Элена Томсетт - Гражина. Серия «Закованные в броню»

• Название: Гражина. Серия «Закованные в броню»
• Автор: Элена Томсетт
• Жанр: Современные любовные романы

Возвратившись в Литву, князь Острожский активно участвует в международной политике великого князя Витовта. Эвелина также появляется в Вильне, и тут же оказывается вовлечена в бурную жизнь при дворе. Кроме того, к ней начинает проявлять повышенный интерес испанская тетушка князя. К несчастью, это не приносит ничего хорошего ни ей самой, ни ее мужу.

---

– Я хочу жить в Остроленке! – подняв голову, сказала Эвелина.

– Значит, мы будем жить в Остроленке.

Эвелина быстро взглянула ему в лицо, и он увидел, как ее напряжение внезапно спало.

– Спасибо, Луи.

Острожский почувствовал, что, скажи она еще одно слово, и он уже не сможет сдерживать себя, он подхватит ее на руки, отнесет в одну из пустующих комнат этого огромного холодного дворца и не выпустит ее оттуда до тех пор, пока не удовлетворит свою страсть. Эвелина словно поняла его состояние.

– Я полагаю, вам нужно вернуться в Вильну как можно скорее? – прошептала она, видя, что на них уже начинают обращать внимание.

– Да, – только и сумел вымолвить он.

– Тогда мы можем исчезнуть с приема в любую минуту. Только не делайте такое выражение лица, князь! Я вовсе не предлагаю вам греховные забавы. Идите первым. Я присоединюсь к вам через минуту.

Скрывая улыбку, вызванную ее словами, Острожский выпустил из своих рук ее пальцы, повернулся и, не оглядываясь, быстро, но без излишней поспешности, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, стал продвигаться к дверям.

Выбравшись из дворца, он огляделся в поисках своих людей. Гунар и еще несколько легковооруженных рыцарей из его личной охраны тотчас же выступили из тени. Старый литвин вел в поводу его лошадь. Острожский вскочил в седло и не успел даже перемолвиться парой слов с Гунаром, как в парадных дверях мелькнуло жемчужно-серебристое платье Эвелины. Не теряя ни секунды, Острожский тронул коня, настиг ее где-то на средине ступеней и, протянув ей руку, подхватил и посадил перед собой в седло. Гунар открыл было рот, чтобы что-то сказать или удивиться, но не успел этого сделать. Убедившись, что Эвелина в безопасности, Острожский пришпорил коня и поскакал по направлению в город. Вышколенные воины личной охраны князя без вопросов устремились за ним. Возле дома воеводы Ставского Острожский остановил коня, спрыгнул с коня, принял в руки скользнувшую с седла вниз Эвелину, поставил ее на землю и обернувшись к своим людям, сказал:

– Ждите меня здесь. Мы возвращаемся в Вильну через четверть часа. Гунар, если хочешь посмотреть на еще одного юного князя Острожского, можешь последовать за мной.

Войдя в дом, Эвелина быстро, не оглядываясь, уверенная, что Острожский следует за ней, прошла через анфиладу комнат первого этажа к лестнице, и подобрав подол своего парадного платья, стала поспешно подниматься вверх. Очутившись на втором этаже, она обернулась, и кивнув ему и едва поспевающему за ним Гунару, прижала палец к губам, призывая их к молчанию. Затем толкнула дверь второй от пролета лестницы комнаты и вошла внутрь, оставив дверь открытой. Острожский и Гунар в молчании последовали за ней.

В маленькой уютной детской, светлой и хорошо протопленной, в колыбели, выдвинутой на середину комнаты, лежал, гукая и пуская слюни, золотоволосый малыш. На его белом, круглом личике играл здоровый румянец, маленькие ручки сжимали игрушку. Уронив голову на руки, положенные на перекладину кровати, рядом с колыбелью посапывала, забывшись в тревожном сне, Марженка. Услышав шаги вошедших в детскую людей, она встрепенулась и села на ковре, в изумлении уставившись на Острожского и Гунара, а затем торопливо протерла кулаками глаза, чтобы убедиться, что видит их не во сне.

Словно не замечая ее изумления, Острожский молча шагнул к колыбели. Увидев его тень, а затем и лицо склонившегося к нему человека, малыш поднял на него свои круглые темные глаза и бесстрашно уставился прямо ему в лицо. Некоторое время оба рассматривали друг друга в полном молчании, а потом малыш протянул Острожскому игрушку и громко сказал:

– Га!

Острожский подхватил игрушку из ослабевших пальцев сына и положил ее на кровать. Малыш смотрел на него широко раскрытыми блестящими глазами, словно чего-то ожидая. Затем он снова протянул в его направлении свою маленькую ручку. Поколебавшись, не зная толком, что делать, Острожский коснулся указательным пальцем его сжатого кулачка. В тот же миг кулачок разжался и маленькие пальчики, словно крылья бабочки, коснулись его пальца, потом крепче ухватили его и потащили ко рту. В следующую минуту, засунув палец отца в рот, малыш потер его между беззубыми деснами, выпустил слюну, счастливо улыбнулся и снова повторил:

– Га! Ба-ба-га!

