Игорь Костюченко - Парфянская стрела. Роман

• Название: Парфянская стрела. Роман
• Автор: Игорь Костюченко
• Жанр: Триллер

Начало Великой Отечественной войны, лето 1941 года. Выполняя приказ Л.П.Берии, майор госбезопасности Петр Волохов пытается найти часть золотого запаса Испанской республики, пропавшую во время эвакуации из Барселоны в 1937 году. Волохов не предполагает, что судьба приготовила ему ловушку, которая властно ломает его характер и убеждения.

---

После ливня заметно похолодало. Уже совсем стемнело. Ночная прохлада просачивалась сквозь зашторенное окно дверцы «паккарда». Лейтенанты молчали, как монументы на ВДНХ, бездумно уставившись прямо перед собой. Машина мчалась по шоссе. С ветерком. На вираже «паккард» занесло – Волохова бросило на сидевшего рядом спутника. Пётр Николаевич заметил, как чекист непроизвольно прикоснулся к расстегнутой кобуре табельного ТТ, быстро взглянул на Волохова, извинился.

«Неплохой парень, хорошая реакция. С головой, – машинально подумал Волохов, – Может, выпросить его у Лаврентия, подучим… и в дело. Сейчас люди понадобятся. Много людей. Появилось очень много трудной и тонкой работы».

Поездка закончилась в гараже-подвале, где тщетно старалась рассеять сумрак слабая электрическая лампочка под жестяным абажуром. Отсюда Волохова повели к лифту. Один чекист шёл впереди Волохова. Второй – позади. Шли длинными безлюдными коридорами, стены которых наполовину были выкрашены темно-зеленой масляной краской. Миновали несколько высоких железных решеток, поднимались по винтовой лестнице и, наконец, оказались перед дверью. Здесь один из лейтенантов, прежде чем постучать, со значением глянул на своего напарника. Тот кивнул и застегнул кобуру пистолета.

В маленькой комнате, куда Волохов шагнул уже без провожатых, мебели почти не было. За обычным канцелярским столом, отвернув от себя лампу по направлению к посетителю, сидел плотный и лысый военный, размеренно постукивая карандашом по папке с бумагами. Волохов щелкнул каблуками по-строевому, рапортовал:

– Майор госбезопасности…

– Проходи, дорогой…

Голос Лаврентия Павловича за годы работы в органах Волохов успел изучить хорошо, улавливая в нем разнообразные психологические оттенки. Сочный, вальяжный, с легким грузинским акцентом баритон. Вот сейчас – скрытое напряжение. Берия поспешно поздоровался, пригласил:

– Присаживайся, батоно Петро.

И сразу огорошил вопросом:

– Послушай, а ты Гегеля давно читал?

Петр Николаевич политично кашлянул, потер ладони. Задумался, ожидая, что последует за вопросом. Волохов любил ждать. Ожидая, выбираешь место для маневра.

– Так ты читал Гегеля, Волохов?

– Разумеется, товарищ нарком.

– Я и не сомневался, – удовлетворенно пробормотал Берия, степенно переложив с места на место пухлую папку с документами. – Может быть чаю? Ты же так и не успел поужинать, батоно Петро? Верно?

– Как вы догадались, Лаврентий Павлович?

– А у тебя, дорогой, глаза голодные. И какие-то… усталые. Сразу видно, не поужинал. Так что, заказать чаю?

– Благодарю покорно, Лаврентий Павлович, но, пожалуй, сначала дело. А потом…

– Правильно, Петр Николаевич. Сначала дело. Выкладывай, что вы там намудрили с вашей кенигсбергской группой?

Диаграммы и таблицы, пачка выписок из шифрограмм – столбики цифр…

Петр Николаевич излагал сухо, выделяя главное. Берия не любил цветистого красноречия.

Лаврентий Павлович не переспрашивал, иногда кивал, соглашаясь с доводами старшего майора. Сомневаясь, просил указать нужную цифру и делал пометки в блокноте.

Когда Волохов заговорил об агентуре в Восточной Пруссии, Берия выбрал одну из папок в стопке на краю стола. Долго вчитывался, поправляя пенсне.

Берия повернул настольную лампу так, чтобы лучше осветить лежавшую перед ним страницу. И вдруг…

…достал из папки карточку. Небрежно, машинально. Отложил фото в сторону, перевернув изображением вниз. Волохов заметил: обратная сторона перечеркнута крест-накрест красным.

Такие фото хранили в делах, которые подлежали списанию в архив. Ненужные материалы после провалов разведывательных групп. Красные карандашные линии означали одно – с агентом покончено.

Ладонь наркома накрыла фотографию. Волохов с трудом отвел взгляд. Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на сообщении об оперативной обстановке на прибалтийском направлении. Вынул из вороха депеш недавнюю.

– Относительно группы номер семнадцать…

Но Берия раздраженно махнул рукой. Внезапно прервал майора:

– Постой.

Волохов замолчал.

– Хорошо, что читал.

– Не понимаю, Лаврентий Павлович.

