчитываю на то, что наши выпускники, «перепрыгивая» через класс, станут не на год, а на целых два года умнее, рассудительнее и взрослее.

И Виктор мог бы поклясться, что из всей толпы Власта Эрастовна сумела выхватить взглядом его глаза.

Учебу 1 сентября отменили, потому что после линейки в подарок выпускникам были заказаны автобусы для поездки на море. Отъезжали от здания школы через час, и времени добежать до дома, чтобы переодеться, оставалось «в обрез».

– Давай я все-таки провожу тебя? – предложил Виктор, мысленно рассчитывая расстояние и время: пятнадцать минут до ее дома, минут двадцать там (девчонки поразительно долго собираются!), пятнадцать – обратно. Ему самому домой точно не успеть! Но отпускать Лизу тоже не хотелось, и он тянул время, перебирая ее тонкие пальцы.

Лучинская рассмеялась:

– Ну, хочешь, я пойду с тобой? А мой купальник Сашка с Олегом принесут.

Его скулы вспыхнули гневным румянцем, и Лиза поняла, что «хватила через край».

– Извини, Витя, я пошутила, – быстро попросила она прощения. – Давай просто сбегаем по домам – и все! Мы ведь расстаемся только на час.

Ничего не оставалось, как согласиться. Лиза помахала ему рукой и действительно побежала в сторону дома. Виктор быстрым шагом отправился в противоположную сторону, к себе.

Чем скорее он вернется – тем скорее увидит ее.

– Лиза, подожди! – раздался где-то за его спиной голос Задорина.

Черт возьми! Да что же это такое? Все начинается сначала! Гордеев издалека увидел, как Сашка и Олег нагнали его девушку и зашагали рядом с нею. Лиза больше не оглянулась.

Снежана Белянская избавилась от облегающих шортиков и открытого топа и, оставшись в до неприличия декольтированном купальнике, грациозно вошла в полосу прибоя. Едва замочив ноги, девушка выскочила из воды и уселась на полотенце с кремом для загара в руках.

– Молодая – да ранняя! – тоном знатока оценил Белянскую пузатенький мужичок в шезлонге неподалеку.

– Угу, – согласился его лысоватый сосед и откупорил банку иностранного пива. – А вот эта тоже вроде ничего!

Первый наблюдатель приподнял солнечные очки и вопросительно указал глазами на Лизу Лучинскую, движения которой все еще носили отпечаток подростковой угловатости:

– Эта? Ну, нет, братец, эта – еще ребенок!

– Много ты понимаешь! – фыркнул лысый. – Такие расцветут годам к двадцати – не завянут! Хотел бы я взглянуть на нее годика через три-четыре, когда остальные начнут набирать вес и толстеть, как моя.