Ирина Кошман - Летопись Сатурна

• Название: Летопись Сатурна
• Автор: Ирина Кошман
• Жанр: Триллер

Конец 21 века, человечество испытывает острую нехватку ресурсов, пищи и воды. В некоторых городах уже невозможно выйти на улицу без кислородной маски. Еще хуже дела обстоят с моралью – свободная любовь, разрешенные наркотики, и прочая, прочая, прочая… Казалось бы, что может быть хуже? Но однажды определенная часть людей начинает испытывать ещё и непреодолимую потребность в каннибализме. Причем поедают детей… И тот, кто хоть раз попробовал эту пищу – уже никогда не сможет питаться иначе… Вскоре людоеды захватывают власть во всем мире, а нормальные люди помещены в резервации, чтобы стать донорами пищи каннибалов. Возможен ли хоть какой-нибудь выход из этой ситуации всеобщего безысходного ужаса?..

---

– Какого черта ты творишь!? Ублюдок! Оставь ее в покое!

Его надрывистый голос давал понять, что вот-вот из его глаз хлынут слезы. Он отпихнул «окровавленного» от изуродованного уже тела дочери и не знал, что делать дальше. Вивьен потянулась в свою объемную сумку, где хранила не только предметы первой необходимости, но то, что, казалось бы, человеку на прогулке никогда не может понадобиться: свои старые фотографии с сыном, дневник, который она вела, еще будучи совсем молодой. Вивьен засунула руку в сумку и нащупала там маленькую сенсорную панель. Трясущимися руками она схватила ее и, стараясь не выпускать из виду Айвори, начала напряженно, что-то на ней набирать. Когда она остановилась, ее дыхание было все еще прерывистым. Ей совсем не хотелось смотреть в сторону детской площадки, но она должна была объяснить полиции всю ситуацию. Все так же стараясь заслонить Айвори от происходящих сцен, она поглядела вперед. Теперь «окровавленный» просто сидел на вязкой земле и вытирал рот рукавом своей куртки. При этом выглядел он так, как будто вовсе ничего и не произошло. Но он занял внимания не более чем на три секунды. Страшнее было то, что тот самый второй «папаша», который оставался стоять в оцепенении, развернулся и бросился к телу дочери. Поначалу Вивьен показалось, что вот сейчас он будет биться в истерике над растерзанным телом больного каннибала. Но то, что она увидела, повергло ее в еще больший шок. Папочка умостился над телом девочки и начал «обгладывать» ее, как запеченную индейку в четвертый четверг ноября. «Откуда может быть столько силы?» – только и успело пронестись в голове у Вивьен.

– Служба спасения, слушаю вас! – пронеслось в ушах у пожилой женщины с помощью специальной таблетки, прикрепленной к уху в виде маленькой серьги.

Вивьен, кажется, еще не успев выйти из шока, только и сумела произнести:

– А… а…

Маленький толчок в поясницу сзади вывел ее из этого состояния. Это был Айвори. Его сознание не было ничем затуманено. Его детский организм еще не разучился действовать здраво в экстремальной ситуации.

– Я… Я нахожусь возле детской площадки на Хоуп стрит. Здесь происходит что-то странное! – Вивьен все так же смотрела прямо перед собой на происходящее.

– Что, мэм? Произошла авария или кто-то из детей ушибся?

– А… Нет. Нет, не авария. Здесь человек… Люди… Они… – неожиданно для самой Вивьен ее голос начал срываться. До этого момента она во что бы то ни стало старалась держаться ради Айвори, подать ему пример своей смелостью и решительностью, но эмоции женщины в возрасте все же взяли верх. Для нее было немыслимым все, что происходило у нее на глазах. И сейчас она даже не знала, что сказать оператору. Как описать то, что происходило?

– Мэм, не занимайте линию, у нас сегодня очень много вызовов.

Казалось, это подстегнуло Вивьен начать наконец говорить. Хотя бы как-то.

– Я была на площадке со своим… – тут Вивьен на секунду осеклась, хотела сказать «со своим ребенком», но разум вовремя взял свое. – Я была на детской площадке со своим воспитанником. И появился мужчина, который напал на девочку!

Слова стремительно и уверенно слетели с ее губ. Она даже не задумывалась над ними, но после того, как произнесла, казалось, стало как-то легче, словно гора свалилась с плеч.

– Мэм, девочке нанесен ущерб? – пронеслось в голове у няньки. Этот вопрос окончательно привел Вивьен в чувства. Непомерная злость на какое-то время захватила все ее тело, и она прокричала в пространство:

– Конечно, нанесен! – ей было невдомек, как можно сидеть где-то там, в тепле и уюте, когда здесь творится такое! – Приедете вы сюда или нет? Ее съели! Неужели вы не понимаете? Съели!

В этот момент Вивьен словно забыла, что за спиной у нее стоит Айвори и все слышит. Вивьен нажала на кнопку отбоя и только тогда осознала, что сказала. Но Айвори на удивление продолжал вести себя спокойнее, чем, казалось, должен был.

Кто-то грубо схватил Вивьен сзади за локоть. Сердце истошно забилось в груди, и она резко обернулась. В глубине души она надеялась, что это кто-то из службы спасения так быстро домчался до места происшествия, но разумом она осознавала, что это невозможно. Она увидела перед собой молодую девушку, которая на голову была выше Вивьен. Ей было лет двадцать, не больше. На лице отразилась вся гамма эмоций, которые только одновременно может испытывать человек. Голубые, практически бесцветные глаза девушки блестели. Солнца не было, поэтому легко можно было предположить, что блестели они от накатывавших на них слез. Но они никак не могли найти выход из глаз. Склеры с каждым движением век становились все краснее и краснее. Сначала Вивьен показалось, что у девушки на лице размазалась темно-коричневая помада (или это был шоколад?). Но спустя всего лишь несколько минут Вивьен схватила Айвори на руки и отступила от молодой женщины. Все еще где-то в подкорке ей казалось, что это дурной сон. Это кошмар. Или кино. Да, должно быть она смотрела какой-то фильм и уснула, и реальность переплелась с вымыслом. Вивьен все так же старалась держать самообладание, но, кажется, оно незаметно покидало ее голову.

