Виталий Листраткин - Дом Ра. Приключенческий роман, написанный предпринимателем о предпринимателях

• Название: Дом Ра. Приключенческий роман, написанный предпринимателем о предпринимателях
• Автор: Виталий Листраткин
• Жанр: Русское современное

Наверняка вы хотели построить собственный дом, где-нибудь на природе, на берегу озера. А теперь представьте, что один человек решил построить себе не дом, а целый город. И когда всё было готово, пришли те, которые решили этот город отобрать. Ну, как обычно: это у тебя неправильно, бумажки не те и так далее. Как обычно бывает у чиновников… Именно эту историю рассказывает книга «Дом Ра».

---

Цинизм, бездуховность, бесцельность. Проблемы, короче, с духовными скрепами, как сейчас принято выражаться… Фактически я сидел на мешке с долларами и боялся пошевелиться – вдруг что? В телевизоре мелькал Ельцин, на столе грелся качественный виски, но втайне я завидовал одноклассникам – мне бы тоже нянчить детей, однако устроить личную жизнь как-то не удавалось.

Когда ты беден, у тебя куча планов, ты хочешь то и это, ты хочешь вообще все на свете. Тебе отчаянно нужен партнер, сообщник, с которым вы банда, с которым можно провернуть кучу дел, и разбогатеть, и прославиться, и уехать в некие райские края.

Но когда появляются деньги, картинка меняется. Ты становишься осторожен, словно сапёр, идущий по минному полю: для окружающих ты добыча, которую нужно выследить и взорвать. Я был начеку, но на одну пляжную мину всё-таки наступил – из числа тех, чьи лучшие друзья – бриллианты. Замужняя брюнетка испанского типа с обалденными формами и длиннющими ногами – гремучая смесь!

Скорее всего, произошла своеобразная подмена: я воспринял девушку как некое божество, идею, цель. Уж поверьте, красота порой точно такое же оружие, как деньги или заряженный пистолет.

Мы познакомились на юбилее общего знакомого. Анжела была с мужем, довольно известным финансистом, которого называла по имени-отчеству. Игорь Романович как две капли воды был похож на барсука из какого-то детского мультфильма. Предположу, что разница супругов была лет двадцать.

Девушка издалека обожгла взглядом, подошла, перекинулись парой слов. А после коктейлей обменялись номерами телефонов. Уже на следующий день занимались сексом в отеле. Потом в другом отеле. Третьем. Четвертом… Спустя месяц такого марафона мне захотелось более или менее оседлой жизни, я пригласил переехать ко мне.

Брюнетка не согласилась:

– Зачем? Я плохо трахаюсь?

– Дело не в этом, – оправдывался я. – Хочется большего: семьи, детей…

После этого разговора отношения пошли на спад. Но мне, как покинутому ребёнку, наоборот – захотелось их развивать. Меня словно с винтов сорвало.

Я доставал её звонками.

Подстерегал возле дома.

Писал идиотские письма.

Отсылал громадные букеты цветов, открытки с пробитыми сердцами. И вообще вел себя так нагло, что барсуку-финансисту впору было меня пристрелить. Я гусарил, пил виски с утра, на фондовый рынок забил. Немногочисленные сотрудники фирмы уволились, а я никого не удерживал.

В принципе, я всё понимал. Но тогда мною управляли эмоции и обида. Хотя, по сути, на кого было обижаться, кроме себя самого?

Муж «испанки», Игорь Романович сам приехал в мой офис, без приглашения уселся в кресло.

– Здорово, рыжий! Бухаешь?

Я икнул.

– Испортили тебя деньги…

– Не! – возразил я, налил ещё виски. – Деньги не портят мужчин… По крайней мере, до тех пор, пока есть женщины, снимающие эту порчу…

И выпил жгучую янтарную жидкость одним глотком.

Он усмехнулся:

– Страдаешь, значит?

Я промолчал.

– Зря! Понимаешь, у нас с Анжелой договор. Я позволяю мимолетные увлечения, она взамен отдает мне свою душу.

– Как это?

– У неё нет от меня секретов – в принципе нет.

– Так ты в курсе всех её похождений?

– Даже номера в отелях вам бронировал.

– Вот извращенцы!

– Ну знаешь… Ты тоже не подарок. Завязывай с гусарством. У Анжелы бывали настойчивые поклонники, но ты перешел все границы. Завязывай, правда.

Я опять икнул.

– Осмотрись… – поморщился он. – Вырасти себе свой цветок.

Игорь Романович протянул визитную карточку.

– Вообще-то я строительным бизнесом занимаюсь. Надумаешь построить какой-нибудь город – звони!

– Да пошёл ты… – протянул я.

Он покачал головой и ушел, оставив после себя аромат дорогого одеколона.

Я же допил ирландский виски – всё, что оставалось в бутылке. Понял: не хватило. Мне хотелось забыться, но я не знал иного способа, чем алкоголь. Склон, на котором я оказался по собственной воле, неожиданно приобрел слишком крутой градус наклона. А мне хотелось еще круче – я словно нарочно нарывался на нечто, что сможет меня остановить.

