Сергей Чуркин - Спецслужбы мира за 500 лет

• Название: Спецслужбы мира за 500 лет
• Автор: Сергей Чуркин
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-386-09582-6

Термин «спецслужбы» возник не так уж давно, однако само явление старо как мир. Публикация труда И. Б. Линдера и С. А. Чуркина «Спецслужбы мира за 500 лет» помогает пролить свет на многие тайны, над которыми бились лучшие умы человечества. От XVI до XX века прослежено участие, которое спецслужбы мира принимали в судьбоносных событиях, стремясь повлиять на ход истории. В книге рассказано о самых громких делах и операциях спецслужб; обнажены «тайные пружины» многих исторических процессов. В мире гораздо больше закономерного, чем случайного, – такой вывод сделает каждый, кто ознакомится с полной профессиональных тайн летописью деяний спецслужб мира. Для тех, кому небезразлично прошлое и будущее нашей страны, недооценка деятельности спецслужб была бы явной ошибкой.

Предисловие написано генерал-майором государственной безопасности Ю. И. Дроздовым, начальником управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР с 1979 по 1991 годы.

---

Приняв присягу, Шуйский начал рассылать грамоты с одной целью – доказать законность замены царя Дмитрия царем Василием. Выстраивалась следующая цепь доказательств: свергнутый царь был самозванец – Шуйский же имеет права на престол, как Рюрикович, и избран законно. Грамоты отправлялись от имени Шуйского, бояр и инокини Марфы (царицы Марии Нагой). Особый упор делался на обоснование справедливости боярского переворота. В одной из грамот говорилось, что Лжедмитрий намеревался вывести за город наиболее известных бояр, дворян и думных людей под предлогом военных учений и там их «побить». Как мы видим, в этой грамоте боярская «революция» была достаточно грамотно представлена в качестве превентивного удара, нанесенного с благородной целью спасти жизнь «уважаемых людей» от «проклятых ляхов» и сохранить истинную православную веру.

В мае 1606 г. лжепартиарх Игнатий был низложен и заточен в Чудов монастырь, а вместо него патриархом избрали митрополита Казанского и Свияжского Гермогена. Одним из доказательств самозванства Лжедмитрия I стала канонизация «истинного царевича» Дмитрия и торжественный перенос его мощей из Углича в Москву в июне 1606 г. Религиозный обряд использовали как средство политического убеждения россиян в правоте и «истинности» (легитимности) нового царя.

И все же меры, предпринятые правительством Шуйского, особого успеха не имели: слишком одиозной была личность человека, неоднократно менявшего свою позицию. Не очень доверяли и словам Марии Нагой. Старшинство рода Рюриковичей практически потеряло свое значение в глазах народа, и воцарение Шуйского могла оправдать разве что поддержка Земского собора. Но легитимным способом получения верховной власти Шуйский пренебрег, заменив его банальным «выкрикиванием» на площади 19 мая. Захватив трон насильственным путем, он, по сути, придал новый импульс самозванству со ссылкой на «исторические анналы», бунтам и междоусобицам. Масштабы гражданской войны и усиления внутригосударственной напряженности в его царствование значительно возросли.

Уже в июле 1606 г. в Москве начались мятежи, к которым подстрекали Нагие и их родственник боярин Шереметев. Волнения охватили весь юго-запад России. Лжепетр узнал об убийстве Лжедмитрия в Свияжске, после чего повернул на юг и сжег Царицын, а затем опустошил низовья Дона и разорил Царев-Борисов. Затем он направился на северо-запад, к ставленнику Лжедмитрия князю г. Шаховскому. Тот признал Лжепетра как племянника и наместника Лжедмитрия.

Воевода Путивля Шаховской объявил жителям, что московские изменники убили не Дмитрия, а «немца» и что настоящий сын Ивана Грозного «чудесным образом спасся и ныне скрывается в Северской земле». Это извечное заклинание о «чудесном спасении» послужило сигналом к новому мятежу в тех же городах, что добровольно присягали при Лжедмитрии. Население ожидало нового самозванца, личность которого уже не играла особой роли. Желание свергнуть московского царя Василия овладело массами и стало доминирующим политическим лозунгом, объединившим не только разные социальные слои, но и прежних непримиримых врагов.

Ярким примером сотрудничества различных политических сил стало движение, в недавнем советском прошлом называвшееся «крестьянской войной» под руководством И. И. Болотникова. Признаем, что доля истины в этом названии, несомненно, есть.

Иван Исаевич Болотников, первым возглавивший в 1606 г. вооруженную борьбу против Шуйского, – уникальная личность. Считается, что он был боевым холопом князя А. А. Телятевского, затем казаковал на Дону и Волге, стал атаманом. Попав в плен к крымским татарам, был продан в рабство на турецкие галеры, после освобождения европейцами Болотников через Венецию и Германию попал в Польшу, что называется – в нужное место и в нужное время.