– Я съела его, – чуть слышно пропищала девушка. Ее светло-русые волосы растрепались в косе, но девушка продолжала выглядеть миловидно, несмотря на отчаяние, написанное у нее на лице.

– Что? – спросила Вивьен. Каким-то непонятным отдаленным чутьем она ощущала, что девушка безобидна. Но, скорее всего, это из-за схемы жизни цивилизованного человека: он теряет чувство опасности.

– Я съела Анджело, – уже громче пропела девушка. Ее руки, слегка вздрогнув, приподнялись, а потом, словно парализованные, резко опустились и начали болтаться. Только сейчас Вивьен заметила, что девушка все это время стояла слегка сгорбившись. Ее лоб пересекли две абсолютно параллельные морщинки из-за напряжения мышц над бровями. Весь ее вид взывал о помощи, и только теперь Вивьен полностью осознала, что это все никакой не сон. И не кино. Не чья-то больная выдумка.

– Вам нужно лечиться, – дрожащим голосом прошептала Вивьен. Это все, что она могла выдавить из себя сейчас.

Все это время Айвори с изумлением наблюдал за происходящим. Вивьен запрещала ему много смотреть большой телевизор, стоявший у них в гостиной. Но вот мама при любом удобном случае баловала его этим. Он безмерно любил свою мать. Она, как и большинство родителей, которые редко видят своих детей, старалась компенсировать это тем, что позволяла сыну любые капризы. Она чувствовала себя любимой и необходимой. Вивьен осознавала все это, но не имела права вмешиваться в «воспитательный» процесс. Айвори не был избалован, но иногда все же пытался диктовать свои правила.

И сейчас ему казалось, что вокруг разыгрывается большой спектакль, но не на сцене, а в жизни. Женщина схватила няню за рукава пальто. Та стремительно дернулась, чтобы высвободиться, и побежала вниз по Хоуп стрит, унося на руках ребенка, провожавшего взглядом растрепанную девушку. Постепенно детскую площадку поглотил густой туман, который так за весь день ни капли и не рассеялся.

Вивьен прекрасно знала дорогу домой, поэтому ни разу даже не остановилась, чтобы осмотреться. Хоуп стрит была небольшой и пересекалась с Хай-хилл роуд, которая и вела к дому Айвори. Подгоняемая адреналином, она не решалась остановиться, чтобы передохнуть или взглянуть назад. Жизнь вокруг казалась такой же безмятежной, какой и была всегда. По дорогам ездили машины, по тротуарам ходили прохожие (правда, сегодня из-за погоды их было совсем не много). Торопясь домой, Вивьен и столкнулась по дороге с крупным мужчиной в теплом пиджаке. Он с изумлением уставился на Вивьен.

– Эй! – вскрикнул он от неожиданности.

– Извините, – грубо ответила Вивьен, нисколько не снижая скорости. Мужчина еще некоторое время стоял и с непониманием глядел вслед убегающей женщине с ребенком. На какое-то мгновение ему подумалось, что это могла бы быть какая-то похитительница детей. Сейчас чего только не случается. Нужно быть начеку. Он поглядел на свои наручные часы и отметил время: 4.02 pm. Кто знает? Быть может, сегодня он услышит в новостях о похищенном ребенке и просьбе всех, кто видел что-то подозрительное, незамедлительно сообщить в полицию. Тогда, возможно, он был бы главным свидетелем.

Вивьен ничуть не возмутило ее столкновение с незнакомцем на улице. Все, чего она хотела, – это благополучно добраться до дома, и запереть двери на все засовы. Но ее воображение то и дело рисовало странные картины: она прибегает с ребенком домой, запирает двери, оборачивается, и на них с Айвори нападает «стая» голодных зомби в прогнившей одежде, с гнилыми зубами и запавшими глазами. Они тянут руки, и Вивьен не успевает разблокировать дверь, чтобы выбраться наружу. Да и зачем? Там тоже полно ходячих мертвецов. Но всякий раз, когда Вивьен рисовала у себя в голове эту картину, на нее накатывало ощущение нелепости этих представлений. Нелепости? Но разве до сегодняшнего дня она могла подумать, что увидит то, очевидцем чего стала несколько минут назад? Разве еще можно утверждать, что в мире есть что-то невозможное? Он давно сошел с ума. Когда-то папа рассказывал ей истории о том, что люди, насмотревшись фильмов о зомби, расхаживали по улицам и кусали прохожих. Нет, они не были зомби, просто они… Чокнулись. Вот и все. Они могли бы спокойно жить, работать, растить детей, читать книжки, пропалывать цветы в саду… Но они чокнулись. Папа рассказывал эти истории с улыбкой на устах, закатывая глаза. Вивьен помнила эту картину очень ярко. Но для нее эти истории не казались такими уж смешными. Она сидела на мягком ковре цвета топленого молока, зажав между коленок с синяками свою маленькую потрепанную куклу, и слушала эти страшные сказки. Ее черные глаза были открыты так, что казались совсем круглыми, а из приоткрытого рта виднелся огромный запас слюны, который вот-вот должен был хлынуть по подбородку. Папе нравилось это зрелище. Ему нравилось, что он так сильно может увлечь свою дочку рассказами обо всяких идиотах, которые из-за своей непомерной глупости получали «галочку» в личном деле.