Антология - Сакральная связь. Антология мистики

• Название: Сакральная связь. Антология мистики
• Автор: Антология
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906827-20-3

Под пером включенных в этот сборник признанных мастеров мировой литературы оживают захватывающие дух, а порой и леденящие душу истории о влиянии темных сил на человека, о встречах с призраками, удивительных судьбоносных совпадениях, проникновении за пределы воспринимаемого человеком мира, когда напряженное ожидание приближающегося неизбежного ужаса пугает сильнее, чем сам ужас, когда «сумеречные» состояния духа, атмосфера страха, разлитого в человеческом существовании, поначалу кажутся далекими и нереальными, а потом вдруг находят неожиданные подтверждения в повседневной жизни.

---

– Это было до меня… до нового сквайра. Можем попробовать еще раз.

Я чувствовал себя совершенно обессиленным – даже в большей степени, чем когда город сталкивал меня с ненавистной современной действительностью.

– Боже мой! – прошептал я. – И вы способны так же воссоздать любое время?

Поскольку он кивнул, обнажив в оскале черные корешки некогда желтых клыков, я судорожно вцепился в занавеску, чтобы не упасть, ибо у меня подкосились ноги. Он помог мне восстановить равновесие, но я весь похолодел изнутри от его ледяного прикосновения. Затем он снова сделал едва заметное движение рукой.

На сей раз вспышка высветила картину менее странную. Передо мной за окном раскинулся Гринвич, который и должен был там быть: знакомые крыши и улочки, какими я привык их видеть и сегодня, но вместе с тем – прекрасные зеленые аллеи и лужайки. Вдалеке по-прежнему блестело болото, а за ним виднелись городские шпили – и это был весь Нью-Йорк той поры. Церкви Троицы и Святого Павла, а также Брик-Чёрч доминировали над своими сестрами, и все было подернуто легким туманом древесного дыма. У меня перехватило дыхание, и не столько от непосредственно увиденного, сколько от того, что рисовало мне мое потрясенное воображение.

– Вы можете… осмелиться… еще дальше? – спросил я испуганно, и мне показалось, что он на мгновение разделил мой страх, но тотчас зловещая усмешка заиграла на его губах.

– Дальше? То, что мне дано видеть, способно свести с ума и разрушить даже каменную статую, не то что вас! Что за нытье: назад, назад – вперед, вперед? Как бы вам не лишиться рассудка!

Произнося эти предостерегающие фразы, он одновременно вновь слегка взмахнул рукой, и небо озарила еще более яркая вспышка, чем прежде. Всего три секунды я смотрел на демоническое зрелище, но за эти три секунды мне открылись пространства, которые потом будут мучить меня во снах. Я видел небеса, кишащие странными летающими тварями, а ниже – адский черный город с гигантскими каменными террасами и дьявольскими пирамидами, что варварски вздымались к луне, пылая сатанинским светом в чревах бесчисленных окон. На открытых галереях роились желтые косоглазые обитатели города, облаченные в отвратительные оранжевые и красные одеяния, плясавшие как сумасшедшие под беспорядочный грохот литавр, непристойный стук кастаньет и нарастающие в непрерывной панихиде маниакальные стенания труб, которые, достигнув апогея, постепенно стихали подобно волне неосвещенного асфальтового океана.

Я видел эту картину, слышал мысленным слухом этот богохульный аккомпанемент бесовской какофонии – шумное воплощение того ужаса, что когда-либо пробуждал в моей душе город-труп. Невзирая на запрет нарушать тишину, я, больше не в силах сдерживаться, кричал, и кричал, и кричал, дав волю своим нервам, так что стены дрожали вокруг меня.

Когда вспышка погасла, я осознал, что дрожат не только стены, но и хозяин дома; вызванный моим криком животный страх, сквозивший в его взгляде, был вытеснен гневом, придавшим лицу змеиное выражение. Покачнувшись, он вцепился в занавеску, чтобы не упасть – совсем как чуть раньше я, – а потом дико затряс головой, будто загнанный зверь. Бог свидетель, у него была на то причина, ибо едва замерло эхо моих воплей, как послышался другой звук, настолько жуткий, что лишь оцепенение чувств позволило мне сохранить разум и не потерять сознание. Это был размеренный приглушенный скрип лестницы, которая вела к запертой двери комнаты: казалось, крадучись, босиком или в мягкой кожаной обуви по ступеням поднималась целая орда; наконец раздался негромкий, но решительный скрежет медного замка, блестевшего в отсветах свечи. Старик сквозь зубы отрывисто рявкнул на меня, поскольку продолжал качаться, судорожно держась за желтую занавеску.

– Полнолуние… будь ты проклят… ты… ты… визгливый пес… Ты призвал их, и теперь они явились за мной! Мертвецы… в мокасинах… Бог покарает вас… вас… красные дьяволы, ведь я не травил ваш ром… и я хранил вашу чертову тайну – вы сами напились, сами… дьявол вас подери… а теперь обвиняете сквайра… да пошли вы! Не трогайте замок – здесь вам нечем поживиться…

В этот момент три медленных настойчивых удара сотрясли дверь, и на губах обезумевшего от страха чародея выступила белая пена. Однако испуг, переходящий в отчаяние, не умерил его гнева по отношению ко мне; он сделал шаг к столу, на край которого я опирался. Правой рукой старик по-прежнему держался за ткань занавески, а левой, хватая пальцами воздух, попытался достать меня; занавеска натянулась и сорвалась с карниза, в комнату хлынул лунный свет, предвещавший скорый восход. В зеленоватых лучах луны поблекли свечи, стойкий запах мускуса и гниения вновь наполнил комнату с ее изъеденными червями деревянными панелями, продавленным полом, разбитой каминной доской, расшатанной мебелью и сорванной занавеской, которой теперь был накрыт старик. То ли она так упала, то ли он спрятался под ней от страха, но я видел, как он сморщивается и чернеет, стараясь ухватить меня своими хищными когтями. Только его глаза не претерпели изменений и так же пылали, все сильнее разгораясь, в то время как лицо обугливалось и истощалось.

Стук повторился еще настойчивее и на сей раз с каким-то металлическим звуком в придачу. От находящегося передо мной черного существа осталась только голова с глазами, которая тщетно пыталась по полу подобраться ко мне, периодически испуская слюну в бессильной непреходящей злобе. А удары между тем продолжали сотрясать ветхую дверь все чаще и сильнее, пробивая ее насквозь, и в образовавшихся в дереве щелях был виден блеск томагавка. Я не двигался с места, просто не мог пошевелиться, потрясенно наблюдая, как часть двери рухнула и в пролом устремилось нечто огромное, бесформенное, чернильно-черное, с вкраплением светлых звездочек глаз, сверкающих злорадством. Эта густая аморфная масса, словно нефтяной поток, окончательно снесла дверь, растеклась по комнате, опрокинула по дороге кресло и, прокладывая себе путь под столом, поползла к обугленной голове, которая по-прежнему испепеляла меня взглядом. А потом черное нечто окружило голову, полностью поглотив ее, и тут же стало отступать, унося с собой свою невидимую добычу. Не касаясь меня, оно сразу направилось обратно к выломанному в двери проему и вниз по скрытой от глаз лестнице; снова послышался скрип ступеней, только теперь постепенно удаляющийся.

Тут подо мной провалился пол, и я оказался в комнате этажом ниже, опутанный паутиной и еле живой от страха. Зеленая луна светила в разбитые окна, в ее лучах была видна полуоткрытая дверь комнаты; я выбрался из-под завала рухнувшего потолка, поднялся с усыпанного штукатуркой пола, отряхнулся и увидел, как мимо пронеслось ужасное черное нечто, сверкающее множеством злобных глаз. Оно искало вход в подвал, а найдя, исчезло из виду. Я почувствовал, что и здесь, как только что наверху, вот-вот провалится пол, поскольку сверху послышался грохот, которым сопровождалось дальнейшее обрушение, и мимо окна в западной стене пролетело что-то, похожее на купол. Понимая, что крушение отсрочено ненадолго, я выбежал из комнаты и помчался к входной двери, но не смог ее открыть, тогда схватил стул и, выбив окно, поспешно вылез на неопрятную лужайку, где лунный свет утопал в густой, почти с ярд, траве и сорняках. Стена была слишком высокой, а все ворота заперты, однако, поставив в углу друг на друга несколько ящиков, мне удалось забраться на них и ухватиться за одну из больших каменных урн, украшавших стену.

Пребывая в ужасном состоянии, я из последних сил огляделся, но увидел лишь странные стены, окна и старинные мансардные крыши. Крутой переулок, что привел нас сюда, я не смог отыскать, да и картина, представшая моему взору, постепенно погружалась в туман, наползавший со стороны реки, несмотря на яркий лунный свет. Внезапно урна, за которую я держался, закачалась, словно ей передалась моя дрожь, и в следующий миг я уже падал вниз, не представляя, какую участь уготовила мне судьба.

Случайный прохожий – тот, кто нашел меня, – сказал, что я, вероятно, долго полз, невзирая на переломанные кости, поскольку кровавый след, тянувшийся за мной, уходил куда-то далеко за пределы видимости. Вскоре дождь смыл это свидетельство моих испытаний, и в отчетах было сказано лишь то, что я появился неизвестно откуда у входа в темный двор недалеко от Перри-стрит.

Я никогда не стремился вернуться в тот кошмарный лабиринт и ни за что не направил бы туда ни одного нормального человека, даже если бы мог. Понятия не имею, кем или чем было то древнее существо, но не устану повторять: город мертв и полон ужаса, о котором мы даже не подозреваем. Куда эта нечисть исчезла, не знаю; я отправился домой к чистым переулкам Новой Англии, где под вечер морской бриз наполняет воздух сладостным ароматом.

Герберт Уэллс

Звезда