Похождения Ивана Болотникова в Европе нельзя доподлинно проверить. Возможно, он был ставленником иезуитов, которые через посредников выкупили его у османов, должным образом подготовили, а затем отправили в Россию с определенной миссией. В Самборе Болотников, вызвавший подозрение как русский, был задержан и доставлен к человеку, который назвался «царем Дмитрием». В роли мнимого «государя» выступал М. Молчанов, один из приближенных Лжедмитрия, участник ликвидации семьи Бориса Годунова.

На наш взгляд, участие в ликвидации и тот факт, что Молчанов сумел ускользнуть из Москвы в ночь переворота, позволяют практически однозначно считать его причастным к секретной службе Лжедмитрия I (а точнее, иезуитов). Говорит это и о сети информаторов, своевременно предупредивших его о заговоре. Хотим заметить, что подавляющее большинство представителей папского престола пережили переворот без существенных потерь и благополучно добрались до Речи Посполитой и других европейских стран.

Известно, что по пути в Речь Посполитую Молчанов распространял слухи о спасении самозванца. Задолго до названных событий этот человек проводил в Самборе работу по поиску приемлемой кандидатуры на роль нового «царя Дмитрия» и параллельно вербовал сторонников будущего московского «государя». Болотников, который произвел на Молчанова выгодное впечатление, был послан в Путивль и назначен «большим воеводой» «царя Дмитрия».

После победы болотниковцев под Кромами в сентябре 1606 г. и начала осады Москвы в октябре в правительственных войсках началось массовое дезертирство. Так, набранные в Перми войска сначала устроили маленькую междоусобную войну, а затем попросту разошлись по домам. Число противников Шуйского, наоборот, продолжало увеличиваться, а восстания на юге России сделались повсеместными. Боярский сын сотник Истома Пашков взбунтовал Тулу, Венев и Каширу; в Рязанском княжестве подняли мятеж воевода Г. Сунбулов и дворянин П. Ляпунов.

О Прокопии Ляпунове следует сказать особо. После смерти Бориса Годунова он перешел на сторону Лжедмитрия, затем в составе отрядов Болотникова воевал против Шуйского, но в ноябре 1606 г. повинился перед царем. В 1607 г. Ляпунов стал думным дворянином. В 1608–1610 гг. руководил движением служилых людей против пособников Лжедмитрия II в Рязанском крае. В июле 1610 г. выступил организатором свержения царя Василия. После захвата Москвы польскими интервентами в 1611 г. Ляпунов возглавил Первое народное ополчение. Когда летом 1611-го в ополчении возникло Земское правительство, он стал его главой. Принятый по инициативе Ляпунова «приговор 30 июня» сводил на нет данные казакам обещания «воли и жалованья». Нетрудно догадаться, какая участь ожидала вдохновителя «приговора».

Характерно, что один из братьев Ляпуновых – Захар – еще в 1603 г. проходил по розыску о нелегальной торговле оружием для донских казаков, за что был бит кнутом.

В Астрахани Шуйскому изменил воевода – князь И. Хворостинин.

Таким образом, большинство «повстанческих армий» возглавляли люди, которые в силу не только присяги (крестного целования), но и долга служилого человека перед Отечеством были обязаны бороться с мятежниками.

Московские мятежи и заговоры получили логическое продолжение – пример незаконного захвата верховной власти в стране оказался заразителен. Смутное время хорошо иллюстрирует, к каким тяжелым последствиям может привести недооценка руководителем государства роли секретных служб, призванных обеспечивать безопасность Отечества и его личную безопасность.

После того как в октябре 1606 г. Болотников, Ляпунов и Пашков захватили Коломенское, положение Шуйского стало критическим. Правительственная армия практически распалась, провинциальные служилые дворяне разъехались по своим городам. Ядро царской армии составляли дворяне «московского списка»: стольники, жильцы, стряпчие. Их число в описываемый период составляло не более тысячи человек. Кроме того, в столице имелось несколько тысяч боевых холопов московских бояр, однако их надежность была сомнительной. Часть стрельцов московского гарнизона перешла на сторону повстанцев.

В Москве отсутствовали достаточные запасы продовольствия, поскольку многие коммуникации перерезали казаки и другие «разбойники». Не выплачивалось жалованье ратным людям. Войско «царя Дмитрия» насчитывало около 20–30 тысяч человек. В этих условиях московское правительство было вынуждено принимать экстренные меры для защиты столицы. И. Масса пишет, что в Москве провели перепись всех жителей старше шестнадцати лет, которым выдали оружие. В результате число защитников города возросло примерно на 10 тысяч человек. Всех москвичей, имевших оружие – не только пищали и сабли, но и рогатины с топорами, – записали «в осаду». Во многие города разослали грамоты с призывом к служилым людям собираться для обороны Москвы. Войско, сосредоточившееся в Замоскворечье, возглавил молодой талантливый воевода князь М. В. Скопин-Шуйский.

Однако наибольшую помощь защитникам принесла не тотальная мобилизация, а раскол в мятежных войсках. Болотников проявил неосмотрительность: в его грамотах, обращенных к московскому низшему сословию, содержались следующие призывы: