Андрей Шаргородский - Женские слёзы: двести пятьдесят оттенков мокрого (сборник)

• Название: Женские слёзы: двести пятьдесят оттенков мокрого (сборник)
• Автор: Андрей Шаргородский
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906916-69-3

Андрей Вадимович Шаргородский – известный российский писатель, неоднократный лауреат и дипломант различных литературных конкурсов, член Российского и Интернационального Союзов писателей. Сборник малой прозы «Женские слезы: 250 оттенков мокрого» – размышления автора о добре и зле, справедливости и человеческом счастье, любви и преданности, терпении и милосердии. В сборник вошли произведения: «Женские слезы» – ироничное повествование о причинах женских слез, о мужском взгляде на психологическую основу женских проблем; «Женщина в запое любит саксофон» – история любви уже немолодых людей, повествование о чувстве, родившемся в результате соперничества и совместной общественной деятельности, щедро вознаградившем героев открывшимися перспективами; «Проклятие Овидия» – мистическая история об исполнении в веках пророческого проклятия Овидия, жестоко изменившего судьбы близких людей и наконец закончившегося навсегда; «Семеро по лавкам» – рассказ о судьбе воспитанников детского дома, сумевших найти и построить семейное счастье; «Фартовин» – детектив, в котором непредсказуемый сюжет, придуманный обычной домохозяйкой, мистическим образом оказывается связанным с нашей действительностью.

Сборник рассчитан на широкий круг читателей.

---

Она купила за копейки брошеный дом в нашей деревне, нагнала кучу людей от сантехников до садовников, и за месяц старенький домик превратился во дворец (по меркам нашего села). После этого она пришла ко мне и заявила, что машина ее не может в дождливую погоду проехать до ее дома, поэтому, по-хорошему, требовала сделать дорогу. Я, конечно, попытался ей культурно объяснить, что это ни практически, ни даже теоретически невозможно, по причине отсутствия финансирования. На что она резонно отреагировала:

– А ты нахрена тут сидишь?

В общем, к консенсусу мы не пришли, и теперь она каждую ночь, в четыре часа, исполняла на саксофоне жалобную мелодию песни «Надежда». Что с этим делать я не знал. Вернее, я пригласил ее на заседание сельского совета, чтобы повлиять, но она пришла не одна. Пришло человек пятьдесят, которым она объяснила, что председатель отказывается делать дорогу в селе. Короче, нас там чуть не порвали и пригрозили досрочным переизбранием. Я решил идти к ней.

– Здравствуй, Антонина! – добродушно произнес я, вытирая ноги о половик, давая понять, что хочу войти.

– Здорово, Сергунчик!

– А что это ты меня так называешь?

– Ты, видимо рассчитывал, что я тебя по имени-отчеству буду называть? Нет, Сергеем Савельевичем ты станешь для меня после того, как сделаешь дорогу. А пока ты – Сергунчик, а я для тебя – Антонина Павловна, и чтоб больше мне не «тыкал», на «вы» и шепотом, понятно?

– Понятно, Антонина Павловна, можно войти? Есть разговор.

– Я к себе в дом всякую шелупонь не допускаю, садись вон на скамейку, сейчас выйду.

Дверь громко захлопнулась, а я, растоптанный ее вполне симпатичными ножками, присел на шикарную скамейку. Вышла она уже не в халате, а в джинсах и свитере, которые подчеркивали ее великолепную фигуру.

– Скажите, Антонина Павловна, вы ведь не просто так уехали из города?

– Не твое собачье дело.

– Ну, нет, мое. У вас новый паспорт, который вы совсем недавно получили, в нем нет отметок ни о прописке, ни о выписке, значит, вы недавно получили гражданство.

– Я этого не скрываю.

– Ну, я не по этому поводу. Я хочу вам рассказать, почему сейчас невозможно отремонтировать дорогу.

– Я это сегодня уже слышала. Я была у председателя райсовета, и он мне все рассказал.

– Ну, тогда все?

– Нет, не все. В область поеду, к губернатору. На прием уже записалась. Может, со мной поедешь? – она повернулась ко мне, – или кишка тонка?

– Послушайте, Антонина Павловна, почему вы так вульгарно себя ведете? Вы же красивая, эффектная, можно сказать, шикарная женщина, от которой должны исходить такт, чистота и приятность.

– Слушай, председатель, я такая, потому что мне не нравится, что я должна бросать машину за километр от дома и плестись по грязи в шикарных туфельках. Вот поставь себя на мое место.

– Я понимаю. Хорошо, поедем вместе. Мне деваться некуда, а то я с твоим саксофоном с ума сойду.

– А ночные концерты никто пока не отменял. Сделаем дорогу, вот тогда и закончится твой кошмар. Я даже обещаю тебе пригласить к себе в гости, на ужин, где я тебе расскажу все о своей жизни, коль ты проявляешь такой нездоровый интерес.

– Это здоровый интерес, вы мне очень нравитесь, и поскольку ни вы, ни я не состоим в браке с другими, то это очень здоровый интерес.

– Ладно, договорились, до утра!

– Может, не надо?

– Надо, Федя, надо! Чтоб не расслаблялся.

Глава вторая

Губернатор ничего нового не сказал. Вызвал какую-то девицу, та порылась в бумагах и сообщила, что ремонт дороги в нашу деревню запланирован через четыре года. Всю встречу он пялился на Тоню и делал грязные намеки. Когда мы ехали назад я не преминул ей об этом намекнуть:

– А ведь ему стоило только пальцем пошевелить, и дорога через месяц была бы у нас в лучшем виде.

