Ruslan Ushakov - Stewardess. Chronicles of the catastrophe

• Название: Stewardess. Chronicles of the catastrophe
• Автор: Ruslan Ushakov
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Киберпанк

Стюардесса – бывшая гимнастка, карьера которой была изуродована жестокостью тренера. Теперь она невидимка – человек, скрывающий свое лицо за тысячью образов. Новый город – новое лицо. Её отношения с московским плейбоем, её ненависть к самой себе, её жизнь катится по наклонной быстрее пикирующего самолёта. Но может быть, настало время отомстить всем, из-за кого она страдает?

---

Целая страна людей, которым некому нравиться. Потому что все старшие уезжают отсюда.

Нет ничего более жестокого, чем бунт рабов. Нет более жестокой сиделки, чем девочка оставшаяся за старшую пока наша привычная сестра-сиделка взяла выходной.

Поэтому мы ведём себя тихо. как бы сильно нас не били. Поэтому мы пригибаем головы, только бы нас не оставили совсем наедине с нашими «подругами». Ведь тогда новый виток жестокости.

Всё чему учит нас детство: худшие времена всегда впереди.

– Девочки, вы уже знаете, зачем мы сюда приехали?

По ногам тянет и комнату постепенно заполняет шмыгание маленьких носиков.

– Сегодня мы выберем из вас будущих спорстменок. Будущих чемпионок.

Будущие чемпионки вытирают рукавами сопельки.

– Нам нужны ответственные и смелые… Вы готовы много тренироваться и не жалеть сил ради победы?

Я уже была готова ответить да, если он только взглянет на меня. Нас учат соглашаться со старшими. Какую бы мерзость вам не предлагали.

Я уже почти не слышу его слов. Только ручьи, что журчат у меня в носоглотке. Я шмыгаю и вытираю носик рукавом. Пальчики на ногах задубели.

– Кто из вас готов посвятить свою жизнь спорту?

«Посвятить жизнь мне».

«Отдать своё детство ради реализации моих амбиций».

«Утроить количество жестокости и истязаний в своей жизни. Выйти на новый уровень».

Я просто сделала шаг вперед, и он увёз меня.

4. Метро

Я торопливо семеню по выбеленной сотнями туристов плитке, оставляя за собой страх и волнение. Я справилась.

Делать так, как Она велит.

Это страшнее прыжка с крыши. Попробуйте хоть раз: выйти за рамки закона. Тот, кто испробовал это в подростковом возрасте – купил билет в один конец.

Это можно по телевизору рекламировать.

Ловлю изучающий взгляд. У двери невысокий мужчина в штатском смотрит на меня. Обвисший плащ, неухоженное лицо с внимательными пожелтевшими глазами, готовыми ко всему. «Он не служит здесь», – думаю я, пытаясь не смотреть в его сторону. Я ведь играю сотрудницу реставрационной мастерской сегодня.

– Простите, вы только что… – неловко пытается остановить меня он. Где-то в глубине души я бы хотела, чтобы он поймал меня. Хотела бы, чтобы он спас меня от неё.

Я улыбаюсь, не сбавляя темпа. Это главное, чему нас учит наша профессия: улыбайтесь, даже, если ваш самолет входит в штопор. Улыбайтесь, даже, если вы не собираетесь помогать обратившемуся.

– Вы кажется только что…

На мне маска «все в порядке». Я двигаюсь мимо. Рано или поздно кто-то бы выследил цепочку исчезновений дорогих экспонатов.

– … можно ваши документы?

– Я очень то-о-роплюсь, – улыбаюсь я и выхожу из музея.

И без того тяжелая дверь кажется просто неподъемной.

Он не торопится и, словно нехотя, следует за мной.

Какого черта! Я могла бы уже сидеть в машине, но теперь… теперь я должна пройти мимо, иначе ему станут известны наши номера. Я не могу приводить хвост. Он идет за мной.

Я ныряю в метро. На эскалаторе он даёт мне возможность отдышаться. Нащупываю тонкими пальцами в кармане лучшего друга любой женщины: зеркальце.

Любая женщина делала так.

В роли зеркала заднего вида – пудреница. Я рассматриваю своего осунувшегося опера. Он ищет меня где-то впереди.

Зеркало гораздо более жестоко, чем женский взгляд.

Небритость… невзрачный плащ не скрывающий ворота заношенной рубашки… синяки под глазами… Что не даёт тебе покоя?

Кропоткинская. Библиотека имени Ленина. Подземные дворцы давно свергнутого короля.

Я словно слышу Её голос: «Если вас кто-то заметил – скройтесь. Лучшее место, чтобы спрятать дерево – это лес. Лучшее место, чтобы спрятаться самому – это толпа».

Я ныряю в толпу. Многие годы я стремилась уйти отсюда. Перестать быть такой как они. Как все эти люди, бредущие по переходам в надежде забыть, что у жизни должен быть смысл. Людские реки. Стаи рыб сбивающихся в косяки в страхе перед открытым океаном жизни.

Студенты в наушниках, чтобы не слышать голоса неизбежного будущего, в котором их никто не ждёт.

