Марина Черносвитова - К истокам русской духовности. Этюды

• Название: К истокам русской духовности. Этюды
• Автор: Марина Черносвитова
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эту книгу нельзя начать читать и бросить. Она захватит с первых строк. Возможно, что чтецам придётся отправиться в библиотеки за первоисточниками. Это – одна из задач авторов. Поднимаются вопросы, которые были всегда чрезвычайно актуальными: «Откуда есть пошла русская Земля?», «Русский вопрос» и рядом с ним непременно «Еврейский вопрос». И, главное, что такое духовность? Просветленная знанием или верой во Всевышнего наша Душа? Действительно ли «на Свете счастья нет, а есть покой и воля»?

---

Письмо с приглашением участвовать получил – спасибо. В «Огоньке» я ни разу не печатался. Попытки были безуспешные. Не вижу принципиальной разницы между временам, у вас пока сменилась одна форма.

У меня просьба к Вам и Евгению Александровичу: опубликуйте правду о смерти Есенина (пора снять с него клевету о самоубийстве). Это было бы совершенно в духе перестройки и гласности. Имеются и документы, и серьезные исследования, и живые свидетели.

Прошу, не отвечая пока по существу, подтвердить получение моего письма. Белов. 17.V.87».

Подтверждения Василий Иванович не получил. Правду о смерти С. А. Есенина «Огонек» не опубликовал. Письмо является собственностью профессора Евгения Васильевича Черносвитова, нашего научного редактора. Как Василий Иванович Белов передал судьбу расследования смерти Сергея Есенина Евгению Васильевичу, я написала в журнале «Аврора» (см. журнал «Аврора», №6.2012).

На свою первую публикацию о смерти С. А. Есенина Евгений Васильевич Черносвитов получил много писем в поддержку. Противники, видимо, просто не писали. Одно письмо мы выделим, ибо его писал профессионал-филолог. Имя его было для Евгения Васильевича, неизвестное, не знали автора письма и коллеги по ИМЛИ (где Евгений Васильевич к тому времени уже работал старшим научным сотрудником, собирая коллектив для подготовки собрания сочинения В. М. Шукшина). Но… оказался неожиданным образом для самого себя – это было до его о смерти Есенина – в есенинской группе по подготовке академического собрания сочинений поэта).

Цитируем письмо неизвестного автора.

«Берем книгу «Сергей Есенин. Собрание сочинений в двух томах. Том 1. Стихотворения, поэмы. Москва, «Советская Россия», 1990, «Современник». Слово о поэте Ю. В. Бондарева. Составление, вступительная статья и комментарий Ю. Л. Прокушева» и читаем начало поэмы «Черный человек»:

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.

Стоп, на этом прервем, как сейчас говорят наши «лидеры», судьбоносную для Есенина поэму, (к ней мы еще вернемся). Это письмо неизвестного филолога из Одессы (ведущим советским есениноведам, работающим над академическим собранием сочинений С. А. Есенина, фамилия литератора и филолога Анатолия Яни, автора письма… «не знали». Не знали его и в «Радунице»).

А. Яни озаглавил письмо «Самоубийство бродяги»? (Записки одесского филолога о стихах, жизни и смерти Сергея Есенина)».

Итак, Анатолий Яни продолжает: «Я очень рад и сердечно благодарен редакции еженедельника «Ветеран», врачу и философу Евгению Черносвитову за то, что в №4 за 1990 год опубликованы его размышления о гибели Сергея Есенина.

К предложению Евгения Черносвитова об эксгумации трупа хотел бы присовокупить и «эксгумацию» рукописей любимого поэта. Изучение их, надеюсь, очистит личность замечательного лирика от многочисленных навешенных на него ярлыков.

«Самоубийство бродяги» – именно эти слова о С. А. Есенине употребил и опубликовал некий, неизвестный мне Б. Л. Розенфельд, через пять лет после трагической гибели поэта, рассуждая в обширной статье в «Литературной энциклопедии» (т. 4, с. 82) о «мотивах бродяжничества и хулиганства». «Перед нами оказывается бродяга и вор», – пишет Б. Л. Розенфельд. Но что же Есенин украл и у кого? Какие есть доказательства?

