Гомер - Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского

• Название: Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского
• Автор: Гомер
• Жанр: Прочая документальная литература

Предлагаемая книга – художественный поэтический перевод художественного поэтического произведения великого поэта древности Гомера – «Илиады». Однако, за этим произведением мастерски скрыта реальная историческая картина событий, раскрывающая мир времени Гомера. Когда была Троянская война? Кто такой Гомер? Кто скрывается под именами главных действующих лиц? Где реально происходит действие «Илиады»? Ответы на эти вопросы даст следующая книга Аркадия Казанского серии «Свидетели времени».

---

Аксий, чистой, священной водой по их землям течёт. {850}

Пафлагонов вёл вождь Пилемен, благородное сердце,

Из Генет приведя их, где стадится весь дикий скот,

И народ что в Киторе, Сесаме, идут иноверцы,

От потока Парфения, жители красных домов,

Возле Кромны, Эгиала, скал Эрифин, славных перцем. {855}

Ализонов вёл Годий, Эпистроф, вожди горняков,

Из Алибы, там, где серебро в горах не оскудеет.

Миз вождь Хромий, и Энномос, птицегадатель рисков;

Не спасёт и гаданье, им чёрная смерть овладеет.

Пал, сражён быстроглазого внука Эака рукой, {860}

В речке бурной; троянам, другим, там Пелид смерть посеет.

Форкис, Фригий, Асканий атлет, боговидный герой,

Рать асканиев строят, бесстрашные, боем пылают.

Меосин, и Месфлес, и Антиф, воеводы стеной,

Талаймена сыны; из Гигеи, озёрного края, {865}

Рать меонов ведут, что при Тмоле высоком росли.

Настес каронов вёл, кто наречие варваров знают,

Кто Милет и Ффирона леса, и холмы населил,

И Меандра поток, и Микала вершины крутые;

Амфимах вождь их вёл, Настес там воеводою был, – {870}

Настес и Амфимах, Номиона сыны золотые,

Даже в битвы ходили, одетые в золото все.

Но и золотом гибель свою они не отвратили!

Быстроглазый Эака внук их низложил на росе,

В речке бурной, и золото взял Ахиллес победитель! {875}

Сарпедон, вождь ликийцев, и Главк вели всех,

Кто в далёкой Ликии, у Ксанфа глубокого жили.

Песнь третья (ΙΛΙΑΔΟΣ Γ)

Действие песни третьей:

Два огромных войска сходятся в Трое, перед стенами Илиона. Войско ахеян, аргивян, данайцев и других народов, идущих на штурм Илиона, ведёт сам верховный царь Агамемнон. Войско троян, дарданцев и других народов, обороняющих Илион, возглавляет царевич Гектор, сын царя Приама. Впереди троян идёт герой, царевич Александр Парис, вызывая кого-нибудь из ахейцев на единоборство. К нему устремляется царь Менелай, но Парис ретируется. Гектор стыдит его, и Парис предлагает устроить единоборство своё с царём Менелаем, чтобы решить исход войны, и заключить мир. Гектор оглашает условия единоборства троянам и ахеянам. Царь Агамемнон соглашается, но требует, чтобы клятвенную жертву вместе с ним приносил сам царь Трои, Приам. Царь Приам наблюдает за событиями со Скейской башни, расспрашивая Елену о царях войска ахеян, Елена всех из них узнаёт. Приходит вестник, и царь Приам в колеснице выходит на встречу с царём Агамемноном. Цари приносят клятвенную жертву. Брошен жребий, – первым копьё бросает Парис. В схватке царь Менелай побеждает, но Париса спасает богиня Афродита, уводит его в Илион, и вызывает к нему Елену. Прекрасная Елена узнаёт богиню, но отказывается идти к Парису, тогда богиня Афродита приказывает ей, и сама приводит её к Парису. Елена упрекает Париса за трусость, тот оправдывается, говоря, что сама богиня Афина помогает царю Менелаю. Царь Агамемнон провозглашает победу царя Менелая, требуя возвращения Елены, сокровищ, и дани от троян.

Быстро строятся оба народа с вождями на битву,

Словно птиц караваны. Троянцы несутся, оря!

Бесконечными клиньями с неба кричат журавли так,

Улетая от холода зим, бурь, дождей, за моря.

Стаи, с криками злой Океана поток пролетая, {5}

Носят брань и убийство пигмеям в далёких краях,

На которых со страшною злобой с высот нападают.

Но подходят ахеяне молча, все боем дыша,

Постоять друг за друга, одним сильным духом пылая.

Как туман склоны гор молоком обольёт, не спеша, {10}

Пастухам нежеланный, но вору ночному он кстати, —

Сквозь него не увидишь и камень, упавший на шаг.

Из-под множества ног пыль клубилась, подобная вате,

За идущими вслед; войско быстро долиной идёт.

И, когда уже сблизились, к битве идущие рати, {15}

У троян Александр боговидный выходит вперёд.

В шкуру барса одет, кривой лук и колчан за спиною,

При бедре острый меч; в руки тяжких копья два берёт.