– Гегеля читал. Хорошо, говорю, – пояснил Берия. – Полезная штука – философия. Границы раздвигает.

Берия крутанул сильными пальцами фотографию, как бы играя с кусочком картона.

– Значит, ты знаешь, Петро, чему учит нас товарищ Гегель. Замечательно. Гегеля стоит перечитывать.

– Обязательно перечитаем, товарищ нарком. Потом. А пока совершенно нет времени. Столько работы…

Волохов вновь взглянул на фото. Будто к коже прикоснулся электрод. Предательски вздрогнула жилка у виска.

Нарком вздохнул. Вставая из-за стола, проговорил, будто с самим собой делился сомнением и сожалением:

– Чертовски тяжелое время. Хозяин озабочен положением в Прибалтике. Красная Армия отступает. И этот Рафальский. Он, кажется, вздумал вести свою игру.

Берия подошел к полке, на которой стоял графин, снял граненую стеклянную пробку. Оранжевые огни блеснули на гранях.

– Чему учит нас философ Гегель? Диалектике. А что такое диалектика? И зачем она нам, большевикам? Живое древо практики не превратить в мёртвую догму. Согласен?

– Разумеется, товарищ нарком.

– Хорошо, что ты меня всегда понимаешь, Петр Николаевич.

Берия, не спеша, налил в стакан воды. Графин легко позванивал о край хрустального стакана.

– Разрешите, товарищ нарком, продолжать доклад?

– Продолжай, дорогой.

Лаврентий Павлович вернулся к столу со стаканом воды. Поставил. Закрыл папку. В недрах её исчезла фотография, портрет человека: анфас, профиль – их хорошо разглядел Волохов. Берия отодвинул подальше стакан, из которого так и не отпил ни глотка воды. Он сидел у лампы безмолвно, отрешенно. Слушал. Но слышал ли то, что говорил ему Волохов?

После завершения доклада долго молчал, облокотившись на край стола. В отсветах лампы блестели круглые линзы.

– Незаменимых людей нет. Верно, Пётр Николаевич? Так нас учит товарищ Сталин? – тихо спросил Берия. В этот момент он выглядел усталым, неуверенным, даже безвольным. Волохов поразился. Он никогда не видел таким Лаврентия Павловича.

– Так точно, товарищ нарком.

– Вот и ошибаешься, дорогой. Есть, – сказал Берия совсем тихо.

Нарком вновь раскрыл папку и бросил на стол фото. С казённой карточки тревожно глядел на Волохова Мигель? Неужели он? Пётр Николаевич присмотрелся внимательнее. Да, это был он, несомненно, Мигель. Похудевший, измученный. На щеке ссадина. И глаза потухшие, безжизненные. Совсем не таким знал Волохов Мигеля в Испании.

Лаврентий Павлович раскрыл папку. Прочитал:

– Михаил Фёдорович Звонцов. Оперативная кличка «Мигель». Дело закрыто 16 июня 1940 года. Приговорен к высшей мере наказания. Приговор приведен в исполнение. Все верно?

– Так точно, Лаврентий Павлович.

– Уверен?

– Так точно. Нас информировали.

– Любую информацию надо проверять. Десять, сто, тысячу раз. Чтобы быть в ней уверенным. Так учит нас товарищ Сталин, или нет?

– Так точно! Но что случилось? Открылись новые обстоятельства?

– Есть мнение, что в деле Мигеля всё было несколько не так, как мы думаем. Не исключено, что Мигель мог избежать справедливого наказания. История может оказаться запутанной. Ты обязан разобраться как можно скорее.

– Почему?

– Потому что Мигель так и не рассказал всей правды о барселонском грузе, – сказал Берия.

Помолчав, нарком добавил:

– Самое главное. Постарайся, чтобы никто не узнал о результатах твоего расследования раньше меня. И особенно Рафальский. Ты ведь всегда понимал меня, Петро.

– Да, Лаврентий Павлович.

Нарком согласно кивнул. Волохов перевел дух – внезапно что-то тяжелое навалилось на грудь. Духота сгустилась, превратившись в липкий ком, подкатывавший к горлу, не дававший продыху.

Берия снял пенсне и протер линзы салфеткой. Сказал – нарочито сухо и официально:

– Спасибо за доклад, товарищ Волохов. Думаю, вам лично стоит побывать в особых отделах армий прибалтийского направления.

Заполненный бланк лег на стол. С печатью и подписью. По всей форме.

– Ордер на вылет. Самолет в вашем распоряжении с семнадцатого по тридцатое, товарищ майор. Дела сдать заместителю. Желаю успеха.

Берия сделал паузу. И добавил.

– И скорого возвращения.

– Есть, Лаврентий Павлович.

Волохов быстро собрал документы. Встал, но не двинулся с места. Спросить еще о задании? Что именно он должен выяснить о Мигеле? Нет, нарком не любит лишних сомнений. Никаких больше вопросов, ни слова…

– Возражения? – заметил Берия нерешительность майора. – Предложения?

– Никак нет, товарищ нарком. Задача ясна. Вполне. Разрешите идти?

– Идите.

Глава вторая