Елена Блосфильд - Танзания без тормозов, или Вынос мозга по-африкански. Записки путешественника

• Название: Танзания без тормозов, или Вынос мозга по-африкански. Записки путешественника
• Автор: Елена Блосфильд
• Жанр: Путешествия и география

Это не путеводитель. Это реальная история о двухмесячном путешествии в Африку – в дружелюбную Танзанию, которую автор объехала вдоль и поперёк, побывав не только в туристических местах, но и там, где европейцы не рискуют появляться. Эта книга о приключениях в африканских городах, деревнях и саванне, где каждый час насыщен событиями, новыми знакомствами, борьбой за выживание.

---

Я просмотрела фотографии, которые сделала за день. Пока гуляли с Томасом, можно было спокойно фотографировать всех, но люди просили показать, что я наснимала. Томас предупредил, чтобы я фотографировала осторожно – он объяснил, что африканцам рассказывают, что их фотографии белые продают на родине. И очень хорошо продают. Прям богатеют на этих фотографиях. Поэтому людям это не нравится. И точно, фотографировать трудно, люди, когда видят фотокамеру, кричат, ругаются. Но если им рассказать сказки – любые, все, что приходит в голову на данный момент, – то ругаются с улыбкой, поорут и уходят. Ну а если им вообще отдать свой фотоаппарат и позволить фотографировать все вокруг, то ты – друг навеки. А некоторые требуют денег за каждый кадр. Хотя знание слов на суахили немного помогает в затруднительных ситуациях. Акуна макута. Это значит, что нету денег.

Однако… Надолго ли дождь? Пора в душ.

Пока я пробиралась от дома к кабинке и по пути наполняла ведра водой – немного вымокла. Душ был при громе и свете молнии – полная романтика. Еще и мой фонарик светит, распугивая паучков, – другого освещения нет нигде. Главное, есть еда, хорошая кровать и полно воды, чтобы помыться.

Утром, собрав свои вещи, я посмотрела на рюкзаки: большой и маленький, постаралась представить, как я их буду тащить на себе, мрачно взглянула на килограмм картошки, купленный в Нджомбе с надеждой испечь ее где-нибудь в горах. Затем вспомнила, что еду к обеду я могу заказать в ресторане и взять ее с собой, и решила оставить пакет с картошкой в подарок хозяйке дома, где я провела ночь и очень хорошо выспалась под шум дождя.

На завтрак в том же ресторане у той же женщины было то же чипси маяи, хорошо еще, что было пиво. С собой в дорогу пришлось прихватить опять же – чипси маяи. Я уже это блюдо видеть не могу – на обед без пива оно мне не полезло внутрь. Но деваться от яичницы с картошкой было некуда.

За завтраком Томас в том же оранжевом свитере сидел рядом, тоже пил пиво и говорил:

– Нужен проводник, чтобы провести через горы.

– Нет, не нужен.

– Ну вот заблудишься, и что тогда?

– Спрошу дорогу у людей, – говорю я, – iko wapi Matema? – добавляю на суахили, что по-русски означает: где Матема?

Африканец обрадовался, заулыбался и стал жать мне руку – в знак уважения, ведь я знаю суахили и поэтому не заблужусь. Теперь он спокойно может отпустить меня без проводника. Хорошие люди в Танзании. Разве может быть страшно, когда всегда найдется тот, кто поможет, абсолютно бескорыстно. Особенно хорошо в нетуристических местах, где общение с мзунгу не направлено на получение денег.

Тепло простившись с Томасом, после дружеского рукопожатия, я начала свой путь в Матему. Тропинка петляла и раздваивалась, но опять выручало мое знание суахили kidogo sana (очень маленькое), чтобы спросить дорогу. Когда кончилась питьевая вода – попался водопад, где можно было искупаться и набрать в пустую бутылку воды. Хорошее место для привала, чтобы отдохнуть, поболтать с местными, которые пришли за водой, побегать с фотоаппаратом за яркими африканскими бабочками, попытаться скушать чипси маяи, припасенное на обед. Приветливые люди, фантастические пейзажи, невероятные красоты африканской природы – вот что запоминается во время дневного перехода через горы.

Очень скоро облака оказались внизу, люди скрылись вместе с последней деревней, а белые и черные обезьяны попрятались в кустах и оттуда истошно орали. А впереди показался просвет среди деревьев – и тропинка стала уходить плавно вниз. И вот оно – озеро Ньяса на границе с Малави – третье по площади и наиболее южное из озер Великой Рифтовой долины. А с высоты оно кажется не очень большим…

Плавная тропинка внезапно оборвалась…

Переход мзунгу через горы Ливингстона

В Танзании многое носит имя Ливингстона, шотландского миссионера и известного исследователя Африки. Именно он составил карту озера Ньяса, и может быть, тоже, как и я, переходил через эти же горы. Представляю, каково ему было…