Потрясая копьём, вызывает аргивян он к бою, —

Выйти против него, и жестокою битвой сразить. {20}

Но, попался тотчас на глаза Менелаю герою;

Быстро рвётся вперед из толпы он, гордец, выходить,

Вспыхнув весь. Словно лев, на добычу нежданно набредший,

Мчит, – оленя рогатого, серну пустынь поразить;

И, голодный, неистово их пожирает, небрежный; {25}

Окружён отовсюду ловцами, клыками собак.

Подскочил Менелай, Александра Париса узревший,

Прямо перед собой. И отмстить похитителю, так,

С колесницы с оружием быстро на землю спустился.

Но, увидев его, Александр боговидный, в рядах {30}

Меж передних блеснувшего, сердцем мгновенно смутился;

Быстро к спинам друзей отступил, избегая конца.

Словно путник, который с драконом в горах очутился,

Прочь бежит, дрожа членами всеми, и краска с лица

Быстро сходит; сбегая трусливым затравленным зверем, {35}

Исчезает, в толпу погрузившись троян, от ловца,

Александр, устрашившийся гневного сына Атрея.

Гектор, видя его, поносил, укоряя в речах:

«Видом храбрый, несчастный Парис, женолюбец, скорее,

Лучше б ты не родился, безбрачен погибнул, зачах! {40}

Лучше б этого ждал я, тебе б то отраднее стало, —

Не служить поношеньем, позорищем в наших очах!

Слышь, смеются ряды волосатых ахеян; считали, —

Ты прехрабрый борец, за красивый и пышный твой вид.

Вид то красен, – нет силы в душе, и поджилки дрожали! {45}

Как такой, в кораблях мореходных дерзнул, без обид,

Море бурное плавать с толпой верных слуг разлюбезных,

В племя чуждое? Взять и похитить в гостях, где сидит,

И жену, и сестру, и невестку мужей столь железных, —

Мужу в горе, народу и целому царству притом; {50}

И ахейцам на радость, врагам, а себе бесполезно!

Что ж не встретил царя Менелая? Узнал бы потом, —

Воеводы какого владеешь цветущей супругой?

Ни кифара, ни дар Афродиты не смогут, ничто,

Кудри пышные, прелесть спасти, когда Смерть станет другом. {55}

Робок слишком троянский народ, иль давно был бы ты

Хладным камнем одет, злодеяний твоих по заслугам!»

Александр боговидный ему отвечает: «Мечты

Гектор вправе хулить, но твоя мне хула надоела.

Как секира в груди твоей сердце, сверкнув с высоты, – {60}

Рьяно дерево рубит, сечёт под рукой древодела,

Напрягая, когда обсекает он брус корабля, —

Так в груди у тебя непреклонен дух мощного тела.

Не суди ты любезных даров, Афродиту скорбля.

Ни один не порочен из светлых даров нам бессмертных; {65}

Они сами дают, не получит никто ни рубля.

Ты когда пожелаешь, чтоб я воевал здесь, наверно,

Повели успокоиться Трои, Ахайи сынам.

Посреди их поставь с Менелаем меня, будет верно, —

За Елену сразимся мы с ним, будет схватка страшна. {70}

Кто из нас победит, и окажется явно сильнейшим,

В дом супругу введет, и сокровищ получит сполна.

Взявши дружбу, и клятвы святые, владейте в дальнейшем

Троей, те ж пусть уходят в Аргос, что конями богат,

Или в славную жён красотою Ахайю, конечно!» {75}

Так сказал, – в восхищении Гектор услышать был рад;

На средину прошёл, и, копьё ухватив посредине,

Спнул фаланги троянские; все отступили назад.

Натянули тут луки ахеян сыны воедино,

Потрясали и копья, камнями бросались в него. {80}

Громогласно воззвал Агамемнон, мужей предводитель:

«Не стреляйте аргивяне, други! Скорее всего,

Слово хочет сказать воевода нам, Гектор великий!»

Так сказал, – и прервали все бой, словно нет никого.

Все умолкли вокруг; начал Гектор средь воинства кликать: {85}

«Вы трояне, ахейцы могучие, слушайте все,

Что сказал Александр, от которого ссора воздвиглась, —

Предлагает сегодня троянам, ахейцам он всем,

Всё оружье сложить, и садиться на тёплую землю!

Посредине всех войск с Менелаем он сам, насовсем, {90}

За Елену сражаться желает, и битву приемлет.

Кто из них победит, и окажется явно сильней, —

В дом супругу введёт, и сокровища все он отъемлет, —

Мы ж на дружбу взаимную клятвы положим скорей!»

Так сказал, – сохраняли молчанье народы безмолвно. {95}

И меж них говорил Менелай знаменитый смелей:

«Так внимайте и мне, – жесточайшая грусть переполнит

Сердце мне; и я мыслю давно, – заключить мир пора

Детям Трои, аргивянам; бед претерпели довольно,

Из-за нашей вражды с Александром, наставшей вчера! {100}

Кто меж нами двумя обречен на погибель судьбою,

Пусть погибнет! А вы, о, друзья, примиритесь с утра.

Пусть и белую, с чёрной овцой приведём мы с собою, —

Солнцу в дар и Земле; ну, а Дию другую дадим.