Игорь Филатов - Я вернулся из Крыма… Стихи и впечатления

• Название: Я вернулся из Крыма… Стихи и впечатления
• Автор: Игорь Филатов
• Жанр: Путешествия и география

На Земле много замечательных, интересных и красивых уголков. Но сердцу не прикажешь – я люблю Крым! Хотя бы несколько дней в году я должен провести в этом благословенном месте. Друзьям, которые открыли мне его, я посвящаю эту скромную, но очень дорогую для меня книгу…

---

Я вернулся из Крыма… Стихи и впечатления Игорь Филатов

© Игорь Филатов, 2017

ISBN 978-5-4483-8254-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стихи

«Я вернулся из Крыма! Загар ещё свеж…»

Я вернулся из Крыма! Загар ещё свеж,
И к московскому гомону слух не привык.
А в глазах только горы и море – хоть режь! —
Тянут, словно гонимого жаждой родник.

Я привез кучу фоток на зависть друзьям:
Ни на Кипре, ни в Турции им не видать,
Как полынные степи ползут по горам,
Принимая смиренно жары благодать,

Как оливковым маслом густой синевы
Море дремлет у ног, ожидая восход,
Как волнуется, словно оно, а не вы
Возвращается в каменный город на год.

Где ещё ежевика сладка, словно мёд?
Где так ярок муската янтарного вкус?
Где прохладный инжир так и просится в рот
И, разрезанный, пахнет малиной арбуз?

Это – Крым! Это солнцем пропитанный край,
Он любовью наполнен, как чаша вином.
Это Богом заботливо созданный рай,
Обустроенный долгим и тяжким трудом.

Поезжайте туда налегке, с рюкзачком,
Побродяжить, пожить дикарем – не лежать!
Плавать в синей воде, понимая с трудом
Тех, кто море додумался Чёрным назвать.

Я вернулся, я рад, я скучал по Москве,
Но ещё на пароме всерьёз загадал:
Мы увидимся, Крым! Не одну и не две
Я монеты в кипящие волны бросал…

Хвалят люди Канары, Париж, Сенегал,
Кто в Австралию рвётся, а кто в Таиланд.
Я же камень с прожилкой у Крыма украл,
Не сменяю его даже на бриллиант!

«Я сижу под огромным тополем…»

Я сижу под огромным тополем,
Рядом с ним я так худ и мал,
Мои ноги полдня все топали,
Он стоит, как сто лет стоял.

В его грубой шершавой корости
Столько мудрости, столько сил!
Столько жизней без всякой корысти
На себе он всю жизнь носил!

Я смотрю снизу вверх, и мнится мне —
Тополь тоже глядит в упор,
Говорит (или это снится?):
«Кто ты? Друг, проходимец, вор?»

Понимаю, что как-то должен бы
Объяснить: «Я хороший, свой,
Что хотел бы обильным дождиком
Напоить всех вас тут водой,

Смыть всю пыль, напитать все корни,
Снова сесть и услышать вдруг
Шёпоток по листве покорной,
Еле слышно: «Спасибо, друг…»

Степная звезда

Маленькая степная колючка,
Как же ты хороша!
Тонкие острые лучики
Глажу, едва дыша.

Ты ведь не роза-красавица,
Что мне в тебе, скажи?
Только и знаю – нравится!
Сердце моё держи.

Наколи его на иголки,
Как инжирину, подсуши
И храни его втихомолку,
Чтоб я помнил тебя всю жизнь.

Крымские помидоры

Вы думаете, я их там мыл? Какое там!
Пока от рынка домой доходил,
Съедал половину поедом.
Ведь они, подлецы, такие тёплые, сладкие,
Как будто фрукты, а не овощи с грядки.

К тому ж продавал их симпатичный дяденька,
Такой же круглый, упругий, гладенький,
Не то, чтобы дёшево очень,
Но и не дорого, впрочем.
Да ведь оно того стоит!

В общем, крымский розовый помидор
Турецким персикам нос утёр!
А о крымских разговор особый:
Не разговаривать – пробовать.

«Махаон – это явленье…»

Махаон – это явленье
Типа Христа народу,
Оцепененье, остолбененье
Перед игрой природы.

Всегда нежданно, внезапно, вдруг —
Жёлто-чёрная молния,
Сверкнёт и сядет у самых рук,
Как будто молвит: вот он я!

На жухлой траве и серых камнях
Цвета так волшебны и ярки,
Что слов, кроме «Ох…» и «Ах!»,
Нет за такие подарки.

Хоть ты уже грушу откусил,
Но даже жевать страшно.
Держать этот миг из последних сил,
Как будто сон вчерашний!

И пусть зачехлён фотоаппарат,
Смотри, впечатывай в душу —
Богаче станешь во сто крат!
Потом уже съешь грушу…

Тутовник

Кому шелковица, а мне – тутовник,
Резные листья, сквозная тень.
За ним не ухаживал садовник,
А щиплет всякий, кому не лень.