Офицеры в отставке с научной фантастикой в руках, чтобы не видеть руин разрушенной империи. Холодная война не просто закончилась. Вы проиграли её.

Женщины, одевающиеся «умеренно ярко», чтобы выделяться на общем сером фоне, намекая на ещё не угасшую фертильность [1], но и не быть мухомором в этом тусклом подземелье.

Так легко плыть по течению. Любая рыбка это сможет. Даже самая маленькая. Даже мёртвая рыбка.

Представьте себе реку полную мёртвой рыбы.

Я закрываю глаза. Пусть за моей спиной будет кто угодно, кроме правдолюбивого служаки не желающего пройти мимо моего маленького преступления.

Сколько лет я потратила на то, чтобы стать другой, но сейчас единственное, что может меня спасти – это быть как они.

Я не всегда была такой сильной.

Представьте себе маленькую комнатку, где единственное лицо пышущее жизнью – это плакат Ромы Зверя, кочующий вместе с ней из города в город. Бледная русская снежная пустыня за окном.

Представьте себе четырнадцатилетнюю девочку, погруженную с головой в альбомы Агаты Кристи. Живущую среди копящейся по углам пыли.

Когда у вас нет родителей, с восьми до шестнадцати лет вы погружены в абсолютный тактильный штиль. Никто не прикасается к вам. Словно вы в депривационной [2] камере.

Вы можете быть кем угодно, если у вас нет родителей. Представляться любыми именами, потому что никто не зовёт вас по имени.

Представьте себе девочку, которая гнётся из стороны в сторону, как тряпичная кукла. На которую орут.

Только орут.

Представьте себе девочку, которая забыла свое имя под обзывательствами и оскорблениями своего тренера.

Когда ты занимаешься спортом, в котором в 16 ты считаешься старой, у тебя нет времени думать о том, кто ты на самом деле. Ты то, кем тебя считает тренер.

Ты можешь иметь медаль. Ты можешь сгибаться пополам под тяжестью медалей. Но ты одновременно можешь и не знать, что твоё имя знает весь мир. Если он скажет, что ты неудачница – ты будешь неудачницей.

Представьте себе брекеты.

Прибавьте ортодонтические пластины, которые мешают вам говорить. Которые мешают вам глотать. Умножьте это на тренера, который мешает вам понять, кто вы такая.

Представьте себе девочку, которая не знает что такое поцелуй.

Когда тебе 15 ты влюбляешься во всё, что двигается. Каждую весну твоё сердце хочет вырываться наружу. И при этом в твоей жизни нет ничего постоянного. Ты хочешь целоваться, как акула хочет есть. Но ты боишься обнажить металлическую клетку, в которую закованы твои страшные зубы. Они не примут тебя такой. И ты меняешься.

Ты влюбляешься во все, что угодно. Во все, что угодно кроме собственного отражения. Нет никого более жестокого, чем зеркало. Коса, бледная кожа, грязная от угрей, прыщей и сыпи.

Бесформенное тело, которое невозможно не ненавидеть. Ненавидеть сильнее, чем японка любит Стича [3].

Представьте, она не знает ничего кроме сборов. Перемена мест. Перемена лиц. Перемена имен в паспорте, чтобы участвовать в соревнованиях, в которых ты не имеешь права принимать участия.

Представьте себе толстовку, которая в два раза больше её самой. Эту огромную коттоновую клетку, из которой она не может вырваться.

Представьте себе тряпичную куклу в руках не слишком психически здорового тренера по гимнастике.

Что если в день, когда ей исполнится 16 она не получит подарка? Что если подарком ей будет свобода и однокомнатная квартира, которую она обменяет на айфон. Просто, потому что она не знала сколько он стоит? Что если Он выкинет тебя как куклу, которая стала слишком старой для его игры?

Ваши ценности остались неизменными с 16 лет?

Представьте себе шестнадцатилетнюю девушку, которая наивна как пятилетний ребёнок. Совершеннолетнюю, которую никто не воспитывал

Просто потому, что она не знала, что существуют люди, желающие ей зла.

Когда ты остаешься один на один с этим миром, постарайся не бросить ему вызов. Иначе он сомнёт тебя. Набросит тебе на голову черный полиэтиленовый пакет и отправит на помойку.

Я не могу поверить в то, что я стала тем, кем стала потом.

Я старалась не выдать себя. Не выдать ни страха, ни ненависти. Я старалась стать как все. Слиться с толпой в душном метро. Найти ВУЗ, куда берут детдомовских. Найти работу. Найти свое место в офисе. Стать как все. Чтобы мне перестали задавать вопросы.

Хорошо ли я училась?

Лучше всех.

Хорошо ли я одевалась?

Лучше всех.

Хорошо ли я пресмыкалась на собеседованиях?

Лучше всех.

Она спрашивает меня:

– Как вы относитесь к переработкам?

Я отвечаю:

– Если работа интересная, почему бы и нет. Надо много работать, чтобы сделать карьеру.

Она поднимает бровь вопросительно:

– Вообще-то мы не берём женщин.