Человек так устроен: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть.

16

На улицу я вышел в сумерках – как вампир на охоту. Сел в машину и поехал тариться ирландским пойлом. Ехалось как-то не очень: дорога всё время бросалась из стороны в сторону, руль так и норовил вырваться из рук, и вообще – тошнило.

Вдруг на что-то наехал: ощутимый удар в бампер, потом под машиной что-то хрустнуло. Меня выбросило на обочину, двигатель заглох. Я выбрался посмотреть в чём дело и увидел чьи-то ноги, обутые в коричневые туфли. Они торчали из-под багажника, само тело, очевидно, было раздавлено массой автомобиля.

Издалека я увидел луч света. Он расширялся и креп, вводя меня в состояние ступора. Я стоял, беспомощно уставившись в этот луч. Он завораживал и пугал меня одновременно – словно бог, сошедший с небес. Вскоре он заполнил меня от макушки до пяток, и на какое-то время я сам стал светом.

Я не смогу объяснить, что именно произошло в тот момент. Но понимал, что изменения безвозвратны: кто-то свыше, большой и потусторонний, дал мне частицу самого себя. И неважно, что на деле это прожектор заблудившегося тепловоза заброшенной железнодорожной ветки, неважно…

Тепловоз прогрохотал мимо, свет погас. А я ещё стоял оглушённый, чувствуя, как волшебство переливается внутри.

Кто-то настойчиво подёргал за рукав. Я оглянулся и увидел двух милиционеров, чуть поодаль тарахтел милицейский «бобик».

– Мужчина, что случилось? – спросил мент.

– Там труп, – указал я на коричневые туфли. – Я убил.

Мента чуть не снесло волной перегара.

– Так, – сказал он и крепко ухватил меня за руку. – А не проехать ли нам в отделение?

– Сложно отказать, – признал я и, кажется, осенил себя крестным знамением.

Меня усадили в клетку «бобика», и мы долго куда-то ехали. В сумрачном и недружелюбном отделении милиции ждали кого-то. Я порывался закурить, но мне не разрешали.

К этому моменту я протрезвел. Неприглядная картина будущего разворачивалась передо мной как на киноэкране: следственный изолятор, колония, адвокаты, продуктовые передачи… Черт, да кто будет носить мне эти самые передачи? С высоты своего жизненного опыта я прекрасно понимал: на условное не отскочить и откупиться не получится. Был бы трезв – ничего бы не было, но сейчас… Точно сяду.

Тоска клещами сжимала горло. Всё зря, всё зря! Что сделал я в жизни, чем обзавёлся кроме кучи зелёных бумажек? Мне стало невыносимо обидно за самого себя…

Наконец появился дежурный офицер, повел в отдельный кабинет. Из обстановки там были решётки на окнах, два колченогих стула и письменный стол. Ну и настольная лампа – как без неё.

– Ну чо, олигарх? – зевнул он. – Здорово испугался?

– Угу, – сознался я.

– Я бы тоже в штаны наклал, – признался мент, – если бы мне под колеса манекен бросили.

– Какой манекен?

– Обыкновенный, из магазина. На который одежду напяливают.

– Так это был не человек?

– Говорю же – манекен. Шутник какой-то под колеса кинул. По идее, нужно было вызывать не патруль, а санитаров.

Теплая волна облегчения растеклась в моей груди, губы самопроизвольно растянулись в улыбку. «От сердца отлегло», – как говаривал дядя Юра.

– Зря лыбишься, – заметил офицер. – Протокол составлен, прав на год лишат. Ну, и того… – добавил тоном извозчика. – Штраф бы с тебя получить. За приятные новости, так сказать…

Я сунул руку в карман, выгреб оттуда сколько-то «зелени», отдал менту. Тот принял деньги как должное.

– Иди, – сказал он. – И больше не попадайся.

– А как же протокол и всё остальное?

– Иди, всё улажу.

Кающимся грешником выскользнул из отделения, побрёл домой пешком. Выбирался я, наверное, часа три, но в квартиру зашёл совершенно трезвым. Сгрёб тару из бара, отнес на помойку. Аккуратнейшим образом перемыл посуду, выбросил окурки, подмел пол.

Так, собственно, и началась новая жизнь.

17

Я никогда не рвался в реальный сектор экономики – что-то производить, строить. Честно говоря, в производственное болото было страшно соваться. Одно дело – владеть облигациями или векселями предприятий, а совсем другое – этими предприятиями управлять. Ты словно переходишь невидимый рубикон, за которым лежат чьи-то неведомые интересы. Всего шаг – и ты уже кому-то помешал. Ты еще не видел этого таинственного «кто-то», но уже вступил с ним в неравный бой.

Конечно, я был наслышан о рейдерских захватах. Технология довольно простая и беспредельная, основана на купленных ментах и судейских. Стандартный пример: некая тетенька пишет заявление на директора некоего предприятия – так, мол, и так, товарищи, зверски изнасиловал, прошу покарать. Статья тяжелая и вполне может служить поводом для ареста. А если подогреть соответствующие судейские органы, то ещё как может!