Поэтические образы в стихах, лирические герои и персонажи в произведениях нельзя грубо отождествлять всегда с самим поэтом. Это, во-первых. А во-вторых, образ так называемого «хулиганства» можно понимать в стихах Есенина как метафору, как его сомнение в «счастливой» ломке дореволюционной Руси при наступлении на нее «железного врага». «Хулиганство» – это неравнодушие, небезразличие к меняющейся судьбе страны, свое собственное, особенное, нешаблонное понимание революции. Вероятно, это «инакомыслие» и давало право говорить о психической болезни Есенина. Но «скандалил» он отнюдь не как сумасшедший. На «скандалы» сумасшедшего никто не обращал бы внимания, в крайнем случае поместили бы надолго в психушку. Мне кажется, что для того, чтобы понять настроения С. А. Есенина в послереволюционный период, нужно сравнить их с послереволюционными настроениями И. А. Бунина, описанными в его «Окаянных днях». Возможно, если бы Есенин «сорвался» во Францию, он тоже прожил бы до 83-х лет. Бунин враждебно встретил Октябрьскую революцию. Не в силах восторгаться ею был и Есенин. У него болела душа. Но это не значит, что был он душевнобольным. Почему не убежал за границу? На это есть ответ в стихах: «Не вылечить души пустыней и отколом». Без Родины жизнь – пустыня. Хотя и на родине она – «обман с чарующей тоской». Писать агитационные стихи, «агитки», как это делал Ефим Алексеевич Придворов под псевдонимом Демьян Бедный, Есенин технически, конечно, мог бы. Но не желал создавать строки по велению ума, а не сердца. Не то бы и он, Есенин, к своему сорокалетию был бы награжден орденом Красного Знамени и прожил бы свыше 60-ти лет. Но тогда Есениным бы он не был.

«Что с попом, что с кулаком —
Вся беседа:
В брюхо толстое штыком
Мироеда!
Не сдаешься? Помирай,
Шут с тобою!
Будет нам милее рай,
Взятый с бою…

Автора приведенных строк никто никогда не называл и не называет ни хулиганом, ни скандалистом, хотя Придворов-Бедный пропагандирует злодейское убийство. Что же это за понимание задач поэзии? Его басни и частушки вошли в прижизненный 19-томник, но кто любит стихи этого агитатора так же, как Есенина? Просто было время, когда вместо песен Есенина, никому тогда не нужных, распевались «агитки Бедного Демьяна». Что оставалось делать Есенину? Нет, не вспарывать сытые брюшные полости штыком, а пожелать здоровья:

Цветите, юные. И здоровейте телом.
У вас иная жизнь, у вас другой напев.
А я пойду один к неведомым пределам,
Душой бунтующей навеки присмирев.

Есенин хотел разобраться в самом себе, ощущая себя «иностранцем» в родной стране. И как только ни называли поэта: «идеологом упадничества», «деклассированным представителем кулачества и циничного апофеоза разврата», завсегдатаем «удушливой мути кабаков и притонов». Что ж, если стихи его не принимались тогда «благородным» обществом, он их читал проституткам.

В 1916 году, т. е. до революции, журнал «Вестник Европы» называл Есенина «народным златоцветом». А в 20-е годы и даже после смерти своей он стал неугодным? Для чего он уехал из Москвы в Ленинград? Видимо, в Москве создались труднейшие до невозможности обстоятельства для его жизни и творческой работы. Не для того же покинул Москву Есенин, чтобы в Ленинграде искать смерти, будто при желании невозможно было отыскать ее в Москве. Для самоубийства в другие города не уезжают. Собирался жить, нельзя понять по-иному.

Тончайший лирик, обращаясь к своему сердцу, писал:

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

Да, он понимал, что жизнь человека не вечна, что он стареет и умирает, однако преждевременно уходить из жизни по своей инициативе не собирался:

Видно, так заведено навеки —
К тридцати годам перебесясь,
Все сильней, прожженные калеки,
С жизнью мы удерживаем связь.

(Слова Есенина здесь и ниже выделены мной – А. Я.)

«Счастья нет, но горевать не буду»…» – обещает поэт.

У него болела нога. В связи с травмой ноги он лежал в больницах. Именно из московской клиники он решил ехать в Ленинград. И тут я хочу коснуться поэтических строк Есенина, в которых появилась «нога», а вернее даже «ноги». Есть такое народное выражение: «Откуда растут ноги?»

Речь пойдет всего лишь об одной-единственной букве, но на примере ее подмены попытаюсь показать и проследить, как идеал психического здоровья2 может превратиться в толки и перетолки о том, был ли Есенин умалишенным, в порядке ли был, как говорит фольклор, его «чердак». Иначе не возникала бы версия изощренного, умышленного убийства поэта, физической расправы над ним.

Итак, продолжаем: «Что же это за буква, о которой я давно хотел рассказать? Мое рассуждение печатать в газете раньше принято было считать нецелесообразным.

Я обращался к рукописям Есенина, изучал его почерк. Буквы «г» и «ч» он писал почти одинаково, идентично. В одном из стихотворений о любви Есенин пишет:

«Ночи теплые, – не в воле я, не в силах,
Не могу не прославлять, не петь их.
Он любил ночи. Не раз описывал месяц, луну:
Какая ночь! Я не могу.
Не спится мне. Такая лунность.

В этом же стихотворении встречаю и слово «ноги»: