Зяма Исламбеков - Дела адвоката Монзикова

• Название: Дела адвоката Монзикова
• Автор: Зяма Исламбеков
• Жанр: Иронический детектив

Впервые роман в полной версии вышел в свет в 2007 г. Пиратски попав в интернет, первое из пяти на сегодняшний день произведений Зямы Портосовича Исламбекова стало по мнению критиков – новым направлением в сатирической литературе 21-ого века. Книга печатается с разрешения автора, любезно предоставившего оригинал-макет рукописи. Все перепечатки без разрешения автора категорически запрещены! Рассчитана на людей с чувством юмора и «советской родословной». Детям в возрасте от 3 до 7 лет – рекомендуется в качестве книжки-раскраски. Использовать книжку следует только по прямому назначению. Минздрав России предупреждает: содержащийся на каждой странице свинец способствует возникновению ряда раковых заболеваний, особенно прямой и, может быть, даже двенадцатиперстной кишки. Кроме того, туалетная бумага отечественного и импортного производства в пересчете на погонные метры не намного дороже испачканных свинцом книжных листов. Совет читателям с буйным воображением, пытливым умом и беспокойными ногами – Не старайтесь найти автора! Ему и самому достаточно непросто живется на белом свете. Вот и пишет он о наболевшем, до боли знакомом и близком… Писал, пишу и буду писать! В ближайшее время выйдут в Свет и другие шедевры, посвященные простым российским обывателям. Готовится к изданию комедийно-приключенческий роман Зямы Исламбекова «Так уж бывает…» И не удивительно, если на экранах телевизоров Вы, дорогой читатель, увидите до боли знакомые персонажи этого или других произведений Зямы Исламбекова. Книга содержит нецензурную брань.

---

Когда Монзиков прибыл в родной спецбатальон, то комбат ему сообщил, что Монзиков теперь уже не гаишник, а старший опер, но для всех он по-прежнему желанный гость, друг и наставник.

На следующий день Монзиков с выпиской из приказа о переводе в РУВД явился в отдел кадров, где его встретил аля-Залядов. Кефиров – старший инспектор отдела кадров РУВД, майор милиции, всю свою сознательную жизнь работал в кадровом аппарате, был вершителем человеческих судеб. Личные дела сотрудников он практически не изучал, а мнение о милиционерах основывал на первом впечатлении, которое оставалось, как правило, от первой и единственной встречи.

Монзиков ему понравился, т. к. не задавал никаких вопросов. Более того, он, пока Кефиров делал записи в личном деле Александра Васильевича, с интересом читал лежавшие на столе стихи, автором которых был сам Кефиров.

Если тебе не хочется есть,
Надо решить для себя навсегда!
Если тебе не хочется пить,
Что в жизни главное:
Значит, тебе нужно просто сесть,
Работа, еда иль семья?
Чтобы обдумать: как быть и как жить!

Последняя строчка не появлялась и не рифмовалась. Монзиков вслух произнес одно лишь слово славное и Владимир Николаевич на него посмотрел с большой благодарностью и теплотой. Ведь над этой рифмой он безуспешно бился третий день. И теперь, когда было найдено ключевое, очень сильное слово, то не было никакого сомнения в том, что стихотворение будет к концу дня закончено, тем более что это было последнее четверостишие.

Монзиков, сам того не ведая, приобрел за считанные минуты надежного и верного друга-кадровика. От нахлынувших теплых чувств Владимир Николаевич не заметил, как вписал Монзикова А.В. не в ту часть приказа. А Монзиков, не зная тонкостей делопроизводства, не стал даже вчитываться в предложенные ему бумаги.

На следующее утро, придя на новое место службы, Монзиков в канцелярии расписался в приказе, подготовленном отделом кадров РУВД, и с удивлением узнал, что он назначен на должность следователя 34 отделения милиции РУВД. Зайдя к Кефирову, он застал его в прекрасном расположении духа. Кефиров несказанно обрадовался Монзикову, схватил его за руку и подвел к своему столу.

– Вот, Александр Васильевич, посмотри! – и Владимир Николаевич показал ему на груду исчирканных листков, поверх которых лежал чистовик с очередным шедевром.

Дружба – это когда всегда
Друг рискует ради тебя!
Дружба – это когда везде
Вы постоянно вместе!

Дружба – это всегда и везде
Друг приходит на помощь к тебе!
Дружба – это радость побед!
Вместе с другом приятен обед!

Друг всегда придет на помощь,
Друг всегда поможет в беде,
С другом легко победить немощь,
Друг поможет всегда и везде!

Монзиков прочел, затем посмотрел с легкой грустью прямо в глаза Кефирову и сказал: «Да, уж…»

– Вам нравится? Да? – Кефиров снизу внимательно глядел Монзикову в глаза, которые были уже «на мокром месте».

– Видите ли, я вдруг вспомнил второй курс вышки, т. е. школы, – и Монзиков рассказал историю, которую он вспомнил благодаря прекрасным стихам Кефирова.

Был холодный январь. Монзикову предстояло сдавать экзамен по уголовному праву. Времени на подготовку явно не оставалось, т. к. официальные дни, положенные на экзаменационную сессию ему руководство не предоставило, и он работал и… сдавал экзамены. Сдавал как все. Бутылки, презентики, услуги. Кто как мог, так и выкручивался.

Полковник Двинов Анатолий Иванович – доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса – был одним из самых подготовленных и авторитетных преподавателей школы. Отработав почти 20 лет в прокуратуре, он однажды переаттестовался, надел милицейскую форму и стал работать, сначала преподавателем, затем старшим, а после защиты кандидатской диссертации на тему «Роль политорганов системы МВД в расследовании преступлений в рамках уголовного законодательства» доцентом кафедры. Как и большинство преподавателей, он был маленького роста, редко улыбался и все время что-то читал. Его аккуратная бородка и усы вместе с кожаной папкой, с которой он никогда не расставался, даже в туалете, придавали ему уверенность и солидность. Говорил он всегда спокойно, уверенно, с явным превосходством над всеми остальными. Свой предмет он любил и пытался привить любовь всем остальным. Однако сколько лет он ни преподавал, читая изо дня в день одни и те же лекции, одному и тому же контингенту слушателей – милиционерам, он так и не мог понять, почему слушатели не любят не только его, но и уголовное право. Видимо, одной из причин было то, что в каждой из учебных групп оказывался хотя бы один милиционер, внимательно прочитавший уголовный кодекс и хоть что-нибудь из него запомнивший. И если вдруг такой слушатель бывал на лекциях или семинарах Двинова, то он не мог не заметить того, что все, о чем говорил полковник, мягко говоря, не стыковалось с кодексом – основой всего учебного курса. Случалось это всегда тогда, когда Двинов пытался своими словами пояснить прочитанную статью из кодекса или во время объяснения какого-нибудь термина из того же кодекса. А когда Анатолий Иванович вдавался в исторический экскурс или «влезал» в соседние правовые дисциплины, то у тех, кто попадал в когорту «читателей-аналитиков» наступал шок.

Тем не менее, Анатолий Иванович был на хорошем счету у руководства школы, и служилось ему легко и радостно.

Монзиков взял билет и сел готовиться за последний стол. В билете было три вопроса, читая которые снова и снова, Александр Васильевич все больше приходил к выводу, что нужна как минимум шпаргалка. Шпаргалки у Монзикова не было. Ведь на написание даже шпаргалок требовалось время, труд, усилия, в конце концов. Однако выход был найден и Монзиков уже предвкушал заветную пятерку.

– Монзиков, – негромко позвал к себе полковник Двинов.

– Я!

– Пожалуйста, идите отвечать. – Анатолий Иванович бесстрастно посмотрел на Монзикова и рукой показал подошедшему слушателю на стул.

В тот момент, когда Двинов открывал зачетную книжку, а Монзиков садился за стол, Александр Васильевич взял верхний листок из стопки, лежавшей между ним и Анатолием Ивановичем. На листке была одна из лекций доцента Двинова по уголовному процессу – новому курсу, который Анатолий Иванович читал всего четвертый год. Чтобы не допускать ошибок хотя бы на лекциях по уголовному процессу, Двинов переписывал учебник и задиктовывал слушателям каждое слово. Он тщетно пытался выучить свои лекции и, поэтому всегда брал их с собой на экзамены. Во время подготовки он, внимательно наблюдая за каждым слушателем, одновременно читал свои лекции. В результате, прочтя очередную лекцию, Двинов через 5 минут все забывал и снова и снова принимался за чтение своих опусов.

– Билет № 19. Вопрос первый. Что такое преступление? В чем разница между преступлением и правонарушением? Виды преступлений. – Монзиков читал внятно и неспешно.

– Так, слушаю Вас. – Двинов изучал очередную лекцию и ожидал начала ответа Монзикова.

– Преступление – это то, чему посвящено большое количество научных трудов по юриспруденции, а также по теории уголовного права. Обычно за каждым преступлением следует конкретное наказание. Вот я, например, работаю в колонии строгого…

– Так! Я что-то не пойму, причем здесь колония и Ваша работа? Давайте по существу! – и Двинов начал внимательно разглядывать свои аккуратно постриженные ногти.

– Я просто хотел сделать мостик, т. е. рассказать историю вопроса, но…

– Пожалуйста, переходите к сути вопроса! – Двинов начинал нервничать.

– Значит так, в судопроизводстве по уголовным делам допускается участие представителей общественных организаций и трудовых коллективов. Представители общественных организаций и трудовых коллективов могут быть по определению суда допущены к участию в судебном разбирательстве уголовных дел в качестве общественных обвинителей или общественных защитников. Они выделяются общим собранием общественной организации или трудовым коллективом предприятия, учреждения, организации, а также коллективом цеха, отдела или другого подразделения, которые в письменном виде… – Монзиков внимательно читал каракули Анатолия Ивановича, стараясь как нельзя увереннее и четче произносить каждое слово, каждую фразу.

– Так, хорошо, достаточно. Переходите, пожалуйста, ко второму вопросу Вашего билета. – Двинов смутно понимал, что где-то он уже это слышал, а может быть и читал. И если бы ему сказали, что это было содержание, причем дословное, статьи 250 Уголовно-процессуального кодекса, то, скорее всего, Анатолий Иванович с этим бы даже согласился, но только после своих добавлений и уточнений. Вероятность того, что у доцента Двинова возник бы вопрос о связи статьи с первым вопросом билета равнялась нулю.