Весь низ оборван, ветки смяты,
Коль хочешь ягод – надо лезть.
Хватаю сук обратным хватом,
Подтягиваюсь, умудряюсь сесть.

А дальше всё легко и просто,
Ведь я же когда-то мальчишкой был.
Теперь даже легче – прибавил росту,
Чуть больше веса, но больше сил.

Поставить ногу, сказать чуть слышно:
«Пожалуйста, ветка, не обломись!»
Рукой вцепиться, рвануться выше,
И даже взгляда не бросить вниз.

Смотреть на крыши, на тополь рядом,
И только вниз нельзя смотреть.
Рука задрожит – и вслед за взглядом
Сорвёшься сам, а это – смерть.

И – вот они, ягоды! Них же ради
Рискуешь, лезешь, футболку рвёшь,
Чёрные капли медовой слади,
Не торопясь, на язык кладешь.

Сок – по нёбу, взгляд – по небу,
А от земли отвести глаза.
Ну что, последнюю? Где бы… где бы…
Пожалуй, хватит – пора слезать.

Но вниз, как всегда, стократ труднее!
Тут где-то сучок удобный был?
А-а-а, вот он! Чуточку левее…
Тянуться к нему из последних сил!

Такой гимнастики хватит на год —
Растёт напряжение, как в бою!
Спружинил ковер из опавших ягод,
И вот на земле я опять стою.

Футболка в дырах, шишка над бровью,
Язык – точно парень наелся чернил,
А руки лиловой запачканы кровью
(Да он ещё зверски кого-то убил!)

Спасибо, тутовник, до будущей встречи,
А память сегодняшний день сбережёт.
Стихи про тебя сочиню я под вечер…
Смотри ж, как всегда, плодонось через год!

Чёрное море

Представьте синее оливковое масло…
Поверьте – это красиво!
В нем тысячи солнц, утонув, не погасли,
Мерцают сквозь толщу лениво.

Представили? Только не смейте
Смеяться! Потом мы поспорим…
До горизонта его разлейте —
И будет Вам Чёрное море!

Утро в Крыму

Крымское утро – это рассвет,
Небо светлеет, меняет цвет,
Медленно, микродозами,
От серого – к густо-розовому.

Ни ветерка, ни дуновения…
Это последние мгновения
Тайком уходящей ночи.
И тишина… А впрочем…

Слышишь, горлинки нежно стонут,
Горестно-сладостно, до истомы?
А в серости петухи кричали
И – помнишь? – тишине не мешали…

Смотри! За горой двуглавой
Уже кипит золотая лава,
Подымается выше и выше,
Освещает сонные крыши.

И ровно в пять сорок пять – как раз! —
Появляется солнца весёлый глаз,
А ещё через четыре минуты
Наступает настоящее утро.

Небо становится голубым,
Первое облачко – белый дым…
Завтракать, умываться, бриться
И – уже торопиться!

Все, кому надо, разбужены,
Солнце – раскалённая жемчужина —
Тяжкий зной обещает вскоре.
Шесть восемнадцать – пора на море!

Крымский полдень

«Итальянский полдень» сегодня вспомнил —
Дамочка тянется за виноградом.
Красиво, не не спорю, но с Крымским Полднем
Его никак не поставить рядом.

…Иду по горной крутой дороге,
Захочешь – блины на ней можно печь.
Ещё чуть-чуть, и устанут ноги,
А здесь вам не там – ни присесть, ни прилечь.

Там тень и прохлада, румяные щёчки
И вдоволь воды, бьюсь об заклад.
А мне бы сейчас – хоть два глоточка…
Всю выпил вначале, сам виноват!

Пуста дорога… Поводишь взглядом:
Лишь я да слепень – хоть кто-то рядом.
Да ещё кузнечики, что им сделается?
Сидят на асфальте – балдеют, греются.

Ну, хоть бы облачко – было б легче…
Ну, хоть бы ветер… А вот и он,
Как будто из горячей печи,
Помчался трепать верхушки волн.

И чувствую я, как кровь густеет,
Как сердцу трудно её качать,
Я даже, кажется, не потею,
А мне ещё шагать и шагать…

«Эй, друг, подвезти?» – на «тойоте» ковбой,
Упрямо мотаю в ответ головой.
«Как хочешь…» И вновь я, шатаясь, бреду
По горной дороге, как грешник в аду.

А зной всё сильнее давит на плечи,
Как будто чувствует слабину,
И мне идти уже просто нечем,
Я, как говорится, иду ко дну.

Время сломанной стрелкой замерло,
И тишина – аж звенит в ушах!
Куцые тени падают замертво,
И заползает в душу страх.

А вдруг через год как-нибудь поутру
Найдут на обочине высохший труп,
И специалисты, туристов кляня,
По пломбам с трудом опознают меня.
И родичи будут у гроба рыдать
И кто-нибудь скажет: «Умел отдыхать!»

Я всё же дошел и вернулся назад,
Два дня только пил и ел виноград.

Картину Брюллова теперь вспоминаю —
Как будто по горной дороге шагаю.

Звёзды Морского