– Ваша светлость, он улыбнулся! – вскричала Марженка. – Ей богу, он улыбается, пани Эвелина!

– Он действительно улыбается, – пробормотал Гунар, стоя рядом с Эвелиной, которая отступила на шаг от колыбели, чтобы не мешать Острожскому. – Этот-то выглядит совсем, как папочка. Точь-в-точь, масть в масть.

Малыш покрутил головой, словно прислушиваясь к голосам, потом опять обратил все свое внимание на Острожского. Выпустив изо рта его палец, он снова некоторое время смотрел ему в лицо темными круглыми глазами, а затем протянул к нему уже обе ручки.

– Ваша светлость, возьмите его на руки, – подсказала Марженка.

– Он такой маленький, – в сомнении пробормотал князь.

– Не бойтесь, Луи, вы его не сломаете, – в голосе Эвелины он явственно различил едва сдерживаемый смех.

Острожский наклонился и осторожно взял на руки малыша.

– Бу! – одобрительно сказал тот, прикрывая глаза от удовольствия.

– Эвелина! – на пороге детской возник силуэт старого князя Федора Острожского. – Что происходит? Почему ты так долго? Даня никак не хотел засыпать без тебя!

– Дедушка? – улыбаясь, проговорил Острожский, оборачиваясь к нему с сыном на руках. – Вы покинули Вязьму? Опять? Надеюсь, в этот раз вы не думаете увести у меня жену и сына? Лучше оставьте эту затею раз и навсегда! Они мои! Все трое. Впрочем, вы всегда будете желанным гостем у нас в Остроленке.

– Ну, слава Богу! – прошептал старый литовский магнат, скрещивая за спиной пальцы, чтобы не сглазить удачу.

Полчаса спустя, провожая Острожского, которому необходимо было вернуться в Вильну, Эвелина вышла на ступени перед домом.

– Луи, – неожиданно сказала она, когда Острожский уже был в седле. – Вы хорошо знаете польскую и литовскую аристократию. Вы слышали что-нибудь о пани Валевской?

Острожский внезапно выпрямился в седле, словно от удара, и нахмурился.

– Где вы слышали это имя? – быстро спросил он.

Эвелина молчала.

– Эвелина!

– Я не хочу об этом говорить, Луи. Просто ответьте на вопрос, и все.

– Будьте осторожны, Эвелина, – помолчав, сказал он, не глядя на нее и собирая в руку поводья. – Вокруг меня всегда было много тайн и тайных недоброжелателей. Я не хочу, чтобы какая-нибудь глупая сплетня или злой умысел снова разлучили нас.

Запрокинув голову, Эвелина внимательно смотрела на него.

– Доверьтесь мне, Луи. Мне надо знать.

Тогда он наклонился к ней с седла, чтобы лучше видеть выражение ее лица и негромко ответил:

– Под именем пани Валевской впервые появилась при венгерском дворе тридцать пять лет назад моя покойная мать, Алиция Острожская.

Глава 5

Осень 1417 г, Краков,Королевство Польша

Наутро следующего дня Эвелина влетела в дом Радзивиллов в начале восьмого утра, уверенная в том, что Эльжбета, которая обычно вставала очень рано, уже на ногах, а она хотела поговорить именно с ней.

Беспрепятственно пройдя через приемную залу, где не было никого и еще даже не были раскрыты шторы, она быстро шла по коридору в направлении спальни Эльжбеты. Эвелина точно знала, что Карла Радзивилла в Кракове не было, стало быть, шанс потревожить супругов был ничтожно мал. Их долгие дружеские отношения с Эльжбетой позволяли обеим молодым женщинам появляться в домах друг друга без предупреждения в любое время суток.

Эвелина уже подходила к спальне, как внезапно услышала из малой гостиной, примыкавшей к спальне Эльжбеты, доносившиеся оттуда голоса, в том числе, голос Эльжбеты. Эвелина остановилась, помедлила, потом подошла ближе к двери и, прежде чем толкнуть ее и войти в приемную, на минуту прислушалась к тому, что говорилось.

– Я согласна с Эльжбетой, – услышала она голос пани Валевской. – Мы должны предупредить девочку. Если она собирается в Вильну, и будет жить в одном доме с Лусией, ей угрожает серьезная опасность. Я видела их вчера на королевском приеме. Луи не сводил с нее глаз, он несомненно, все еще влюблен в свою жену, а это значит, что Эвелина в опасности. Вспомните, что случилось в Остроленке в прошлый раз!

– Но, дорогая, – послышался незнакомый Эвелине мужской голос, в котором слышался ярко выраженный литовский акцент. – Герцогине тогда было гораздо легче справиться со своей жертвой. Все эти тайны, окутывающие отношения с Лайошем и рождение Луи, делали многих могущественных людей нервными и подозрительными, и она просто воспользовалась этим. Кроме того, мать имела большое влияние на сына.