– Я не торгую своим телом, если ты об этом. Никогда не торговала и не собираюсь. А дорогу мы все равно построим, или тебе придется купить мне джип, чтобы я могла, не пачкая свою обувь, добираться до дому. Ведь это ты виноват? Ты. Покупай мне джип, а эту я тебе отдам, годится?

– Нет у меня таких денег, иначе давно бы тебе предложение сделал и джип на свадьбу подарил.

– Ого! Ты что, собрался на мне жениться?

– Пока нет, но как только смогу выполнять твои капризы и желания – тогда «да».

– Как построишь дорогу, я тебе об этом говорила, сядем, выпьем, я тебе про себя все расскажу, а потом скажешь – хочешь ты такую жену, или нет! Все, тема закрыта.

– Тогда слушай меня, поворачивай сейчас налево, вон, по указателю «Фирма «Грейдер». Поворачивай, не отвлекайся. Так, подъезжай к воротам, посигналь.

– Ты чего раскомандовался?

– Сигналь, Антонина Павловна, сигналь!

Подошел охранник.

– Сергей Назарович у себя?

– Да!

– Доложи ему, что Сергей Савельевич из деревни Нижние Пересольники приехал.

Охранник доложил и стал открывать ворота.

– Вон к тому крыльцу, пожалуйста. Хорошо, пойдем, Антонина Павловна. Это частная компания по строительству дорог. Я знаю директора лично, поэтому будем пробовать что-то решить.

– А как это ты собираешься без денег что-то решить?

– Идем!

Войдя в небольшой кабинет, сразу почувствовали запах кофе.

– Привет, тезка!

– Привет, Сергей Назарович!

– Заходите, а это кто? – показал он взглядом на Тоню, – жена?

– Будущая! Знакомьтесь, Тоня – Сергей.

– Как там у тебя, на тихом озере, клюет?

– А ты послезавтра приезжай, порыбачим, посидим, да и дело у нас к тебе.

– Какое?

– Видишь ли, задумали мы, – тут он посмотрел на Тоню, и та еле заметно улыбнулась, – дорогу в село привести в нормальный вид, и хотим тебе это дело предложить.

– А что, в Нижних Пересольниках деньги завелись?

– Нет, Сергей Назарович, и еще четыре года, как говорит губернатор, не заведутся.

– А как тогда?

– Приезжай, посидим, посмотрим, подумаем, рюмку выпьем под шашлычок.

– Так ты же не пьешь?

– Не пил, но послезавтра, по-видимому, начну.

– Так! Сколько говоришь там от трассы до села твоего?

– Два с половиной километра!

– И, говоришь, уже клюет рыбка?

– Клюет!

– И шашлык будет?

– Будет!

– А женское общество?

– А с этим у нас, сам знаешь, проблемы. Разве что Антонина Павловна согласится поучаствовать, – тут он опять взглянул на нее.

– Соглашусь, почему нет? Только давайте сразу, на берегу, договоримся: встреча будет иметь строго деловой характер, без всяких там, ну, короче, сами знаете.

– Ух, ты! Деловая женщина. Ну, ладно, тогда давай на пять утра я заезжаю к тебе, а там видно будет.

– Водителя возьми.

– Ну, уж это я как-нибудь бы и без тебя сообразил.

Попрощавшись, сели в машину и поехали в деревню. Минут через десять Тоня прервала молчание:

– Ну, ты и жук, председатель!

– С чего это?

– А вот смотри – и на рыбалочке отдохнешь, и про дорогу попытаешься договориться, и шашлычок в хорошей компании покушаешь, да еще и мужику намекнул, чтобы в мою сторону не глядел – «Будущая». И кто ты после этого?

– Ты забыла еще про одно – постараюсь ускорить завершение сезона ночных саксофонных концертов. Антонина Павловна, ну, ей Богу, уже телепать начинает. Может, обойдемся без Ваших великолепных утренних серенад?

– На шашлыках решим – будет результат, я подумаю.

В четыре утра я вскочил под музыку, открыл окно.

– Доброе утро, Антонина Павловна. Вы знаете, мне начинает нравиться, – и я запел: «Надежда, мой компас земной, а удача награда за сме-е-лость…»

Глава третья

– Боже, председатель, какой у тебя бардак во дворе! – вместо приветствия услышали мы из-за забора.

– И Вам, здравствуйте, Антонина Павловна! – ответил я.

– Здравствуйте, Тоня! Слушай, Сережа, а чего это ты ее всегда по имени-отчеству называешь? – не выдержал Сергей Назарович, вращая мясо на шампурах.

– А все очень просто! Можно я расскажу?

– Можно, пусть и другим наука будет, – заходя во двор, согласилась Тоня.

– Антонина Павловна запретила мне называть ее по-другому, пока я не сделаю дорогу. Дело в том, что в дождь машина, на которой она ездит, не может проехать к ее дому. Поэтому она, Антонина Павловна, пачкает обувь и переносит всякие неудобства. Мало того, мое предложение руки и сердца, которое я недавно попытался неуклюже сделать, было отвергнуто до момента, который я уже обозначил выше. Все правильно, Антонина Павловна?

– Ну, примерно, да! Только еще одно – мы договорились, что его, председателя, я буду называть исключительно на «ты», так как он не в состоянии достойно выполнить свою работу, которую ему, кстати, доверили люди.

– Все правильно, председатель?

– Ну, примерно, «да»!

– Боже, как у Вас тут все запущено! Пошли пить, тут без ста грамм не разберешься.

Шашлык был неплох, как и вино, которого мы уже выпили третий литр. Когда наступила пора всеобщего удовлетворения, Сергей перешел к делу:

– Значит так, ребятки, стоимость этого ремонта, если его делать более или менее качественно, составит около пятидесяти тысяч.