А мне было… не очень хорошо…

В конце трека, в нескольких километрах от конечной цели – Матемы, – я лежала, вытянув ноги на скамейке среди манговых плантаций и отказывалась идти дальше. Ноги болели, хотелось пить, рюкзак и остатки чипси маяи в нем казались неподъемными. Невероятно красивый трек был мной уже забыт, потрясающий вид сверху на озеро Ньяса тоже, потому что трудность и почти невозможность спуска с рюкзаками превосходит все красоты всех видов вместе взятых. Полторы тысячи метров крутого спуска – это то, для чего слова я пока не нашла в русском языке. Перевалы в Гималаях, с которых я спускалась, – это спуск для ребенка – даже со льдом и снегом, даже с камнями. Потому что тропинка к дороге, ведущей в Матему, мягко сказать, не предназначена для спуска человека, тем более человека с рюкзаком, включая видео- и фототехнику. Через каждые три шага приходилось сползать на руках вниз – на следующую «площадку». Были и крутые подъемы на дороге – я забрасывала вначале рюкзак с фототехникой, а потом и себя с большим рюкзаком за плечами.

Пока тропинка шла вверх, всегда попадались люди, не спеша идущие по своим делам из деревни в деревню, так что заблудиться даже при всем желании невозможно – они объясняли дорогу… на суахили, конечно же… При этом очень расстраивались, когда я не понимала каких-то слов или фраз. Им хотелось расспросить: куда и откуда я иду, с кем и зачем. Может быть еще что-то, но общаться на самом деле было некогда – надо было спуститься к закату. Ночевать на спуске, где не было ровной площадки, не хотелось.

И вот я спустилась. Полежала на скамейке, отдохнула и… встала на ноги, взвалила на себя рюкзаки, побрела дальше. Хотелось пить и есть. Под ногами попадались манго. Спелые. Но они, увы, были уже понадкусаны опередившими меня жучками и червячками. Быстро темнело.

Стало попадаться человеческое жилье и люди, возвращавшиеся домой, наверное, с работы. Все радостно приветствовали меня, по-дружески жали руки, расспрашивали. Один человек угостил меня манго, абсолютно целым. Я поблагодарила, а когда отошла немного и увидела беседку, сбросила с себя рюкзаки, протерла манго салфеткой и с аппетитом съела. Утолив голод и жажду, я собрала остатки сил и уже в сумерках добрела до дороги. А там местные показали направление к магазину-бару и гестхаусу.

Выбирать не приходилось. Что показали – туда и заселилась. Удобства – на этаже, куда рвется толпа чернокожих красоток. Но, улучив момент, пока они спорили, чья очередь мыться, я проскочила в душ и услышала ругательства и хохот за закрытой дверью. «Пусть знают белых», – подумала я. А интересно, они вообще тут белых когда-нибудь видели в такой глуши?

Итак, теперь я в поселке с неизвестным названием, в необычном гестхаусе, после странного душа, лежу под москитной сеткой, пью вьетнамский кофе (который привезла с собой из Москвы) и смотрю на жадно горящие глаза комаров. Возможно, малярийных.

Ну что ж, в Матему я попаду только утром. Взгляд мой случайно упал на чипси маяи, оставшееся с обеда. Без пива не полезет. А ужинать надо.

Я неохотно вылезла из-под сетки, отбивая атаки комаров, встала на ноги, которые меня уже не слушались, и шатаясь побрела искать персонал отеля. Мальчик сразу меня увидел и спросил, что мне нужно. Я ему показала на бутылку с пивом «Килиманджаро», которое стоит столько же, сколько бутылка воды. Для кофе воду я могла взять в том же душе из-под крана, а вот покупать предпочитала пиво – так вернее влезет и переварится традиционное танзанийское блюдо.

– Помбе.

Это значит «пиво».

– Только бутылку не выбрасывай, принеси обратно, – сказал мальчик и протянул мне пиво. Как и во многих неевропейских странах мира, цена была указана лишь за содержимое стеклянной бутылки: если б я пожелала вдруг взять ее с собой, то пришлось бы заплатить чуть больше.

– Оk, asante sana, – сказала я, то есть «спасибо большое».

Вскоре исчезли и остатки чипси маяи, и пиво, а пустая бутылка переместилась в коридор, в ящик со стеклотарой.

После полуночи в гестхаусе началась бурная жизнь. Музыка, смех, мужские голоса… Я засунула в уши беруши, мудро выданные мне в самолете при перелете из Стамбула в Дар-эс-Салаам, и уснула.

А утром под кроватью было обнаружено несколько упаковок презервативов, не замеченных вечером. Как оказалось, они выдаются бесплатно везде, и их можно найти в каждой комнате, в любом месте. Это обязательный атрибут африканского гестхауса, как полотенце, шампунь и зубная паста со щеткой в дорогом отеле.

Матема: разлом в неземной коре головного мозга

После офиса фонда помощи ВИЧ-инфицированных и ночи в гестхаусе, где гости вместе с молодыми красавицами веселились часов до трех ночи и ушли лишь на рассвете, просто варварством было бы отправиться в городок Матема на автобусе, мотоцикле или попутном автомобиле.